Можно сказать, порхала, пока муж крылышки не отсек.
Как любит говорить лучшая подруга, мой возраст только Андрей выдает, но если никому не говорить, что я его мама…
— Женя, я рад. Но это не норма, — с хлопком опускает ладонь на результаты анализов. — К тому же бледная вся. Глаза впали. Ты как питаешься вообще?
Ой, началось…
Распекают меня как подростка.
Когда Тимофей Вячеславович прибегает к последнему и самому весомому аргументу — обещает позвонить моей матери, я сдаюсь окончательно. Заверяю его, что буду серьезнее относиться к своему здоровью.
— Держи, — протягивает мне листок с назначением. — Не забудь пропить. И с уровнем витамина Д что-то нужно делать. Когда ты последний раз была в отпуске?
— Даня, можешь одеваться.
Спустя час улыбаюсь белокурому мальчугану. С каждым месяцем он становится всё активнее, и уже не сказать, что хоть чем-то отличается от остальных ребят своего возраста.
— А подарок будет? — заглядывает мальчуган мне в глаза.
— Даня! — возмутившись, мама пытается одернуть, но я подаю ей знак, дескать, не стоит. В порядке всё.
— Конечно. Сейчас сам выберешь, — подмигиваю ребенку. — Только сначала оденься.
Оставшись довольный ответом, он спрыгивает со стула.
Пока мой юный пациент занят делом, мы с его мамой обсуждаем мелкие нюансы, касающиеся здоровья мальчика. В три года он перенес пересадку почки. Восстановление было долгим.
Результаты последнего обследования меня порадовали.
— Мы были у хирурга. Он сказал, что никаких отклонений не найдено, но я все равно волнуюсь. Вы понимаете, Евгения Александровна…
К сожалению, понимаю.
Мальчику верный диагноз поставлен был далеко не сразу. Удивительно даже, как в двадцать первом веке, при наличии первоклассных технических средств, до сих пор имеют место быть подобные случаи. Чаще всего всё дело в халатности. Один не досмотрел, второй не придал значения. А цена всего этого попустительства — человеческая жизнь.
К выбору подарка Даня приступает очень тщательно. Перебирает всё содержимое специального ящика, отведенного под игрушки.
Мама его поторапливает, едва уловимо нервничая.
— Дань, мы торопимся. Ты забыл? Папа уже приехал за нами.
Я слегка удивляюсь, хоть и вида не подаю.
И месяца после операции не прошло, когда отец мальчика ушел из семьи. Не смог вынести всего, что навалилось на их семью. Откупился деньгами, а сам завел отношения с юной прелестницей.
Знаю, потому что их семью долго полоскали в наших кругах. Причем виноватой выставляли в большинстве случаев почему-то жену, дескать, это она захотела ребенка и испортила их стабильную жизнь.
Подумаешь, сорок лет, а детей нет.
К мужчинам, как ни крути, общество у нас снисходительно. Они же бедные и несчастные, буквально судьба вынуждает искать утешение под чужими короткими юбками.
Меня подсознательно триггерит. Торкает в разы сильнее, чем раньше.
Все дело в том, что мысли о Максе и без того круглосуточно крутятся на подкорке. А как иначе? Его молитвами мне сегодня ещё встречаться с двумя юристами.
— Мы помирились, — сообщает мне мама Дани, понизив голос. — С его отцом. Говорит, что всё осознал… Прощение долго просил…
Ей явно неловко.
— Я рада за вас. Пусть в этот раз всё сложится, — желаю ей искренне.
Кто я такая, чтоб осуждать? Нет и нет.
Уверена, что в этом вопросе ни на кого не стоит оглядываться. Каждый человек сам в состоянии оценить, есть ли у него силы на прощение.
Разойтись навсегда или дать шанс? Смысл ориентироваться на чье-то «правильное» мнение, если сам в итоге будешь страдать?
Если бы я чувствовала, что могу простить и забыть об измене, не попрекая при каждом удобном и неудобном случае, то, возможно, тоже бы простила Максима.
Очередь из осуждающих в любом случае соберется. Простила — тряпка и размазня, не простила — стерва бесчувственная, никогда и никого не любившая.
Идеальных людей не бывает, и с этим стоит смириться. Чем раньше, тем лучше.
Я направляюсь к парковке, когда в сумочке телефон оживает.
Достав его, смотрю на экран.
Незнакомый номер настойчиво внимания добивается. Принимаю вызов, решив, что это адвокат звонит.
— Здравия желаю, — раздается сухое приветствие. — Капитан Агапов Вас беспокоит.
Сердце ухает вниз. Он ещё ничего не сказал, а дурное предчувствие врубается в голове мощной сиреной.
— Я Вас слушаю.
— Евгения Александровна?
— Вы не ошиблись.
Хочется рявкнуть на него, поторопить.
— К нам тут в каталажку молодого человека доставили. Без документов. Но он утверждает, что сын Ваш.
— Андрей? — я нервно прижимаю ладонь к груди.
Быть такого не может! Мы ведь с ним поговорили! Спокойно! Он всё понял!
— Так точно, — оживает голос моего собеседника. — Вы можете подъехать? Нужно решить как-то вопрос…
— Конечно. Какое отделение? — перебиваю его без предисловий.
Мужчина называет адрес.
Ускоряя шаг, я щелкаю автомобильным брелоком.
Внутри всё клокочет. Уверена, без Анечки тут не обошлось.
Как же они с Максимом бесят меня.
— Вам лучше поторопиться. Статья парню грозит довольно серьезная. А он уперся и даже данные свои говорить не хочет. Документов у него с собой нет…
— А что он нарушил?
— Девушку избил до потери сознания. Она в больнице сейчас и, возможно, потребуется…
— Подробности, касающиеся девушки, меня не интересуют, — бросаю раздраженно. — Для начала сына своего выслушаю. И только после этого Вас.
Выдыхаю, испытывая приступ ярчайшего гнева.
Ну что, Максим, можешь быть несказанно доволен! Грязь в семью тебе отлично удалось затащить!
Глава 9
Глава 9
На воздух! Мне срочно нужно на воздух!
Направляясь к выходу, затаиваю дыхание и ускоряю шаг.
От спертого воздуха у меня голова начинает кружиться. Ещё и запахи эти, от которых резь в глазах появляется…
Происходящее — самый натуральный кошмар!
Может быть, кому-то будет смешно, но я впервые в жизни побывала в полицейском участке. Впечатлений хватило на всю оставшуюся жизнь!
Толкнув обшарпанную дверь, оказываюсь на небольшом крылечке и с жадностью хапаю ртом морозный воздух.
Ещё вчера я думала, что мужу в моих глазах ниже падать некуда. Оказалось, ошиблась! Сейчас я на части готова его растерзать за случившееся!
Никто кроме него не виноват в случившемся. Это же надо было додуматься связаться с алчной, лживой тварью! Для подружки слов приличнее нет.
— Мам, ну ты даешь! — хмыкает сын, незаметно оказавшись за моей спиной. — Я и не знал, что ты умеешь быть такой… гневной!
До приезда юристов я успела переругаться с сотрудниками полиции. Сама от себя не ожидала.
— Сейчас лучше молчи. Дай мне минуту на то, чтобы в себя прийти.
Внутри все дрожит.
Господи, что нужно сделать, чтобы эта мерзость от моего сына отстала теперь? Беспринципная дрянь. Привыкла припеваючи жить на деньги моего мужа-осла!
— Извини, я не хотел доставлять тебе неприятности, — неожиданно голос сына просаживается.
Я мгновенно забываю о своей злости и обращаю всё внимание на него.
Сердце сдавливает от той лавины сожаления, что я сейчас испытываю. Ладно, я была слепа, но Андрей уж точно не виноват в том, что его отец не смог контролировать свою похоть.
— Не говори глупости, — развернувшись, порывисто его обнимаю. — Ты самый важный человек в моей жизни.
— Даже если бы я её реально избил, ты бы так считала?
Говорит ерунду!
— О чем ты говоришь? Мне самой хотелось её придушить.
— Ты мне веришь?
Не знаю, как девочки, но мальчики очень долго остаются детьми. Вопрос сына кажется абсурдным, но я по глазам вижу, как ему важно услышать ответ.
— Конечно. Тебе всегда в первую очередь, — заверяю его.
Конфликт с сотрудниками правоохранительных органов начался с того, что они не позволили мне сына увидеть. Признаюсь честно, мысли в голову сразу полезли темные. Вдруг они превысили свои должностные полномочия и избили его?
Как позже, после приезда моего знакомого юриста и его друга, выяснилось, служители закона попросту денег хотели. Верно оценили ситуацию. Поняли, кто перед ними.
По всей видимости, я не похожа на того человека, кто может начать качать права и поднять ор. Ошибочка вышла.
Все вопросы, касающиеся детей, решаются в особом, совершенно нештатном порядке.
— Надо было реально ей по морде заехать, — размышляет Андрей.
— Угомонись, — хлопаю его по груди. — Мало было? — киваю на дверь за его спиной.
— Обидно. Ни за что.
Андрей рассказал, что приехал просто поговорить со своей бывшей подружкой. Поступок, на мой взгляд, опрометчивый, ну уж что имеем.
Девица в очередной раз подтвердила мою догадку о том, что она совершенно не промах, и разыграла небольшое представление. Сначала вой подняла, а когда Андрей попытался её встряхнуть и успокоить, рухнула на пол. Плашмя. Разбила нос и верхнюю губу.
По словам сына, крови было много, Аня кричала и плакала, но ехать в больницу отказалась.
А после того, как он уехал, оказалось, что в её квартире подружка была и всё происходящее снимала на телефон. Да так удачно, что на видео было видно только то, как Андрей трясет свою бывшую, а после она летит на пол, жалобно скуля: «Андрюша, не бей меня».
Иногда я жалею о том, что у меня излишне много ненужных жизненных принципов. Мешают они.
— Ладно, поехали домой, — подпихиваю его в спину.
Жду не дождусь, когда этот длинный ужасный день закончится.
Мы не успеваем дойти до небольшой парковки, расположенной метрах в пятидесяти от здания полиции, как нас догоняет мой знакомый. Его друг, имени которого я не запомнила, плетется следом.
— Жень, подожди, — просит Павел.
Не знаю, почему позвонила именно ему.
Растерялась, когда ехала в отдел. Долго листала телефонный справочник, выбирая кого-то, кто никак с мужем не связан, и наткнулась на контакт, который никогда не использовала.