Наконец, мы выходим в коридор. Теперь он заполнен агентами полиции, а не прихвостнями Шэлдона. Тут и там замечаю следы борьбы: пятна крови, запрещённые артефакты, которые собирают агенты.
По всему получается, что пока мы боролись с Шэлдоном и за жизнь Ленарда, здесь тоже разыгралось нешуточное сражение. По мере нашего приближения агенты расступаются в стороны и вытягиваются в стойку перед Роландом. Дракон почти не замечает их.
Смотрит на сына. А я на них обоих.
Звук наших шагов отлетает от каменных стен. Слышно, как капает вода с потолка, и тихо переговариваются агенты. Неужели, всё позади? Кошмар закончился. Роланд успел, непоправимое не случилось, и это самое главное сейчас.
Я не хочу думать о прошлом, намного больше меня сейчас волнует будущее. Я готова принять любой вариант, в котором рядом со мной сын: уехать в деревню, остаться в столице или…
По полу проносится сквозняк. Из-за распахнутой двери впереди брезжит дневной свет. Вот и выход! Совсем скоро этот ужасный день станет лишь воспоминанием.
Ускоряю шаг. Касаюсь кончиками пальцев рукава дракона. Роланд бросает на меня быстрый нечитаемый взгляд, хмурится и заговаривает первым:
— Я должен сказать тебе кое-что важное, Софи. Я…
— Неет! Отпустите меня! Отпустите! Вы не имеете права!
Я вздрагиваю и резко оборачиваюсь. Узнаю этот голос. Именно его визгливые истерящие нотки я слышала, когда была заперта в комнате Шэлдона. Именно его обладательница насмехалась над моим сыном.
Делаю вдох, а выдохнуть не могу. Рыжую копну волос видно издалека. Амара.
Сразу двое агентов ведут её по коридору, скрутив руки, но она умудряется брыкаться потом ей даже удаётся выдернуть руку, которую, впрочем, тут же блокируют.
Что она здесь делает? Что связывает её с Шэлдоном? Вопросы…
Не только я замечаю её. Она тоже видит нас, и её лицо вмиг меняется с озлобленного на жалостливое:
— Лорд Эварр! Роланд! Пожалуйста! Умоляю!
Я отхожу к стене и с тревогой смотрю на Ленарда. Но малыш будто не слышит визгов и продолжает сладко спать в надёжных руках отца. Роланд тоже отступает в сторону, чтобы пропустить конвой.
Оказавшись рядом с нами, Амара упирается каблуками в пол:
— Сейчас вы поплатитесь, кретины! — шипит, с ненавистью глядя на агентов, затем её голос меняется, становится заискивающим и сладким. — Роланд, пожалуйста! Прикажи им меня отпустить! Ты ведь знаешь, что я ни в чём не виновата! Одно твоё слово!
Задерживаю дыхание. Я напряжена, как тетива перед пуском стрелы. Агенты переглядываются, затем смотрят на Роланда, ожидая его вердикта. Ярко-красные губы Амары растягиваются в надменной улыбке. Она даже не сомневается в том, каким будет ответ дракона.
Тем удивительнее ей слышать его:
— Туда же, куда Хоупа, — цедит он сквозь зубы, обращаясь только к агентам. — В соседнюю камеру.
— Чтоо? Нет! Ты не можешь! Не смеешь так со мной поступать!
— Быстрее, — торопит Роланд, обращаясь к агентам сквозь зубы.
Те подхватывают Амару и тащат. Я снова цепляюсь за рукав дракона и сочувственно смотрю вслед конвою, уводящему прочь мою бывшую подругу.
— Нет, Роланд! — не желает угомониться Амара.
Каким-то чудом у неё получается вывернуться из рук стражи. Она подхватывает юбки и подбегает к нам. Тяжело дышит, глядя снизу вверх на дракона:
— Ты не отправишь меня в камеру! Ты не сделаешь этого, потому что… Я беременна!
20. По любви
Софи.
Тишина вокруг становится оглушительной. Во все глаза смотрю на Амару, а в груди будто чёрная дыра расползается, растёт безжалостно и неумолимо. Пустота. Пальцы, лежащие на локте Роланда, сами собой разжимаются, рука падает вниз безвольной плетью.
Агенты бесшумно приближаются к Амаре. Та раздражённо вскидывает руки и поджимает губы, показывая, чтобы не смели её касаться. Затем вздёргивает подбородок, нахально улыбается и нагло смотрит на Роланда.
Её пышная грудь натянула лиф платья, белоснежная кожа словно светится в полутьме коридора, длинные огненные волосы тугими прядями разметались по плечам, в ярко-зелёных глазах радость триумфа. Любуюсь ею против воли, втайне завидую её смелости на грани. Я бы не смогла бросить вызов могущественному дракону вот так… при всех.
Поворачиваю голову и обречённо смотрю на мужа. От его реакции сейчас зависит вообще всё. Рад ли он? Удивлён? Догадывался? Ждал?
Я так измучена, что готова уже ко всему, кроме того, что происходит в следующую секунду.
— Не от меня, — бросает равнодушно-холодно, глядя сквозь Амару и коротко кивает агентам.
В тот же миг Амару подхватывают под руки, игнорируя её крики и крепкие ругательства, и тащат прочь. Морщусь и с беспокойством смотрю на Ленарда. Сыночек спит.
Визги Амары стихают вдалеке, хлопает входная дверь, отрезая нас от свежего воздуха и дневного света. Становится темно и тихо.
Где-то позади в коридорах раздаются шаги, кто-то тихо переговаривается.
— Софи, — Роланд крепко удерживает спящего Ленарда одной рукой, а второй приподнимает мой подбородок. — Посмотри на меня.
Послушно поднимаю голову, погружаюсь в мягкую тьму его глаз. В них нежность и тепло, которых я никогда не видела.
— Я давно с ней не сплю. Она лжёт.
Моргаю в ответ, показывая, что поняла и что верю. В ответном взгляде облегчение. Мне даже кажется, что Роланд выдыхает. Смещает руку мне на затылок, мягко его массирует, заставляя стада мурашек понестись вниз к пальчикам ног и обратно.
Слишком пристальный взгляд дракона сейчас направлен на мои губы. Он смущает меня, щёки краснеют.
Я не привыкла к его вниманию и ласкам, и сейчас вконец растеряна. Это будто сон, который вот-вот закончится, и прекрасный принц опять превратится в чудовище.
— Поехали домой, — произносит глухо, кончиками пальцев пробегаясь вниз по моему позвоночнику, притягивает меня к себе за талию и увлекает за собой вперёд.
Так и идём втроём в обнимку вдаль по коридору. Роланд толкает тяжёлую железную дверь, и та поддаётся с протяжным лязганьем. Следом за ним переступаю порог, полной грудью вдыхаю прохладный влажный воздух после дождя и жмурюсь от яркого солнца.
Уличные звуки оглушают. Стук колёс отъезжающих экипажей. Глухие удары мешков, набитых запрещёнными артефактами, которые грузят в полностью закрытую карету без окон и опечатывают.
Глаза отвыкли от дневного света, и я дезориентирована, но это длится недолго. В следующий миг мои пальцы сплетаются с уверенными мужскими. Роланд тянет меня за собой. Это так ново — его желание не отпускать меня, даже если всего-навсего нужно дойти до экипажа с гербом Эварров, стоящего чуть поодаль.
Оглядываюсь в последний раз на распахнутую железную дверь, за которой остались жуткие подземелья. Их тьма теперь позади, мы вышли на свет вместе, держась за руки, и это кажется очень символичным.
После того, как мы добираемся до дома, Роланд лично убеждается, что особняк под защитой магических плетений и под охраной стражи. Относит Ленарда в кроватку, приказывает мне поесть и тоже ложиться спать, после чего уежает.
Не спорю с ним, делаю, как велено.
Мы с Ленардом просыпаемся одновременно, когда за окном стремительно темнеет. Я и представить себе боялась, что будет чувствовать сын, когда очнётся, как поведёт себя, как случившееся на нём отразилось и отразилось ли?
Целитель заверил, что всё будет хорошо, но червячок сомнения грызёт изнутри и не отпускает. Мне очень тревожно.
Но Ленард удивляет. Просыпается, моргает глазёнками по сторонам, переворачивается со спины на животик, встаёт на ножки в кроватке, держась за её бортик, замечает меня, его личико расплывается в улыбке, а меня топит горячей волной облегчения.
— Ма-ма! — тянет ко мне ручонки.
Подхватываю сына, кружу по комнате. Боже! Спасибо!
Поздно вечером, когда яркий диск луны смотрит в окно, Ленард спит в кроватке. Накормленный, выкупанный, уставший от длинных игр. Я тихонько прикрываю за собой дверь и выскальзываю в коридор.
Спускаюсь вниз по лестнице. Пальцы скользят по деревянным лакированным перилам. На мне голубое домашнее платье с золотистой вышивкой, волосы пахнут ванильным шампунем. Волнуюсь как в свой первый вечер в этом доме.
Я не знаю, вернулся ли Роланд, иду наугад, будто невидимая сила влечёт меня вдаль по коридору. Главное освещение уже погашено, дом погружен в полутьму, даже из кухни не доносится никаких звуков, но это и неважно. Мне не туда.
Дверь в каминный зал приоткрыта. Слышен тихий треск пламени и шелест пергамента. Пахнет тлеющими поленьями.
Останавливаюсь в дверном проёме, держусь за косяк. Зал тонет в полутьме, единственный источник света — огонь в камине.
Роланд сидит в массивном кресле спиной ко мне. Перебирает исписанные желтоватые листы, которыми завален низкий чайный столик. Подносит к лицу согнутую в локте руку. Устало трёт переносицу.
Стою неподвижно. Молча наблюдаю за ним, затем отталкиваюсь от дверного проёма и делаю шаг. Медленно пересекаю каминный зал, огибаю по дуге кресло, в котором расположился дракон.
Хочу, чтобы заметил меня заранее. Хочу видеть его реакцию и понять для себя, кто передо мной на этот раз: чудовище или защитник. И что дальше?
Дракон замечает меня. Поднимает голову. Смотрит нечитаемым взглядом тёмных глаз. Не произносит ни слова, и я снова растеряна и в тупике, потому что так и не поняла то, что хотела понять.
Действуя на свой страх и риск, медленно приближаюсь. Подхватываю с дивана расшитую шёлковую подушечку, бросаю её на пол, отвожу глаза и опускаюсь вниз, к ногам дракона.
Признаю свою над ним власть, вручаю себя ему, целиком и полностью. Я не пойду больше против него. Не стану бороться. Смиренно приму любое его решение, потому что безопасность Ленарда превыше всего. И только Роланд может её ему дать. Теперь я знаю это.
Мне нечего больше терять. Я на всё согласна, и от этого на душе легко и спокойно. Бояться больше нечего и некого. Самое безопасное место — логово зверя.