- Так лучше?
Нет. Не лучше. Его мышцы на спине будто орут: лицезрей, Марина, от чего ты отказалась. Могла бы нас сейчас кусать…
И правда ведь могла.
Краснею и туплю взгляд, тем временем Стас подходит ко мне обратно и подает бокал вина. Красное. Ягодками пахнет — да, сомелье из меня так себе. В винах я разбираюсь еще хуже, чем во французской кухне, поэтому пугливо на него смотрю, но получаю мягкую улыбку.
- Тебе понравится.
- Хочешь напоить меня и получить, что хочешь? - пытаюсь пошутить, так как взгляд то-предатель, так и липнет к его животу, но шутка тоже оборачивается против меня.
Стас приближается, упирается в диван руками по обе стороны и шепчет.
- Я итак получу, что я хочу, Марина, мне для этого не нужно тебя спаивать. И мы оба это знаем.
Боже-боже-боже! Если не увеличить расстояние, он это «что хочет», получит прямо сейчас. А может и да? Я же не могу думать! Какой это будет разговор? Взвешивая все за и против, пока внутри меня ведется нешуточная такая война — Стас, в свою очередь, наверно думает, что у меня биполярка, если не хуже. И правильно. Я его не виню ни капли, ведь когда он уже собирается отстраниться, я хватаю его за руку и тяну на себя. Целую его. Первой. Без просьб. Я целую его, потому что мои желания побеждают разум, и на этот раз окончательно. Даже звон стекла меня не отвлекает, лишь на миг. Я тихо-тихо извиняюсь…
- Прости…
Но он мотает головой и проникает рукой под плед, чтобы в следующее мгновение подхватить меня и переместить выше. Так я снова оказываюсь не в двусмысленном положение, но хотя бы мягко…успокоила себя, называется, а в результате тихо смеюсь. Стаса это не отвлекает, он продолжает меня целовать, покрывать будто каждый миллиметр кожи огненными отпечатками своих губ. Думаю, что снова наградит меня подростковым ожерьельем, но мне плевать. Я сама стягиваю его штаны, даю ему непрозрачный намек, и тогда он отстраняется.
Стас стоит передо мной на коленях, снова одевает презерватив, пока я снова смеюсь, но на этот раз он настроен идти до конца. Так и говорит, когда прижимает мои руки к дивану:
- Ну нет, мышка, на этот раз не сбежишь.
Вместо ответа я позорно стону в голос и замираю, когда ощущаю ту самую наполненность, о которой только и говорят, что шепотом. Кажется, таких мужчин называют «мой-лучший-секс», или, например, «тот-самый-секс», а может «мой-самый-яркий-оргазм». Я без понятия, но точно знаю, что ни одна из этих фраз в полной мере его не опишет, потому что Стас Давыдов — это что-то большее.
Вот бывает разве так, что ты встречаешь человека, который настолько тебя чувствует? Будто он вообще в твою голову залезть может без проблем, узнать, как ты хочешь, а главное когда? Потому что он это знает. Когда ускориться, когда поцеловать, когда усилить темп, а когда его сбавить — это Стас Давыдов, и то, что происходит между нами.
Как будто идеальный. Как будто мой пазл и его создавался на одном станке, чтобы вот так идеально подходить друг другу. Меня это больше всего и пугает. Что мы так хорошо совпадаем, но разве так может быть?
Об этом я думаю уже после, когда мы лежим все там же. Стас накрыл нас пледом, я слышу мерный стук его сердца под своей щекой, он меня нежно гладит по волосам. Мы же чужие! А почему тогда так по-родному это все? Так же не бывает, ну не бывает! Может быть я просто перекладываю все свои чувства к Саше на него?
- О чем ты думаешь? - тихо спрашивает Стас, а я хмурюсь, но в глаза ему не смотрю — страшно.
- Странно это.
- Как ты выбираешь место для секса?
- В смысле? - усмехаюсь и перебарываю себя, повернув голову.
Стас улыбается. Черт, какой же он обаятельный, и как легко он может заставить почувствовать себя «в своей тарелке», а еще такой смелой…Мне нравится это. Нравится, какой смелой он заставляет меня быть.
- Ты не хотела там, и так элегантно переместила нас сюда. Изобретательно.
- Я правда хотела поговорить.
- Но передумала? И разлила вино мне по полу.
- Прости…
- Эй, - он слегка касается моей щеки и слегка мотает головой, - Я же шучу, малыш.
- Глупо это, да?
- Что ты себя понять не можешь? Нет. Мы встретились слишком рано.
- Слишком рано?
- Да, но это ничего. Догоним.
- Обещаешь?
- Еще бы, - на этот раз усмехается, потом проводит пальцами по щеке и уточняет, - Это странно? Или есть еще что-то?
- Вообще я о другом.
- Ну и?
- Тебе не кажется, что…все, что между нами слишком как-то…
- Горячо? Сумасшедше? Потрясающе?
- Это да, но я снова о другом. Как будто…так и надо, знаешь?
- Потому что так и надо, Марина.
- Но мы друг друга совсем не знаем, а в постеле все иначе. Тебя это не пугает?
- Мне хорошо. Очень хорошо.
- Мне тоже, но…
- Нет, меня это не пугает, - Стас убирает мои волосы за спину и слегка жмет плечами, - Узнать друг друга — дело наживное.
- А ты этого хочешь?
- Да. А ты?
- Да.
- Тогда может сыграем в игру?
И чему я удивляюсь? Ему бы в игры поиграть. Слегка закатываю глаза, но что уж там — киваю. Раз пришла сюда, значит готова принимать его правила? Да?
- Давай. В какую?
- Пятнадцать вопросов.
- И как в нее играть? - усмехаюсь сама, а потом подкладываю руку под голову, чтобы удобней было на него смотреть, и Стас поясняет.
- Просто. Мы задаем друг другу пятнадцать вопросов по очереди. Как на быстром свидании.
- Тебе лишь бы побыстрее?
- Трепаться — не мое. Есть куда более интересные занятия. Особенно, когда мы голые. Как сейчас.
Я начинаю смеяться, но что тут скажешь? Четко и лаконично.
- Я не против. Есть какие-то ограничения?
На этот раз он медлит куда больше, чем до этого, а потом вдруг сам закатывает глаза и переводит их в потолок. Напрягается — чувствую всем своим существом, и даже не телом. Как будто душой…
- Единственное, о чем я не люблю говорить — это Оля. Но этот вопрос в топе, наверно, на первом месте, так что…
- Ты не хочешь о ней говорить?
- Я не люблю о ней говорить. Смысла в этом ноль.
- Она мать твоего ребенка.
- Я знаю, Марина.
Впервые я слышу настоящую злость в его голосе, поэтому сразу отступаю. Да. Это та самая грань, за которую мне заходить «не можно» — снова чувствую ее сердцем, если угодно.
- Если ты не хочешь, я не стану тебя заставлять.
- Давай я просто сам расскажу коротко, и закроем эту тему?
Мне это уже не нравится, если честно. Я хочу сама задать все вопросы, которые меня волнуют, а не вот так вот, но разве я могу заставлять человека говорить, если он этого не хочет? Нет. Поэтому я соглашаюсь.
- Давай…
- Мы разъехались, когда еще жили в Париже. Там я работал, но…не сложилось. Развод был сложным, нам было нереально договориться — она пыталась отжать у меня, как можно больше из вредности. Вроде пришли к чему-то типо компромисса и все, оформили бумаги, отмучился. Эта эпопея длилась два года. Когда мы с тобой познакомились — были последние аккорды, так сказать, и я улетал в Париж, чтобы окончательно все утрясти, потом еще брал пару недель на перезагрузку. Все.
Сухо. Кажется, что у него до сих пор к ней чувства есть? Да нет, просто, наверно, действительно было сложно…поэтому я направляю его в хорошее русло, где ему будет более комфортно.
- Как зовут твою дочку?
И бью куда надо. Стас тут же улыбается и расслабляется, а потом непроизвольно бросает взгляд на фотографию ребенка.
- Ее зовут Аврора.
- Красивое имя.
- Помпезное слишком, как по мне, но Оля мечтала об этом, и я сдался. Очень счастлив был.
- А как ты хотел назвать?
- Я хотел бы в честь мамы — Виктория.
- Тоже красивое имя.
- Спасибо, мышка.
- Сколько ей?
- Два года.
Два года? Так…это что значит? Он два года разводился что ли? Кажется, что весь процесс подсчета отображается у меня на лице, он ведь вон смеется.
- Математику решила вспомнить?
Точно. Все так и есть — читает меня, как книгу настольную. Блин.
- Мы расстались через два месяца после рождения Авроры.
- Но…почему?
- Обязательно говорить?
- Необязательно, конечно…просто…
- Она мне изменила, - сухо отвечает, не глядя, - С моим другом.
Ох нифига себе…Это жестко. Тут я вдруг складываю кое что еще: как он говорил о работе во Франции. «Не сложилось» — слишком уж похожая интонация была, поэтому тихо спрашиваю.
- Он работал с тобой?
- Я работал у него, - также тихо отвечает Стас, - У него богатые родители, рестораторы, доверили одну точку. Он взял меня к себе, а потом увел мою жену. Итак!
Все. Тема закрыта. Я слышу эту точку также ярко, как его «веселую» интонацию — Стас перенаправляет разговор в мою сторону.
- Моя очередь. И вау! Кажется теперь я задаю несколько вопросов сразу?
Дурак… усмехаюсь, но снова соглашаюсь. Это первый наш нормальный разговор, дальше будет проще. Пока давить не буду.
- Почему у тебя нет детей?
- Не знаю… Саша все время говорил, что рано нам еще, да и я как-то…не готова была. Страшно это — ребенок. Ответственность огромная, и…все такое.
- А сейчас?
- Сейчас я об этом не думаю совсем. Мне бы свою жизнь в норму привести сначала.
- Но ты хочешь детей?
- Я бы хотела мальчика.
- Почему? - усмехается вновь, - Мальчики бестолковые. На меня посмотри.
- Вряд ли ты бестолковый, просто… тебе не хватает серьезности.
- Ах так? - поднимает брови с улыбкой и хочет еще что-то добавить, но я перебиваю.
- Когда ты работаешь, этого нет.
Стас тут же замолкает, даже хмурится, давая мне шанс пояснить, что я собственно и делаю.
- Ты безумно талантливый, Стас, и знаешь это, поэтому ты уверен в себе на все сто процентов, но когда этой уверенности нет — ты начинаешь волноваться и отшучиваешься.
- По-твоему я несерьезный везде, кроме кухни?
- Я не это сказала.
- А что ты сказала?
- Давыдов, жизнь, как оказалось, не коробка конфет. Попадаются и всякие гадости, так что ты никогда не можешь быть уверен на все сто процентов. Тебя пугает неизвестность, поэтому ты защищаешься шутками — это тоже нормально. У каждого своя защитная реакция, но из-за твоей ты кажешься несерьезным. Вот что я имела ввиду.