-Смею! – я уже не пытаюсь сдерживать гнев. Это невозможно. – Смею! Я у себя дома, как Вы верно подметили! И на этот дом, раз уж такая песня пошла, и на машину, и, вообще, на жизнь в целом зарабатывал не только ваш сын, но и я. Я никогда не сидела ни у кого на шее, ни у кого ничего не просила. Ещё и Вас терпела, молча проглатывая Ваше вечное недовольство.
-Ах, ты… - Нина Николаевна, открыв рот, багровеет на моих глазах. – Да ты ещё пожалеешь, что…
-Покиньте этот дом! – даже в такую минуту нахожу в себе силы, чтобы откровенно не послать свекровь куда-нибудь далеко и надолго.
Жаль, Нина Николаевна воспитана не так…
-Сука… - словно ядовитая змея, шипя, она направляется к выходу. – Я этого так не оставлю. У нас связи… Нищебродка… Как пришла с одним чемоданчиком, так и уйдешь отсюда, - угрожает она на прощание.
Через несколько минут слышу, как вниз спускается Анатолий Степанович и тоже выходит на улицу.
Выпиваю стакан воды и иду в комнату к дочери. Она так и не спустилась до сих пор.
Маша сидит за столом, что-то пишет в личном дневнике. Она никогда не давала мне читать его, но я, зная, где он лежит, несколько раз брала без спроса. Ничего особенного: записи о школе, одноклассниках.
-Привет.
-Привет, - судя по голосу, у Маши нет настроения, чтобы общаться со мной. Такое чувство, что я помешала ей своим приходом.
-Я волновалась, - застываю у двери. – Ты не позвонила мне, чтобы предупредить, что тебя заберут бабушка с дедушкой.
-Ой, всё… - отмахивается она.
-Маш, что значит это твоё «всё»? – до конца не унявшийся гневный зверь в моей груди снова оживает.
-То и значит… - она отворачивается от меня, закрывает дневник, прячет в шуфляду.
-Что случилось? Почему ты так ведешь себя со мной?
-Как я себя веду?
-Как? Разве с мамой так разговаривают?
-Мамы разные бывают.
-Маша… - подхожу к дочери ближе. Её поведение сегодня крайне странное. Да, она и раньше мне часто перечила, но разговаривать так, как она делает это сейчас, - такого прежде не было. – Ты не права сейчас…
-Я не права, бабушка не права, папа не прав. Одна ты права, да?
-Ты можешь нормально рассказать, что случилось? – с гулко бьющимся сердцем пытаюсь выяснить мотивы подобного пренебрежительного отношения. – Можем спокойно поговорить?
-Не можем, - огрызается она.
Я безнадежно растеряна. Не знаю, как вести себя и что говорить. Дочка совершенно не идет на контакт.
-Мне больно, когда ты ведешь себя так.
-И мне больно… - выкрикивает она неожиданно. – Собираешься уходить? Уходи. Только знай… Я останусь здесь. В нашем с папой доме. А ты… - она на секунду замолкает. - Ты нам больше не нужна! Встречайся со своим любовником и дальше…
-Что??? – в неверии шепчу я. Как моя дочь может такое говорить? – Ты… Это… Это не я виновата в том, что наша семья разрушена! - кричу эмоционально.
Маша смотрит на меня с небывалой злостью.
-Не ты? А кто?
-Это твой папа изменил мне!
-Папа? – недоверчиво переспрашивает дочка. – Ты врунья… Врунья! Я тебя ненавижу!
Глава 27.
Спустя три месяца
-Привет! Ну, как ты сегодня? – голос Инны в трубке, как обычно, вызывает хоть какие-то положительные эмоции за прошедший день.
-Отлично! – беру со стола открытую бутылку коньяка и наливаю еще одну порцию напитка на дно бокала. Отнеся телефон в сторону, делаю глоток и тут же ощущаю, как внутри становится тепло.
-Я всё слышу… - доносится до меня недовольный голос подруги. – Оль… - это уже с укором. – Ну, долго ты еще будешь жалеть себя?
-Я себя не жалею. Холодно сегодня ужасно на улице, - смотрю за окно, где кружит колючий снег в порывах зимнего ветра. – Это просто способ согреться.
-Если так греться каждый вечер…
-Всё нормально, - уверенно говорю, надеясь, что ситуация действительно под моим контролем.
Не знаю, когда это началось… Когда я начала пить по вечерам после работы?..
Когда от меня отказалась дочь?..
Когда мне пришлось уйти из дома?..
Когда Инна улетела в другую страну, оставив без своей дружеской поддержки?..
Когда умер Рымарев, на помощь которого я так надеялась при бракоразводном процессе?..
Или когда этот самый бракоразводный процесс оставил меня практически ни с чем?..
Поводов было много. Потому не знаю точно, когда что-то светлое во мне умерло окончательно и бесповоротно. Понимаю сейчас лишь одно… Ненависть и желание мстить… Вот мои путеводные звезды. Именно благодаря этим чувствам, я, наверное, и смогла выжить. Смогла не сдохнуть, когда жизнь рассыпалась, словно карточный домик.
-Что на работе? – переводит тему Инна.
-На работе скучная однообразная работа, - невесело усмехаюсь я. – Новый босс по-прежнему не спешит показывать себя подданным, - продолжаю иронизировать, присаживаясь на стул, так как ноги начинают приятно слабеть после алкоголя.
-Удивительно даже. Мне казалось, после смерти отца он обязательно появится в офисе.
-Наверное, у него и без того дел хватает. Ходят слухи, что у него и свой успешный бизнес, помимо отцовского, есть. Возможно, для него наша фирма только дополнительный геморрой.
-У хорошего бизнесмена деньги лишними не бывают, - философски комментирует подруга.
-Ну, значит, однажды точно появится. Ты как сама? Как твой день прошел?
Инна делится своими успехами по работе, какими-то забавными историями из жизни их офиса, а мне хочется волком выть. Я тоже хочу, чтоб у меня было вот также всё хорошо.
-А-а, - перебиваю подругу совсем не в подходящий момент. – Забыла рассказать… Вчера открылось кафе.
От одной мысли об этом меня начинает трясти. Снова приходится прибегнуть к согревающему лекарству, чтобы унять противную дрожь.
-Гори оно синим пламенем, - выплевывает в сердцах Инна.
-Наоборот, скорее… - вспоминаю статью в интернете об открытии кафе, которое, как оказалось, по документам принадлежит не моему бывшему, а его отцу. – Людей на открытие пришло много. Отзывы самые наилучшие, - во рту разливается горечь.
-Надо же…
-Видела бы ты счастливое фото владельцев, - не могу забыть об этом, как ни стараюсь. Перед глазами так и стоит довольная рожа Володи. Он хоть, якобы, и не владелец, но везде мелькает на первом плане.
Ненавижу… Еще больше ненавижу… Словно кислота выжигает внутренности, когда думаю о том, как несправедливо счастлив он сейчас. Дочь, дом, кафе… И холост… Еще больше женщин теперь, наверняка, вьется вокруг него. Нет, это не ревность… Это моё обостренное чувство несправедливости. Это резинотехническое изделие не заслуживает подобного. И…
И я сделаю всё, чтобы он этого лишился! Чего бы мне это не стоило!
-Оль… - в который раз пытается образумить меня подруга. – Нужно было сразу подавать на раздел имущества, а не щадить чувства Маши. Сейчас уже поздно что-то делать.
Против воли вспоминается один из болезненных разговоров с дочерью.
-Мне придется скоро уехать из этого дома? – с вызовом спрашивает Маша за завтраком. Её подбородок задран вверх, она как будто подстрекает меня к чему-то.
-Почему?
-Ну, ты же будешь с папой судиться за дом?
-Кто тебе такое сказал?
-Какая разница…
-Почему ты веришь всем, кроме меня? – с обидой спрашиваю я. – Неужели совсем не любишь меня? - в ожидании ответа пытаюсь унять трясучку. Нервы натянуты до предела. – Ты слышишь? – когда уже совсем невмоготу, тормошу её за плечо.
Не говоря ни слова, она отпихивает мою руку и дергается, чтобы встать из-за стола. Маленькая заминка перед тем, как отодвинуть стул, дает мне возможность рассмотреть в глазах дочери слезы. Сердце обрывается от этого.
-Машуля, - пытаюсь сжать её в своих объятиях, но терплю очередное фиаско.
-Уходи… Ты больше не нужна мне. И не трогай наш дом!
-Никогда не поздно, - возвращаюсь в реальность. – Просто… Есть и другие пути!
-Ну, какие другие пути? Что ты собираешься предпринять? Как минимум, нужно нанять хорошего адвоката, а для этого нужны большие деньги. Где ты их возьмешь? А?
Не знаю, где я их возьму… Не знаю… Но я должна их где-то взять!!!
-Что-нибудь придумаю.
-Оль… Лучше бы попыталась идти дальше. Жить у тебя есть где…
-Пока что! Я же не смогу вечно жить в твоей квартире, – перебивая, напоминаю подруге.
-Хорошо… Пусть пока что, но ведь есть! Жизнь не остановилась после развода. Тебе нужно думать о будущем, а не о прошлом. Как, кстати, Машка твоя? Не одумалась?
-Нет, по-прежнему не берет трубку и не отвечает на сообщения, - внутренности режет еще сильнее.
-Дура малолетняя…
-Инна… - мне больно слышать это. Хотя, возможно, Инна и права… То, как слепо дочь поверила бабушке и отцу, то, что даже не дала мне шанса на оправдание… Слёзы сами собой бегут из глаз.
-Ладно-ладно… - примиряюще шепчет подруга. – Даст Бог, еще одумается. Моя дорогая… Мне бежать нужно – за мной уже приехали.
-Давай, конечно. Удачи тебе!
Завершаю звонок и остаюсь наедине со своими демонами. Хорошо Инне говорить – думай о будущем. Но как?.. Как?.. Если отголоски прошлого цепко держат меня своими лапами.
Не будет будущего, пока не разберусь с прошлым!
Глава 28.
На работу еду в ужаснейшем настроении. Вчерашний разговор с Инной и последовавшие затем еще пару порций коньяка вызывают сейчас в висках тупую невыносимую боль.
Подъехав к офисному зданию, ещё минимум десять минут кружу вокруг высотки в поисках свободного места. Припарковавшись, быстрым шагом направляюсь в офис – рабочий день уже начался. По пути едва не падаю, споткнувшись. Черт бы побрал сапоги на высоком каблуке. Безумно хочется забросить их подальше. Но нельзя… Нельзя возвращаться к старому образу замухрышки. Инна через день твердит мне, что я должна быть другой, что глупышки Оли быть больше не должно, что из зеркала на меня каждое утро должна смотреть уверенная в себе, ухоженная женщина. Ольга – никак иначе! Пытаюсь соответствовать данному образу. И даже вроде бы получается. Новая прическа. Умелый и в то же время малозаметный макияж. Дорогая одежда. Её, правда, в большинстве своем мне оставила Инна, но об этом необязательно кому-то знать.