В глаза ему смотрю, а саму всю трясёт, так томно, таким крышесносным взглядом никогда на меня не смотрел Родион. Да если на чистоту, никак не смотрел, а здесь…Здесь вызов какой-то, здесь всю трясёт… Гена тянется ко мне, его рот так властно накрывает, а губы, мои губы в поисках его тепла, его мужской силы, защиты и кажется, что мне не хорошо за тридцать, а что я девчонка. Совсем девчонка, его девчонка.
– Моя девочка! Какая ты красивая, Клара!
Наши губы сливаются в поцелуе, а я больше не могу. Желание становится таким сильным. На секунду я даже забываю, что я болею, что моя болезнь смертельная, возможно мне не так много осталось, но я не могу в этот момент, меня всю трясёт, накрывает…
Спустя минут пятнадцать, сильные руки Гены сжимали меня, а я просто смотрела вперёд и понимала, что совершенно не хочу выходить из машины, что мне больно, очень больно. Что я, возможно, умираю, а я не хочу, я так хочу жить.
– Ты не умрёшь! – словно читает мои мысли Гена. – Я не дам! Клара, я на зоне каждый день тебя вспоминал! Ты самая красивая девчонка у нас была, ты и сейчас огонь!
Непроизвольно улыбаюсь. А что если правда…
– Мы тебя вылечим! Только верь мне! Только верь, Клара! Никуда не отпущу, теперь я тебя больше не отпущу от себя ни на шаг и не потеряю!
Его руки крепче сжимают меня, а я глаза непроизвольно закрываю. А что если…А почему Родиону можно, а мне нельзя, чем я хуже…
Я стояла у зеркала и смотрела на себя. Похудела. Сильно похудела. Но глаза горят. Горят так что я себя не узнаю. Да что с тобой, Клара, у тебя такая болезнь, ты можешь умереть, а тут ресторан какой-то. Прижимаю к себе платье и глаза прикрываю. Правильно ли я делаю? Что я вообще делаю? Но я не хочу без него. Откидываю платье в сторону. Боль такая накатывает. А правильно ли я делаю…Что со мной…Клара приди в себя. Ты взрослая женщина, но почему же так до сумасшествия рвёт крышу….
– Кларусь, ты ужинать будешь?
Заходит бабушка, а я, как раз платье убираю. Она во все глаза смотрит на меня.
– Милая, ты куда собралась?
– Да Гена в ресторан позвал, думала…
Понимаю, это так глупо, но бабушка всегда была близким мне человеком. Она тяжело вздохнув подходит ко мне, как в детстве обнимает. Прижимает к себе.
– Кларусь, девочка моя! Не надо тебе с ним идти!
– Почему? – на секунду теряюсь я.
Бабушка отводит взгляд в сторону.
– Женат он, Клара, после зоны к нему бывшая жена вернулась, да и по тюрьмам он всю жизнь!
Сердце бешено стучит. Женат? Вот это номер…Дура ты Клара, какая ты дура…
Глава 16
– Плохой он человек, разное говорят! Катю убили! Ты же помнишь Катю? Ребенок остался!
Я вздрогнула. Внутри всё сжалось. Конечно я помнила Катю… Говорили очень многое, как Гена её убил…Её парня, когда они сберкассу ограбили с Олегом, своим поддельником. Мишка и Катя знали. Как жестоко в посёлке Мишу убили и Катю, у них малышка осталась…
Сердце до боли сжалось.
– Бабушка, ты веришь что он мог Катю убить?
Бабушка плечами пожала.
– Яну же он бил свою жену гражданскую, до полусмерти избивал! Чуть не покалечил, так почему нет!
Я молчала.
– А жена его бывшая Алина вернулась к нему, все простила…Конечно денег много, очень много, так почему нет…
Внутри все сжалось, встала молча и стянув с себя платье, одела домашний халат.
– Пойдем, бабушка ужинать!
– Мама, а ты куда такая красивая собралась?
Ксюша посмотрела на меня, а я кофе отпила. Вредно, тем более на ночь нельзя, но мне кажется уже ничего не страшно. Надо же, он меня вылечить обещал…Так за что же так. Почему? За что так со мной?
– Хотела прогуляться да не пошла никуда!
– В деревне накрашенной? – Ксюша хитро прищуривается.
– Так, Ксения отстань от матери! Дай ей спокойно поесть!
А мне кусок в горло не лезет, я все о нём думаю. О глазах его которые с темноты жгут…Его вспоминаю…Красивый. Сильный, мужественный такой мужчина…Если он женат так зачем я… Для чего? Поиграть или отомстить что в свое время отворот поворот дала? Так смешно. Все мы взрослые люди. Гена, Гена, а я по другому о тебе думала…
Лёшка что-то рассказывает, а мне говорить ни о чём не хочется, просто мрачно смотрю перед собой. Перед глазами рисуются самые мрачные краски и самые мрачные мысли. Скоро конец. Одна я не вытяну, только если много работать, сил всё меньше становится, а бесплатно в нашей стране все делается через жопу и я это прекрасно более чем понимала.
Поправила волосы, как внезапно телефон ожил на столе. Гена. Сердце бешено забилось. Бабушка лишь бросив беглый взгляд на дисплей, тут же отвернулась, а я схватила телефон и бросилась на улицу. Меня аж всю трясло.
Встала за дом чтобы Гена меня не увидел. Отблеск фар от его дорогой машины, как раз падал на террасу. Я прижалась к качелям. В отличии от мамы, бабушка хоть и жила одна, но всё делала для семьи. Не пила. В отличии от моих родителей. Брат тоже не пил, только жена его пила, но работала, как мама моя, а он пользовался этим. Сидел с Даней, жизнь поменялась, настали страшные времена для всех…
Мужики сидели с детьми, а женщины работали. Правда Гунченко не сидел с детьми, но помогать мне особо не стремился, наоборот он и Инесса Марковна последнее время тыкали каждой копейкой.
– Привет, ты не выходишь? Почему?
Голос Гены такой уверенный и властный…А правда почему? Потому что он женщину убил с мужчиной и то его вина насчет не не доказана, а может доказана…Он столько лет за это отсидел. То что к жене вернулся? Так Лина с женатым моим мужем гуляет и никакие угрызения совести её не терзают, так что же со мной, я то почему так на это реагирую…
– Ген, я…
– Слушай тебе Павловна что-то наговорила! Я очень уважаю её, но вспомни Янку, она ей, как внучка была! Она мне её простить по молодости всё не может! Клара, я отсидел свое, много лет…Я другой человек и с тем Геной мне не по пути…Выходи!
Я вздохнула.
– К тебе Алина вернулась?
– Глупости, ты знаешь у меня дочь есть, Алина кукушка бросила её на мать, мы ради дочери общаемся! Выходи!
– Сейчас только переоденусь!
– Не надо! Иди сюда!
Я резко оборачиваюсь, едва не вскрикнув. Он стоит позади. В упор смотрит на меня. Так резко. Холодно…Своими огромными глазами, а в руках огромный букет роз.
– Это тебе, девочка моя!
Красные розы. Охапка…Ещё круче чем тот букет. Сердце бешено бьётся, а я понять ничего не успеваю, как в его объятьях сильных мужских оказываюсь. Разве это ли не счастье?
Глава 17
– Ты такая красивая!
Мы перевели дух от смеха, когда оказались на краю деревни. Как я сбежала в одном халате. Где-то вдали слышалась музыка, танцы, веселье…Молодежь.
А когда-то мы также веселились. Куда это всё делось?
– Я скучаю по тебе! – Очень скучал! А ты выходить не хотела из-за Алины?
Я молчала. Поплотнее запахнула полы халата. Прекрасно, первое свидание и я в халате, ну и кто так делает…
– Ты прекрасна даже без халата!
Прежде чем я успеваю что-то понять, Гена склоняется в мою сторону и сжимает так крепко, что у меня дух перехватывает. Никогда Гунченко так не сжимал, до такого исступления не доводил. Такой поцелуй крышесносный, сумасшедший. От него с ума схожу, руки только его сильные ощущаю…Генины…
– Ты мне нужна! – хрипло произносит он. – Безумно нужна! Я без тебя с ума схожу! Я на зоне только тебя и вспоминал, девочка моя!
Вдавливает меня в сидении, а его губы продолжают меня целовать. Сильные руки ласкают…Не могу, я сейчас сама схожу, как я давно этого не испытывала. Как…
Какая же я дура, может будь я тогда с ним и всё по-другому бы сложилось…
Мы с трудом оторвались друг от друга только к рассвету, я не знала, как это назвать, но меня трясло от одного его прикосновения. Уже дома осторожно пробираясь в комнату, так, как спал весь дом, я резко затормозила. За столом сидела бабушка и мрачно смотрела на меня.
Она зажгла свет и тяжело вздохнула.
– Вино пить с твоим диагнозом нельзя!
Я села за стол.
– Бабушка с моим диагнозом уже можно все, никто не знает, как это обернется, это не доброкачественная опухоль, как ты не понимаешь! Родион любит детей, но его Лине которой чуть за двадцать они не нужны! Куда они пойдут? Тебе их бабуль никто не отдаст, маме они подавно не нужны, а про Инессу Марковну, я молчу!
Он отправит их в закрытую школу!
Бабушка вздохнула.
– А Гена очень жестокий человек! Катя оставила дочь сиротой, они Мишу убили и Катю, сходи на девочку посмотри! Как ты можешь, Клара!
Я встала. Разговаривать было бесполезно.
– Анжелина её зовут, бабушка совсем слаба, а тётка алкашка! Женя совсем человеческий облик потеряла! Ни сегодня завтра, Линку заберут, что же твой благоверный, её судьбу не устроит! Не смей Клара, не бери грех на душу, сама мать!
Я встала и направилась в сторону комнаты. Портить отношения с бабушкой не хотелось, но они были уже испорчены.
Я проснулась с самого раннего утра. Меня всю трясло. Опять эта боль в груди. Кашель. Сегодня надо ехать к врачу.
– Владимир Васильевич, я могу сегодня приехать?
Задыхаюсь. Боль в груди становится настолько сильной что не могу дышать, еле дотягиваюсь до минералки. Хватаю и делаю судорожно несколько глотков. Господи, как же хорошо…
– Клара Витальевна с вами всё хорошо?
Я судорожно откашлявшись смотрю перед собой в стену. Нет со мной не всё хорошо, далеко не все хорошо.
– Вы нервничали накануне?
Я забыв что он меня не видит, кивнула.
Владимир Васильевич расценил моё молчание по своему.
– Клара Витальевна, я всё понимаю и вижу что у вас проблемы с мужем, я не слепой, но вы мать, подумайте о детях, поймите так нельзя! Чем сильнее вы нервничаете тем хуже вам, Клара Витальевна!
Я вздохнула.
– Клара милая, доброе утро!