ежать…Наверно, слишком долго на него смотрела, и он заметил? Снова? Боже… ну что ты творишь. Он — козел, прекрати! Ты Лене обещала!
Только вот я обо всех обещания забываю, когда Давыдов вдруг кладет свои руки на мои, а потом шепчет мне на ухо.
- Ты неправильно делаешь. Стоишь слишком далеко и как будто боишься, не надо. Будь уверенней.
О. Мой. Бог. Он учит меня даже не взбивать! Просто мешать сливки, как будто это что-то вроде ракетостроения, но я молюсь — лишь бы это не кончалось. От него снова слишком вкусно пахнет, а меня снова будто сносит.
Поднимаю голову и смотрю на его лицо — он мне отвечает. Не отстраняется, даже когда взгляд сам собой падает ему на губы. А это и не я вовсе делаю! Точнее, я как будто под гипнозом вдруг встаю на полупальчики и целую его, ведомая какими-то дикими импульсами. Он отвечает. Даже не так. Стас не просто отвечает, он явно не собирается останавливаться, углубляя поцелуй. Но это был бы не Давыдов, если бы и сейчас не вставил свой фирменный комментарий...
- А говорила, что не собираешься соблазнять?
Мне вдруг становится дико обидно. Я даже думаю, что это очередной развод, на который я так глупо повелась, так что пытаюсь отстраниться, но он хватает меня за руку и притягивает обратно, хрипло шепча.
- Глупая, я же пошутил.
И снова меня целует. Как я могла даже подумать о том, что мне тогда показалось? Не показалось ни черта. Он это делает настолько потрясающе, что я забываю, как дышать и кто я в принципе. Теряюсь даже, но пытаюсь не отставать, а еще глупо стараюсь прикрыться «научным интересом».
«Не может он быть так хорош!» - обрывочно думаю, когда Давыдов запускает пальцы мне под тонкую футболку, - «Тогда я была…ох боже…Пьяная! Точно! В этом дело! Вот и проверю, так ли оно?»
Не знаю почему, но мне дико сложно признать, что я хочу его до дрожи, а я ведь хочу… Мне страшно, наверно, когда ему вообще плевать. Стас подхватывает меня под бедра и сажает на стол и сразу разрывает футболку, которая его словно бесит. Первая моя реакция — это прикрыться, но он ее словно читает и не позволяет, тогда я тихо усмехаюсь.
- Я могла ее просто снять.
- Но так интересней, малыш.
О черт. Этот взгляд. Он снова здесь, он не мое воображение, он существует. Тот самый взгляд, от которого все внутренности сжимаются, а внизу живота начинает дико пульсировать — я замираю. Точно мышка, таюсь, сжимаю края стола и просто смотрю на то, как он медленно ведет нижней губой по моей коже и добирается до груди. Неосознанно двигаюсь ближе и сразу этого порыва стыжусь, краснею, а Стаса будто больше заводит. Вижу, как глаза вспыхивают и вместе с тем мой правый сосок попадает в его плен.
Вот черт.
Откидываю голову назад, издаю стон, снова подаюсь вперед, когда он сжимает вторую грудь. Нет, это не мужчина, а какой-то дикий коктейль противоречий, иначе как только днем его хочется убить, а вечером его просто дико хочется?! Я не знаю. Все что у меня есть — это жалкое «я не знаю», да и плевать на остальное. В своей жизни я слишком долго отказывалась от того, чего действительно хотела, так что могу себе позволить сейчас наверстать упущенное. Пусть это будет секс на кухонном столе с моим почти-боссом, который меня бесит. Я его хочу. Физически, особенно когда он молчит — я его хочу.
Стас продолжает покрывать мое тело поцелуями, тяжело дышит, а я расстегиваю его ремень. Не бояться? Да легко.
- Только это ничего не значит, - хрипит, оттягивая мои волосы и глядя в глаза, - Никаких истерик в ресторане, ясно?
- Не было в планах. Ты мне не нужен.
Усмехается, а сам достает презерватив и вдруг подносит к моим губам, нагло так заявляя.
- Да ну?
Черт бы его побрал. Меня, конечно, дико злит эта его самоуверенность, но хочу я его гораздо больше, хотя не хочу, чтобы он это знал, поэтому сама решаю поиграть и шепчу.
- Это научный интерес, ничего кроме. Один раз. Если не устраивает, ты можешь уйти.
Перенаправляю руку к его губам и приподнимаю брови, а сама про себя молюсь: пожалуйста, только не уходи. Надеюсь он этого не слышит, я ведь иногда слишком громко думаю...Не знаю, что по итогу, да и разбираться по-прежнему не хочу: Стас улыбается, надкусывает упаковку и тянет в сторону, чтобы ее открыть.
Слава богу.
- Но я серьезно, Марин, - действительно серьезно говорит и в глаза также смотрит, - Это ничего не значит.
- Я знаю и ни на что не претендую.
- Хорошо, если так. Я ведь вряд ли смогу сейчас остановиться…
- А я и не прошу.
Целую его сразу глубоко, чтобы не начать сомневаться, а в следующий миг он медленно входит в меня. Это единственное, кстати, что отличает ту ночь от этой: он слишком бережный на старте. Я не решаюсь спросить почему. Что с ним было тогда, в ночь нашего знакомства? Что у него случилось? Что за дерьмо, которого у него, как у меня, целый чемодан? Нет, я не хочу всего этого знать, я просто хочу, чтобы он не останавливался.
Глава VII. Чужая шкура
Марина
Мы договорились о четких рамках, но когда через два дня наступает момент, когда мне надо выходить на работу, чтобы не опоздать на автобус, я мнусь у зеркала. Страшно как-то, а еще дико неловко. Волнуюсь. Руки все мну, разглядываю себя придирчиво, вспоминая о том, как он небрежно бросил глупый комментарий о моей внешности, мол, и не красивая я совсем. Хмурюсь. Честно? Меня моя собственная реакция дико раздражает, слишком уж меня задевает его мнение и вообще его слова, а так быть не должно. Лена то права — Стас не герой моего романа, и быть как Аська, мне совсем не улыбается. Я только считай вышла из одних тяжелых отношений, куда мне вторые заводить?!
«С ним просто не будет…» - аминь, сестра, будто я и без тебя, мой внутренний, мудрый голос, этого не знаю.
У Давыдова на лице написано: проблемы. Черным таким шрифтом, супер жирным! Он явно может быть очаровательным, но вместе с тем взрывный, себя не контролирует, а то, что говорит тем более. Он опасный мужчина. Не из тех, кто тебя бить будет, конечно, я это подметила сразу: как только я сигнализирую о дистанции, сразу ее получаю — он не станет принуждать и применять физическую силу. Опасность его в другом заключается: он настолько обаятельный и притягательный, что способен за считанные секунды привязать к себе толстыми канатами, а потом просто распрощаться. Не знаю почему, мне кажется, что также быстро, как он зажигается, теряет интерес…
В общем, завязывать мне надо. На том и порешила в безмолвной, долгой беседе с самой собой, пока добиралась до центра, а по пути в ресторан стараюсь изо всех сил следовать своим же словам и игнорирую мандраж. Собака, все равно же он есть, как ни старайся отбрехаться — не выходит. Я все также волнуюсь, совершенно не знаю, как он будет вести себя сегодня, но приятно удивляюсь: никак. Давыдов еще не приехал.
«Сегодня он что-то поздно…» - думаю, завязывая фартук на спине и поглядывая на часы.
Стас действительно припозднился. Говорят, что он трудоголик до мозга костей, и его единственная возлюбленная (это я услышала случайно в разговоре Светы и Аськи) — это его работа. Так и есть. Я его мало в деле видела, конечно, но по-другому быть и не могло. Кулинария — его все.
«Интересно, а он был женат?…» - откуда-то рождается странная мысль, от которой я сразу открещиваюсь, как от вампира. С чесноком и распятиями наперевес то есть.
Куда меня несет? Зачем я спрашиваю? Зачем интересуюсь? Это не мое дело. Хоть на лбу себе пиши и читай каждый раз, чтобы точно запомнить.
Вздыхаю, а потом опираюсь на раздаточный стол, водя по нему пальцем. Сегодня народу мало. Да, еще только двенадцать, и все равно мало. Видимо «не ресторанный день» у посетителей, бывает, так сказать. Зато спокойно. Еще час я ношу заказанные блюда, а потом и вовсе могу позволить себе постоять у бара с Милой и барменом-Андрюшкой. Классный он, веселый, вечно шутки шутит, поэтому его и любят все гости. У него, как бы странно не звучало, еще и свои постоянные есть.
«Говорит о высоком профессионализме!» - вечно хвалится он, а нам только глаза закатывать и остается. Тут уж не поспоришь.
Но сейчас даже он свободен, поэтому делает нам по своему фирменному кофе. Это можно, если в зале штиль, как сейчас, Лена не против. Она, конечно, открыто не разрешает вот такое вот панибратство, так что пить нам напитки в зале категорически нельзя, но мы и не просим. Вот сделает он сейчас две кружки и уйдем с Милой на улицу. Там солнышко как раз…
-…Ну вот я ей и говорю… - рассказывает очередную байку Андрей, как раз в тот момент, когда очень громко бахает входная дверь.
Мы все резко поворачиваемся и видим, как наша хостес пытается удержать какую-то девушку. Красивая. Волосы платиновые, длинные и прямые. Фигура тонкая, а сама она высокая и вся из себя такая… «идеальная». Пиджак на ней — роскошь. Сразу видно, что стоит, как полквартиры. Белый, превосходный крой, а ткань заглядение. Весь ее образ дополняет комплект крупных, золотых украшений и брендовая сумочка в руках. Только ведет она себя просто отвратительно, так резонирует, что аж глаза режет.
- Пропусти меня немедленно! - орет, привлекая к себе всеобщее внимание, - Ты совсем попутала что ли?!
- О боги… - шепчет Мила, а я хмурюсь.
Знает ее? Точно знает. Вижу по лицу. И Андрюшка тоже знает.
- Кто она? - спрашиваю, как раз когда особа прорывается мимо бедной Регины и звонко стучит шпильками в сторону кухни.
Эм…
Дверь снова хлопает, я же вздрагиваю, но продолжаю непонимающе смотреть на своих коллег, которые, как один шумно вздыхают.
- Это Ольга… - представляет Андрюша, а Мила добавляет.
- Жена Давыдова.
Бам! Нет, я уж никак этого не ожидала, если честно…
«И кольца у него не было ни в ту ночь, ни у меня…» — «Марина, ну ты и дура! Кольцо не палец, его снять можно! А ты даже и не спросила…»
И то правда. Мне почему-то в голову не пришло спросить его о наличии жены, твою мать. Сегодня — другой разговор. На язык так и просится выражение про попу и ее чувстветельность к подобным вот ударам судьбы. Меня ведь коробит просто до мозга костей, а еще будто из под ног землю выбили. Где же раньше было все это? До того, как я...