ить на этот счет, но прикусила язык.
— Я —Анна Торн. А вы, видимо, пытались взять интервью у моего мужа.
— Я уже взяла его.
Уоррен взбесился.
— Я же ясно сказал вам...—начал он.
Но Джоан оборвала его:
— Вы себе не представляете, насколько это было важно. И ваше «нет» не могло остановить меня.
— Вы, должно быть, умеете убеждать,—проговорила Анна уже менее дружелюбно.—А как вам вообще удалось к нему попасть?
Джоан при желании могла вести себя вызывающе, и ей вдруг захотелось подразнить Анну:
— Я бросилась ему на шею! — воскликнула она. —Прямо в его огромной сверкающей машине.
— Да-а? — протянула Анна.—Я уверена, он был в восторге.
— Ну, сначала не очень-то,—принялась напропалую врать Джоан, испытывая к Анне неосознанную неприязнь.—Ваш муж, конечно, не очень высокого мнения о репортерах, не так ли?
— Он считает, что они существуют за счет несчастий других людей,—заявила Анна, голосом давая понять, что это также и ее мнение.
Джоан расплылась в улыбке.
— Как шакалы? — спросила она, пытаясь выведать, насколько хорошо осведомлена жена Торна.
— Отличное сравнение,—парировала Анна. Лицо ее оставалось бесстрастным.
Уоррен не знал, как выпутаться из этой ситуации, и сделал попытку сгладить разгоравшийся конфликт:
— Джоан пишет в основном на тему археологии,—робко пояснил он.
— Неужели? — ядовито улыбнулась Анна.
В этот момент визгливо засигналил карманный биппер. Уоррен, как правило, негодовал на это маленькое пискливое устройство, но сейчас обрадовался возможности выйти из конфликтной ситуации при помощи этого миниатюрного аппарата.
— Через минуту вернусь,—заверил он женщин.
— А знаете,—как бы между прочим заявила Джоан,— ваш муж несправедлив к прессе. Репортеры деликатно относились к его брату.
— Что вы имеете в виду? — вскинулась Анна, не понимая, к чему клонит Джоан.
— Отчет о гибели Роберта Торна был выдержан в очень уважительном тоне. Хотя, строго говоря, обстоятельства его смерти были весьма необычными.
— Разве? — спокойно заметила Анна.—Я, к сожалению, ни разу не встречалась с братом Ричарда.
Джоан изобразила на лице удивление.
— Конечно, конечно! Что же это я все время забываю! Вы же вторая жена Ричарда!
— Мисс Харт,—начала терять терпение Анна.
— А теперь позвольте мне быть с вами откровенной,— не обращая внимания на попытку Анны вмешаться, продолжала Джоан.—Марк —сын Ричарда от первой жены, а Дэмьен — сын его брата. Получается, что вы не являетесь матерью ни одному из мальчиков!
— Вы, должно быть, пишете для какого-нибудь женского журнала! — взорвалась Ан^а.
— А Дэмьен,—настаивала Джоан.—Что вы можете сказать о нем? Что это за мальчик? Нравится ли ему Военная Академия?
Анна не успела ответить, так как в галерею ворвался Чарльз Уоррен.
— Анна,—закричал он,—ни слова больше этой женщине!—Ученый грубо схватил Джоан за плечи и подтолкнул к дверям.—Вы превратили меня в посмешище,—с болью заговорил он.—Ричард в бешенстве!
Терять Джоан было нечего.
— Вы в опасности! — отчаянно воскликнула она хриплым голосом.—Все вы!
— Да что же это такое в вас вселилось? — Уоррен выталкивал Джоан из галереи, подальше от Анны.
— Я видела стену Игаэля! — вскричала она, будто это могло что-то объяснить.
На Уоррена это не произвело никакого впечатления.
— Мне все равно, что вы там видели!
— Но вы обязаны быть начеку!— Джоан вырвалась наконец из тисков и повернулась к Анне.—Дэмьен...
— Что Дэмьен? — резко спросила Анна.
— Он... он...—залепетала Джоан и, внезапно замолчав, стремительно бросилась вон из галереи.—Я не знаю! —крикнула она на ходу.
Анна медленно повернулась к ученому.
— Черт подери, что все это значит?
Уоррен грустно покачал головой.
— Понятия не имею. Христос любит нас всех. Но только очень немногие — весьма необычные люди — по-настоящему любят Его!
Он был серьезен, но Анне его замечание показалось невероятно забавным. Улыбнувшись, она крепко обняла ученого, и оба вернулись к обсуждению будущей выставки, забыв о странной Джоан Харт, будто ее и не было вовсе.
Однако, несмотря на то, что и Уоррен, и Анна заподозрили Джоан в безумии, она никогда еще не действовала так четко и целенаправленно.
Преследуемая демонами и, как ей казалось, сама бросившаяся по следу одного из них, Джоан точно знала, что ей делать.
Выскочив из музея, она прямиком направилась в бюро проката автомобилей, над дверями которого красовался лозунг: «Мы изо всех сил стараемся». Арендовав машину, Джоан тут же помчалась на север Чикаго. Через некоторое время она уже тормозила у Военной Академии, где учились Дэмьен и Марк. Шла тренировочная футбольная игра.
Будь игроки на футбольном поле несколько старше, неожиданное появление Джоан могло бы стать причиной всеобщего смятения. Она безусловно являлась самой красивой из всех женщин, побывавших здесь за последнее время, а напряжение, отразившееся, на чудесном лице, добавило ей еще больше привлекательности.
Однако сегодня здесь не было никого, кто бы мог заметить Джоан: единственными зрителями на футбольном поле были несколько родителей, которые подбадривали своих драгоценных чад. Расположившись отдельными группками, они целиком сосредоточились на игре.
Заметить Джоан мог бы, конечно, Нефф, но он с таким напряжением следил за ходом игры, будто ребята сражались за суперкубок.
Рядом с Джоан Харт стоял паренек, который, судя по форме, был курсантом. Профессиональным взглядом Джоан моментально оценила ситуацию: мальчишка был какой-то хлипкий, прыщавый, на нос ему сползали очки с толстенными линзами. Все его внимание было поглощено футбольным полем. Скорее всего этот паренек испытывал юношеское, сексуальное влечение к стройным мальчикам. Было совершенно очевидно, что один из игроков —его кумир. В иной ситуации Джоан Харт с удовольствием побилась бы об заклад, чтобы угадать, кто же этот кумир. Но сейчас ей хотелось только одного: знать, играет ли Торн и который из мальчиков Дэмьен. Под тяжелыми шлемами было совершенно невозможно разглядеть лица мальчиков. Джоан уже собралась спросить прыщавого мальчишку, но в это время Нефф объявил перерыв в игре. Джоан не расслышала слов сержанта. Она легонько похлопала подростка по плечу и, прервав его оцепенение, громко спросила:
— Дэмьен Торн играет?
Один из игроков неожиданно повернулся и впился глазами в спину Джоан Харт. Женщина всем телом ощутила этот пронзительный взгляд и резко обернулась. Ей почудилось, что она уже видела эти злобные желтые кошачьи глаза.
Внезапно игрок сбросил шлем, и Джоан в ужасе отпрянула, У него было такое же резкр очерченное лицо, что и на картине в Эйкре.
— Вон Дэмьен Торн,—указал хлипкий курсант, но Джоан и сама уже знала это. Она безоговорочно верила в существование Дьявола, но, неожиданно узрев его в человеческом обличье, запаниковала и отступила.
Джоан повернулась и, еле передвигая ноги, поплелась прочь с игрового поля, изо всех сил пытаясь выглядеть естественно. Но, не успев пройти и десятка шагов, она ощутила вдруг такой ужас, что побежала; все быстрей и быстрей несли ее ноги. Так, не разбирая дороги, она долетела, наконец, до автомобиля.
Ее обдало жарким потом; под лопатками, как раз в месте, куда уставились жуткие желтые глаза Дэмьена Торна, горело. Плюхнувшись на сиденье автомобиля, Джоан услышала резкий окрик Неффа:
— Торн, что уставился, как баран на новые ворота?
Лопатки перестали гореть. Джоан с трудом откопала в своей сумке ключи зажигания, ткнула ими в замок — не заводится, еще раз —опять не получилось. Наконец двигатель заработал. Зашуршали по гравию шины, и машина покатила прочь от Дэвидсоновской Академии.
Джоан направлялась на север. По идее ей нужно было бы развернуться и ехать прямиком в Чикаго, но она понимала, что там ей не на кого рассчитывать.
К кому обратиться за содействием? Чьей помощью Джоан могла заручиться в борьбе против мощной, хитрой и всепроникающей Силы?
Она чисто механически продолжала крутить руль, полностью уйдя в себя. Подальше, подальше от этой страшной Академии.
Некоторое время спустя Джоан поняла, что заблудилась. Сосредоточившись, она огляделась и решила, что заехала далеко в глубь штата. Кругом раскинулись бывшие фермерские угодья. Местность была плоская, и Джоан тут же вспомнились крошечные, гладкие облатки, что выдавали в церкви по воскресеньям.
Горизонт простирался до бесконечности. На триста шестьдесят градусов вокруг Джоан лежала замерзшая, унылая равнина. Дорога, по которой катил автомобиль, похоже, была единственной. Она рассекала местность, и Джоан подумала: «Как кинжал Бугенгагена».
Внезапно налетел ураганный ветер. Несколько деревьев надломились. Женщину опять пронзило леденящее чувство страха. Она попыталась сообразить, как ей вернуться в Чикаго или хотя бы найти какое-нибудь пристанище на ночь.
В этот момент движок в автомобиле забарахлил и спустя какое-то время заглох.
Так же внезапно затих и ветер. Некоторое время автомобиль еще катился по инерции, затем застыл посреди дороги.
Воцарилась абсолютная тишина. Вокруг не было ни одной живой души.
Джоан еще раз надавила на педаль газа, подергала ключ зажигания.
Ни звука в ответ. Она взглянула на бензинный индикатор. Бак был наполовину заполнен.
Выходит, причина не в этом.
Внезапно она вспомнила, как погибли Бугенгаген и Майкл Морган, и почувствовала озноб. Но Джоан не смирилась. Крайнее возбуждение охватило ее: бешено билось сердце, кровь стучала в висках. Джоан с неистовой спешностью прокручивала в мозгу все возможности и лихорадочно искала выход, понимая, что находится перед лицом смертельной опасности.
Судорожно вздыхая, она начала бормотать какие-то слова: «Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое; да и приидет Царствие Твое...» Молитва оборвалась. Джоан взглянула на дорогу. Никаких признаков жизни.