Ну же, скажи мне всё сама, пока пьяна. Признайся, что он твой любовник…
Глава 20
— Нет, я с ним не сплю, — отвечает Нина, начиная зевать. — Хотела бы изменить своему уроду, но… кишка тонка у меня на это дело. А может, просто не встретился ещё тот, с кем бы я решилась. А про Костика — у нас есть общая одноклассница. Вот она да, спала. Она рассказывала, что встречалась с ним пять лет назад, но потом он ей надоел. Сейчас Ракитин свободен, и на мой взгляд, вы бы составили отличную пару, — продолжает она откровения о чужой жизни.
— Я замужем, — напоминаю ей о Михаиле, надеясь, что данное напоминание направит в нужный для меня поток её откровений. Мне истории о Константине по-прежнему неинтересны.
— А… да… Пока да. И вот я пока да. И обе мы с тобой теперь в одинаковом положении, но ты вот мне кажешься сильнее меня. А я вот размазня! — хлопает ладошкой по столу. — Скажи только честно, ты же не простишь ему измены, да? Вот если докажешь, скажи! Нельзя прощать! — настаивает она, продолжает, не ожидая ответа. — Не-е-ль-з-я-я!
Теперь машет предупредительно пальцем.
— Если простишь, ноги начнёт вытирать об тебя! Но это даже не самое страшное. Путь твой к одиночеству, как мой, не за горами! Только это будет называться одиночество вдвоём! — ухмыляется она. — Знаешь, что это такое?
— Нет!
— Вот, надеюсь, что и не узнаешь. Потому что это такое… дерьмо, когда мужа своего ненавидишь, а всё равно с ним остаёшься. Если с Курбатовым останешься после измены, дурой будешь такой же, как я! Ты с Ракитиным танцевала, а я на вас смотрела, и сама себе подтверждала, что кроме наших подлых и гулящих мужей есть другие отличные мужики! И их много! Ты-то вот выпендривалась, а я-то видела, как он смотрел на тебя! Как пялился! Глазами уже раздевал! Значит, есть надежда, что и без Михаилов всяких, и Вадимов наша жизнь не закончена. Да?
Это диалог с пьяной подругой мне уже порядком надоел, но я продолжаю ждать и слушаю.
Её уводит куда-то не туда, но мне приходится терпеть.
Всё меньше надежда, но всё-таки жду, как сейчас она ляпнет что-то лишнее, и у меня появится неоспоримое доказательство того, что она спит с моим мужем. В таком случае, может, даже ждать от детектива доказательств не придётся.
При таких условиях, я уверена, развод в этом случае пройдёт совершенно по другому сценарию.
Курбатов не захочет окончательно разрушить свою репутацию, когда я предъявлю ему доказательства измены с моей подругой. Он побоится. Слишком долго строил свою карьеру и убеждал окружающих в силе своего характера и верности принципам настоящего семьянина.
— Ты вот злишься на меня, что я тебе советую Ракитина, но это лишь попытка помочь тебе.
— Заботливая ты моя, — срывается сарказм с моих губ.
— Хотела бы и я заботы, да не от кого. А я да, такая! А кто кроме близких ещё поможет? Кто у тебя есть кроме меня, Лады да Курбатова? Никого! И у меня никого! Вообще никого! Даже мужа толком нет. И дочери я не нужна. Она смеётся надо мной, представляешь! Говорит, терпила ты, мама. Одна я… совсем одна.
Голос Нины становится расстроенным, и я вижу, как её губы начинают дрожать.
— О каком одиночестве ты говоришь? — её речь настолько сумбурна, что я уже перестаю понимать её пьяный бред. — И твой муж? Что с ним не так?
— Всё с ним не так, — грубо говорит неожиданно она. — А ты что, думаешь, что невозможно быть одинокой в браке? Я вот одинока! Мы с моим живём как соседи! Хотя это правильно в нашем случае. Потому что не лягу я с ним после другой бабы, пусть хоть козлом возле меня скачет! И главное, Альбин, его это так удивляет, прикинь! Лезет ко мне под юбку, мол, долг супружеский, а мне блевать охота, понимая, что он недавно с другой кувыркался!
Нина злится в своих откровениях, как я предполагаю, на Вадима, но в пьяном угаре выплёскивает всё на меня.
— Знаешь, а дурой наивной, оказывается, больно себя принимать. Я вот была уверена, что мой спокойный и вроде бы такой понятный муженёк с большой лысиной на голове и пивным пузом ни одной бабе не будет интересен. Но нет, нашлась одна! А я, как и ты ни сном, ни духом раньше!
— Да говори ты яснее! — не верю своим ушам, но теперь точно понимаю, о чём она говорит.
— Денег ему зарабатывать некогда, — продолжает, меня уже не слушает и не смотрит в мою сторону, — а вот по соседкам гулять и спать с ними есть когда. Изменяет мне мой Вадик. Кобель, такой же, как и все. Только твой-то кобель, хоть при деньгах хороших и живёшь ты ни в чём не нуждаясь, а мой и денег заработать не смог, и налево пошёл.
— Ты ничего не говорила, что твой Вадим… — я не знаю, верить ей или нет. — Расскажешь о чём речь?
— Нет, не расскажу!
— Почему?
— Тяжело… и тошнит, — я вижу, что она на самом деле начинает тяжело дышать и осматриваться по сторонам, словно ищет теперь выход. — Тащи меня до туалета, мне плохо! Альбинка, как же мне плохо…
— Вставай! — тяну её, заставляя подняться, и киваю официанту, чтобы помог мне.
Через несколько мгновений он оказывается возле нас и подхватывает мою подругу под талию.
Я беру её сумочку и следую за ними.
Пару минут и Нина в туалете.
Позже, в её номере, как только она прикасается к подушке, засыпает.
Я смотрю на неё спящую и не могу найти в её поведении что-то знакомое.
Сейчас в этом пьяном угаре она как будто пыталась заглушить то, что её так беспокоит. А её точно что-то беспокоит, и, кажется, это «что-то» измена мужа.
Она сумбурно говорила про своего Вадима, про то, что он спит с какой-то соседкой, но я не помню, чтобы она хоть раз намекала мне на его измены раньше.
Всегда шебутная, беспокойная, весёлая Нина превратилась в несчастную и озлобленную женщину.
Но почему не ушла, если знает про измены мужа и так плохо от этого?
Тру виски, голова как надутый шарик, лопнет скоро.
Надеялась расслабиться сегодня, отдохнуть, потанцевать, а получила очередную порцию вопросов, которые пока останутся без ответа.
В телефоне куча пропущенных звонков от Курбатова, но с ним говорить я по-прежнему не хочу.
«Ты, как я понял, со мной в Москву не летишь?» — вижу также и сообщение.
«Нет», — отвечаю.
«Очень жаль. Ладно, полечу один, хотя, конечно, надеялся, что ты составишь мне компанию. Завтра я работы прямиком в аэропорт. Домой заезжать не буду».
«Счастливого пути!» — коротко пишу в ответ.
Он больше не пишет и не звонит.
Пусть катится в Москву, а я пока позвоню детективу и встречусь с теми адвокатами, с которыми планировала встретиться после санатория.
Ни к какому Ракитину, я, естественно, обращаться не собираюсь. Даже если он супер специалист, это не сыграет роли для меня. Без него есть к кому обратиться.
Глава 21
Всю ночь я ворочалась в постели. Голова была полна мыслей о том, что произошло вечером.
Мало того что у самой куча проблем, так теперь ещё нужно как-то поддержать подругу, если вдруг она говорила правду.
Так и не получилось у меня свести разговор к Курбатову, словно ей до него действительно не было никакого дела.
Ни разу ни намёком, ни упрёком она не упомянула его имя или фамилию.
Утром, когда мы встретились, она постоянно отводила глаза, будто боясь посмотреть в мои.
Это был по моим ощущениям тот самый момент, когда понимаешь, что человеку очень неловко.
Всё время пути, возвращаясь домой, мы провели без слов.
Подъехав к её дому, Нина наконец-то сама нарушила тишину:
— Спасибо, что не оставила меня в ресторане одну вчера.
— Всегда пожалуйста, — пытаюсь улыбнуться. — Если решишь ещё раз устроить себе такой вечерок, дай знать. Как соберёшься ещё раз напиться, зови, постою на страже твоей печени и здоровья в целом, — шучу в ответ.
Смеёмся над этим, но смех получается каким-то натянутым. В воздухе в этот момент витает ощущение недосказанности.
— Нин, хочешь, давай… может, встретимся и поговорим? Я хочу помочь тебе выговориться…
Несмотря на то что мне самой несладко, мне важно понять, что происходит у неё на душе.
Нина отворачивается от меня и смотрит в окно, словно пытаясь спрятать свои эмоции. Но я чувствую, что она лукавит.
— Не надо этих разговоров.
— Почему?
— Стыдно, — говорит едва слышно.
— Перед кем? Передо мной? Повернись ко мне и перестань говорить загадками!
Поворачивается, и я замечаю, как слёзы катятся по её щекам.
— Да, перед тобой. Ведь придётся признаться, что мне тоже изменяют. И в глупости своей, что простила мужу эту измену. Или, вернее, не простила, а просто осталась жить с ним, прекрасно осознавая, что всё это продолжается и дальше. Знаешь, тяжело притворяться счастливой, когда внутри пустота. Но приходится. Ты вот сразу критично настроена была, когда Ирине позвонила, поняла, что Курбатов тебя обманывает, и твёрдо решила идти до конца, а я вот нет, так и не решилась на развод. По крайней мере, так мне казалось вначале, что ты критично настроена, — уточняет. — А вчера из твоего разговора, когда я предложила тебе адвоката, вдруг показалось, что ты передумала. Честно, даже расстроилась.
— Ты слишком настойчива была.
— Да. Но мне твоё решение словно пинок для собственных действий. Я ведь на тебя равняться решила. Ты мне как старшая сестра, если хочешь! Как пример для подражания, если можно так выразиться. Ты на развод, и я, нерешительная дура, следом, на тебя глядя и понимая, что жизнь на этом не закончится. Одной страшно, а компанией вроде веселее.
Подруга грустно улыбается, и, мне кажется, в этот момент, что она не врёт.
— Сама боюсь, а так вроде, беда одна, одинаковая. Когда у меня всё открылось, думала сначала, что смогу принять предательство, а не получается, — уже теперь не сдерживается и плачет сильнее. — Вот, уходить не ухожу. Некуда. Решила находить утешение в мелочах: он покупает мне новое платье, оплачивает санаторий. Откупается, а я принимаю. Глупо, да, но иначе просто сойдёшь с ума.