[57]). Возможно, к этому евангелию относится добавление в одной рукописи к концу Евангелия от Марка между главами 16: 14 и 16: 15 (так называемый Freer logion — по имени исследователя, обнаружившего рукопись): «И они (апостолы) оправдывались, говоря: Этот век (греч. эон) неверия и беззакония Сатаны, который через нечистых духов не позволяет, чтобы истинная сила Божия была постигнута. Посему яви нам справедливость. И Христос ответил им: Мера лет (царства) Сатаны исполнилась. Но грядут страшные свершения и (для тех) за кого я принял смерть, чтобы они могли вернуться к Истине[58] и не грешить больше, а наследовать Духу и нетленной Славе чистоты в небесах»[59]. Однако нужно признать, что проблема формирования канонического текста Евангелия от Марка еще ждет новых исследований и новых открытий…
Евангелие от Марка легло в основу Евангелий от Матфея и от Луки; сходство первых трех Евангелий Нового Завета не вызывает сомнений, но то, что у Матфея и Луки выходит за рамки повествования Марка, взято отчасти из устной традиции какой-то из христианских групп, но главным образом из не дошедшего до нас сборника речений Иисуса (в научной литературе этот источник определяется буквой Q, от немецкого Quelle — источник). Общие места у Матфея и Луки, не встречающиеся у Марка, совпадают почти дословно, что свидетельствует о письменном, а не устном их источнике. Основную часть этого источника составляют тематически объединенные речения, но есть и небольшие включения рассказов: искушение Иисуса и история чуда исцеления. Q был написан по-гречески: текстуальное совпадение у Луки и Матфея предполагает, что они читали источник по-гречески, а не переводили с арамейского. В настоящее время детальное сравнение речений у Матфея и Луки позволило в значительной степени восстановить Q. Анализ текста дал основание полагать, что создатели этого собрания речений воспринимали себя как людей гонимых, подобно древним израильским пророкам, бедных, голодных, отринутых близкими и своим народом. Ответом на это были угрозы наказания Израиля за отказ признать Иисуса и Его сторонников. Мы не знаем, насколько речения, собранные в Q, отражают подлинные слова Иисуса, скорее всего, они связаны с мировосприятием особой группы его ранних последователей, чье творчество частично вошло в канонические Евангелия.
Время создания и относительная хронология двух остальных синоптических Евангелий неясны. Можно говорить лишь о том, что они созданы в разной социально-этнической среде. Автор Евангелия от Луки — образованный грек (Евсевий Кесарийский называет его врачом из Антиохии — III, 4). У Луки ясно выражены сочувствие низам и представление, что именно они будут первыми в Царстве Божием: именно в его Евангелии Иисус рождается не в доме, как у Матфея, а в яслях для скота. Его рождение приветствуют не маги с дорогими дарами, а простые пастухи; в заповедях блаженства сказано, что блаженны будут нищие и жаждущие…
Евангелие от Матфея выявляет более тесные связи с иудейскими традициями. Среди христианских писателей II–IV вв. бытовало мнение, что Матфей написал свое Евангелие по-арамейски, а затем оно было переведено на греческий. Арамейским Евангелием пользовались — по словам Иринея — эбиониты. Иероним, переводчик Библии на латинский язык, специально занимался изысканием рукописей в Палестине и Сирии; он утверждал, что перевел с еврейского (он имел в виду арамейский язык) на греческий евангелие, которое многие считают подлинным Евангелием от Матфея. Однако дошедший канонический текст, по мнению исследователей, не может быть переводом, хотя в нем содержатся семитизмы. Цитаты из Ветхого Завета даны по Септуагинте, общие места с Евангелиями от Марка и от Луки также не являются переводами.
Особенностью Евангелий от Матфея и Луки является наличие в них генеалогии, возводящей Иосифа, мужа Марии, к Аврааму и царю Давиду, тем самым подчеркивается реальный мессианизм Иисуса. В то же время в обоих писаниях присутствует уже сложившееся представление о непорочном зачатии Марией Иисуса. Генеалогия Иисуса не противоречит этой идеи — с точки зрения иудеев, Иосиф, взяв Марию в жены, признал Иисуса своим сыном, тем самым его мессианизм был оправдан. Непорочное зачатие создавало особую связь Иисуса с Богом; кроме того, с теологических позиций для христиан было важно показать, что Иисус был свободен от первородного греха. Наиболее подробно разрабатывает этот сюжет Лука, вводя Благовещение, посещение Марией Елизаветы, матери Иоанна Крестителя. У него это — художественное повествование, предназначенное прежде всего для христиан из эллинов, воспитанных на греческой литературе. Матфей гораздо более сдержан: для него непорочное зачатие таинство, подробностей которого знать не дано и не надо.
Сложен вопрос об относительной хронологии канонического Евангелия от Иоанна. Оно существенно отличается по содержанию, образу и проповеди Иисуса от первых трех Евангелий Нового Завета. Согласно церковной традиции, Евангелие от Иоанна было последним. Евсевий Кесарийский говорит, что Иоанн проповедовал устно, а после появления трех Евангелий вознамерился их «восполнить». Само начало Евангелия от Иоанна, где Христос назван «Словом» («И Слово стало плотию и обитало с нами…»), придает особый религиозно-философский смысл всему дальнейшему повествованию. Это Евангелие написано как бы от имени любимого ученика Иисуса, не названного по имени; но еще в древности авторство четвертого Евангелия вызывало сомнения: так, Папий считал автора четвертого Евангелия и Откровения Иоанна Богослова разными людьми, причем только последнего он называл учеником Иисуса (Евсевий Кесарийский, Церковная история, III, 39, 6). Автор Евангелия если и знал первые три канонические Евангелия, то практически их не использовал. В нем нет описания рождения, сцены крещения — о крещении рассказывается только со слов других лиц, искушения Иисуса; нет его молений в Гефсиманском саду; последних слов из Ветхого завета — т. е. всего того, что восходило к ранней иудео-христианской традиции и где выступала человеческая природа Иисуса. В то же время в этом Евангелии, как и в других писаниях, связанных с именем Иоанна, есть совпадения с кумранскими рукописями, в частности выражение «живая вода» появляется несколько раз в Евангелии от Иоанна и в кумранских рукописях[60], что может свидетельствовать о традиции, связывавшей ессеев и первых последователей Иисуса, традиции, возможно, отраженной и в первых писаниях, с которыми был знаком автор четвертого Евангелия. В целом же, как пишет А. Ч. Козаржевский, «четвертое Евангелие отражает весьма развитую богословскую мысль, далекую от архаизмов Апокалипсиса и тем более кумранских документов»[61]. Четвертое Евангелие не было известно христианскому писателю и мученику II в. Поликарпу, автору Послания к филиппийцам, хотя, по преданию, он был учеником Иоанна. Однако это свидетельствует не столько о позднем создании Евангелия от Иоанна, сколько о недостаточном его распространении. Есть несколько версий места его написания — Эфес, Сирия, о-в Патмос; оно было создано в среде особой группы христиан, пользовавшейся иной традицией, чем Марк, — возможно, это были ученики Иоанна, слушавшие некогда его устные рассказы. В Египте был найден небольшой папирусный фрагмент Евангелия от Иоанна (18 глав), который специалисты-папирологи датируют 125–130 гг. Таким образом, в первой трети II в. это Евангелие уже было известно и переписывалось в Египте, а создано оно было предположительно в конце века предыдущего.
Папирус Райлендса. Фрагмент Евангелия от Иоанна (18: 31–33, 37–38). Список первой половины II в. Манчестер
Евангелия, ставшие затем каноническими, были лишь небольшой частью евангельского творчества христиан. Мы уже говорили о существовании иудео-христианских евангелий, но до нас дошли не только отрывки из внеканонических евангелий, которые упоминают христианские авторы и о принадлежности которых мы можем судить с той или иной степенью достоверности, но и фрагменты из неизвестных (неидентифицированных) евангелий, прежде всего на папирусах, обнаруженных при раскопках в Египте. Одним из самых ранних по времени открытия (1903 г.) является Оксиринхский папирус 1224, содержащий небольшие фрагменты речений Иисуса, (некоторые из них вписаны в реальную ситуацию) которые, правда, с трудом восстанавливаются и не дают сколько-нибудь связного текста. Восстановление отдельных фраз по признанию самих ученых проблематично. В одной более или менее понятной фразе книжники, фарисеи и жрецы упрекают Иисуса в том, что Он сидит за столом вместе с грешниками. Ответ Иисуса неясен. Вероятно, он перекликается с Евангелием от Марка (2: 17) и Евангелием от Матфея (9: 19). Пожалуй, наиболее читаемым на этом папирусе представляется отрывок речения Иисуса, чье восстановление достаточно убедительно: там творится о необходимости молиться за врагов, «ибо тот, кто не против вас, тот за вас» («на вашей стороне» — ср. Мк. 9: 40). Анализ фрагментов (в том числе и грамматическое построение фраз) дал основание предположить, что сохранившиеся отрывки не восходят непосредственно к текстам Нового Завета. Сам текст папируса относится к IV–V вв., но создан он был, по мнению исследователей, значительно раньше[62]. Важность этой находки для истории христианской литературы заключается в том, что уже после создания Нового Завета в Египте продолжали пользоваться неканоническими евангелиями, использовавшими традицию, сходную с новозаветной.
Папирус Эджертона. Фрагмент неизвестного евангелия.
Список первой половины II в. Британский музей
Больший интерес представляют Оксиринхский папирус 840 и так называемый папирус Эджертона