— Верни мне дочь, — потребовала я, обретая голос.
— Она сама сделала свой выбор, Алиса. Ко мне какие претензии?
Нажав на красный значок, я сделала вид, что связь прервалась. Первые тяжелые капли дождя упали на серый асфальт. Еще несколько окропили мое лицо. Задрав голову, я ловила их кожей, но легче не становилось.
Не замечала направления, просто шла. Медленно брела, игнорируя усилившийся поток. Мимо меня пробежала молодая мама с коляской, ребенок был скрыт под дождевиком.
Маленькая Катя очень любила дождь.
Я помнила, как мы гуляли в парке, когда начался ливень. Кате тогда было всего три. Максим снял пиджак и накрыл им дочь, как плащом. Я же пыталась спрятать мужа под своей безразмерной кофтой. Он тогда был простужен, переохладился в одной из командировок и долго мучился кашлем. Но тогда под дождем мы смеялись. Бежали к машине мокрые и счастливые и считали себя настоящей командой.
Дождь хлестал по лицу, смешиваясь со слезами. Сил идти больше не было. Остановившись у детской площадки, пустой из-за непогоды, я села прямо на мокрую скамейку.
Старые качели скрипели на ветру. Я помнила ее первые шаги, как если бы она сделала их только вчера. Я помнила, как Максим учил ее кататься на велосипеде.
Телефон снова зазвонил. На экране высветилась фотография Лены.
— Аля, ты где? Я волнуюсь! — услышала я ее голос, едва провела по зеленому значку.
Смотрела на мокрый экран. Я должна была сказать, должна была признаться.
— Я… — голос сорвался. — Лена, я потеряла дочь.
Гром грянул прямо у меня над головой. Небесная вода ручьем стекала по лицу, по волосам, насквозь пропитав всю одежду.
Сегодня природа горевала вместе со мной.
Это были горькие слезы поражения.
Глава 6. Игра на чувствах
Я провела без общения с Катей еще три дня. Лежала на раскладном диване в гостиной Лены и без единой мысли пялилась в потолок. Тяжелые шторы блэк-аут были плотно задернуты и превращали комнату в подобие моего личного бункера. На кофейном столике стоял нетронутым завтрак. Чай остыл, хлеб зачерствел, а сыр заветрился.
— Ну хочешь, я сама позвоню Максиму? — Лена осторожно присела на край дивана.
— Нет, не хочу, — ответила я глухо и перевернулась на бок, оказавшись спиной к подруге.
Где-то за окном, как и прежде, безостановочно шумел город. Каждый человек в мире продолжал жить своей жизнью, и только я будто застряла в липком кошмаре. Слез уже не было, они иссякли.
Дверной звонок заставил меня вздрогнуть и удивленно взглянуть на Лену.
— Не смотри так на меня, я понятия не имею, кто там. Тем более что звонят в дверь, а не в домофон, — сообщила подруга и поспешила открыть.
Голоса на этаже в подъезде смешались. Я не смогла различить, кто и что говорил, зато отчетливо услышала шуршание бумаги.
Когда дверь захлопнулась, я не удержалась и с любопытством приподнялась на локтях. Лена вернулась в квартиру с огромным букетом бордовых роз в руках. Их ножки были невероятно длинными, а бутоны необычайно большими.
— Курьер принес. Тебе, — игриво поведала подруга и протянула мне небольшую открытку.
От бумаги исходил аромат дорогих духов. Тот самый аромат, который Максим использовал только для важных переговоров.
Боже, я знала все его привычки наизусть.
«Аля, я был слеп и глуп. Ты единственная во всей Вселенной. Вернись к нам. М.»
Смяв карточку одним движением, я почувствовала, как бумага врезалась в кожу.
— Выброси их, — решительно кивнула я на цветы.
— Да брось, цветы-то перед тобой в чем провинились? — Лена с нежностью потрогала бархатные лепестки. — Это же самый дорогущий сорт, одна роза стоит половину чьей-то зарплаты…
— Выброси! — Вскочив с дивана, я случайно сбила кружку с кофейного столика.
Тонкий фарфор разлетелся на осколки. Чай растекся по полу темной лужей.
Свою квартиру Лена покинула молча. Забрав цветы, она вышла в подъезд как была, вероятно решив спуститься вниз и прогуляться к площадке с мусорными контейнерами.
Мой телефон неожиданно завибрировал. Если бы не Катя, я бы держала его выключенным.
Номер отобразился, но он был мне неизвестен.
— Слушаю, — ответила устало, предполагая очередной бесполезный разговор с очередным бесполезным банком.
— Ну как? Уже получила цветы? — голос Ольги звучал слащаво-ядовито.
Я узнала бы его из тысячи. Из сотен тысяч других голосов.
Сердце пропустило удар. Но я не дала себе погрязнуть в панике. Нажав отбой, села обратно на диван, крепко сжимая мобильник. Руки дрожали невероятно. Меня сотрясала мелкая дрожь.
Через пять секунд пришло новое сообщение. Его текст высветился прямо на экране:
«Я выбирала их целый час. Максик дал карт-бланш, и я решила порадовать тебя напоследок. Смирись, ты уже в прошлом».
Вместе с сообщением пришло и прикрепленное фото. На нем была изображена Ольга в офисе Максима. Она вольготно сидела прямо в его кресле, а ее ноги в ажурных чулках лежали на его столе. На заднем плане висела та самая картина, которую я выбирала для его кабинета три года назад.
Мы тогда ходили в галерею современного искусства. Большая часть представленных на выставке работ была мазней в чистом виде, но кое-что из того, что выставили на продажу на первом этаже, мне приглянулось.
Максим скучал, пока я выбирала картину для его нового кабинета. Старый был гораздо меньше, и в нем не имелось той солидности, которая требовалась бизнесменам его уровня.
— Возьми эту. — Я показала на абстрактное полотно со всплесками синего и бордового.
— Почему именно ее? — удивился он, явно не оценив цветные пятна.
— Потому что эти цвета ассоциируются у меня с тобой. Синий — сила, красный — страсть. Не смейся. Я правда вижу тебя таким.
— Синими и красными пятнами? — он продолжал посмеиваться, прижав меня к себе так, что короткий поцелуй достался моей макушке. — Ну раз здесь запечатлен такой символизм, тогда, конечно, берем. Буду смотреть на нее в минуты раздумий и вспоминать твое пунцовое лицо. Или это в тебе страсть вскипела?
Не удержавшись, я все-таки незаметно ударила его по груди поверх рубашки. На приличных ценителей какого-либо искусства мы с ним никогда не походили.
Сообщение от Ольги я удалила без раздумий, но образ, как назло, четко врезался в память. Эти длинные ноги на Максовом столе. Эта ядовитая ухмылка, излишне довольное лицо. Я видела его перед своими глазами до самого вечера. Оно же приходило ко мне в кошмарах, когда удавалось ненадолго забыться сном.
Впрочем, забыться мне как раз не давали. Поздно вечером заявился новый курьер, и на этот раз он привез только письмо. Причем действительно письмо. Листок бумаги прятался в запечатанном кремовом конверте с золотым тиснением. Лена молча положила его на подушку рядом со мной.
В полном молчании я смотрела на конверт целый час, прежде чем позволила себе его вскрыть. Почерк принадлежал Максиму. Это он всегда писал исключительно черной ручкой с пастой, которой требовалось время, чтобы высохнуть.
Это была его фишка, о которой мало кто знал. Так он уберегал себя от липовых документов.
'Аля,
Я помню наш первый поцелуй. Ты боялась, волновалась, и я видел это. У тебя так дрожали руки, что ты спрятала их за спину. Я тогда подумал о том, какая же ты трогательная.
Мы провели вместе шестнадцать лет. Ты знала, когда меня нужно молча обнять, а когда дать побыть в одиночестве. Ты растила нашу дочь, пока я строил карьеру. Ты мой воздух, без которого я задыхаюсь. Без тебя дома очень пусто.
Ольга ничего не значит, правда. Это была ошибка слабого человека. Дай мне шанс доказать, что я достоин тебя. Всего один шанс, Аля. Я просто сглупил.
Твой М.'
Я перечитывала письмо целых три раза. Слезы застилали глаза, я плохо улавливала смысл слов. Нет, общую тематику поняла, но хотелось найти в этих строчках что-то еще.
Что-то, чего там просто не было.
Аккуратно сложив лист бумаги, я убрала его в конверт, поднялась и подошла к кухонному гарнитуру. Прекрасно знала, где Ленка прятала сигареты и зажигалку. Причем прятала от себя самой, но неизменно возвращалась к пагубной привычке.
Достав блюдце, я подожгла над ним конверт. Он вспыхнул ярким пламенем, быстро превращаясь в пепел. Еще через несколько мгновений я залила блюдце водой в раковине, чтобы на нем не осталось следов от длительного соприкосновения с огнем.
— Ты уверена? — Лена молча наблюдала за мной все это время.
Скрестив руки на груди, она стояла у шкафа.
— Он пишет о любви, но ни слова о Кате. — Взявшись за губку, я вымыла блюдце и поставила его сушиться. — Не просит прощения за то, что настроил ее против меня. Ты же понимаешь, что такое не забывается? Черт, да такое просто невозможно забыть.
— Ладно, подруга, иди спать, — тяжко вздохнула Ленка, воздержавшись от советов, за что я ей была благодарна. — Мне завтра рано вставать. Чур, в душ я первая.
С этим заявлением я спорить точно не собиралась.
И даже попыталась уснуть. Но, задремав, проснулась от яркой вспышки, что ударила по глазам. Экран мобильника засветился прямо у меня перед носом. Сообщение пришло все с того же номера. Ольга прислала скриншот их с Максимом переписки:
Максим: «Ты забронировала билеты на завтрашний рейс?».
Ольга: «Да, как и всегда, бизнес-класс. Номер в отеле люкс. Они обещали джакузи».
Максим: «Закажи ужин в номер. Что-нибудь на свой вкус».
Психанув, я выключила телефон. Еще одно подобное сообщение мои нервы просто не выдержали бы.
Подойдя к окну, я распахнула шторы. Город сверкал огнями, жил своей ночной жизнью. У всех эта жизнь была, а у меня ее словно отобрали. Отобрали ребенка, мужа и дом, заставив ютиться на диване в чужой квартире.
Как провалилась в сон, не запомнила.
А утро началось с нового письма. На этот раз Максим писал на электронную почту. Он словно вознамерился достать меня везде и всюду:
«Аля, ты права во всем. Я договорился с семейным психологом и готов вместе ходить на сеансы. Катя хочет видеть тебя. Позвони».