– Че стоишь, мымра? – кричит Миша, но от каждого доносящегося звука, мне становится еще хуже. – Хорошо было ноги раздвигать?
– Уходи…
– Че там мямлишь?
– Уходи…
Я не хочу его видеть. Не хочу слышать. Не хочу, чтобы он вообще существовал в моей жизни.
– Повтори, тварь!
Миша подходит ко мне и берет за шкирку. Отвешивает оплеуху, настолько сильную, что мне кажется, сейчас выбьет мне зубы.
– Я уйду тогда, когда сам этого захочу. Ты поняла, тварь?
– Уби..рай…ся… – кряхчу, стараясь все еще не терять сознание.
Муж молча ударяет меня в нос и толкает куда-то в сторону.
Я дезориентирована. Мне плохо. Я не понимаю, что происходит.
Миша что-то собирает, а я продолжаю лежать на полу, стараясь хоть как-то прийти в себя. Он кидает на меня какие-то предметы, и в конце, я чувствую, что подаренный букет цветов тоже летит в меня.
Какие-то крики, претензии, обзывательства.
Мне кажется, что я отключаюсь.
Последнее, что я вижу, как его ноги переступают порог квартиры. Следом громкий хлопок металлической двери и я отключаюсь.
Глава 11. Василий
Василий К.
Музыка, грохочущая из колонок, заставляет меня уйти в свои мысли. Мы сидим с Артёмом в душной кафешке, куда заехали после работы.
Я пялюсь на тёмный экран смартфона. Зоя не писала мне с вечера. Не ответила ни на одну эсэмэску, не была в сети в мессенджере… Надеюсь, с ней всё нормально. Припоминаю, что, когда я подвёз её домой, около подъезда расхаживала очень подозрительная фигура. Но в наше время все такие фигуры – подозрительные. Вроде бы, помнится мне, они поздоровались. Или я просто хочу в это верить… Надеюсь, она не поддалась своим старым эмоциям и чувствам, грызёт себя изнутри, что поступила плохо по отношению к своему мужу.
– Чего приуныл? – спрашивает друг, выгнув бровь.
– Да так, – выдыхаю я, стараясь вынырнуть из своих мыслей.
– Зацепила тебя?
Вопрос Артёма прозвучал с издёвкой. Я киваю в знак согласия и переворачиваю телефон экраном на стол.
– Ты прям в облаках витаешь, старина! – Артём делает глоток своего коктейля, а мне в горло ничего не лезет.
– Да она молчит. Боюсь, чего бы ни случилось.
– А что может случиться? – разводит руками друг, пытаясь перекричать музыку. – Если только муженек вернулся.
Я поджимаю губы. Не верю, чтобы возвращение ее мужа заставило ее не отвечать на звонки. Я вижу, что Зоя другая. И если она что-то решит, то, несомненно, оповестит об этом.
– Нет, – протяжно отвечаю ему. – Там что-то другое!
Смотрю на стакан с виски, к которому я даже не притронулся.
– Что же?
– Я боюсь, – признаюсь ему и чувствую, как мне сложно это самому осознать, – как бы она не учудила что-то.
– Да что она может учудить?
– Что угодно! Когда женское сердце разбито, можно ждать целую катастрофу. Начиная от зарождения ненависти к мужскому полу, заканчивая как минимум алкоголизмом…
Тянусь к стакану с виски и, взяв его, делаю большой глоток. Алкоголь обжигает мне горло. Пряный и ароматный виски – единственная надежда, чтобы заглушить в себе переживания.
– Да брось! – переубеждает меня в обратном друг. – Она просто выдерживает время, чтобы быть уверенной, что всё у вас серьезно!
– Нет.
Не согласен я с ним. Все эти глупые лозунги «он должен написать первым» или «не отвечай ему в течение n-количества времени» – просто чушь собачья. Ничто иное, как инфоцыганство.
– Зоя немного иначе думает, – добавляю я сразу же. – И выжидать – не ее конек.
– Вы с ней едва знакомы!
– Моя профессия обязывает изучать людей за кратчайшие сроки, забыл?
Артём ехидно улыбается. Да, он ненавидит, если я начинаю копаться в нём. Он называет это «несанкционированное проникновение в его душу». Но что я могу поделать, если такова моя профессия? Лезть в головы людей, вытряхивать наружу всё грязное бельё в поисках одного единственного ключа к закрытой двери.
Артем больше ничего не говорит. Он медленно потягивает какой-то коктейль через трубочку, а я, добив свое виски, прошу официанта повторить.
Друг старался поднять мне настроение, отвлечь от грустных мыслей и дать возможность не смотреть на телефон. Но это слишком сложно. Я все равно буду стоять на своем, что что-то тут не так. Ну не могла Зоя просто взять и уйти с радаров под воду. Ей бы просто не хватило совести на это… Чувствую себя в подвешенном состоянии: и навязываться не хочу, и сердце болит за Зою…
С такими мыслями я просидел в кафе до десяти вечера и, собравшись выходить, всё-таки решил позвонить Зое. Выйдя на улицу, вдохнул полной грудью едва ли прохладный воздух. Взял телефон и позвонил. На том конце трубки слышались одинокие гудки. Сбросил. Я хотел было вновь позвонить, но ладонь друга легла на мой телефон.
– Не навязывайся, – говорит он.
– Почему?
– Девки не любят таких, – говорит на непонятном мне языке Артём. Что это еще за умозаключение такое? Что он имеет в виду?
– Каких таких? – с издевкой переспрашиваю у него, продолжая держать телефон в руке. Артём закуривает сигарету.
– Тех, кто душит своей любовью, – отвечает друг, выдыхая серый клубок дыма. – Ну знаешь… типа «ты, конечно, самостоятельная баба, но я тебя контролирую».
– А вдруг что-то случилось? – с тревогой в голосе произнес я. – Ее муженек еще тот психопат!
Артем смотрит на меня так, будто бы я спятил. Глаза округлились в десятку, на лице застыл вопрос.
– Старина, ты серьезно думаешь, что она не сможет о себе позаботиться?
– Не знаю, – признавшись, мотаю головой из стороны в сторону.
Нет, Зоя, безусловно, может постоять за себя и в крайнем случае вызвать какую-то службу. Но… почему-то ощущаю, что всё равно что-то случилось.
Достаю пачку сигарет из кармана, вытаскиваю одну и закуриваю. Никотиновый дым обжигает легкие, щиплет на язычке. Мы стоим молча, втягивая едкую смесь, которая медленно нас убивает. По крайней мере, так пишут на пачке сигарет.
– Ого, – восклицает Артём, смотря на наручные часы. На нём сегодня белоснежное поло, джинсы рваные на коленках и белые кеды. А я после сеанса остался в рубашке и брюках.
Единственное, что мне не нравится в моей профессии, – это деловой стиль. И летом ходить в такой одежде – убийство. Раскаленный город не прощает таких ошибок. Чуть плотнее оделся – и всё, можно уже соскребать себя с асфальта от жары. Даже вечера мне кажутся душными и жаркими. А из-за плотной застройки города и еще не остывшего асфальта ветер и вовсе не может порадовать своими холодными языками.
– Что такое?
– Мне пора, – произносит тот и тушит бычок.
– Куда?
– На свидание!
Я выгибаю удивленно бровь, сделав затяжку сигареты.
– На какое еще свидание?
– Да там коллега из офиса!
– Коллега?
Артем мнется. Я знаю его как облупленного. Если свидание первое, то он не говорит об этом никому, пока не убедится, что будет продолжение. А когда у них проходит третья или четвертая встреча, то паренек начинает тараторить как не в себя, рассказывая всё в подробностях. Еще и говорит, что я залезаю ему в голову. Ну как же!
– Потом всё расскажу, – торопясь, Артем пожимает мне руку.
– Точно? – немного сжав руку друга, буравлю его взглядом.
– Ага, – кивает он.
Артём удаляется в сторону метро, а я остаюсь на месте, докуривая сигарету. Разблокировав телефон, я набираю Зою. В трубке слышатся долгие гудки.
– Ну давай же, – шепчу я в надежде, что она поднимет трубку. Но всё тщетно. Гудки прекратились, переведя разговор на автоответчик, и я бросил звонок.
Сглатываю тягучую слюну и еще раз набираю ее. Гудки вновь пронзают динамик, словно дают мне понять, что никогда больше в жизни не услышу ее голос.
Я понимаю, что дело дрянь. Нужно ехать к ней. И пускай я поцелую закрытую дверь, но хотя бы буду уверен, что Зоя в порядке. Захожу в приложение и вызываю такси. Ждать недолго, минут пять. Всё это время я пытаюсь остановить поток тяжелых мыслей, подавить в себе желание позвонить еще раз, ведь кроме гудков я вряд ли что-то услышу в ответ. Как только машина была подана, я сразу же прыгаю в нее. Таксист срывается с места и несет меня к дому Зои.
Странная эта штука – влюбленность. За столь короткое время мужчина может влюбиться в женщину настолько сильно, что этот след на сердце похож на «клеймо» судьбы. Он болит, жжет и подталкивает нас, мужчин, на самые романтические поступки. А иногда и не совсем романтические… Скорее всего, безбашенные. И если бы мы только знали, чем заканчивается этот путь испытаний, то вряд ли бы мы действовали так. Мы бы были уверены, что «та самая» никогда от нас не уйдет, не ранит наше сердце, не исчерпает все нервы… Это привело бы к тому, что мужчинам больше бы не пришлось защищать хрупкое создание, не созидать ее красоту в ранних лучах солнца. Мы бы просто остановились на месте и не развивались, не учились, не накапливали опыт…
До дома Зои доезжаю быстро, даже не замечаю, как проскальзывает время сквозь пальцы. Выбежав из машины, подбегаю к подъезду. Понимаю, что просчитался, и не знаю код от домофона.
– Дьявол! – ругаюсь вслух, ощущая, как бешено бьется мое сердце.
Отхожу от подъезда и смотрю на наличие пожарной лестницы. Ее нет. Ну конечно… Откуда в таких домах будет пожарная лестница? Это же не старые дома… Идиот!
Прислоняюсь к двери и хочу было позвонить Зое по домофону в квартиру, как старичок с небольшой собакой выходит из подъезда. Он внимательно смотрит на меня. Я на него. Его шпиц мерзко тявкает на меня.
– Здрасти, – отзываюсь я и улыбаюсь. Мужчина щурится через очки в большой оправе, а потом что-то мямлит в ответ и идет дальше.
Удача на моей стороне!
Пулей влетаю в подъезд. Лифт на первом этаже, и, запрыгнув в него, импульсивно жму на кнопку этажа, а следом – на кнопку «Закрытие дверей». Лифт лениво меня несет к Зое. Мне кажется, эти секунды длятся целую вечность! Как только двери л