— Секса хочу, приедь в больницу, в приемном отделении скрась мои будни. Если ты будешь в халате медсестрички на голое тело, будет еще лучше.
Теща поворачивается ко мне и подкатывает глаза.
— Артур, ты же с Линой мириться хотел, а тут уже к какой-то девице под юбку лезешь, — Тамара Дмитриевна включает мамочку.
— Куда я лезу? Вот дочь ваша куда полезла.
Теща отворачивается, едем дальше молча.
Около полицейского участка меня встречает папин знакомый. Пузатый низкорослик.
— Что-то ты не очень похож на побитого, — осматривает меня с ног до головы, ехидно улыбается
— А надо, чтобы был похож, — ненавижу эти казенные предприятия. У меня уже столько приводов было, и за пьяную езду, и за драку, что меня мутит даже от мысли о них.
— Сделаем. Пойдем, составим протокол. И к медичке знакомой прокатимся…
Глава 26. В отделении
Заходим в отделение. Воняет псарней, проходим до конца коридора. Пузатый низкорослик открывает железную дверь, захожу в слепую комнату. Стол, три стула, пустой стеллаж. Такой перегар стоит, даже я со своим питейным опытом такого никогда не выдавал.
— Это что вытрезвитель? — смотрю на него во все глаза. От запаха подташнивает.
— Нет, мы здесь отсиживаемся, когда начальству на глаза лучше не попадаться. А окна нет, чтобы проветрить. Дыши в свитер, раз такой чувствительный. Вот тебе бумага, — кидает стопку принтерных листов, — пиши, как было.
Легко сказать, как было. Мне надо так, как чтобы этот подонок если не присел, то бизнесом со мной изрядно поделился.
— Так что писать? — смотрю на этого низкорослика. Форма ему явно маловата, пуговицы вот-вот слетят, оголив волосатый живот, который и так выглядывает. — Я не в школе, чтобы описывать, как прошел вечер. Мне нужно так, чтобы этот Демьянов на шконку отправился. Вам мой отец, я думаю, нормально заплатил, чтобы вы мне пару предложений продиктовали.
Вижу, как это чмо мнется, да, противно быть обязанным, а куда деться. Любишь деньги, люби и все остальное.
— Стычка у вас почему произошла? Может, вы нахамили этому Демьянову, или он вам. Или это давний конфликт? Может, по бизнесу что-то делили?
— Он меня со спины, как крыса ударил. Я с женой и тещей обедал.
— Вот это и пишите. А побоев маловато. Мы в справке, конечно, все сделаем как надо, но вдруг что. А вы целехонький.
— Глаз подбить надо? Ну так бей, ток про отдачу не забудь, — еще мент меня пальцем не трогал. — Гримера и без вас найдем. Не ссы.
Начинаю описывать ситуацию, тут же важно показать, что я нормальный пацан. Да, он меня чуть сильнее отмудохал, так это потому, что охрана его или друзья, кто его со спины разберет, с ним были. А одному, даже самому подготовленному мужику против компании тяжело.
“Думаю, что Демьянов напал на меня и мою семью, так как оценил мою жену, как привлекательный сексуальный объект. После того как его компания повалила меня на пол и держали, чтобы я не смог оказать сопротивление, он схватил мою жену Ангелину и увез в неизвестном направлении. Думаю, что ей угрожает опасность. Нужно в самые короткие сроки найти этого мерзавца и спасти мою супругу!”
— А то, что она беременная нужно писать?
— Ваша супруга, которую похитили? — низкорослик, аж вытянулся.
— Да, а кто же еще. Я волнуюсь, что с ней может что-то случиться. Там еще теща моя сейчас подойдет, вы проследите, чтобы показания наши сошлись, а то нехорошо получится.
— Стоп, а могут разниться? Вы мне расскажите, как было на самом деле, а я подумаю, чем смогу вам помочь.
— Я вам и пишу, как все было. Ну я же не могу быть уверенным, что старая маразматичка ничего не придумает, — бесит он меня, рассматривает, как подопытную крысу. Смотрю ему в глаза, так двинуть хочется. но я сейчас пострадавший, этой стратегии и нужно придерживаться.
— Разберемся, — по голосу слышу, он мне не верит. — если есть угроза для Ангелины Чернышовой, мы можем сейчас объявить план-перехват.
— А это прекрасно, если где-нибудь на светофоре его прилюдно мордой в капот или в асфальт. И чтобы камеры кругом. Организуйте, а?
— Вы молодой человек, кажется, не понимаете, вы не в цирке, — проправляет ремень. Представляю, как он сильно стискивает его жирную тушку, как этому менту тяжело в нем сидеть. Бах, и перерезал пополам.
Кто-то стучит в дверь. Заходит молодая девушка в форме, кажется, лейтенант. Приносит какую-то папку.
— Ох, а не хрена себе, — низкорослик пробегает глазами по страницам. — А Демьянов ваш тоже тот еще мужик. Ладно, найдем его сейчас, в отделение доставим. Пошлю мужиков, чтобы в ресторане камеры изъяли. А ты пока про “гримера” думай.
— Давай, бей. В переносицу, чтобы “очки” быстро расплылись. И башкой разок в стену, чтобы висок рассечь.
— А, может, в изолятор тебя на десять минут. Там таким, как ты быстро лицо рисуют. Правда, зубов можно недосчитаться. И ребер. Но зато “художники” профессиональные.
Низкорослик кому-то звонит. Называет данные этого Демьянова, рассказывает о похищении Линки.
— Жду звонка, — кому-то в телефон. — Дописывай свое сочинение и поедем побои снимать. Медичка придумает что-нибудь. Отблагодарить нужно будет.
Садимся в ментовскую машину, едем в какой-то медпункт, где у мента есть подвязки.
— Ну, не знаю, что у тебя рентгена чужого нет? Ты в травме работаешь или где? Покопайся. Давай, несколько вариантов найди, мы выберем, — слышу этот разговор. На той стороне баба возмущается, что не на рынке, чтобы травмы на прилавке выбирать. — Любушка, ну ты сама понимаешь. Благодарность не конфетками и шипучкой. Да, хорошим людям поможешь, денежку получишь.
— Николай Петрович, — передают по рации, — Демьянова остановили. Трезв, не вооружен. Девушки с ним не было. Везем в участок.
Глава 27. Лина. Местные новости
Олег переключает кнопки на магнитоле, находит песню на английском, начинает подпевать. Замечаю, что у него хорошее произношение.
Сообщение от Алины выбивает меня из колеи, человек решил помочь, а теперь эта услуга ему может боком выйти.
— Олег, простите, я, кажется, вас втянула в очень неприятную историю. Мне сейчас сестра написала, что Артур решил на вас, — почему-то снова перехожу на “вы”,- заявление подать.
— Ожидаемо, — усмехается. — Не волнуйся, все нормально, — смотрит боковое стекло. Взгляд сосредоточен. — Я же взрослый человек, за свои поступки всегда отвечаю.
Мне на секунду кажется, что он злится. Руки сильнее держат руль, тембр голоса едва заметно меняется.
Сейчас у меня есть возможность рассмотреть профиль Олега. Высокие скулы, карие, почти черные глаза, низкая линия роста волос, волосы зачесаны кверху. Хорошенький.
— А если вас посадят? — возвращаюсь в реальность. — Как тогда быть?
Олег отвлекается от дороги, смотрит на меня и усмехается.
— Значит, придет твоя очередь помогать. Сухари, заварка, дешевый кофе, что там еще нужно? — голос серьезный, брови сведены к носу. Потом улыбается, — Помнишь, как в фильме, “кто ж его посадит”? Не переживай. Ну, налоговая завтра придет. С документами у меня все в порядке.
— Ты не знаешь, на что способен мой муж. Боюсь, он на этом не остановится.
— Догадываюсь. Я знаю многое про его, да и про твоего отца. Понимаю, что от осинки не родятся апельсинки. Не переживай за меня, у меня хватит денег и связей, чтобы эта ситуация прошла очень по касательной. Какая-то помощь вот прям сейчас нужна? Срок большой? — показывает на живот.
— Семь-восемь недель.
— Про работу подумай, хорошо. Я тебе вечером позвоню, с утра машину пришлю. Ты симки, телефоны поменяла?
— Зачем? Да и нет у меня лишних денег на новый телефон сейчас. Ты думаешь, отслеживать будут? А разве это на самом деле возможно, я думала, только в фильмах, чтобы сюжет посильнее закрутить.
— Завтра тебе найдем телефон, не переживай. Сейчас отключай, вернее, позвони, кому планировала, успокой, чтобы не переживали.
— Высади меня где-нибудь здесь? Я вон в том доме сняла квартиру.
Олег мельком смотрит, кто-то ему звонит, — я быстро выхожу из машины, машу рукой на прощание. Бегу домой, быстро и незаметно, чтобы никто не понял, что я здесь живу.
У меня все хорошо, сама выйду на связь.
Отправляю сообщение Алинке, не дожидаюсь ответа, выключаю телефон, вытаскиваю симку. Одно дело сделано, завтра подаю на развод. И пусть будет как будет.
Захожу в подъезд, на нашей лестничной площадке пахнет жареной картошкой.
Открываю свою каморку. Как хорошо, что она у меня есть. Завешиваю окна, чтобы не было видно, что теперь здесь кто-то живет.
Понимаю, что хочу есть, а продуктов у меня нет. Да уж, малыш, глажу себя по животу, так себе у тебя жизнь начинается. Ну ничего, я до этого холеная была, витаминки пила, много отдыхала, думаю, тебе питательных веществ должно хватить. Ставлю кастрюлю на газ, включаю газовую колонку. У бабули была такая же, бабушки уже нет, а навык зажигать фитиль из куска газеты остался на всю жизнь.
В какой-то юмористической передаче говорили, что если выпить залпом два стакана горячей воды, то мозг не понимает, что его обманули и чувствует себя сытым.
Оказывается, я совсем не приспособлена к жизни. Продукты привозила доставка, за йогуртом могла сама забежать. А теперь…. новые обстоятельства. Забыла купить еду — сиди голодной. Может, как стемнеет, добегу до ближайшего ларька, что-нибудь добуду.
Слышу, как хлопает дверь бабушки Насти, потом стук ко мне в дверь.
Иду открывать.
— Ужинать пойдем, я картошки нажарила, огурцы открыла.
— Ну что вы, мне неудобно, — от запаха картошки слюноотделение, как у бешеной собаки. Да, не в моем положении выделываться.
— А ты что готовишь? — делает вид, что принюхивается. Слышно, как кипяток бурлит в кастрюле.
— Чай попью. Не могу пока перестроиться на другую жизнь. Вот домой забежала, а продукты не купила.
— Тем более, и мне не скучно, — бабушка вытирает руки о цветастый байковый халат. — Пойдем.