– Какая ему разница? – спрашивает тощий рыжий парень.
– Без понятия. Вроде как кузен Дюка с ним дружит?
– А что случилось-то?
– В прошлые выходные Лиз такая: «Ой, я плохо себя чувствую, не пойду гулять». А потом оказывается, что Шон видел ее опять с тем придурком из Балларда. Я ей это предъявил, а она не признается, но теперь говорит, мол, «я слишком занята в школе, чтобы заводить парня».
Может, дело в том, как ужасно он пародирует ее голос. Я даже не знаю эту девушку, но оскорблен от ее имени.
– Какое удачное совпадение, Лиз, – ехидно отвечает его друг.
– Скажи? Вот я и говорю Калебу, мол, я придумаю, как этого парня прищучить. И тут внезапно Дюк сует нос не в свое дело и говорит, что пацана трогать нельзя.
– Хрень какая. – Я не уверен, реагирует ли рыжий на разговор или на фильтр безопасности, который появляется на экране и выгоняет его с торрентного сайта. – Дюка и в прошлом году-то было терпеть невозможно, но теперь он совсем поехал крышей от вседозволенности.
– Кто-нибудь должен скинуть его с пьедестала.
– Это вряд ли. Ты видел его на боях?
– Можно нанять профессионала.
Мое внимание переключается на вошедшего Лукаса. Он окидывает взглядом комнату, находит меня, проходит по рядам и садится рядом, доставая ноутбук.
– Привет. Спасибо еще раз за помощь, – говорит он, открывая свой код. – Всю неделю с ним вожусь и, кажется, делаю только хуже.
– Да без проблем. – Я минуту изучаю код и довольно-таки быстро нахожу, где он ошибся. Всего несколькими нажатиями клавиш я вношу нужные изменения и запускаю скрипт, чтобы проверить его работу.
Он самоуничижительно смеется.
– Ну конечно же ты разобрался за десять секунд. Надо было самому заметить.
– Это распространенная ошибка. Не загоняйся. – Лукас умный, и к коду у него предрасположенность. У меня просто больше опыта. – Иногда нужен свежий взгляд, чтобы заметить.
– Кстати, видел это? – Он открывает на своем ноутбуке чей-то пост про недавний взлом какого-то имиджборда. Хакеры залили на публичный форум мета-данные и десять лет сообщений, обличив кучу нацистских козлов. Ответственными за взлом блогер назвал группу под названием «Бесконечная Мудрость Космической Черепахи».
– Мне кажется, я знаком с одним из них, – говорю я. – Обменивались как-то уязвимыми точками на форуме.
– Чел, это же охрененно. Ты, типа, настоящий гуру-хакер.
– Ты еще погромче это крикни, ага?
Лукас давит извиняющуюся улыбку.
– Какой был твой лучший взлом? Или хотя бы твой любимый? Мог я о тебе слышать?
С сожалением качаю головой. Я в этом деле не ради славы. Некоторые гоняются за известностью. Другие следуют за зовом души. Но я не активист и не хочу прославиться. Это хобби. Полезный навык, как способность поднять что-нибудь тяжелое или быстро бегать. Я вот поднимаю код.
– Хакеры остаются анонимными не просто так, – говорю я. – И мне это нравится. Не собираюсь бросать вызов ФБР, чтобы они меня отследили, и помирать в тюрьме за бесплатный «Нетфликс».
– Эй.
Я поднимаю глаза и обнаруживаю рыжего и его обиженного другана стоящими возле нас. Десятиклассники, наверное, судя по печальным клочкам щетины на лице и бушующим прыщам.
– Чего надо? – требовательно спрашиваю я.
Они отстраняются, но не теряют решительности.
– Ты хакер? – спрашивает недавно брошенный пацан. – Например, если мне надо нарыть компромат на кого-то?
Вопрос меня даже не удивляет. Ко мне много раз приходили люди, точащие на кого-то зуб и мечтающие свершить свою месть, узнав слабые места и секреты своих врагов. Очень часто их не радует то, что они узнают. Но платят за это хорошо, а я в этом бизнесе не ради того, чтобы париться, что там будет дальше.
– Смотря кто спрашивает, – говорю я, вскинув бровь.
– Назови цену.
Обожаю тупых богачей.
– Пришли мне имя и сведения вот сюда. – Я беру его телефон и вбиваю временный адрес, который не смогут отследить до меня. – На связи.
Когда они уходят, Лукас восхищенно смотрит на меня.
– Вот так оно и бывает, да? – восторгается он. – И часто ты так?
– По настроению, – пожимаю я плечами. – Информация – это хороший бизнес.
Подобно сексу, наркотикам и власти, знание – это один из древнейших товаров. Конкретно мои навыки делают меня последним шансом для злопамятных и мстительных, но это не мои проблемы. Первое правило информационной экономики – ставь файрволл между собой и драмой. Я тут ради фактов, а не причин. Когда сделка проваливается, виноват всегда человеческий фактор.
Чаще всего система работает слаженно.
Правда, когда ты постоянно взламываешь замки и заглядываешь за темные углы, есть одно но. Как бы ты ни был осторожен, иногда за тем углом тебя встречает дуло дробовика.
Вечером я сижу в комнате на своей кровати, решая домашку в наушниках. Я не слышу приближающиеся разъяренные шаги. Или щелчок поворачивающейся ручки. Только когда дверь распахивается и с треском врезается в стену, я поднимаю голову от ноутбука.
Секунду я вижу несущегося ко мне Дюка, а потом его кулак встречается с моей челюстью.
Глава 26. Эр Джей
В ушах звенит, когда я сплевываю кровь на старинный пол из вековых досок. Она плюхается на него густым красным комком, в котором отражается падающий на пол светильник, когда Дюк пихает меня на прикроватную тумбочку, и я ударяюсь о стену.
– Ты что, думал, я не узнаю? – орет он, комкая мою футболку в кулаках и прижимая меня спиной к окну.
Занавески падают на мое лицо, и сквозь бушующий в голове хаос я мимолетно задаюсь вопросом, удержат ли они меня от падения, когда стекло разобьется.
Парни были правы. Я недооценил Дюка.
Очень сильно недооценил.
Но даже это осознание не может удержать мой сарказм. Это как сказать солнцу не вставать.
– Тебе придется уточнить, – выдавливаю я сквозь булькающую во рту кровь и расплывающееся онемение в челюсти.
– Я знаю, где ты был в эти выходные. – Я пытаюсь вывернуться, но он хватает меня за горло. – Маленький заносчивый придурок. Ты думаешь, сможешь вот так вот использовать ее, чтобы досадить мне?
Слоан.
Черт.
– А. Ты об этом. – Я не могу сдержать болезненного смешка.
Столько всего произошло за последнее время, и я как-то даже забыл, что эта информация должна была дойти до него рано или поздно. Не то чтобы я вообще не задумывался над его реакцией, но это хуже, чем я мог предположить.
– Неудачное расставание? – вежливо уточняю я.
Дюк отшвыривает меня в сторону, и я падаю на диван.
– Держись от нее подальше. – Он весь красный, полный гнева и играющих гормонов. – Какой бы там идиотский план ты себе ни составил, он не сработает. Я здесь всем управляю, и это не изменится.
Когда сидишь на украденном троне, тебе всюду мерещатся враги.
– Дюк, мужик. Да мне насрать на твою эту жажду власти и гребаную школьную политику. Я о тебе вообще не думаю.
– Не думаешь, да? – Он нехорошо улыбается. – Что же. Я пытался быть вежливым, ради Фенна. Мы могли бы договориться. Теперь переговоры закончены.
Я пользуюсь этим кратким перерывом, пока он меня не держит, чтобы вернуть на место челюсть.
– Не уверен, что у нас одинаковое определение «переговоров».
– Я тебя предупреждал, что так будет, – ледяным тоном напоминает мне он.
– Ага. – Я встаю прямо и утираю кровь с подбородка. – Мой первый психолог всегда говорил, что мне надо больше внимания уделять происходящему вокруг.
– Любишь умничать, я смотрю, да?
– Ну так. – Я пожимаю плечами. – Это стиль жизни.
– Самый умный парень в комнате, да? – Он подходит ближе, раздувая ноздри.
Ох уж эти задиры из закрытых школ. Вечно считают, что твое личное пространство принадлежит им.
– Так поступи же по-умному, – продолжает он, опасно глядя на меня. – Скажи так, чтобы я слышал.
– Что сказать?
– Ты больше не будешь видеться со Слоан. Я даже не хочу слышать, как ты произносишь ее имя.
– А. Это. Нет, спасибо. Я не согласен.
Сколько бы денег он ни зарабатывал, задира всегда останется большим тупым животным. Мы же не бежим в бомбоубежище каждый раз, когда сбежавший из зоопарка гиппопотам начинает крушить городской сквер, верно? Нет. Мы вызываем службу контроля, которые всаживают ему в задницу снотворное. Я не боюсь Дюка или его угроз.
– Ты либо соглашаешься сейчас, либо потом, когда будешь собирать зубы с пола. – Едва сдерживаемая злость веной пульсирует у него на лбу. – Я даю тебе шанс легко отделаться. Стоит какая-то телка сломанного носа?
Какая-то телка? Приехали. Совсем перестаю понимать, что Слоан в нем нашла.
– Хочу кое-что спросить… – Я делаю драматическую паузу. Да, разумеется, какая-то часть меня тщетно орет, говорит мне прекратить и панически машет руками. Как любой здоровый человек, я предпочитаю боли избегать. Но я отказываюсь доставлять придурку вроде Дюка такое удовольствие. Зовите это моральным принципом. – Как думаешь, девушкам хоть раз доводилось не имитировать оргазм с тобой?
Я предчувствую первый удар, за секунду до того, как получаю его, морщась и группируясь. Должен отдать Дюку должное – бьет он сильнее, чем я ожидал. Уже почти жалею, что нарвался.
Второй удар прилетает сразу после, сбивая меня с ног и ставя на четвереньки, отбивая некоторые из моих нервных окончаний. Подо мной на полу образуется лужица крови, а еще через секунду боль вспыхивает в ребрах, когда он пинком опрокидывает меня на спину.
– Тебе решать, когда это закончится, – рычит он сверху, пиная меня снова.
Кровь пузырится в горле и выливается наружу с кашлем, когда я выдавливаю смешок.
– Закончится? Уже? Мы же только начали узнавать друг друга получше.
Дюк падает на колени, чтобы разбить мне лицо. Мне наконец все это надоедает, и я нахожу силы сбросить его с себя и встать на ноги. Мне не впервой ввязываться в драку, и обычно я могу за себя постоять, но должен сказать честно, на этот раз противник может быть мне не по зубам.