мо.
Откровенничает со мной.
— Ну вот я и выскочила замуж. Но оказалось, что мне самой важно любить, восторгаться, восхищаться… Как Мишей я восхищаюсь. Он для меня идеален.
Начинаю хохотать. Она смотрит на меня со злостью.
— Ладно, не смотри на меня волчонком! Просто ты… фантазёрка такая! Ты с ним ни дня не прожила и не можешь судить, хороший он человек или нет, — обламываю её девичьи, наивные фантазии. — Ты просто напридумывала в голове себе кучу глупостей и теперь живёшь этими иллюзиями. Подожди, окунёшься в реальную жизнь рядом с ним, посмотрим, как ты запоёшь. Попросишь ещё обратно всё отыграть. У него непростой характер, поверь. Не так сваренный суп, каша полетят тебе в физиономию.
— Он что, так делает⁈ — удивлённо переспрашивает, округлив глаза.
— Ну, в моём случае, всё это отправлялось прямиком в мусорку. Но в твоём, если учесть, как ты лебезишь перед ним и как он вёл себя на видео, всё полетит прямо в твою физиономию. Готовься.
Она хмурится.
— Ты позволила себя унижать, и он этим воспользуется по полной программе. Мне повезло понять это в начале наших отношений, и поэтому Михаил знал, что со мной так нельзя. Но если кто-то позволял, всё… Михаил никогда не прощает слабости другим людям.
«Только себе он, конечно, простил. Себе позволил» — с горечью добавляю в мыслях, бросив взгляд на его любовницу.
Но он — то себе простил, а я ему нет. Поэтому ответить придётся по полной.
— Я буду умнее, — тихо произносит, переводя взгляд на окно.
— Понравишься ли ты ему теперь умнее, глупышка? — задаю риторический вопрос. Молчание. — Ладно, мы приехали. Соберись и помни о наших договорённостях. Мне часть денег от компании, тебе Михаил.
— И тоже часть денег! Ну, те, что его, — поспешно добавляет она, поправляя саму себя.
Как я и предполагала… там нет никакой настоящей любви.
Ей просто нечего терять теперь, и она осознаёт, что я могу сдать её в любой момент.
Поэтому она решила пойти ва-банк с Курбатовым, стараясь убедить меня в своей безграничной страсти к нему.
Нет, она его любит, конечно, но и деньги для неё имеют значение.
Нет там безусловной любви, как было со мной в её годы по отношению к Михаилу.
— Ну, деньги Михаила — это деньги Михаила, и ему решать, как вы будете ими распоряжаться: вместе или раздельно, — говорю, паркуясь возле больницы. — Всё зависит исключительно от тебя. Но пока не свети про договорённости и свою пылкую любовь. Просто прояви заботу, как нанятая медсестра. Действуй, как мы договорились, исходя из интересов.
Мы подходим к двери палаты Михаила, и я, надев маску абсолютного спокойствия, захожу к нему в палату.
Скоро мне предстоит увидеть его растерянность, когда он поймёт, кто стоит перед ним.
Помню, главное, удержаться от улыбки. Да пожалуй, лучше сразу уйти, сейчас важно оставаться серьёзной.
Мысленно повторяю себе, какой должна быть моя роль: усталой, обеспокоенной, немного потерянной, будто будущее кажется туманным и непредсказуемым.
Никакого намёка на радость или спокойствие.
Михаил, ты многому меня научил.
Ты сам показал, насколько важно уметь контролировать свои эмоции, даже когда сердце рвётся на части.
Теперь я искренне благодарна тебе.
… — Я знаю, что нужно делать. Нотариуса надо. Доверенность на тебя выпишу. Замам своим хитрожопым я не доверяю, так как тебе, поэтому принимать главный удар на себя, Альбинка!
Да, он даже не подозревает, что его доверие станет его же погибелью.
Этот человек, который всегда считал себя умнее всех вокруг, оказался таким предсказуемым.
— Думаешь? — показываю наигранное сомнение.
— Уверен! — он вдохновлён, что может переложить на мои плечи сейчас компанию и спокойно восстанавливаться.
— Хорошо, — соглашаюсь, киваю.
— Альбин, поскольку дела не терпят, езжай за нотариусом.
— О чём ты так волнуешься? — даже интересно.
Скорее всего, беспокоится за те проверки, которые обещал ему Егор, когда говорил о мести.
— Да что-то в груди у меня беспокойно… словно ты что-то от меня скрываешь… — делаю вид, что задумалась над его словами. — Нормально точно всё там? Не критично? За эти несколько дней не развалили там всё замы? Ничего не скрываешь? — Ну, я была права. За проверки боится. Только он не знает, что они не на мои плечи лягут, а на его, когда из больнички выпишется.
— А, это… Нет.
— Альбин, я должен подняться на ноги! Причём быстро и срочно. Ты ведь знаешь, я просто не могу выносить болезнь. Мне нужно вернуться в строй как можно скорее.
Помню, помню, Курбатов, как ты ненавидишь быть беспомощным. Но в этом случае виноват только ты сам!
— Это дорого.
Говорю ему о расходах и замечаю удивление. Хохотать опять хочется от того, как он растерян.
— Что ты на меня так смотришь? Думал, я денег на тебя пожалела? — начинаю смеяться.
— Ну возникла такая мысль…
— Я сказала тебе об этом только для того, чтобы ты не переживал из-за расходов, если вдруг главный бухгалтер будет жаловаться, что деньги утекают рекой. Не волнуйся, я всё организую наилучшим образом.
Хлопаю его по щеке, а на самом деле хочется дать ему по морде.
— Фуф, — наигранно начинает смеяться.
— А пока я поеду за нотариусом, познакомься и поговори немного со своей сиделкой, — Ну что… начнём спектакль актёров из погорелого театра? — Она уже ждёт за дверью.
— Быстро ты… Даже выбрала сама? — он на самом деле удивлён.
— А чего тянуть? Врачи сказали, ты быстро идёшь на поправку. Она будет тебе скоро необходима. Не беспокойся, я выбрала самую лучшую! Всё как ты хотел!
Он не успевает отреагировать на мою новость, когда как бригантина в палату заплывает Анна.
Невооружённым взглядом видно, как теряется Михаил.
Не понял, видимо, пока мои слова.
Замечаю, что он хочет мне что-то сказать, но, полагаю, слова застряли в горле.
— Миша, тебе плохо? — надо уходить, иначе начну улыбаться. — Водички?
— Нормально всё, — прокашливается.
— Ну, вроде вас знакомить не надо, — подталкиваю Анну вперёд, а то встала в дверях, мнётся. — Ты так рвёшься поскорее подняться с постели, а я хочу сделать всё возможное, чтобы помочь. Поэтому и нашла… профессионалку, которая будет заботиться о твоём восстановлении. Анна — одна из самых опытных… Правда, Аня?
И всё-таки улыбаюсь. Но сейчас эта улыбка позволительна.
Анна молчит, лишь едва заметно кивая.
— Не знаю, наверное.
Вижу, растерялась, что я впервые рядом с ним, зная об их связи.
А до этого, пока Курбатова не было рядом, пыталась мне характер показать и так яро рвалась в бой за его сердце. Всё-таки засомневалась?
— Она будет ухаживать за тобой. Поможет встать на ноги в будущем, когда вставать начнёшь. Но это будет позднее. А пока… пока только утки, если выносить, — показываю кивком в сторону судна. — Сейчас может и начнёт? Миш, ты как, в туалет не хочешь?
Муж отрицательно крутит головой.
Несколько минут ещё обсуждаем какие-то вопросы, и я сбегаю. Мне пора ехать за нотариусом.
— Ну ладно, я поехала, а вы пока поговорите. Минут через двадцать вернусь. Хоть и знакомы, всё равно, сейчас как пациент с помощником познакомьтесь. Надеюсь, вы сможете расположить друг друга к себе.
Сажусь в машину и улыбаюсь. Пока всё нормально, по плану.
Вспоминаю, что мне важно сделать ещё кое-что.
— Алло, Нина, привет. Ты просила сообщить, когда Миша в себя придёт, чтобы позвонить ему и поддержать морально, — звоню подруге. — Ему дали телефон, он на связи, и ты можешь звонить.
Глава 38
МИХАИЛ
— Ну, вроде вас знакомить не надо, — улыбается моя жена, мягко беря мою любовницу за руку и подталкивая вперёд.
Я чувствую, как всё тело покрывается липким холодным потом, а сердце начинает бешено колотиться в груди. Адреналин стремительно закипает в крови, и мне кажется, что ещё немного — и оно просто выскочит наружу!
Но ничего, держусь, стараюсь сохранять спокойствие.
— Здравствуйте, Михаил Семёнович…
Хрупкая, нежная девушка стоит передо мной, слегка опустив глаза.
Она выглядит такой скромной, даже застенчивой, будто боится лишний раз пошевелиться.
Но я-то знаю, что за этой внешней оболочкой скрывается совсем другой человек…
Отвязная, совсем нескромная и распущенная натура — вот кто на самом деле передо мной стоит!
Вдруг у меня возникает ощущение, что моя жена знает обо мне больше, чем я хочу. От этого снова становится не по себе. Хотя вроде нет предпосылок так думать. Пока всё складывается, как я хочу.
— Здравствуй… Анна, — наконец выдавливаю я из себя, пытаясь скрыть нарастающее волнение.
Мозг отказывается работать нормально, мысли путаются, и я вдруг совершенно забываю, что жена упоминала о сиделке.
Все мои чувства сейчас сосредоточены в одной точке — на Анне, стоящей напротив меня.
Альбина что-то говорит ей, потом на меня смотрит, что-то спрашивает, но гул в ушах не даёт понять её вопроса.
Я кручу отрицательно головой просто на автомате.
Анна молчит, лишь едва заметно кивает на речи Альбины, но её взгляд всё больше прикован ко мне.
Чувствую, как моё сердце вновь начинает биться быстрее, а кровь пульсирует в венах.
Слышу последнее про утку, и вопрос Альбины не хочу ли я помочиться.
Закрываю глаза. Дожился… Моя любовница будет выносить за мной утки.
Такого даже в самом страшном сне представить не мог!
Альбина уходит и меня прорывает.
— Что ты здесь делаешь? — выдыхаю в возмущении, когда за женой закрывается здесь. — Ты что, совсем долбанулась, идиотка? — шиплю на неё настолько тихо, насколько могу, но, чтобы она услышала.
— Мише-е-енька-а-а, — Анна неожиданно бросается ко мне, обвивая руками шею, и её тёплые губы начинают жадно касаться моего лица.
Она целует меня всего без остановки.
Меня на её действия захлёстывает волна чувств, смешанных с паникой и страхом, ведь в любой момент может войти жена.