что, мать его, слышу.
Слоан медленно поднимается на ноги.
– Эр Джей…
– Не, – перебиваю я, – давай-ка пропустим стадию лживых извинений.
– Это не лживые извинения, – с явным отчаянием говорит она. – Мне так жаль, что ты это услышал…
– Как это мило, тебе жаль, что я это услышал, но не что ты это сказала. Понял.
– Я не это имела в виду, – парирует она, панически зарываясь пальцами в волосы. – Прости…
– Брось. – Я взглядом говорю ей замолчать и перевожу взгляд на Фенна. Пылающая в животе злость теперь направлена на моего сводного братца.
– А ты не врал, когда сказал, что у тебя нет совести. В самом деле, чел. Ты переспал со Слоан, а потом соврал об этом, глядя мне в глаза.
– Воу, эй, погоди секунду. – Он тоже вскакивает. – Это было почти год назад.
– А соврал ты мне когда? – ехидно спрашиваю я. – Тоже год назад?
– Ладно, признаю, я солгал. Я знаю. Но дай мне шанс…
– К черту шансы. Он у тебя был, когда мы сидели у машины в лесу и ты поклялся мне…
– А что я должен был сказать? «Прости, что по пьяни переспал с какой-то девчонкой за несколько месяцев до того, как мы познакомились?» Да ладно тебе. – Он паникует, тараторит и отступает подальше от меня, ведь мы оба знаем, что будет, если он вызовет у меня желание его ударить.
Тем временем Слоан смотрит на меня умоляюще, явно прося выслушать ее. Но мое сердце еще не готово сжалиться, так что я не отвожу тяжелого взгляда от Фенна.
– Ты не зарывайся. Мог бы правду сказать. Может, я бы нормально это воспринял, а может, нет. Но, так или иначе, ругаться я с тобой из-за этого бы не стал.
– Хорошо. – Он вскидывает руки, сдаваясь. – Я лоханулся. Это было хреново, и я чувствую себя полным дерьмом. Но Эр Джей, послушай. Мы же братья. Прости меня.
– Еще недавно мы были друг другу никем, и я не против в том же духе продолжить. – Я качаю головой. – Все-таки правильное у меня было о тебе первое впечатление.
Сам виноват, что нарушил свое первое правило. Связи с людьми – слабость, они только предоставляют возможность сделать больно. Надо было следовать плану. Не высовываться и дождаться конца года, пока весь этот эксперимент не закончится. Вот мой приз за то, что я кому-то доверился.
– Ну не надо, – просит он. – Слушай, я же правда извиняюсь. Ты зол, и я понимаю почему. Но ты задал вопрос так внезапно, я не знал, что еще сказать. Я же в курсе, что у вас со Слоан все серьезно. Не хотел встревать между вами. – На его лице проступает смирение. – Если тебе надо какое-то время меня ненавидеть, хорошо. Я сделаю все, что смогу, чтобы это исправить.
Он почти что умоляет, а мне абсолютно плевать. Может быть, когда-то я и убедил себя, что сводный брат что-то для меня значит. Теперь я поумнел.
– Ты мне здорово услужил, Фенн. Напомнил, что рано или поздно все нас подводят. Спасибо, что первым оторвал этот пластырь, да еще и так рано.
– Да чтоб тебя, Эр Джей. Не будь ты таким. У меня никогда раньше не было брата. Все это случилось внезапно. Я тебе говорил такие вещи, какие никому не рассказывал. Я хочу быть друзьями.
– Повзрослей, Фенн. Нашим родителям нравится трахаться, вот и все наши отношения. Я тебе не мамочка.
– Хватит, – рявкает на меня Слоан, и в ее серых глазах горит огонь. – Ты перелетел через грань праведного гнева прямиком в абсолютно неприемлемое, мать твою, поведение.
– Ну, что сказать… – Я сухо ей улыбаюсь. – Не особо склонен сегодня к дипломатии. Такое бывает, когда приходишь на встречу с девушкой и нечаянно слышишь, как она с твоим братом обсуждает, как бы так тебя получше обмануть.
– Ты зол, я понимаю, окей? – Она подходит ближе, убирая темные волосы за ухо. – И у тебя есть на это полное право. Мне очень жаль. Было глупо с моей стороны даже задумываться над тем, чтобы соврать тебе, особенно когда мы пообещали быть честными друг с другом. Я виновата. Признаю. Но ты сейчас ведешь себя как полнейший козел, и ты здорово пожалеешь обо всем, что сейчас наговорил, когда успокоишься.
Я игнорирую ее слова, но спрашиваю:
– А какое у тебя оправдание? Почему не сказала?
Она стискивает зубы.
– Потому что это не имело значения.
Я не могу сдержать резкий смешок.
– Видишь? А я вот не согласен. По-моему, это имеет охренительное значение, когда мой член был у тебя во рту.
– Да пошел ты, Эр Джей. – Положив одну руку на бедро, второй она опять смахивает волосы с лица. – Если ты хочешь пошлить и истерить из-за того, что тебе приспичило померяться членами, то это не ко мне. Ты ведешь себя как ребенок. Повзрослей уже. Это просто секс.
– С моим гребаным сводным братом. – В моей крови закипает презрение. – Ты путаешься в показаниях. Это было так несущественно, что ты даже не подумала мне сказать? Или ты решила соврать, потому что не хотела, чтобы я знал? Что из этого, сладкая?
Она разочарованно качает головой.
– Мы оба знаем, что злишься ты не поэтому. И ты прав, понял? – Ее глаза наполняются стыдом. – Когда Фенн сказал мне, что он тебе соврал, нельзя было позволять ему убедить меня подыграть. То, что я согласилась, было отвратительным поступком, и за это я искренне, честно, от всей души извиняюсь. И я сделаю что угодно, чтобы заслужить твое прощение. Но то, с кем я спала до тебя, не имеет значения. Ты тоже не давал мне списка девушек, с которыми спал до меня.
– Да насрать мне, с кем ты спишь, Слоан. Я просто не хочу быть их родственником.
Она наступает на меня.
– Можешь орать и топать ногами сколько угодно, но я тут не единственная, кто о чем-то умолчал, забыл? Еще недавно это ты умолял меня о втором шансе. Как там это закончилось? Я что-то забыла.
– Не знаю. Дай мне трахнуть твою сестру, вот и проверим.
– Эй, – рычит Фенн, бросаясь вперед.
Слоан кидается между нами, хлопая его рукой по груди.
– Прекрати, – приказывает она. – В этом никакого толка.
Фенн замирает, но теперь и он прожигает меня взглядом. Слоан снова разворачивается ко мне и делает глубокий вдох.
– Однажды, очень скоро, – произносит она сквозь зубы, – ты пожалеешь об этих словах.
– Не волнуйся, – горько говорю я. – Я и так уже жалею обо всем, что между нами было.
С этими словами я разворачиваюсь и ухожу.
Глава 47. Фенн
С тех пор как Эр Джей стал меня игнорировать в качестве наказания за мои преступления, атмосфера в нашей комнате стала прямо-таки морозной. Парень уже несколько дней едва отрывает задницу от компьютерного кресла. И ест он тоже за компом. Посреди ночи я вижу беспрерывный свет его мониторов. Стук клавиш преследует мои сны. Он не удостаивает мои попытки примирения ничем, кроме ворчания. Пару дней назад я принес ему кусок пирога с ужина, так тот так и стоит на стопке учебников у его кровати. Прямо скажем, та живность, что нарастает на корочке пирога, и то быстрее начнет со мной разговаривать, чем Эр Джей.
– Как насчет спарринга в зале? – предлагаю я, когда он делает паузу в агрессивном печатании. Последние несколько часов его клавиатура просто не смолкала. Наверное, строчит манифест, который найдут под моим повешенным на простыне телом, свисающим из нашего окна. – Полный контакт. Можешь бить в полную силу.
Он даже не дергается в ответ на мой голос. Я белый шум. Он глух к моему существованию.
– Последний шанс…
Клацанье возобновляется, и я вздыхаю, понимая, что в эти выходные прорыва не будет.
Хоть я и оделся для спортзала, решаю плюнуть на тренировку и вместо этого прогуляться. Это место душит. Живешь, ходишь на уроки с одними и теми же придурками много месяцев подряд. Выматывает жестко. Мой рассудок требует хоть иногда брать перерыв.
Я: Не хочешь прогуляться с собаками? Мне не помешал бы свежий воздух.
Она отвечает быстрее, чем я успеваю спуститься по лестнице.
Кейси: Через 10 минут жду.
Лето было жестоким, но осенним вечером темно-оранжевое солнце очень даже терпимо. Я наконец-то могу пройти больше десяти шагов без кондиционера, и мои кроссовки даже не начинают хлюпать от пота. Легкий ветерок гоняет первые опавшие листья этого сезона.
Пенни и Бо выбегают вперед Кейси, когда мы встречаемся на тропинке, огибающей лес.
– Они сегодня сама энергия, – говорю я, стараясь скрыть обиду, когда золотистые ретриверы воротят нос от моей протянутой руки.
Обычно они очень добродушные собаки и большинство людей терпят спокойно, но они никогда не скрывали своего полнейшего равнодушия ко мне. Кейси единственная, кто достоин их любви, и у меня такое ощущение, будто они любят мне об этом напоминать.
– Ага, это сейчас. А потом они будут скулить и просить донести их домой на ручках.
– Веселое, должно быть, зрелище.
– А то. – Она смеется. – Я сажаю их себе на бедра, как нянечка с близнецами.
Мысленная картинка вызывает у меня смешок. Из двух сестер Тресскотт спортивная фигура и отцовский рост достались Слоан. Кейси по сравнению с ней крошечная. Более изящная. Но это еще не значит, что она хрупкая, хотя большинство людей так думают. Особенно после того случая.
– Ты в порядке?
Собаки лают, пока Кейси не присаживается и не протягивает им лакомство из пакетика, который принесла с собой в кармане. Те сбивают друг друга, соревнуясь, кого почешут за ушком первым.
– Ну да. А что?
– Выглядишь рассеянно. – Она щурится. – Это никак не связано с тем, почему Эр Джей порвал со Слоан? – Ее глаза широко распахиваются. – Стой. Ты знаешь, почему они на самом деле расстались? Слоан отказывается со мной об этом говорить. Она сказала, мол, он ей заявил, что остыл. Если так, то это хрень полная. Как можно просто взять и растерять чувства к кому-то? Вот она, эмоциональная незрелость.
Я даю ей болтать, пытаясь придумать правильный ответ. В последнюю очередь я хочу разбирать всю эту ситуацию с Кейси. Мне хватает того, что Эр Джей меня игнорирует, а то и вовсе втайне изобретает какой-нибудь способ расторгнуть брак наших родителей.