– Угу…
– Ладно.
Ухожу с его глаз долой, потому что не могу унять в себе стыд за то, что было между нами.
Окончательно собравшись, мы выходим из квартиры.
– Может быть, тебя до метро подкинуть? – вновь интересуется он.
– А… мне… я…
Не успеваю развернуться, как Вася накрывает меня поцелуем.
– Я просто предлагаю тебя подвезти, и всё.
– Ладно… – на автомате говорю я.
Меня бросает то в жар, то в холод. Я не понимаю, что со мной творится?
Вася молча довозит меня до метро. Я говорю ему «пока», практически вырываясь из его объятий, и сломя голову бегу к турникетам.
Мне еще никогда так не было стыдно… Кошмар какой!
Доезжаю до работы и практически не опаздываю на нее. Пробиваюсь пропуском на ресепшене и вбегаю в кабинет.
– Вот ты где! – восклицает Лида и, застыв с интересом в глазах, добавляет: – Ну ничего себе!
– Что «ничего себе»? – переспрашиваю я, дергая, как гордый конь, головой, чтобы поправить прядь волос.
– Батюшки…
Я сажусь за рабочее место, нервно сглатывая слюну.
– Ты погляди на нее… Расцветает, как роза в мае!
– Ты о чем?
Подруга склоняется ко мне и шепчет:
– Да по тебе видно, что у тебя был горячий секс! Колись, не Василий ли урвал такой джек-пот?
Ну, а я что? Естественно, я ей все рассказала. Только вот стыдно мне было – кошмар как. Ей-богу, сгорала от этого чувства весь день, когда Лида меня подкалывала на каждом углу.
Под конец рабочего дня я вижу сообщение от Василия, но не решаюсь открыть его. Просто не хочу. Всё. Хватит с меня. Я ругаю мужа за измену, хотя сама ничем не лучше его.
А вот Лида думает, напротив, что я огромная умничка, потому что Миша – полнейший козел.
– А продолжение будет? – подруга всячески пытается меня воодушевить на продолжение.
– Нет, – отрицательно качаю головой.
– Да брось! Он такой мужчина…
– Вот и забирай его себе! – психую я, не выдержав напора подруги.
– Ты серьезно, после такой страстной ночи еще думаешь о Мише?
Мы заходим в лифт, и, слава богу, в нем нет никого. Я тяжело вздыхаю.
– Да, я думаю о муже.
– Ну и дурочка, – ласково говорит мне подруга. – Сама же свое счастье топчешь в грязь.
– Не могу я, Лид. Не могу!
– Не можешь что? Поддаться соблазну? Понять, что ты крутая и желанная? Чего ты не можешь, я не понимаю?
– Слишком мало времени прошло…
– А, то есть ты хочешь упиваться горем, пока не повесишься? Ну и дела.
Я молчу, потому что не знаю, что ответить ей.
– Зоя, не дури! Рядом с тобой сейчас такой мужчина…
– Не могу я, – жалобно восклицаю. – Не могу и всё тут!
– Ага… А чего тогда в постель к нему прыгнула?
Двери лифта открываются, и мы выходим из офиса.
– Это был… момент слабости.
– Ну так сказала бы ему, что не можешь! Но ты же по-другому поступила!
– Это случайно произошло…
– Еще скажи, что все твои оргазмы были случайными!
Мы не успеваем выйти из стеклянных дверей, как передо мной возникает… Василий. Точнее, я вижу его в поле зрения. А он, в свою очередь, увидев меня, уже идет навстречу.
Просто как в сказке, мать твою. С очередным букетом цветов.
– Епона мать… – удивленно восклицает Лида, а я бью локтем ее в бок.
– Тише… – шепчу ей.
– Как в турецких сериалах прям… Я хуе…
– Привет, – улыбается Вася, подходя ко мне с букетом, и Лида разом замолкает.
А я каменею и не знаю, что делать мне дальше?
Василий смотрит на меня такими добрыми глазами, что я не знаю, куда себя деть. Вспоминаю то, насколько была горяча наша ночь, и мне становится стыдно. Мужчина протягивает мне букет смешанных цветов, которые, кстати, очень красивые. Я принимаю его жест, и в это же мгновение Лида легонько ударяет меня в локоть.
– Спасибо, – говорю так тихо, потому что сама не верю в свои слова.
– Я решил, что цветы поднимут тебе настроение.
И вновь ослепительная улыбка заставляет меня окаменеть.
Зоя! Соберись!
Переминаясь с ноги на ногу, не зная, куда себя деть. Повисшее молчание еще сильней отягощает мысли.
Что ему сказать? Как продолжить разговор?
– А меня Лида зовут, – протянув свою руку, Василий жмёт её. – Я ходила на ваши курсы по раскрытию сексуальности.
Черт возьми! Мне сейчас хочется сквозь землю провалиться!
– Я польщён, – говорит Василий, но сразу переводит взгляд на меня.
– Мне они очень понравились!
– Рад это слышать.
Я словно язык проглотила. Ни одно слово не вяжется. Просто стою, как дурочка, с букетом цветов и не знаю, куда себя деть.
– Ой… – Лида демонстративно смотрит на наручные часы, а после добавляет: – Мне пора!
Крепко обнимает меня и едва слышно шепчет на ухо:
– Повеселись!
Я хотела было ее стукнуть, но она уже упорхнула, как бабочка. Вот же черт!
Мы остаемся наедине с Василием.
– Всё в порядке?
– Нет…
Я встречаюсь взглядом с мужчиной. В его обольстительных глазах мне хочется потеряться, забыться, что существует этот жестокий и непростительный мир…
– Пойдем в машину, там хотя бы есть кондиционер.
Я соглашаюсь с ним. Лето очень жаркое, и солнце печет так, что можно загорать. А духота от раскаленного асфальта лишь сдавливает легкие, не давая возможность вздохнуть полной грудью.
Мы медленно идем к его машине. Он открывает передо мной дверь, я сажусь в салон и жду, когда он сам сядет на водительское сидение.
– Я вижу, что ты чем-то недовольна.
Я молчу, уткнувшись носом в цветы.
– Если ты себя терзаешь за то, что было ночью, то не стоит.
– Почему?
– Ты молода, красива, – заводит мотор Василий и разворачивает машину.
– Это не аргумент…
– Я еще не договорил, – нежно добавляет он. – Я понимаю, что в твоем сердце совершенно другой мужчина, но, Зоя…
Когда он называет меня по имени, то перед глазами все плывет от непередаваемой нежности. То, насколько мягко он произносит буквы, что сливаются в полное слово… Боже мой!
– Тебе разве было плохо?
– Нет… – вылетает у меня на автомате.
– Тебя никто не заставлял этого делать. Ты могла бы прекратить это еще до того, как мы переступили порог квартиры.
Я поджимаю губы. Василий прав. И теперь мне еще сильней становится стыдно от своего безвольного поведения.
– Нельзя себя терзать мыслью, что ты делаешь что-то не так. Что ты поступила плохо по отношению к другим.
Василий останавливается на светофоре. Я даже не знаю, куда он меня везет…
– Иногда нужно быть эгоистом, чтобы чувствовать себя нормально.
– Это легко сказать… – неразборчиво бубню.
Мужчина переводит на меня взгляд. Под натиском его серо-голубых глаз, я не знаю, куда себя деть.
– Ты голодна?
Я пожимаю плечами. Не знаю, чего я хочу на самом деле сейчас: есть, спать или же… провалиться сквозь землю? Все желания смешались в одну неразборчивую кучу.
– Отвезти тебя домой?
Молчу. Потому что я в растерянности.
Василий ничего не отвечает, и оставшуюся часть дороги мы едем молча. Я все думаю: быть может мне и вправду не стоит заострять на этом внимание? То есть, на своем муже? Да, на бумаге мы еще не разведены, но и слов о разводе у нас не было… Я чувствую себя в подвешенном состоянии. И не знаю, когда оно пройдет.
Мы доезжаем до дому. Василий заглушает мотор.
С минуту мы сидим молча. Ловлю себя на мысли, что я сама отталкиваю человека, который может мне помочь. Хотя, с другой стороны, я совершенно не знаю этого человека. Не знаю его намерений. Искренне ли он это говорит?
– О чем думаешь? – спрашивает мужчина, оглядывая меня.
Я поднимаю взгляд на Василия.
– Да так…
Улыбаюсь ему милой улыбкой, но знакомая фигура попадает в поле моего зрения. Понимаю, что около подъезда расхаживает мой муж.
– Спасибо, что довез меня до дому, – говорю ему и быстро целую в щеку. Вася ничего не успевает сказать, как я пулей вылетаю из машины.
Хоть бы он не заметил Мишу…
Быстрым шагом дохожу до подъезда. Миша одаривает меня злостным взглядом.
– Привет, – говорю ему, подходя к подъезду.
– Привет.
Руки дрожат, не слушаются. Еле-еле открываю ключом входную дверь и вхожу в подъезд.
Миша не спрашивает у меня: как я, как мои дела. Просто молча следует за мной.
– Ну и когда ты хотела мне рассказать о том, что у тебя уже кто-то появился?
Мы ехали в лифте, который возносил нас на нужный этаж. Миша был раздражен. Не знаю, видел ли Вася, что муж ошивался около подъезда… Да даже если и видел, что он может сделать? Ничего.
– А я должна перед тобой отчитываться? – едва слышно спрашиваю у него.
– Я твой муж! – сердится он. Но я проглатываю эту претензию.
Выхожу на лестничную клетку и открываю дверь квартиры.
– Ты за вещами зашел? – отчужденно спрашиваю, хотя внутри меня все обрывается.
Миша молчит. Складывается такое ощущение, что… Он сам не знает, чего хочет. Прохожу в квартиру, как ощущаю, что чья-то мужская рука меня толкает вперед.
– Ты чего? – восклицаю я, но не успеваю увернуться, как Миша берет меня за горло и приставляет к стене.
– Еще раз я увижу, – цедит он сквозь зубы так злостно, что брызжет слюной, – что ты ошиваешься с каким-то мужиком…
Его хватка настолько сильная, что мне не хватает воздуха. Я бью его по рукам, чтобы тот отпустил меня, но… В глазах Миши отражается лишь ярость…
– То я убью тебя, шлюха!
Еще какая-то секунда, и Миша швыряет меня к двери. Я ударяюсь затылком об угол. Голова ужасно раскалывается, так, словно на нее надели чугунную кастрюлю и стучат по всем сторонам. Перед глазами все двоится… Мне хочется взвыть от боли, но… Я держу себя в руках. Что я сделаю слезами? Ровным счетом ничего!
Пытаюсь подняться на ноги, и это удается лишь с третьего раза. Миша уже вывалил на пол половину гардероба. Опираясь на стену, я пытаюсь хоть как-то прийти в себя. Голова жутко раскалывается, а еще сильней пульсирует в области затылка. Дотрагиваюсь до него рукой. Что-то вязкое остается на ладони. Смотрю на нее и вижу кровь.