Каждый день кафе наполнялось посетителями: людьми, прочитавшими о нас в блоге Михаила, местными жителями, рабочими с соседних строек. Я вставала с рассветом и падала в постель за полночь, изнемогая от усталости, но с чувством растущей уверенности в своих силах.
Ярослав приходил ежедневно после обеда. Он помогал с обслуживанием посетителей, продолжал что-то ремонтировать в моём заведении, починил старые стулья, укрепил шатающиеся столы. Его присутствие стало таким естественным, что я уже с трудом представляла кафе без него.
Анна Петровна организовала настоящую пекарню у себя дома: она и ещё три соседки готовили выпечку для нас, получая процент от продаж. Их пирожки, ватрушки и пироги разлетались моментально, и скоро у нас появились постоянные клиенты, приезжавшие специально за «той самой домашней выпечкой».
За это время я почти не вспоминала об Александре. Словно та жизнь была в другом измерении, тусклом и далёком, а настоящей стала эта — с запахом свежего кофе, с ежедневными заботами, с улыбками посетителей, с тихими вечерними разговорами с Ярославом после закрытия.
В пятницу решила устроить себе выходной. Кафе и так работало без перерывов, а мне нужно было встретиться с адвокатом и обсудить как идут дела с моим бракоразводным процессом. Анна Петровна согласилась подменить меня на день, сказав:
«Я ж всю жизнь с людьми работала, в торговле. Справлюсь!»,- и Ярослав обещал заглянуть на пару часов, проконтролировать.
В офисе адвоката я пробыла дольше, чем планировала. Елена Викторовна показывала мне собранные документы, объясняла стратегию, предупреждала о возможных сложностях. Особенно долго мы обсуждали наследство моего отца. Юридическая ситуация с ним была запутанной, но адвокат нашла несколько аргументов в мою пользу.
— Главное, доказать, что это было семейное дело, а не коммерческое приобретение, — говорила она. — И что Александр действовал от вашего имени, как доверенное лицо.
Когда я наконец вернулась домой, был уже вечер. Звякнул колокольчик над дверью, и я шагнула в ставшее родным заведение.
За одним из столиков сидел Александр.
Он был в деловом костюме: тёмно-синем, его любимом, с белоснежной рубашкой и галстуком цвета бургундского вина, который я подарила ему на прошлое Рождество. Волосы, всегда аккуратно зачёсанные назад, теперь были чуть растрёпаны, словно он много раз проводил по ним рукой. На столе перед ним стояла чашка кофе, нетронутая.
Я медленно подошла к стойке, чувствуя, как напрягается каждая мышца в теле. Анна Петровна бросила на меня тревожный взгляд.
— Он уже час сидит, — прошептала она. — Сказал, что подождёт тебя. Я верно догадалась, это ведь?..
— Да, — кивнула я. — Мой бывший муж.
— Хочешь, я останусь? — предложила она, явно готовая защищать меня от любых неприятностей.
— Нет, спасибо, — я слабо улыбнулась. — Идите домой, Анна Петровна. Спасибо вам за помощь. Я справлюсь.
Когда она ушла, я подошла к столику Саши. Он поднял глаза, в них читалась усталость и что-то ещё, чего я давно не видела. Неуверенность? Страх? Странно было видеть эти эмоции на лице человека, всегда такого уверенного в себе, такого властного.
— Здравствуй, Вера, — сказал он негромко.
— Здравствуй, — я осталась стоять. — Что ты здесь делаешь?
Он сделал неопределённый жест рукой:
— Хотел увидеть, как ты… Как у тебя дела. Твоё кафе выглядит хорошо.
— Спасибо, — я не могла понять, к чему он клонит. — Если ты по поводу развода, то все вопросы теперь через адвокатов.
— Нет, — он покачал головой. — То есть да, но не только. Я просто... — он запнулся, что было совсем на него не похоже. — Я скучаю по тебе.
Эти слова, произнесённые тихо, даже как-то робко и неуверенно, должны были вызвать у меня бурю эмоций. Ещё месяц назад я бы отдала всё, чтобы услышать их. Но сейчас они лишь вызвали лёгкое недоумение.
— Правда? — я приподняла бровь. — А как же Ольга? Она знает, что ты здесь?
Его лицо дрогнуло:
— Мы… у нас с ней сейчас сложный период. Я всё чаще думаю, что крупно ошибся.
Он смотрел на меня так, словно ожидал увидеть радость, облегчение, благодарность. Словно его слова должны были всё изменить.
Но я ничего не чувствовала, кроме усталости.
— И что теперь? — спросила я, скрестив руки на груди. — Ты хочешь вернуться? После всего, что сделал?
— Я хочу, чтобы мы поговорили, — он сделал примирительный жест. — По-настоящему поговорили. Двадцать пять лет, Вера. Это не выбрасывают просто так.
— Не выбрасывают? — во мне начал подниматься гнев, но я сдержалась. — Ты именно это и сделал, Саша. Выбросил. В нашу годовщину.
— Я был не в себе, — он опустил глаза. — Связался с молодой женщиной, потерял голову. Но теперь я вижу, что…
— Что она оказалась не такой покладистой, как я? — я горько усмехнулась. — Не такой готовой жертвовать собой ради твоего комфорта? Или просто тебе наскучила новая игрушка?
— Вера, — он протянул руку, попытался дотронуться до моей, но я отстранилась. — Я знаю, что причинил тебе боль. Но разве мы не можем попытаться всё исправить? Ради всего, что между нами было?
Я смотрела на него — всё ещё красивого, всё ещё такого знакомого, каждая черта его лица отпечаталась в моей памяти за эти двадцать пять лет. И ничего не чувствовала. Словно смотрела на старую фотографию: да, это было частью моей жизни, но уже не вызывало ни тоски, ни горечи.
— Хочешь кофе? — спросила я неожиданно для самой себя.
Он удивлённо моргнул:
— Да, пожалуй.
Я забрала с его стола уже остывший, так и не тронутый напиток, вернулась за стойку, и начала готовить кофе. Так, как любил Александр. Крепкий, с небольшим количеством молока, без сахара. Эти движения были автоматическими, въевшимися в память.
Вернувшись к незваному гостю, поставила перед ним чашку, села напротив.
— Всё ещё помнишь, как я люблю, — он слабо улыбнулся.
— Трудно забыть за месяц то, что делал два десятка с лишним лет, — я пожала плечами.
Он сделал глоток, одобрительно кивнул:
— Отличный кофе. Лучший, из того, что я пробовал.
— Спасибо, — я смотрела на него без улыбки. — Рецепт моего отца.
Возникла пауза. Мы сидели друг напротив друга — два человека, когда-то близких, а теперь почти чужих.
— Как ты себя чувствуешь? — наконец спросил он. — Я вижу, ты похудела.
— Много работаю, — я пожала плечами. — Кафе требует усилий. Но мне нравится.
— Ты всегда была хорошей хозяйкой, — он кивнул. — Наш дом опустел без тебя.
— Это уже не наш дом, Саша, — я покачала головой. — Ты сам всё решил, когда сменил замки.
— Глупость сделал, — он поморщился. — Поддался влиянию Ольги… Но я уже вернул всё как было. Ты можешь вернуться в любое время.
— Зачем? — прямо спросила я. — Чтобы всё повторилось? Чтобы через полгода или год ты снова нашёл кого-то моложе и интереснее?
— Я понял свою ошибку, — он произнёс это с той уверенностью, с которой обычно вёл переговоры. — Больше такого не повторится. Я обещаю.
Я смотрела на него и думала о том, как странно устроена жизнь. Ещё недавно я бы отдала всё за его обещание, за возможность вернуться в нашу общую жизнь. А теперь эти слова казались пустыми, ничего не значащими.
— Нет, Саша, — я покачала головой. — Я не вернусь.
Он выглядел по-настоящему удивлённым:
— Почему? Ты нашла кого-то другого? Этот… как его… который помогает тебе здесь?
Я поняла, что он говорит о Ярославе. Видимо, навёл справки, прежде чем прийти.
— Дело не в этом, — я посмотрела прямо ему в глаза. — Дело во мне. В том, что я начала новую жизнь. И она мне нравится.
— Но как же мы? Наша семья?
— Нашей семьи больше нет, — я сказала это без горечи, просто констатируя факт. — Ты сам её разрушил. И знаешь что? Я благодарна тебе за это.
— Благодарна? — он нахмурился, чуть не поперхнувшись.
— Да, — я кивнула. — Если бы не твой уход, я бы никогда не узнала, на что способна. Никогда бы не начала всё это, — я обвела рукой кафе. — Никогда бы не почувствовала себя… собой.
Александр смотрел на меня с тем же выражением лица, с каким, должно быть, смотрел на неудачную сделку или провальный проект. Или будто у меня выросла вторая голова.
— Я не узнаю тебя, — наконец произнёс он.
— Потому что ты никогда не знал меня по-настоящему, — я пожала плечами. — Как и я тебя.
Мы ещё немного поговорили: о Максиме, о квартире, о предстоящем разводе. Александр постепенно менялся — из просителя снова превращался в делового человека, привыкшего контролировать ситуацию. Он предложил «щедрое» содержание, если я не буду настаивать на своих правах на его бизнес. Я отказалась. Он намекнул, что может затянуть процесс на годы. Я сказала, что готова ждать столько, сколько потребуется.
Наконец он встал, расплатился за кофе — аккуратно положил купюру на стол, не глядя на сумму, как делал всегда.
— Подумай ещё раз, Вера, — сказал он у двери. — Я буду ждать твоего звонка.
Когда дверь за ним закрылась, я подошла к окну. Смотрела, как он идёт к своему дорогому чёрному BMW. Высокий, статный, успешный мужчина. Уверенный в том, что может купить, заполучить, вернуть всё, что захочет. Но не меня. Потому что той женщины, которую он хотел вернуть, той податливой, удобной Веры, разделившей с ним двадцать пять лет жизни, радовавшейся его успехам, грустившей из-за его проблем - её больше не существовало.
Я думала, что он разбил меня на части. Но, увидев его сегодня, почувствовала, что я давно собрала себя заново - из других материалов.
Глава 12. Максим
После визита Александра я была как в лихорадке. Всю ночь мне снились беспокойные сны, в которых прошлое и настоящее переплетались в странный узор. Я просыпалась, засыпала, видела лицо мужа, удивлённое моим отказом, затем картинка менялась на наш старый дом, после он трансформировался в кафе, наполненное посетителями.
Утром, ещё до открытия, я позвонила Наталье и рассказала ей о вчерашнем визите.