Все время беременности Михаил заботливо опекал жену, гулял с ней по вечерам, даже частично перенес работу домой и, видя его дома, Алена успокаивалась — если что, он всегда рядом, поможет, успокоит и ничего плохого с ней и детьми не случится.
На Аленин день рождения они поехали в Москву и к ним в гости (на пять минут) заехал Савва Иннокентьевич с букетом белых роз и тортом.
— Как вы вовремя! — обрадовалась «располневшая» хозяйка. — У меня сегодня день рождения!
И она зазвала гостя пить чай и, пока мужчины решали «мужские дела», накрыла на стол.
— Квартирка маловата! — усаживаясь за стол, сделал вывод Савва Иннокентьевич. — Дети появятся и не пройдешь!
— Пока хватает, — заниматься сейчас покупкой новой квартиры Михаил не захотел — все внимание уделял жене. — В Питере побольше.
— Не успеете оглянуться, как ходить начнут, а потом и в школу, — Савва Иннокентьевич посмотрел на часы и поднялся. — Пора. Спасибо за чай, хозяйка!
Михаил пошел провожать гостя.
— Я не в праве давать вам советы, Савва Иннокентьевич, — тихо произнес он у двери, — но с Аленой надо что-то решать. У меня, конечно, есть от нее доверенность на ведение ее дел, но скрывать от нее все это… не честно! Она моя жена и обманывать ее я не хочу!
— Может, ты и прав… Пусть родит спокойно, а там решим.
95Зима
Последние две недели перед родами Алена провела в роддоме, и чтобы ее не волновать, Михаил проводил все ночи рядом с ней — вот такой у нее заботливый муж!
За неделю до Нового Года Алену прокесарили, и на свет появились «двойняшки»: круглолицая девчоночка с шоколадными глазками и каштановыми волосами, закрученные мелкими кудряшками, похожая на маму, и русоволосый мальчишечка с серьезными, карими глазками и нахмуренными бровками, похожий на папу.
Родители были счастливы: двое здоровых детишек! Они справились с трудностями!
В Новогоднюю ночь вся семья была вместе!
Потом бабушка и няня остались с детьми, а Алена с Михаилом поехали до утра на «старую квартиру», чтобы побыть вдвоем, вновь вспомнить то упоительное чувство близости и полностью отдаться своим чувствам…
96
Позвонив в дверь, Михаил шагнул в сторону. Куча пакетов в руках мешалась, но подарки он привез всем.
Дверь распахнулась, женские руки схватили Михаила, втащили в квартиру, крепко обняли за шею. Пухлые, женские губы страстно прильнули к его губам, обольстительное женское тело с большой грудью жарко прижалось к его телу, требуя ответной страсти…
— Мишаня… Как долго ты не приезжал ко мне… — с придыханьем зашептала женщина.
Адреналин выплеснулся в кровь, сердце быстрее застучало в груди, в штанах стало жарко от прилива крови…
Выпустив из рук пакеты, Михаил схватил женские руки, оторвал их от себя, оттолкнул «соблазнительное женское тело».
— Надежда, прекрати! — повысил он голос на набросившуюся на него блондинку с кукольным лицом и голубыми, порочными глазами.
Но она не послушалась, схватила Михаила за руки, потянула в спальню.
— У нас есть время… они только через час придут, — произнесла она, стащила с него куртку и вновь обняла за шею. — Я не могу забыть нашу прошлую встречу! Ты был такой ненасытный и злой! С такой страстью трахал меня полночи…
— Прекрати! — расцепляя руки женщины, перебил Михаил и, взглянув на разобранную кровать, попятился. — Это была ошибка!
— Нет! Ты хотел меня! И е… меня так, что у меня до сих пор в п… сладко зудит! Трахни меня!
Михаил толкнул фигуристую блондинку на кровать и вышел из спальни, но она вскочила, догнала в коридоре, обняла его за талию, прижалась разгоряченным телом к его спине.
— Не пущу! Ты мой! Вые… меня, как тогда! Всю жизнь буду только твоей, ни одному мужику больше не дам, только тебе сосать буду, только вые…!
— Да отстань ты! Мать твою! — отдирая ее руки от себя, выругался Михаил и пошел на кухню. — Отвали! Сколько можно говорить… Все давно закончено! Я женат!
— Разведись! Ты же меня никак забыть не можешь! По мне тоскует твой х…! В меня просится! Сладко ему там…
— Не обольщайся, сладко ему и тесно в другой девочке.
— Я твоя девочка! Потрогай меня! Я уже потекла… — распахнув халатик и демонстрируя ему прозрачное секси-белье, соблазнительная блонда шагнула к нему, схватила рукой мужское достоинство, сжала, заласкала через брюки. — По мне ты с ума сходишь — е… как в последний раз!
— Да не тебя я тогда е… с…! — взорвался Михаил, отталкивая от себя руки блондинки. — Пьяный был в жопу, вот и перепутал, вые… тебя с расстройства! Мне тогда без разницы было кого е…! перед глазами другая стояла!
— Снегурка… — опускаясь на стул, тихо произнесла «плохая копия Мерилин Монро», огорченная признанием бывшего мужа и бывшего любовника. — Ты всю ночь меня так называл…
— Да! Другая… и единственная! — признался Михаил и отошел подальше от «красотки». — А с тобой все давно перегорело. После развода о тебе и думать забыл — развлекался со всеми подряд!
— Только когда к матери приезжал, глаз с меняя не сводил! И е… во всех углах!
— Е…! Гришке мстил, что е… тебя, с… когда я в армию загремел из-за тебя! — озвучив правду, Михаилу полегчало. — Зачем соврала, что от меня залетела?
— А как бы я тебя по-другому на себе женила? А так — ребенок! И мать, и отец тебя в оборот взяли и заставили жениться!
— И что вышло? Из дневного на вечерний перевелся и в армию загремел! Ты справку обещала о беременности, чтобы отсрочку от армии дали! Врала… никого у тебя там не было! Армия все по местам расставила — только жалко год в учебе потерял! Но зато на всю жизнь прививку получил, от таких шлюх, как ты, и в залеты больше не верил!
Фигуристая блондинка, все еще привлекательная (не смотря на приближающийся тридцатник), вскочила, замерла напротив, давая возможность сквозь прозрачную ткань разглядеть свое тело во всей соблазнительной красе.
— Прости, Мишаня! Очень хотела за тебя замуж! Думала, поженимся, сразу заделаешь мне ребеночка, и никто не узнает об обмане.
— Ну, вышла ты за меня замуж! И что? — уточнил Михаил — вспоминать прошлое было неприятно, но разобраться и поставить точку было необходимо. — Меня в армию, а сама в постель к брату прыгнула! По мужику соскучилась!
— Гришка в меня влюбился, в углах зажимал, ну и вые… однажды, а потом как с цепи сорвался — и днем, и ночью приставал, лапал, в трусы лез…
— Ты еще скажи, что он тебя силком е…!
— Ну, не силком… но е…! Ты же со мной развелся, когда узнал, что…
— Что ты шалава! Что на твоей п… проб некуда ставить!
Женщина «скромно» опустила глазки в пол, но на губах заиграла похотливая улыбка — вот это было времечко: с тремя мужиками в один день умудрялась трахаться и ни разу не попалась.
— Дело прошлое… молодая была, глупая.
— Ты и сейчас не поумнела, если думаешь, что я из-за перепиха со шлюхой жену огорчу! Если ты только подумаешь, своей п… в мою семью влезть — я тебя, с… придушу! Отсижу, но жене верным останусь, и она меня дождется!
— Ишь ты, как заговорил! — возмутилась бывшая жена «младшего брата», а ныне вдова «старшего брата». — А мне, значит, можно было изменять⁈
— Откуда ты это взяла? — скривился Михаил. — Я не изменял.
— Сашок каждый день в уши пел: телок в баре оте… шмар в бане оте…!
— Нашла кого слушать! Я вкалывал, чтобы семью содержать! А где он мотался, не знаю.
— Я ему верила, ревновала, плакала…
— Вот только не жалоби! Дружок мой тебя на пару с Гришкой по полной утешали пока я в армии служил! Ты же с Сашком еще до свадьбы путалась, если бы знал, никогда не женился…
97
Похлопав правдивыми, голубыми глазами, блондинка бросилась к Михаилу, обняла, прижалась полуобнаженной грудью.
— Мишаня, давай попробуем все сначала! Разведись! Свадьбу сыграем! В свадебное путешествие на острова поедем — море, солнце и мы голышом! Дни и ночи трахаться будем! Обо всем забудешь…
— Что за бред⁈ Я женат! У меня жена и дети! И другой семьи у меня не будет! — отстраняя от себя за плечи блондинку, нахмурился Михаил. — Запомни — развода не будет! Свадьбы не будет! У нас с тобой давно ничего нет! Раз в год по пьяни…
— Как это ничего нет? У нас Степка! Я так мечтала, чтобы ты мне ребеночка заделал в последний раз, так молила, родить тебе еще одного хотела!
Оттолкнув женщину, Михаил вскочил из-за стола, отшвырнул в сторону стул — одна мысль, что жена узнает о его прошлых трахах с бывшей, услышит ее домыслы о ребенке и усомнится в его верности, привела его в паническое бешенство: хотелось заткнуть рот наглой врунье, лишь бы неприглядные поступки из его прошлого не коснулись его семьи.
— Совсем сдурела? Что значит «родить еще одного»? Ты это давно придумала? С какого перепоя Степка мой сын?
Блондинка поутихла, видя явную агрессию «избранника».
— По срокам выходит твой!
— По каким срокам, твою мать? Я тебя, с… с резинкой всегда трахал — брезговал такую шлюху е…!
— Нет, Мишаня! — мстительно прищурилась обиженная «шлюха». — Это тебе только казалось, что с резинкой! Ты всегда пьяный был, когда меня трахал, плохо соображал, не мог его надеть, и я не давала, залететь от тебя старалась!
— Это как? Почему не соображал? Чем ты меня опаивала, с…?
— Самогоном семидесятиградусным на травках дурманящих и виагрой, чтобы дольше и крепче х… стоял.
Михаил сжал кулаки и недобро уставился на бывшую.
— Кретинка безмозглая — их нельзя смешивать! — и подумал: «— Значит, вот почему после нескольких рюмок меня накрывало, и я на ее прелести велся и со стояком справлялся только оттрахав ее, как заведенный, несколько раз подряд! И на утро ничего не помнил, голова, как чугунная»
— Каждая борется, как умеет, за свое счастье! Жаль, что залететь от тебя за все это время мне так и не удалось — ребенком я бы тебя намертво к себе привязала! Подачками не отделался бы! Женился, никуда не делся!