— Утка с яблоками объеденье! — похвалил дородный мужчина и, прощаясь, протянул Алене визитную карточку. — Чем смогу — помогу! Премного благодарен за помощь! Не хотелось бы в Новый Год валяться в больнице!
Проводив гостей, Галина Викторовна вернулась в гостиную.
Алена сидела за столом, держа в руках «подарок» и визитку гостей.
— Странная парочка — тонкий и толстый, — задумчиво произнесла она. — Странный союз — диетолог и частный детектив.
— В жизни всякое случается, — философски заметила Галина Викторовна. — Думаешь пойти, послушать это белиберду?
Алена презрительно скривилась.
— Да знаю я, что они скажут: занимайтесь физкультурой и меньше жрите!
— Правильно говорят! Без физической нагрузки не похудеешь — если только совсем есть не перестанешь!
— Думаешь, мне стоит заняться собой и похудеть? — в голосе Алены слышались не только сомнения, но и трагическая обреченность.
— Ты это серьезно? — удивилась пожилая хозяйка — она никогда не думала, что внешний вид так расстраивает внучку.
Алена с сомнением посмотрела на «праздничный» стол.
— Ладно, после Старого Нового Года запишусь на курсы и начну худеть!
Но худеть пришлось в этот же вечер, виной тому стала ее безотказность.
5
В дверь застучали, зазвонили и даже пару раз стукнули по двери ногой.
— Что за пожар? — открывая дверь, возмутилась Галина Викторовна и увидела соседку в костюме Деда Мороза и с ватной бородой в руке.
— С Новым Годом, Галина! Где Аленка?
— Зачем тебе она?
— Наша Снегурка пропала! Договаривались в четыре часа начать подарки разносить детишкам из нашего дома, а ее нет!
— А Алька здесь причем?
— Будет Снегуркой! Твоя Аленка самое то — молодая и с детьми ладит!
— Ну, не знаю, — сдалась Галина Викторовна, оборачиваясь к внучке. — Аль, пойдешь, поможешь?
— Пойду, — вздохнула Алена, но примерив протянутую шубейку Снегурочки, растерялась — костюмчик был мал размера на два и не застегивался. — И что делать?
— Да ладно, — махнула рукой соседка-Дед Мороз, — скажем: «жарко Снегурочке — вот и расстегнулась!».
Объяснения были глупыми, но что было делать? Портить новогодний праздник детишкам — это уже никуда не годится! И Алена согласилась.
Галина Викторовна сдернула с вешалки длинный, белый шарфик, повязала его вокруг талии Алены, чтобы шубка не распахивалась, и полюбовалась на дело рук своих.
— Ну вот, совсем другое дело! Даже красиво!
— Сойдет! Зато Снегурка молоденькая — настоящая внучка! — одобрила Дед Мороз. — А то все прошлые года у нас Снегурки-перезрелки были!
— Оптимистки! Чего вам дома у телека не сидится! — ворчала Алена, надевая сумочку через голову и плечо.
Махнув рукой на свой непрезентабельный вид, она натянула на голову голубую шапочку с белыми косами и, поправив очки, подхватила объемный мешок с подарками.
— Начнем с нашего подъезда, — распорядилась соседка, надевая ватную бороду, и потопала вверх.
И Алена понуро потопала следом.
После десятого поздравления она уже ног под собой не чувствовала, а после двадцатого вместо хоровода приваливалась к стеночке.
— Веселей, Снегурка, — басовито подбадривала соседка, лихо отплясывая с детишками. — Еще десяток поздравлений и Новый Год!
И Алене приходилось вставать в круг из родителей, бабушек и детей и водить хороводы, и петь песенки, и слушать новогодние, детские стишки.
Когда подарки были разнесены, и часы показывали начало двенадцатого, «Дед Мороз» попросила:
— А теперь к моим! Они на соседней улице живут — я у них останусь праздновать, а ты к двенадцати домой добежать успеешь.
И Алена опять согласилась.
Они побежали через площадь мимо ресторана к соседним домам.
Вид у Снегурки был не презентабельный (на толстую водолазку напялена голубенькая, не застегивающаяся «шубейка» — благо на улице был «плюс»), но это никого не смутило и все повеселились от души — дети получили подарки, и Алена, схватив сумочку, побежала домой.
До Нового Года оставалось еще минут пятнадцать!
Пробегая мимо празднично сверкающего огнями ресторана, Алена увидела в холле танцующих, нарядно одетых людей в масках, и невольно остановилась, залюбовалась, искренне позавидовала. Этим людям за стеклом было весело! а она… Она не ходила в школе на «Новогодние балы», уверенная, что «бальные платья» не для ее фигуры…
Двери ресторана неожиданно распахнулись, и толпа мужчин в красных дедморозовских шапочках на головах вывалилась наружу.
Алена прижалась спиной к стеклу и во все глаза смотрела на драку: мужчины дрались, охранники не разнимали, а толкали дерущихся подальше от окон ресторана. И тогда Алена (хоть и давала слово никуда не вмешиваться) сложила руки рупором и закричала:
— Полиция! Всем стоять! Руки вверх!
Дерущиеся мужчины замерли…
Раздался оглушительный хлопок…
Присев от страха — вдруг бандиты стреляют по полицейским! то есть по ней! Алена обхватила голову руками, очки свалились и разились…
Дерущиеся бросились в рассыпную…
На асфальте остался лишь один…
Он сидел на мокром снежке, а вокруг него быстро расползалось кровавое пятно…
Здравствуй, жопа, Новый Год!
Охранники ресторана попятились, а Алена, подняв очки, бросилась к «потерпевшему» (ну, как же без нее!). Подбежала, рухнула рядом на колени, прямо на кровавый снежок, и застыла…
Из ноги мужчины торчала рукоятка ножа…
Мужчина пошатнулся, потянулся рукой к ножу…
— Только не вынимать! — предупредила Алена, отталкивая руку раненного, запихнула в сумку разбитые очки, сняла с талии длинный шарф, петлей, как жгутом, перетянула ногу пострадавшему и повернулась к охранникам. — Если не хотите, чтобы менты закрыли ресторан на следственные действия, и гости потребовали назад свои деньги, хватаем пострадавшего и несем в ближайшую больницу за домами! Или я вызываю полицию и «Скорую» сюда!
Алена не была «соблазнительной красавицей» и действовала на мужчин правильно, у них включались мозги в нужном месте без торможения и отвлечения на свои «естественные потребности» (кровь не приливает к двум «органам» сразу! «работает» либо мозг, либо детородный орган): охранники подхватили раненого и понесли к больнице.
На ходу застегивая сумочку, Алена еле поспевала за ними.
В приемном покое никого не было — Новый Год же!
Охранники положили мужчину на каталку и побежали в ресторан. Тихо постанывая, раненый стянул с головы дедморозовскую шапку, вытер лицо, размазывая кровь и сжал кулаки, чтобы не стонать.
Алена посмотрела на раненого — лицо в крови, одежда в крови, из раны торчит нож — и правда, «Здравствуй, жопа — Новый Год!»
— Врача! — закричала она в пустом, полутемном коридоре. — Эй, кто-нибудь! С Новым Гооодооом страаанааа!
Из кабинета выглянула медсестричка.
— Что случилось, Снегурка? — недовольно поинтересовалась она.
— «…в пьяной драке саданул под ребра финский нож», — процитировала Алена, не теряя самообладания, и пояснила: — В данном конкретном случае — нож саданули мужчине в бедро, и он все еще там. И поторопитесь — потерпевший вот-вот грохнется в обморок от потери крови.
Медсестра скрылась, из кабинета стали выходить врачи и медсестры и, оглядываясь и улыбаясь Снегурке, разбредаться по больнице — празднование Нового Года у медиков закончилось.
— Ну, что тут у нас… Снегурочка? — спросил подошедший врач и пошутил: — Дед Мороз на санях нам подарочек доставил?
— Никто не умер, и это уже хорошо! — пошутила Алена и, сев на скамейку, пояснила: — Охранники ресторанные притащили, а из-за чего там драка произошла я не знаю: просто мимо проходила.
Раненый повалился на каталку (потерял, таки, сознание).
Врач и медсестра засуетились и быстро покатили каталку по коридору.
Алене бы встать и уйти, но сил не было, да и хотелось узнать, как там с раненым — «мы в ответе за того, которого спасли!»
На пост вернулась медсестра с вещами пострадавшего.
— Возьмите, — достав паспорт из пиджака, протянула она Алене окровавленные вещи.
— Я? — отпрянула та.
— Ну, вы же жена.
— Я???
— Вам что плохо? У вас шок?
— Нет, просто первый раз так весело встречаю Новый Год.
— А у нас всегда так, — пожаловалась медсестра.
— Знаю, у меня вся семья врачи: родители, дедушка, бабушки…
— Слушайте, раз вы жена, да еще и медик… подежурьте около своего мужа, пару часиков — капельницу я ему поставлю, а то все убежали к семьям, а я одна ничего не успеваю.
— Ладно, — вздыхая, согласилась Алена и пошла за медсестрой.
Села на подоконник в полутемной палате, смотрела на падающий снежок за окном, грустила, думала о жизни и о любви… Долго ждать не пришлось — пострадавшего привезли, положили на кровать, поставили капельницу, и Алена, выключив свет, осталась в палате следить за пострадавшим.
6
Свет из больничного коридора, проникая через приоткрытую дверь, разбавлял ночную темноту палаты, а новогодняя ночь с льющейся из окна таинственностью, грохотом и разноцветием фейерверков украшала праздничной сказочностью…
— Ты настоящая… или мерещишься? — хрипло спросил прооперированный мужчина, напряженно вглядываясь в сидящий на подоконнике женский силуэт.
— Да я и сама уже не знаю — настоящая я или так… сказочная Снегурка в новогоднюю ночь! — пожала плечами Алена и, прищурившись, посмотрела на едва различимого лежащего на кровати человека. — Сегодня только и слышу: «Снегурка», «внучка Деда Мороза»! Оборачиваюсь, посмотреть на нее, а потом понимаю, что это я и есть — Снегурочка.
Мужчина на кровати хмыкнул, не зная, как реагировать на «сказочную» ситуацию: перед ним на подоконнике, сидела настоящая Снегурочка из новогодней сказки в голубой, распахнутой шубке, в голубой, надвинутой на глаза, шапке, с белыми косами (лица Снегурки он не разглядел из-за темноты, только сияющие «снежной чистотой» глаза) и разговаривала с ним. Это было трогательно… словно, возвращение в детство.