Опускаю руку, так и не постучав, разворачиваюсь и быстрым шагом иду прочь по коридору.
15. Отец и дети
Эйвилин.
— Леди Флооора, — вздыхает Суара, обречённо закатывая глаза.
Поворачиваю голову и замечаю, что малышка капнула себе на розовое платье густым коричневым мясным соусом и теперь неуклюже пытается вытереть его указательным пальчиком, после чего облизывает его, переглядывается с Сэймуром, и они одновременно прыскают со смеху, будто заговорщики.
Мы с Суарой теперь сидим рядышком, чтобы беспрепятственно секретничать, а дети — напротив нас.
В отличие от строгой гувернантки, я не могу сдержать улыбку — всё внутри отзывается на искреннее детское веселье.
Прошло несколько дней с того самого разговора. После того, как Тиррэн выставил меня за дверь, мы с ним больше не виделись.
В тот же вечер он уехал из дома и с тех пор все свои распоряжения передавал через прислугу.
Собственно, распоряжений было немного. Как сухо сообщил Винс, мне надлежало выбрать любую комнату в доме и обставить её по своему вкусу. Сэймура и Флору поселили вместе, уступив их настойчивым просьбам.
Глядя на их тёплую дружбу, которая родилась практически сразу и, такое чувство, что крепла с каждой минутой, проведённой вместе, я порой испытывала смутные уколы ревности, но тут же гнала прочь неприятные мысли.
Для детей важно общество сверстников, и хорошо, что Сэймур и Фло теперь есть друг у друга. Это позволяет обоим отвлечься от грустных мыслей.
— Детский сад какой-то, — качает головой Суара, в то время как я тянусь через стол с салфеткой, чтобы помочь Фло спасти платье. — Посмотрите на лорда Сэймура, и берите с него пример! Он намного аккуратнее вас, юная леди, хотя мальчик!
Оглядываюсь по сторонам, чтобы попросить кого-то из слуг принести соду — присыпать пятно, чтобы потом, когда Фло снимет платье, легче было его вывести очищающим магическим плетением. Но, как назло, все куда-то запропастились, за столом на ужине только мы вчетвером: Суара, дети и я.
Тиррэна нет, как и предыдущие дни.
Помогаю Фло промокнуть пятно и опускаюсь обратно на стул. Дети продолжают баловаться и хохотать. Я делаю глоток травяного чая.
— Порой я думаю, — раздаётся скрипучий голос Суары, со вздохом откладывающей приборы в сторону, — что эта блажь покойной, чтобы ребёнок ел за общим столом, была придумана исключительно для того, чтобы портить аппетит взрослым.
В замке Шанси Сэймур обычно кушал в своей комнате, под присмотром, моим или няни, если меня не было в замке. Поэтому порядки Даорров для меня самой оказались в новинку, но отчего-то захотелось встать на сторону Флоры и её матери, а не ворчливой гувернантки.
— Отчего же? — пожимаю плечами. — По-моему, это мило. Дети учатся вести себя в обществе и следить за манерами.
— Вот-вот, — кивает та, — собственно, этим я и занимаюсь вечно за столом, вместо того чтобы спокойно есть. Локти, леди Флора! Уберите их со стола немедленно! И прекратите смеяться! Приличные леди так себя не ведут! Когда я ем, я глух и нем! Так-то!
Фло испуганно хлопает голубыми глазёнками и слушается. За столом становится тихо. Суара подносит к губам кубок с терпким виноградным соком, делает щедрый глоток, встряхивает желтоватыми локонами, причмокивает, вытирая кончиками пальцев бордовые следы в уголках ярко-красного рта.
— Как же я рада, что теперь ВЫ здесь, с нами, Эйвилин. Это совсем другое дело! Спокойная, рассудительная, без взбалмошных амбиций и беспочвенных подозрений! Примите моё восхищение! Дети хозяина заслуживают самого лучшего! Мы с вами непременно подружимся! Непременно!
Последние слова Суара шепчет, склонившись к моему уху и накрыв прохладной ладонью моё запястье.
Улыбаюсь ей быстро, и сразу склоняюсь над тарелкой. Острый нож легко проходится по запечённому картофелю, а я вдруг ловлю себя на мысли, что мне как-то не по себе. Вот только никак не пойму, почему.
В тот день я уложила детей на дневной сон. Суара вызвалась присмотреть за ними. Она в это время обычно любила занять себя вязанием крючком. У неё неплохо получались тончайшие кружевные декоративные салфетки.
«Это успокаивает, Эйвилин», — объясняла она своё увлечение.
Порой мне кажется, что мы с Сэймуром находимся здесь в некоем странном подвешенном состоянии. Уже не гости, но ещё не хозяева.
Как-то слишком всё размыто и зыбко.
Я трусиха. Так и не сказала Сэймуру правду о смерти отца.
Слишком уж радостно было наблюдать, как сын беззаботно счастлив в играх с Фло. Разумеется, я скажу! Вот только боюсь, что, когда правда откроется, всё беззаботное веселье уйдёт безвозвратно. Детство кончится. Я боюсь реакции Сэймура.
И, пока время терпит, малодушно оттягиваю момент откровений.
Все вокруг будто находятся со мной в молчаливом сговоре.
«Леди Эйвилин» звучит привычнее и приятней, чем «леди Даорр». При всём при этом я понимаю, что прислуга в курсе истинного положения дел. Это чувствуется по безупречной вежливости Винса, чрезмерной услужливости горничных и горячему желанию Суары «дружить», по намёкам и полутонам в обращении всех со мной и с Сэймуром.
Но раз официально нас так и не представили, это вызывает внутри некие подозрения и заставляет задуматься, а не изменились ли планы Тиррэна на наш счёт? Что, если он передумал, и поэтому не спешит объявлять прислуге и обществу о том, что «счастливо» женат. Снова.
Пока дети сладко спят в своих кроватках послеобеденным сном, а Суара дремлет за вязанием, я пробираюсь в классную комнату и шлёпаю на стол перед собой увесистый пыльный справочник в коричневом кожаном переплёте с металлической пряжкой для стягивания распухших страниц.
Вряд ли я найду здесь слишком уж свежую информацию, но хотя бы что-то об имеющихся в столице магических пансионах.
Во-первых, чтобы узнать, есть ли подходящие для Сэймура, чтобы заранее присматриваться и понимать, на какие дисциплины стоит сделать упор и чем позаниматься дополнительно.
А во-вторых, помечтать втайне от всех, чем я могла бы быть полезна здесь, в столице. Раз уж с Академией не срослось.
К слову сказать, Хэйдэн Драгос в ответном письме выражал свои глубочайшие сожаления насчёт того, что Даорр увёл у него из-под носа такого «талантливого сотрудника», настойчиво убеждал меня не зарывать свой дар «в пелёнки и детские сопли» и уверял, что если я когда-нибудь передумаю, то двери Академии драконов всегда будут для меня открыты.
Впрочем, в последнем ректор сомневался, поскольку «мнительность Даорра не знает границ», после чего желал счастья в семейной жизни и ставил в конце письма жирную точку. Долго же я гипнотизировала её взглядом, после чего я и решила полюбопытствовать, что могло бы стать хотя бы отдалённой заменой Академии, но здесь под боком.
Яркое солнце сквозь оконное стекло греет щёку. Пахнет пергаментом, пылью и чем-то навязчиво-сладким. Этот запах в последнее время мерещится мне повсюду, особенно по ночам.
Мелкие буквы справочника начинают наскакивать друг на дружку, строчки плывут. Я плохо сплю последние дни, чувствую слабость и пульсирующую боль где-то внутри головы. Что-то новенькое, потому что раньше я никогда не страдала мигренями.
Зеваю, прикрыв ладонью рот, сама не замечаю, как щека касается сухого пергамента, и я проваливаюсь в сон.
Пробуждение происходит резко. Драконий Бог! Сколько сейчас времени?
Судя по солнцу, дело к вечеру!
Тру переносицу, рассыпавшиеся по плечам волосы закрепляю кое-как шпилькой на затылке, захлопываю справочник, возвращаю его на верхнюю полку и спешу прочь.
В детской никого, в обеденном зале тоже. Все будто вымерли, как в той сказке.
Мне вдруг становится тревожно без причины. Разворачиваюсь на каблуках и выскакиваю в полутёмный коридор.
Бегу по нему, не разбирая дороги, будто в кошмарном сне, из которого не выбраться.
Заворачиваю за угол и вскрикиваю, едва не столкнувшись с Суарой и Фло.
— Бог мой, Эйвилин! — ахает гувернантка, держась за сердце. — Как вы меня напугали!
Опускаю глаза и замечаю у неё в руках букетик молочно-белых цветов. Никогда таких не видела, но да Бездна с ними!
Растерянно смотрю на Суару, затем на Фло, которая держится за серую юбку гувернантки и с любопытством смотрит на меня снизу вверх.
— А где Сэймур? — спрашиваю у Суары.
— Он с папой! — раздаётся звонкий голосок снизу.
У меня по спине бежит холодок. В смысле — с «папой»?!
Хватаю ртом воздух, переваривая услышанное.
— Флора имела в виду, что ваш сын с хозяином, — поправляет девочку Суара, внимательно наблюдая за мной. — Они в саду.
С опозданием понимаю, что да, Фло всего лишь имела в виду «своего» папу.
— Благодарю, — улыбаюсь нервно в ответ и ласково касаюсь пальцами мягких кудряшек Фло.
Делаю попытку обойти их, и тут же чувствую лёгкое касание к плечу:
— Господин просил не беспокоить их, — с нажимом произносит Суара, глядя на меня в упор.
— Благодарю, Суара, — проговариваю отчётливо, после чего иду вперёд, не оборачиваясь и чувствуя спиной между лопаток тяжёлый взгляд.
Оказавшись на крыльце, жмурюсь от яркого вечернего солнца, ставлю ладонь козырьком, прикрывая глаза.
На ступеньках трое горничных, под чутким взором Винса, натирают щётками и мыльной пеной ступени и перила.
— Леди Эйвилин, — почтительно склоняет голову дворецкий.
Девушки тут же подскакивают на ноги и приседают.
Улыбаюсь им в ответ уголками губ:
— Где мой сын, Винс?
Дворецкий приподнимает подбородок. Мне кажется, или в его глазах мелькает скрытый триумф? Это длится долю секунды, после чего он кивает в сторону сада:
— Молодой лорд там, миледи. С отцом… леди Флоры.
Смеряю его строгим взглядом. У меня нет времени разбираться, был ли это намеренный выпад, или всего лишь оплошность.
Быстро сбегаю вниз по мокрым ступеням.
— Осторожнее, леди Эйвилин! — доносится в спину.
И снова я не понимаю, относится ли это к скользким от мыла ступеням, или к тому, что мне не стоит идти туда, куда иду. Вмешиваться в беседу Сэймура с… отцом, Бездна его дери!