Она на мгновение запнулась о его слова, услышав сокровенное, что говорил он лишь только ей. А, может, и другой. Кайре!
— Если мне станет невмоготу слушать, я просто уйду, а ты должен поклясться, что никогда больше не станешь искать со мной встречи.
— Смею напомнить, что ты носишь нашего малыша.
И Авилина тут же положила руки на живот, словно удостовериться, что он говорит правду.
— Он в моём чреве, и ты не сможешь забрать меня в Аскард насильно!
— Как горько мне слышать, какого же ты мнения обо мне. Я бы никогда не стал делать подобного! Я никогда не причиню тебе зла.
— Уже, Зоран. Посмотри, где мы, — развела руки в стороны. — Неужели думаешь, что счастливая жена сбежала бы в другую империю?
— Я виноват, любимая, — смотрел на неё с грусть в глазах. — Но не верю, что ничего нельзя исправить.
Поджав губы, Авилина слушала его голос: такой близкий и родной. И хотелось прижаться к мужу, но это не она, это истинность, метка, что заставляет её любить. На самом деле всё ложь, неправда. И есть возможность избавиться от неё. Так уже было. Так делал Хорн. Он помог ей свести дэнгур, а затем…
— Надеюсь, ты помнишь Хорна. К сожалению, он погиб, пытаясь спасти меня.
— Хорн погиб? — брови Авилины сошлись на переносице, а в глазах заблестели слёзы. Она не единожды вспоминала старика добрым словом. Именно благодаря ему ей удалось обрести счастья. Страшно подумать, что сталось бы с эйрой после того, как солдаты императора обнаружили бы метку эльфа и невозможность обращаться.
Бауэр. И никто бы не смог её спасти.
— Да, — кивнул согласием Зоран. — Он был смел, и погиб смертью храбрых. Но я упомянул о нём не для этого. Вспомни браслет, что он дал мне.
— Меняющий облик? — решила она уточнить, будто был какой-то другой.
— Кайра обманула Хорна. Она сказала, что мы нуждаемся в помощи и велела ему изготовить такой браслет. Старик сокрушался, когда узнал, для чего она использовала его мудрость.
— Но как она нашла его?
— О, эта женщина настолько хитра, что ни один лис не устоит перед её чарами. Она прибыла на драконе.
— Драконе?
— И что-то мне подсказывает, что мы с тобой понимаем, о ком речь.
— Эверилл? — Ави понимала, к чему он клонит. — Но ему это зачем?
— Это уже следует спросить у твоего брата, когда мы вернёмся домой.
— Домой? — вновь переспросила негромко. — Я не говорила о том, что намерена вернуться!
Альф застыл у двери, проходя мимо. Конечно, в этой части замки ему совершенно нечего было делать, но он просто захотел услышать, что в комнате всё хорошо, и его Лина не нуждается в помощи. Кто знает, вдруг дракон захочет доказать ей что-то при помощи грубой силы? Сердце оглушительно забило в виски. Она не собирается никуда ехать! Она намерена остаться здесь, с ним.
И он почувствовал себя неимоверно счастливым.
Глава 66
— Нет, пожалуйста, Ингальвур, успокойся!
— Леотард, отойди с дороги. Он чуть не убил её, ты понимаешь?
Авилина лежала с закрытыми глазами, приходя в себя.
— Он не мог знать…
— Ты защищаешь его? — удивление в голосе Альфа. — Дракона, чуть не убившего твою сестру? А что если…
— Он её спас, спешу напомнить, и сам чуть не погиб!
— С его слов.
— Я видел его, Альф! Он лежал на дне ущелья. И, если бы мы с Клиомнией не нашли его, был бы мёртв! Если бы не эльфийка, впрочем, тоже. Потому что она пожертвовала часть своих сил, чтобы спасти его.
— У него была надежда на возвращение с Линой. Но я слышал, как она просила его уйти, потому что желала остаться со мной! Понимаешь? — в голосе столько надежды. — Лина выбрала меня, — тон вкрадчивый, и эйра, наконец, отрыла глаза.
Она лежала в большой просторной комнате, которую видела впервые. Не в той, что провела последние несколько дней, откуда целитель запретил её перемещать. Здесь было слишком по-королевски. Наверное, одни из покоев для знатных гостей.
— Альф, — подала голос, и он тут же оказался рядом, испуганно глядя на неё.
— Авинор уже в пути, я так боялся за тебя, Лина!
Прислушиваясь к себе, она вспоминала последние минуты перед тем, как упасть. Вот генерал закатывает её рукав, а потом метки соприкоснулись, и она оказалась в замке, где они были счастливы. Увидела кабинет иначе. Себя в красном платье, и ту самую подвязку, о которой говорил Зоран. Ей будто снился сон, рассказанный Авалосом. Всё точь-в-точь, только теперь она была по другую сторону двери, лаская свою копию.
Поворот головы, и вот она настоящая, застывшая в дверях с испугом и отвращением на лице. Она помнит этот момент, только теперь смотрит на всё глазами генерала. Ощущает то, что испытал он в тот момент: страх, испуг, ненависть к себе, отвращение, недоумение.
И снова поворот головы, только теперь искажённое усмешкой лицо Авилины, притягивающей к себе. Лишь теперь виден браслет, и генерал тянет его с руки мерзавки, которая тут же показывает своё лицо. Кайра.
Сон или реальность? Но теперь она понимает, как было на самом деле. Авалос не лгал!
— Где Зоран? — Авилина верит. Его глаза стали её глазами. Метка показала истинное положение вещей. Она не только соединяет сердца, но даёт способность проникать друг в друга, и теперь эйра уверена в том, что готова. Она должна вернуться домой, должна разыскать мать, чтобы задать ей вопросы, должна обеспечить своему ребёнку твёрдую почву под ногами. И этой почвой станет генерал. Её возлюбленный, её избранник.
Если бы оступившимся не давали шансов, мир был бы другим. Даже преступники способны вымолить прощение.
Авалос был виновен лишь в своей безграничной любви к жене, в том, что готов был умереть ради неё, в том, что не мог усомниться в её ласке в тот день. И, если сердце Авилины способно жалеть Кайру, то и принять случившееся по силам.
— Где Зоран? — вновь повторила Ави, не получив ответа в первый раз.
— Он хотел убить тебя! — настаивал император.
— Нет, Альф, — покачала она головой, сдвигая брови друг к другу. — Он никогда бы не причинил мне боли.
— Он предал, — не понимал эльф.
— Его предали, — отозвалась спокойно эйра. — Я видела всё его глазами, — смотрела она с мольбой на друга. — Понимаешь?
— Он обманывает, — пытался найти способ Альф, душа которого пылала от её слов.
— Он потерял всё, чтобы последовать за мной, — не соглашалась Авилина.
— Ты простишь того, кто ласкал другую женщину? — Альф не понимал. Он силился и не мог понять, что сейчас уже всё решено. Для Авилины, для генерала, для тех, кто уедет. Лишь для него всё ещё имело шанс перемениться.
— Он — отец моего ребёнка. Он — мой муж. Он — моя жизнь.
— Альф, — Леотард тронул за плечо друга, — ты должен её услышать.
Сжав зубы и кулаки, запирая внутри свою боль, Альф бросился прочь из ставшей ненавистной комнаты. Вихрь, поднявшийся рядом, трепал тяжелые портьеры на окнах, поднял ковры, сбил с ног несколько служанок, убирающих неподалёку.
Императору срочно требовалось сбежать ото всех. Магия клокотала в нём. Он был уверен, что способен контролировать себя. Столько лет обучался, но теперь, когда его душа была выжжена, внутри всё поднималось чёрным облаком, желая выплеснуться дождём.
— Император, — окликнули его несколько девушек, но он их не слышал. Он сменил шаг на бег, и ему всё равно, что скажут другие, потому что он мог навредить в эту минуту тем, кто рядом.
Выбравшись на улицу, увидел несколько молний, вошедших в землю неподалёку, и накрапывающий дождь, и бросился со всех ног в лес. Когда на крыльце показался Леотард, он не увидел друга. Лишь огромные чёрные тучи, покрывшие небо. Раскат грома был настолько сильным, что заложило уши.
— Альф, — грустно сказал он, понимая, что императору следует выпустить свою злобу, и кто знает, возможно сейчас разговоры лишние, и ему предстоит справиться со своими чувствами самостоятельно.
Глава 67
Дождь усиливался, пока не превратился в стену, и солдаты разбежались в укрытия, конюхи закрывали конюшни, а служанки спешили в дом, промокшие до нитки.
Альфива стояла у окна, грустно смотря на закат, понимая, что погода ухудшается. Собранные два чемодана с вещами сиротливо стояли у кровати, готовые тронуться в путь, как только соизволит хозяйка. Утром она была намерена покинуть замок. Вторая её попытка за последнее время, которая обязана увенчаться успехом. Следовало предупредить императора о скором отбытии, потому что сбегать без объяснения причин было бы верхом наглости. Только и быть куклой, которая поможет избавиться от конкуренток, а потом будет и сама выдворена отсюда, она не желала.
Сердце Ингальвура занято красивой драконицей, и это не просто сплетни. Она видела собственными глазами, как он стоял перед Авилиной на коленях. Для чего этот глупый отбор, если после него ей всё равно придётся отправиться домой? Что будут говорить потом, когда она вернётся из замка, одержав победу? Что император ошибся в выборе? Что дочь Эльдрика не достойна Ингальвура, потому он отверг её? Что она — бракованная невеста?
Нет, нет и нет! Надежды на то, что император обратит на неё своё внимание, растаяли, как дым. И отчего-то сердце сжалось от грусти, что её симпатия не взаимна.
Стоя у окна, она смотрела, как садится солнце, когда внезапно из ниоткуда набежали тучи. Конечно, эльфы умели управлять погодой, но чтобы так резко белые крохотные облачка превратились в чёрное плотное полотно, из которого тотчас принялась литься вода! И раскат грома: оглушительный и пугающий достиг её ушей, отчего она невольно обхватила себя руками.
Альфива с удивлением различила фигуру: светловолосого юношу, бегущего в сторону сада. Император⁈ Она не могла ошибиться, потому что тёмно-синий камзол был покрыт золотыми полосами. Но что произошло?
Бросившись из комнаты, она мигом сбежала с лестницы, достигая холла, и открыла дверь, натыкаясь на дракона.
— Простите, — извинилась, когда он поймал её, чтобы не упала. И тут же стена дождя соединила небо и землю. — Я видела императора, он отчего-то бежал в сторону сада.