— Ну я же знаю, на каких условиях вы работаете. Вам нельзя это сохранять. Значит, вы действовали по личным мотивам. Это незаконно.
Редактор опускает взгляд на столешницу и с минуту молчит. А затем, не глядя на меня, неожиданно высоким голосом произносит:
— Чего вы хотите?
— Я же сказал. Пишите признание.
Кирилл мотает головой:
— Я не пойду в тюрьму. Когда все узнают, что я… — он бросает взгляд на компьютер.
— У моих гвардейцев есть знакомства в полиции. Вам предоставят безопасную камеру. Пишите.
Вздохнув, главред трясущейся рукой берёт ручку и начинает писать. Выходит у него коряво, но вполне разборчиво.
— Благодарю, — я забираю бумагу. — На этом ваша карьера закончена. Полагаю, что мы больше не увидимся, поэтому прощайте. Мои гвардейцы чуть позже отвезут вас в полицию.
— И эт-то всё? — заикаясь, спрашивает Кирилл.
— А чего ещё вы хотите? Банкет по случаю выхода на пенсию? Мне больше ничего от вас не надо. Вик! Уведите его.
Главного редактора почти выносят. Похоже, ноги перестали его слушаться. Что же, сам виноват. Кто-то в любом случае должен быть прилюдно наказан. Почему бы не тот, кто стоял во главе конторы? Так логичнее всего.
Но это не значит, что я закончил. У меня появились большие планы насчёт Золотого льва.
Выхожу в общий кабинет, где на полу лежат сотрудники издания.
— Дамы и господа! — объявляю я. — По праву дворянского следствия, вы задержаны. Можете сесть на свои места, но не вздумайте использовать компьютеры. Выполняйте указания моих гвардейцев, и всё будет хорошо.
Беру с собой четверых ребят, и мы отправляемся выполнять следующую часть плана. Едем на двух машинах.
Что-то никто из Череповых мне до сих пор не звонит. Вот Грозины бомбят со всех сторон. Мне даже Татьяна с Дмитрием звонили. Единственный, кто пока не пожелал со мной поговорить — это князь. Даже странно.
Алексей, который якобы стал его советником — позвонил. А сам князь нет.
Через час мы с гвардейцами добираемся до нужного места. Старая многоэтажка в Балашихе, где и живёт нужный нам человек. Тот самый обнищавший дворянин, на которого оформлен Золотой лев.
Мы узнали об этом только утром, когда Егор забрался в компьютер главреда. А вот на сайте издания указано, что владельцем является Кирилл Васильевич. Предоставление ложной информации о владельце предприятия — ещё одно его преступление.
Внезапное решение появилось в голове само собой. Такое грязное издание, как Золотой лев — неплохой инструмент в дворянских войнах. Если завести знакомства с другими медиа или открыть свои, можно проворачивать такие же схемы, как Череповы. Вбрасывать материалы через помойку и затем раздувать сенсацию, ссылаясь на источник.
Не самое честное оружие, но одно из самых популярных в наше время. Уничтожить репутацию соперника обычно проще и дешевле, чем воевать физически. Однако без гвардии тоже порой не обойтись.
Разговор с подставным владельцем получается коротким. За относительно небольшую сумму он соглашается переписать издание на другого человека. Как я понял, он даже не знал, кто платил ему до этого. То есть не подозревал о связи Золотого льва с Череповыми.
Новым владельцем портала стал один из моих гвардейцев. Потом мы перепишем его на кого-нибудь другого, потом устроим фиктивную продажу и тем самым заметём следы. То есть после всей этой цепочки переоформлений будет тяжело доказать, что именно я контролирую Льва.
После этого я возвращаюсь в редакцию и приказываю отвезти Кирилла Васильевича в полицию вместе с его компьютером и письменным признанием.
— Скоро у вас появится новый главный редактор, и вы продолжите работать как работали, — говорю я. — Никому из вас не будут предъявлены никакие обвинения. Как вам такая перспектива?
Неслаженно раздаются одобрительные голоса. Я продолжаю:
— Сейчас вы все напишите обязательство о неразглашении. Вам запрещено рассказывать кому-либо о том, что здесь происходило. Берите бумагу и пишите.
Достаю телефон и смотрю на него. Ни Череповы, ни князь до сих пор мне не позвонили.
Вот и хорошо. Получается, главы родов не против, что я немного пошумел.
Сажусь за свободный компьютер и с корпоративной почты отправляю электронное письмо. Мой адресат — руководитель медиасети Череповых. Его контакт легко было найти, в отличие от контактов членов рода. Решаю, что он передаст информацию кому надо.
Пишу, что Золотой лев готов продолжать сотрудничество на прежних условиях. Когда узнают, что я присвоил себе издание, поймут, о чём речь.
Кстати, теперь это уже сильнее похоже на рейдерство, причём вооружённое. Но на самом деле я действую в рамках закона. Задерживать и допрашивать имею право. Купить компанию у её законного владельца — тоже. В чём проблема?
Что ж, на это всё. Заняло всего половину дня. Посмотрим, какой в итоге будет эффект…
— Что значит, мы не станем его наказывать⁈ Он едва не столкнул нас с Череповыми! Ты считаешь, нам нужна очередная война⁈
— Веди себя потише, — хмурясь, приказывает Григорий.
— Я не могу! — восклицает Алексей и вскакивает с кресла.
Он делает несколько кругов по кабинету и падает обратно. Князь невозмутимо наблюдяет за ним.
— Раньше ты не был таким паникёром, — говорит он.
— Я не паникую, но это серьёзно!
— Не так сильно, как ты думаешь. Мальчик всё просчитал. Он и правда действует от своего лица, как изгой. Грозины не вмешиваются. То, что он решил захватить издание — конечно, уже слишком дерзко.
— Череповы это так не оставят, — Алексей качает головой.
— Я тебя умоляю, — морщится князь. — У них полно подобных помоек для вброса чернухи. Они не станут поднимать шумиху из-за одного.
— Тебе всё равно предстоит поговорить с их князем.
— С радостью. Я объясню, что издание слишком долго публиковало грязь про моего внука, и ему это надоело. Мы договоримся.
Алексей, подумав, произносит:
— Хорошо. Допустим, что так. Но что будет потом?
— Ничего не будет. Они это проглотят. Так же, как мы время от времени вынуждены проглатывать их мелкие пакости.
— Ты меня не понял, — говорит младший брат. — Если вскоре после таких событий мы примем Александра в род, как это будет выглядеть? Я скажу тебе! Как будто мы награждаем его за то, что он насолил Череповым. Это будет обострение отношений между родами, нам это не надо!
Григорий думает, сведя брови, и потирает грудь. Скорее по привычке, потому что теперь у него ничего не болит. Кроме шрама на груди, когда плохая погода.
— Ты в чём-то прав, — вынужден, наконец, признать он. — Что предлагаешь, отложить их с Анной принятие?
— Конечно! Хотя бы до следующего года. Пусть Александр окончит школу. Тогда это будет выглядеть иначе.
— Как подарок на совершеннолетие? — хмыкает князь.
— Вроде того, — с невесёлой улыбкой разводит руками Алексей. — Ты же всё равно хотел включить его в Династию только после окончания школы. Кстати, что насчёт его доли? Как планируешь заставить Жарова с ней расстаться?
— Найду способ. Пока не думал об этом. Вот что: с Череповым я поговорю. Возвращение Александра с матерью в род пока отложим. Но то, что он наследник, остаётся в силе.
— Как скажешь, брат. Но послушай — изгой наследник? Что будет, если… — Алексей прерывается и тут же говорит: — Прости.
— Всё в порядке. Да, если я вдруг скончаюсь, то изгоя нельзя будет сделать наследником. Можно, вернее, но тогда пострадает авторитет рода и Юрий точно объявит войну, — князь гневно вздыхает и внимательно смотрит брату в глаза. — На всякий случай, Лёша. Если я умру до того, как Александра примут в род, уничтожь этот указ. Пусть титул примет Виталий.
Алексей ошарашенно отодвигается:
— Уверен?
— Лучше так, чем война внутри рода.
— Да. Конечно, ты прав.
Алексей задумчиво потирает подбородок, и в голове его зудят мысли:
«Опасные слова ты говоришь, брат мой. Очень опасные. Если ты внезапно умрёшь, то князем станет Виталий… И он сможет передать этот титул кому угодно. Юрию, например. Или кому-то другому. Опасные слова…»
Глава 24
Информационная атака на Цитату продолжилась, но заметно потеряла силу после того, как я разгромил Золотого льва. Как я и рассчитывал, эффект получился потрясным. Журналисты и блогеры просто подумали: что, если мы следующие? Ну его к чёрту, этого изгоя. Лучше не буду ничего про него писать или говорить.
Само собой, не всё было так гладко. На следующий день ко мне приехали представители дворянской палаты и устроили тщательный допрос. Пытались выставить меня агрессором и преступником, но не смогли. С помощью нанятого адвоката я доказал, что был в своём праве. Да, поступил грубовато. Но закон не нарушал. Так что никакого наказания от государства не последует.
Я поручил Егору раструбить об этом как можно шире, и не пожалел денег на то, чтобы заказать несколько рекламных статей в уважаемых СМИ. В итоге поднялась новая волна обсуждений. Обо мне писали, как об очень перспективном юноше. Сильный предприниматель, готовый жёстко отстаивать свои интересы. И как такого красавца вообще выгнали из рода?
После выхода этих статей прошлые материалы, где меня обвиняли в рейдерстве, заиграли новыми красками. То есть стали действовать мне на пользу, подкрепляя авторитет отважного и пробивного человека.
Один весьма популярный блогер вовремя заметил эту тенденцию и выпустил часовой ролик, где доказывал, что вся грязь обо мне — спланированная атака, а сам я только защищался и вообще хороший парень. Этот ролик буквально взорвал соцсети. Вскоре другие блогеры стали выпускать публикации в том же духе, а за ними подхватили прочие информационные площадки.
Пара дней, и это помогло окончательно сломить противника. В публичном поле я одержал очередную победу, на этот раз невероятно громкую.
На меня обрушилась популярность, которой я не знал до этого. Журналисты, телеканалы и другие заинтересованные лица звонили реально двадцать четыре на семь. Мне пришлось сменить номер телефона, иначе никак нельзя было от них отделаться.