И «сделка» началась по новой.
Подписав дарственную и оформив документы, «родственники» выпили мировую чаем, договорились о ремонте, и «хозяева» уехали.
Вместо «спасибо» Михаил обнял жену, поцеловал в волосы и всю дорогу до дома держал за руку…
Благодарил и восхищался он ночью в постели.
136Зима
Обещание свое Михаил выполнил: старался раньше приходить домой и выходные проводить с семьей, хотя все время, по-прежнему, находился на телефоне — перевозка грузов это постоянное движение.
Алена сдала экзамен и стала адвокатом по семейному праву, начала консультировать работников компании.
Деткам исполнилось по три годика, и родители планировали весной начать водить их на полдня в детский садик.
В новогоднюю ночь, уложив детей спать, Алена и Михаил, отказавшись от всех предложенных «развлечений» — Новый Год семейный праздник решили они и остались дома, отпустив всех «лишних людей», лежали в гостиной на диване перед работающим телевизором, в полглаза смотрели какое-то старое кино и отдыхали от забот.
В камине потрескивали дрова, на столе горели свечи, создавая романтик, елочные гирлянды переливались разноцветными огнями — праздничное настроение царило во всем доме.
— За тебя, моя Снегурка! — чокнулся Михаил пузатой рюмкой с коньяком с узким фужером с шампанским в руке жены. — В наступающем году давай обойдемся без ссор и выяснений отношений! Ты меня здорово напугала своей угрозой «освободить меня от себя».
— Я сама испугалась накопившихся обид и непонимания, возникшего между нами. Мы могли потерять друг друга…
— Это вряд ли! Я тебя никуда не отпущу! Мы семья! И это навсегда!
— За тебя, Мишенька! — чокаясь с мужем, произнесла Алена. — За твою уверенность и решительность — взял меня за руку тогда в поезде и не отпустил! Ведешь по жизни, любишь, заботишься… Я счастлива, что ты есть у меня! Люблю тебя!
— И я счастлив! В жизни все может случиться, но главное — мы вместе! И мне хочется сделать счастливыми еще какую-нибудь семью.
— Ты о чем?
— Я решил, как Савва Иннокентьевич, заняться благотворительностью: покупать на фирму по квартире, заселять в них нужных специалистов, отработал десять лет — получи квартиру, как бонус от компании! Как тебе идея?
— Прекрасно! Для таких ребят, как Славка, это было бы здорово — он женится, а жить будут на съемной квартире. Я хотела поговорить с тобой о нем… может, купим ему квартиру на свадьбу — в подарок от нас.
— Поговорить со мной? Ты же хотела самостоятельно распоряжаться своими личными деньгами.
Алена покачала головой.
— Нет, такие большие траты мы должны обсуждать вместе.
— Мне тоже надо обсуждать свои траты с тобой? — напрягся Михаил.
— Наверно, нет… обсуждать не надо, а поделиться своими планами…
— Ревнуешь и хочешь контролировать мои расходы? — подозрительно уставился Михаил на жену.
Опустив глаза, Алена покивала головой.
— Ревную… но контролировать не хочу.
— И на том спасибо!
— Не сердись. Просто мне интересно все, что тебя волнует, и хочется, чтобы у нас не было тайн друг от друга.
— Ну, хорошо, делюсь: Савва Иннокентьевич выгодный контракт с китайцами предлагает по севмор пути. Надо в Тикси слетать, порт посмотреть.
— Улетаешь? Я с тобой!
— Все-таки контролируешь, — улыбнулся Михаил.
— Нет, хочу побыть вместе, — покачала головой Алена, — пусть даже в дороге.
— Ладно, поехали, ревнивица моя!
Поставив на столик рюмку и фужер, Михаил обнял жену, поцеловал в губы долгим поцелуем, рассчитывая на продолжение. Алена обняла мужа, отвечая на поцелуй, погладила по спине…
До Нового Года оставалось еще пятнадцать минут.
Но какое это имело значение — любовь важнее…
137Эпилог
Алена работала в компании мужа (Михаил не захотел отпускать жену в «свободное плавание»), консультировала сотрудников и успешно вела дела в частном порядке (по большей части бесплатно в благотворительном фонде помощи женщинам, которому «помогала» и предоставляла в пользование квартиры (родительскую и бабушкину) для проживания женщин с детьми, находящихся в процессе развода).
Поначалу на официальных мероприятиях и званных приемах к Алене относились как к «милому дополнению» бизнесмена Громова (Громов +1), подтверждающему его семейный статус, на котором «выгуливается» его состоятельность с «камушками», но после нескольких выигранных ей бракоразводных процессов у «зубастых» адвокатов крутых бизнесменов, реальность «побед» молоденькой адвокатессы заставила властных мужей и послушных жен уже по-другому (с перспективами на будущее) взглянуть на «милое дополнение» преуспевающего бизнесмена, и даже дружить с ней и даже советоваться, прислушиваясь к ее советам. А после приглашения Алены (Громова +1) на юбилей компании «ЯкутДрагМет», как держательницы акций, и опубликованных фотографий главы компании Саввы Иннокентьевича Морозова с семьей и родственниками (Михаил и Алена были в числе родственников) отношение к ней стало более чем серьезным. Но свои принципы Алена ценила выше денег и никогда не бралась за защиту неверных жен, даже не смотря на их бедственное положение (направляла в центр помощи и перекладывала их проблемы на чужие плечи).
Заниматься фондом «матпомощи» и купленными квартирами сотрудникам компании у Михаила не было времени, он благоразумно скинул все это на плечи жены и «умыл руки».
Но первым, кому понадобилась «матпомощь» Михаила уже не был сотрудником компании (пришлось ему участвовать лично и «налично» из своего кармана): его бывший друг, после судебного разбирательства с «обиженными» женщинами компании и мирными урегулированиями разногласий (денежными: чтобы не сесть в тюрьму, Александру пришлось продать даже квартиру — он потерял все из-за своего неуемного желания удовольствий и денег, и неумения «держать член в штанах»), после пьяного дебоша в стрип-клубе разбился на машине. Михаил оплатил несколько операций, долгую реабилитацию. После операции бывший друг попросил Михаила привезти к нему сына (попрощаться!), Степку привезла его мать, давно мечтающая побывать в Питере и обязательно поселиться в доме Громова, но Алена «гостей» в дом не пустила, и Надежда с сыном поселилась в гостинице. Видя раскаяние Александра, мать и сын стали часто навещать больного. После выписки Александр с Надеждой и сыном уехали в Крым и стали жить одной семьей. Михаил купил им большой дом, из которого они сделали семейную гостиницу.
Против Давида Циклаури возбудили уголовное дело (не смотря на то, что дело грозило стать «висяком»), возвращение в Россию ему было заказано.
Через три года у четы Громовых родился еще один сын — Егор. Родители были счастливы! Их стало пятеро — родных, любящих друг друга людей (родителей отца Михаил своей семьей не считал, хотя помогал им деньгами и изредка приезжал с семьей, со своей сводной сестрой, с ее детьми и внуками он не общался).
Узнав о беременности жены, Михаил (в отличии от первой ее беременности) сразу почувствовал ответственность за ребенка и беременную жену, он стал уделять больше времени семье и старался не пропустить все «важные жизненные этапы» младшего сына и дочки и сына школьников.
После рождения второго сына (Алена уговорила врача сделать кесарево, опасаясь после естественных родов испортить фигуру и утратить «тесноту» мышц, так восхищавшую ее мужа) она не осталась надолго дома, переложив заботы о детях на няню и гувернантку, но выходные вся семья старалась проводить вместе.
Они часто ездили отдыхать — с детьми и без детей и, конечно, побывали на Байкале, но особой «дружбы» между Саввой Иннокентьевичем и Аленой не возникло, а вот с Михаилом наоборот: он стал крестным отцом его сына-наследника и у них установились крепкие, деловые отношения — Михаил оказался прав: ответственность за ребенка совсем не означает любовь к этому ребенку. С того момента, как Алена вышла замуж, денежная поддержка биологического отца прекратилась («приданное» было последним откупом от содержания внебрачной дочери). Алена получила пять процентов акций компании Саввы Иннокентьевича, как и его законные дети, но на большее она рассчитывать не могла (да и не хотела) — по завещанию все имущество и компания Морозова отходили его жене и законным детям. Всеми «личными» деньгами «золотой рыбки» распоряжался муж (к деньгам Алена относилась равнодушно), блюдя ее интересы, советуя и контролируя ее траты на благотворительность, стараясь не ущемлять при этом ее самостоятельности и расходов на семью. О своем «финансовом состоянии» супруги Громовы не распространялись («умные и зубастые „охотницы“ за состоятельными мужиками» об имущественном положении семьи знали и разочарованно вздыхали: всё «богатство» Михаила Громова составляли две машины, старый дом и компания — вся остальная «семейная движимость и недвижимость» принадлежала жене («вот как обезопасила себя от развода „жадная женушка“-адвокатша!» — думали они, а на самом деле это Михаил позаботился о спокойствии своей любимой женушки).
Компания Михаила Громова значилась на рынке морских грузоперевозок одной из успешных и надежных, и конкурентам это не нравилось. После нескольких неудачных нападений на главу компании (первый раз Михаила спасла бронированная машина, второй раз бронежилет — две пули попали в грудь, одна в предплечье — Алена несколько дней не отходила от раненого мужа) и разбирательства с полицией (деньги Михаила и связи Саввы Иннокентьевича на самом верху помогли отыскать исполнителей и заказчиков), семья переехала в Москву в загородный, трехэтажный «семейный дом» недалеко от кольцевой (глава семьи на время лечения и восстановления стал «домоседом», чем очень радовал домашних, особенно Алену, забросившей на это время все свои «адвокатские дела»). Михаил сначала из дома, а когда подлечился, уже из офиса стал руководить своей компанией, назначив «начальников складов»-замов в Питере, Тикси и Владике, переложив на них большую часть ответственности, уже не мотаясь между портами-городами.