Стриженный следователь вышел из кабинета.
Давид вытер рукой текущий по шее пот.
Вано Гурамович стоял посреди кабинета сына, напряженно глядя в закрытую дверь.
— Допрыгался? Предупреждал, что сделки с девками не доведут тебя до добра! Такой стопроцентный шанс просрал! А надо было всего-то держать член в штанах, петь про «любовь до гроба» и до свадьбы ублажать влюбленную в тебя девчонку! Но ты с этим не справился — теперь пожинаешь плоды своего недержания и сутенерства!
— Мне нужны были деньги, а ты мне их не давал! Вот я и зарабатывал, как умел! За счет этих «доступных девок» и выезжал!
Давид встал, подошел к отцу… Если пять лет назад после окончания института он был молодым человеком, полностью зависящим от отца, то сейчас он стал вполне состоявшемся мужчиной и перевоспитывать его было уже поздно, и отец хорошо понимал это.
— Куда ты опять вляпался, что тобой заинтересовались органы?
— Открыл эскортное агентство на подставное лицо, — нехотя признался Давид. — Откуда менты узнали, что мы институты начали окучивать? Мы всего-то три месяца работаем — только девки пошли в агентство.
— А это не полиция, сын, хотя и с оружием, а куда серьезнее люди тебя предупреждают: «Не суйся — сядешь»!
— Ну, он же представился следователем.
— Представиться он мог кем угодно — хотя не исключено, что он бывший мент или вояка, но не следак: у него костюм, дороже твоего, часы не китайская подделка и в папочке уже собранный компромат на тебя.
— Предупреждают, чтобы не лез на их территорию?
— Хуже, это не угрозы, а констатация фактов: «сядешь, если не сбежишь!». Почему всего лишь предупреждают? Конкуренты действуют жестче!
— Опять! Нет, только не ссылка в Грузию! — заметался по кабинету Давид.
— Вспоминай, кого ты «обидел», что тебя решили наказать.
— Нууу… решил денег срубить с твоей бывшей невестки с мужем-богатеем и папашей-олигархом, а когда она отказалась платить за инфор…
— Ты совсем ума лишился? Мы один раз еле ноги унесли, а ты опять?
— Мне деньги нужны!
— Больше нет! Теперь речь идет о твоей свободе! Странно, что не о жизни… Тебе ясно дали понять: завтра возобновят старые дела и тебя примут.
— Думаешь, опять надо уезжать?
— Уверен!
Выругавшись, Давид вышел из кабинета и поехал на квартиру собирать чемоданы.
133Лето
После отпуска (неделя с детьми на море, неделя «только вдвоем») неожиданно для мужа (он уже и забыл о своем предложении) Алена (после «тайной поездки» к родственникам Михаила, в которой призналась пенсионерам, что она жена их внука, но тот слишком горд и обижен на них, чтобы простить и общаться) согласилась выйти на работу на полдня к нему в компанию.
— Ты же хотела заниматься семейным правом, — насторожился Михаил — он думал, что у него есть время убедить жену отказаться от своей идеи работать и посвятить себя детям, дому и ему, но…
— Поработаю с твоими юристами, а во время дороги домой буду изучать семейное право, потом сдам экзамен на адвоката…
— А дети?
— Будут ходить до сна в садик в поселке. Няня уложит их спать дома, а там и я приеду. Приготовлю ужин и буду встречать тебя.
Насупившись, Михаил недовольно задышал.
— Обычно жены бизнесменов не работают, — попытался возразить он.
— Сидят дома и о муже все узнают последними! Я так не хочу! Ты боишься, что я узнаю все сплетни о тебе? — улыбнулась Алена.
— Нет.
— Хочешь, мы никому не скажем, что я твоя жена: буду представляться Субботиной. Леонид и Слава никому не скажут.
— Ну да, и охрана никому не скажет, и кадровик, и бухгалтерия — половина офиса будет знать кто ты и от другой половины скрывать! Вот это рабочая атмосфера в коллективе.
— Ты прав! Найду работу в адвокатской конторе, надену старый костюмчик, очки на пол-лица, косичку заплету, чтобы не привлекать внимание мужчин, и ты бы не ревновал…
— А это идея! Только работать ты будешь у меня на глазах — «чтобы не ревновать»! — неожиданно одобрил Михаил и выдвинул свои требования: — Одеваться строго по дресс-коду: офисный костюм, юбка до колен, невысокий каблук, никакой яркой помады, резкого запаха, декольте, распущенных волос. Никакого панибратства с начальством!
— Домострой! Это ты после женитьбы «гайки закрутил»? Ну, хоть какое-то послабление для меня будет кроме неполного рабочего дня?
Михаил улыбнулся.
— Обедать, Лёлечка, будем вместе в ресторане. Может, еще и номерок в гостинице снимем на пару часиков.
— Забавно… Ты предлагаешь «тайные встречи» с собственным мужем?
— Почему бы нет? У нас же не было с тобой романтических свиданий.
— Ты хочешь подарить нам романтику конфетно-букетного периода? Я согласна! — в восторге Алена бросилась на шею мужа — еще час вместе! — Мишенька, я тебя обожаю!
И у них начался «страстный, тайный роман»…
С утра Алена кормила мужа завтраком, провожала на работу, а потом из «заботливой женушки» превращалась в серую, офисную мышку. На работе ее появление осталось незаметным и мало кто знал, что новенькая, скромная адвокатша жена «начальника», хотя будь кто повнимательнее мог заметить, что «начальник» почему-то стал часто заходить к юристам, и встречаясь в коридоре с «однофамилицей» ревниво смотрел в след непривлекательной (как считала женская часть коллег) девушке в строгом офисном костюме и обуви на низком каблуке… если бы они знали, что эта «невзрачная» девушка в очках и мешковатой одежде, войдя в гостиничный номер, выпархивала из своего кокона, превращаясь в бабочку-соблазнительницу в обтягивающем фигуру платьице, туфельках на каблучке, с завитыми локонами или в коротком, не запахнутом халатике, в красивом, кружевном белье с мокрыми волосами…
Когда Михаил входил в номер, его встречала не жена, а пылкая любовница, бросающаяся ему на шею и искренне радующаяся скромному букетику цветов (а совсем даже не колечку с бриллиантиком), самолично купленному мужем и спрятанному от любопытных глаз в черном пакете.
Они занимались любовью, обедали в номере или в ресторане и чувствовали себя расшалившимися школьниками. Долгий поцелуй на прощание, и Михаил покидал номер, а Алена вновь становилась «серой мышкой», выходила из номера с черным пакетом, из которого обворожительно пахло цветами…
Выходные они проводили с детишками, но раз в месяц с пятницы уезжали в какой-нибудь пансионат, наслаждались отдыхом и друг другом, развлекались, получая долю адреналина в стрелковом или конноспортивном клубе или на волейбольной площадке.
Так продолжалось до конца лета — до дня рождения Михаила. И хотя ему исполнялось тридцать один, он решил отпраздновать его так, как хотела жена: снять небольшой зал в ресторане и пригласить коллег (руководящий состав с женами — исключением был Ярослав с невестой), а хозяйкой вечера должна была быть Алена — вот он и познакомит ее сразу со всеми.
Так все и случилось — они вдвоем встречали гостей, принимали поздравления, и коллеги, подозрительно посматривая на привлекательную жену хозяина компании в синем, длинном платье с разрезом от середины ноги, с трудом узнавали в ней работающую в компании начинающую, «невзрачную» адвокатессу.
Вкусная еда, разнообразный алкоголь, интересные разговоры, приятная музыка… Все были довольны — особенно именинник: он «вывел в свет» жену, переборов свое собственничество и ревность, и теперь может посещать с ней приемы и «закрытые мероприятия с женами», на которых он не появлялся, ссылаясь на занятость, и жена рада — улыбается, натанцевалась до следующего праздника.
Михаил с Аленой танцевали, когда на середину зальчика вышли три прилично одетые девицы и вдруг начали раздеваться…
— Стриптиз! — обрадовались пьяненькие мужчины, а жены возмутились.
Охрана по приказу Михаила быстро выпроводили девиц, а начальник службы безопасности поспешил разобраться в ситуации.
— Сволочь! — сквозь зубы процедил Михаил, сжимая кулаки. — Вот другана черт послал! Весь праздник испоганил!
— Брось, Миш, каждый пакостит, как может! «Друг» поздравил, а ты «подарок» прогнал — мужчины разочаровались!
— Небось кто-то это снимал — жди компромат на меня!
— Больше я не поверю!
— Спасибо, милая! — Михаил поцеловал жену.
И они пошли танцевать…
134
Поздно вечером Михаил и Алена приехали в городскую квартиру. Их собственная квартира казалась совсем заброшенной.
Алена прошлась по квартире, скучающим взглядом обводя комнаты.
— Надо почаще сюда приезжать…
— Ты права, надо не в гостишке встречаться, а домой обедать приезжать.
— В гостинице романтичнее и готовить не надо.
— Ладно, романтичная моя, спать?
— Спать? — притворно удивилась Алена. — Праздник продолжается! В душ, а потом тебя ждет еще один подарок!
— Вдвоем?
— Нееет…
Из душа Михаил вышел в полотенце.
Алена с загадочным видом усадила его на кровать, села рядом, провела рукой по его влажной груди… Михаил напрягся.
— Ты так расстроился из-за неудавшегося стриптиза…
— Ну, положим не расстроился, а огорчился!
— Исправим… — она наклонилась, поцеловала мужа в сосок, лизнула языком, слегка пососала… он затаил дыхание. — А хочешь я тебе станцую стриптиз?
— Сейчас? — заинтересовался Михаил. — Давай!
— Нууу, мне бы подучится и соблазняшку какую-нибудь купить… Ладно, но не суди слишком строго — первый блин всегда комом…
Алена вскочила с кровати, взяла из комода белье, брошенную на кресло рубашку Михаила и вышла.
Быстро приняв душ и переодевшись, она вошла под медленную музыку в полутемную спальню, в застегнутой на все пуговицы рубашке мужа, в черных чулках и красных туфлях на высоком каблуке… Остановилась на середине комнаты, давая мужу возможность рассмотреть себя и неспешно начала свой танец соблазнения любимого мужчины…
Он откинулся на кровати, уперся локтями в матрас и с интересом наблюдал за ее плавными покачиваниями и движениями, соблазняясь и любуясь ее фигурой и струящейся из ее глаз обволакивающей его нежной страстью…