– Еще только середина дня, дорогая. – Рафаэль улыбнулся, потянулся к стойке, на которой стояли две бутылки. – Что будешь?
– Русский коньяк. Ты все слышал, что думаешь?
– Он явно не связан с этим Жераром, тем не менее парень будет дураком, если не сбежит. И лучше, если он это сделает до среды, лишние свидетели нам не нужны.
– Ты решил?
– Мы решили, радость моя, – мужчина пододвинул ей высокий стакан, доверху наполненный маслянистой коричневой жидкостью, – с Карповым давно пора кончать, нужен был только предлог. Босс и его партнеры им очень недовольны, этот вечер с китайцами стал последней каплей – похоже, кто-то проник в систему безопасности, значит, он не контролирует ситуацию. Это гораздо хуже, чем просто глупость, это почти предательство. Ты, кстати, молодец, что слила игру.
Лидия странно на него посмотрела, но ничего не сказала.
Три фуры продолжали движение по плоскогорью. Они обогнули Великие горы, проехали мост через Гранде, постояв минут двадцать на пункте пропуска, а потом, не доезжая Сентаменто, свернули с автострады на двухполосную дорогу. Возле небольшого городка, там, где начинались Свободные территории, разметка на дороге исчезла, колонна проехала мотель и, не заезжая в поселение, добралась до складов, обнесенных забором. Приземистые строения из бетона с автоматическими воротами занимали расчищенную землю почти до самых джунглей, и кое-где растительность, с которой пытались бороться, уже взломала дорожное покрытие. Прямо на въезде улыбчивый охранник поменял чипы на пломбах, отметил прибытие груза, но погрузчики как стояли на месте, так и не сдвинулись, из складских помещений никто не вышел.
Водители выскочили из кабин, разминаясь и весело переговариваясь.
– Пять минут, сеньоры, – охранник показал на солнце, – сиеста. Эти бездельники спят или играют в карты, сейчас я их потороплю. Как раз смена приехала.
В приоткрытые ворота заехал белый байк, остановился около водителей.
– Это их надо разгрузить? – спросил у охранника пассажир мотоцикла.
– Да, – охранник улыбнулся так широко, как только мог.
Пассажир байка сделал четыре негромких выстрела, у одного из водителей голова разлетелась на куски, а вот второму только оторвало ухо с частью черепа. У обоих на груди расплывались красные пятна. Тогда пассажир слез и пятым выстрелом в лоб прикончил второго водителя, который еще чудом был жив.
– Марио, – охранник покачал головой, – ты как всегда неаккуратен. Тебе надо чаще практиковаться.
Марио навел на него пистолет с глушителем, сделал вид, что стреляет.
– Пиу, – сказал он.
– Сейчас описаюсь от страха, – пообещал охранник, он прикрыл глаза и приложил к ним ладони.
– Хватит развлекаться. – Девушка подошла к своей кабине. – Загружайтесь.
Приехавшие на байке парни споро накинули рабочие куртки, один сел в электротележку и скрылся в длинном ангаре. Оттуда он вывез двенадцать ящиков и, теперь уже вместе с напарником, загрузил их в фуры, по четыре в каждую. Погрузка заняла чуть больше десяти минут – пара работала споро и слаженно. Потом оба заняли места в грузовиках, охранник закатил мотоцикл к будке, из здания склада появилась пожилая женщина, завела уборочную машину. Трупы достаточно скинуть за забор, чтобы через два часа их уже не было – в джунглях вечно кто-то ходит или ползает голодный.
Фуры развернулись на пыльной грунтовой площадке и отправились дальше, на юго-восток. Им предстояло пересечь мост через Рио-Лунго и около Тампы уйти вниз, на побережье, к старому порту.
Глава 10
330 год от Разделения
Свободные территории, Параизу
Отряд рейнджеров состоял из десяти рядовых, трех капралов, пяти сержантов, лейтенанта и рекрута. Четырнадцать мужчин и шесть женщин.
На седьмой день марш-броска, как раз перед возвращением на базу, один из новичков, рядовой Таубе, не заметил кобру. Она висела на том же дереве, к которому он привязал свой гамак, а потом без предупреждения свалилась вниз, прямо на рядового, и укусила его. Обычно кобры не нападают на людей, только пугают, раздувая капюшон, и уползают (какой смысл убивать жертву, которую не можешь съесть?), но здесь вмешался в дело личный фактор – под корнями у змеи была кладка. Сканер замечает такие вещи заранее, но не всегда – обитатели Параизу умеют прятаться, если надо, так, что засечь их практически невозможно, и Таубе просто не повезло. Кобра была огромная, с ногу толщиной, и зубы у нее были острее ножа. Укусив рядового, она подползла к корням и зашипела.
Пока бойцы расстреливали змею, раненым занялся отрядный медик. Рядового укусили в бедро, прямо рядом с артерией, и яд вместе с кровью мгновенно разошелся по всему организму, Таубе трясло, пальцы посинели, а лицо стало белым. Через крестообразный надрез к месту укуса присосалась помпа, откачивая капиллярную кровь. Нейтрализатор пшикнул, вгоняя в сонную артерию антидот, на щеках у рядового появился румянец, судороги почти прекратились, его уложили на мат, в то время как двое рейнджеров принялись разделывать кобру. Если у нее отрезать голову и хвост, а потом выпотрошить и зажарить на костре, по вкусу приготовленный шашлык будет напоминать рыбу. Рейнджеры брали с собой в поход только соль и шоколад, остальные продукты им поставляли джунгли.
Через пятнадцать минут Таубе стало гораздо хуже, началась аритмия, диагност показал, что начали отказывать органы, вторая порция антидота ушла в бедренную артерию.
– Если это не поможет, третья его может убить. – Капрал-мед Паланик держала диагност на животе, периодически перекладывая его ближе к сердцу. – Модификаторы вместе с органами начнут распадаться, а извлечь мы их не успеем. Нужен медкокон с системой фильтрации.
– Помощь будет через тридцать пять минут, – доложил один из бойцов, – коптер уже вылетает, сбросит кокон прямо на нас на парашюте.
– Ждем. – Второй лейтенант Кирчев присел возле Таубе. – Роман, ты как?
– Нормально, командир, выкарабкаюсь. – Рядовой растянул синие губы, и его снова затрясло. Кончики пальцев почернели.
– Сколько у нас времени? – Кирчев повернулся к Паланик.
– Десять минут, не больше. Если остановится сердце, мозг до кокона не доживет.
Кирчев сжал кулаки. То, что их отряд сейчас потеряет не самого плохого бойца, его вина. Местные джунгли кишели хищными животными, птицами и насекомыми, но за триста лет люди научились защищаться – отпугивателями, специальными спреями и нейтрализаторами ядов. Эта кобра была из разряда очень редких и смертельно опасных, такие, если атакуют жертву, могут мгновенно менять состав яда. Будь это просто столкновение, Таубе парализовало бы на время, за которое змея спокойно уползла, и ее бы никто не тронул. Но он натянул гамак рядом с кладкой, из которой вот-вот должно было вылупиться потомство – за это кобра убивала. И если рядовой не доглядел, значит, не доглядел и он, второй лейтенант.
К корчащемуся на мате Таубе подошел рекрут. Этого парня отряду навязал чуть ли не в приказном порядке майор Кавендиш. Майор командовал вторым батальоном рейнджеров и через десяток лет неизбежно должен был стать полковником, поэтому с ним спорить не стали. Рекрут бежал по сельве наравне со всеми, не ныл и не жаловался, но все равно был тут чужаком.
Парень подтащил чурбак от распиленного дерева, уселся рядом с рядовым, взял того за руку.
– Пацан, ты бы отошел, – посоветовал один из сержантов. – Это тебе не спектакль.
Паланик достала третий кубик антидота, увеличила разрез на комбинезоне Таубе, приготовилась приложить кубик к сердцу.
– Он умрет от третьей дозы? – спокойно спросил рекрут. Слишком спокойно для вчерашнего подростка.
Капрал-мед на секунду замерла, а потом посмотрела на лейтенанта. Тот кивнул.
– Возможно, – ответила она.
– Подождите минуту, – попросил рекрут.
Медленно стянул с левой руки браслет, прикрыл глаза, его губы шевелились, словно он что-то отсчитывал. Когда Кирчев почти потерял терпение, рекрут приложил ладони к шее Таубе.
Того почти сразу перестало трясти, он замер, словно его парализовало.
– Остановка дыхания. – Рука с кубиком потянулась к сердцу Таубе, но лейтенант ее перехватил.
– Не сейчас, – коротко сказал он. В офицерской школе способностям магов отводилось сорок часов теории.
Кожа на шее рядового под ладонями рекрута набухла, появились очертания кровеносных сосудов, а потом Паланик заметила, как с пальцев умирающего начала исчезать чернота. Очень медленно. Словно ее что-то вытягивало. Парень считал, закусив нижнюю губу и приподнимая верхнюю, возле левой ладони показалась зеленоватая капля, проступившая через кожу, капрал-мед тут же вытерла ее салфеткой.
Одиннадцать капель. Сто двадцать секунд.
– Больше не могу, – выдохнул рекрут, натягивая браслет обратно. – Теперь антидот.
Таубе стало лучше через десять минут, через час он лежал в коконе – сложном переплетении оборудования и фиксаторов из стеклопластика, с встроенными системами жизнеобеспечения, а к утру смог держать палочку с шашлыком в руке. Но все равно бойцам пришлось нести его на носилках. До конца рейда о том, что случилось, никто вслух не говорил. На следующий день, уже на базе, сержант-снайпер Рунге подошел к рекруту и поставил перед ним карабин.
– Что это? – рекрут показал глазами на оружие, отчищая съедобные корни какого-то дерева от грязи. Рядом стоял огромный бак с водой, куда он их бросал.
– Это твое оружие, сынок. Через час ребята ждут тебя на полигоне.
– Все сразу? – попытался пошутить парень.
– Да, – сержант тоже улыбнулся, одними глазами. – Раз ты теперь один из нас, тебе многому придется научиться.
14 августа 334 года от Разделения, суббота
Параизу
Тимми прислал все материалы к вечеру, к этому моменту Павел успел поваляться на кровати, сходить поплавать в бассейне и выслушать отповедь от соседки через один блок, которая сидела на своем крохотном участке и наблюдала за тем, что происходило вокруг.