Хватаю ключи и захлопываю дверь. Прохожу в соседскую квартиру. Все такое милое, дачное, что ли. Кружевные салфетки, клеенка в цветок, огромный каланхоэ.
На сковороде ароматная картошка, банка соленых огурцов, хлеб.
— Так приятно, когда есть для кого-то еще готовить, как будто внуки приехали. Ты не стесняйся, ешь.
На ходу хватаю колесико огурца, во рту сразу и кисло, и солено, привкус укропа. Вкус детства
— Я вот под телевизор люблю есть, а то все одна и одна. — бабушка вытаскивает из комода пульт.
— Включайте, я не против.
Бабушка Настя стучит им по руке, ловко набирает какую-то композицию цифр на пульте.
— Сейчас местные новости будут.
Музыкальная заставка. Девушка-ведущая улыбается, а потом говорит страшное.
“Бизнесмен Олег Демьянов обвиняется в причинении тяжкого вреда здоровью, а также в похищении уроженки нашего города Ангелины Чернышовой”. Идет видеоряд, Олега в сопровождении конвоя ведут по отделу полиции…
Глава 28. Я что-нибудь придумаю
— Ты куда, живот прихватило? — бабушка с удивлением смотрит на меня.
— Надо Олега спасать, — встаю и не понимаю, куда мне бежать.
— Этого бандита из телевизора? Говорят, вот он какую-то Ангелину убил, — бабушка макает палец в солонку.
— Да, Ангелину Чернышеву, только никто ее не убивал, — мысли опережают действия.
Уже представляю, как Олег сидит в маленькой темной комнате, перед ним следователь раскладывает фотографии окровавленных женских тел. Сзади стоит охранник с дубинкой, готовится выбить показания.
— А ты почем знаешь? Ты ж не ясновидящая, — голос вытаскивает меня из мыслей.
— Баб Насть, Ангелина Чернышова — это же я. Олег за меня сегодня вступился, вот и последствия.
Бегу к себе, собираю телефон. Знаю, что сейчас придет тысяча и одно сообщение от мужа, мамы, еще кого.
Может, нужно было сразу к Артуру возвращаться, и проблем окружающим было бы меньше.
Дочь, ты поступила, как преступница по отношению к нам и к своему ребенку.
Мама, как всегда в своем репертуаре.
Из-за тебя пострадал известный в городе человек, репутацию испортила и нам, и ему.
Закрываю сообщения, хоть и вижу, что часть из них еще не прочитана. Алина, Артур.
Весь этот шум сбивает меня с мыслей.
Звоню Олегу. Абонент не отвечает. Не ехать же мне к отделению полиции, да и кто я ему. Скажу, что посторонняя девушка, за которую он вступился…
А если позвонить в Ривьеру? Они же могут что-то подсказать?
Ищу номер в интернете. Через минуту уже звоню. Первые гудки никто не берет трубку. Да, что же это такое. Бежать в ресторан, может, они что-то скажут?
— Оперуполномоченный Свиридов…
От неожиданности бросаю трубку. На глазах слезы, зачем я только втянула в эту кашу Олега. Чем он так провинился в этой жизни, что ему такая ответка прилетела.
Вибрирует телефон. Отец.
— Да, пап, — стараюсь не выдавать волнение.
— Ну и навела ты шороху в нашем болоте, — усмехается. — А это даже хорошо, Демьянова давно пора было убрать, задолбал под ногами мешаться. Спасибо, что такую серьезную задачу на себя взяла.
— Это твоих рук дело? — не могу сказать, что для меня это все неожиданность. Но где-то в сердце екнуло.
— Моих? — отец наигранно удивляется. — Твоих, лапушка! Вся в отца, может, мозгами еще не доросла, а хватка, чуйка. Видишь, Бог шельму метит. Я подумал, что Олег этот сильно мешает, а ты все чувствовала и создала ситуацию, чтобы мне помочь. Ну, не молодец разве?
— Ты в своем уме? Он спас меня от Артура!
— От Артура? Так он твой муж, и сам должен решать, что с женой делать, если у нее мозгов мало. Ангелина, перестань дуру включать. Если тебе с Артуром так плохо, ты почему ко мне не пришла, без вот этих пафосных истерик? Я бы на Чернышова надавил, а сейчас моя фамилия по помойкам мотыляется.
У меня не хватает сил разговаривать. Единственное желание, прекратит весь этот ад.
— С твоим мужем я сам поговорю, обещаю, он будет ниже травы и тише воды.
А ты сама дурой не будь. Ребенок, надеюсь, не Демьянова?
— А кто о нем сейчас думает? Что ты, что Артур с папашей только за свою фамилию, да капитал трясётесь. Разве вам есть до нас какое-то дело?
— Дура, ты, Ангелина! Это потому, что ты копейки не заработала, не знаешь, что такое пахать от зари до зари.
— А ты папа не знаешь, что такое, когда тебя из семьи выбрасывают.
Говорю и осекаюсь. Знает, как никто другой. Когда его мать, моя бабушка, умерла, папе было одиннадцать. Дед через год привел другую жену, а двух сыновей и дочку отдал в интернат. Когда стало понятно, что жена новых детей не родит, детей из интерната забрали. Отец не простил.
Папа молчит.
— Ты же сам знаешь, как тяжело быть одному, когда тебя предали. Пап! — я не пытаюсь до него достучаться, я знаю, что это бесполезно. Но моя душа требует выплеска этой энергии.
— Я, может, только благодаря этому и имею, то что у меня есть. А ты сама решай, готова с нуля подниматься — забудь про нас и делай. А если комфорт и набитый холодильник важнее, то возвращайся к мужу.
— Это правильные слова! Спасибо, пап! Я не вернусь к Артуру, никогда и не за что, — последние слова говорю по слогам. — Вам же я не нужна, нужен ребенок, чтобы друг на друга потом давить. Если вы от меня не отстанете, я сделаю аборт. И ничего внутри у меня не екнет.
По щекам льются слезу, конечно, у меня и в голове не было такой мысли. Своего ребенка я никогда не дам в обиду. Я его спрячу от всех злопыхателей.
— Ну не торопились с такими вещами, потом назад не открутишь. Мы что-нибудь решим, не делай необдуманных поступков. Бизнес, конечно, важен. Но ты моя дочь.
Очень хочется ему верить, кинуться на шею, тереться щекой о жесткую щетину. Но пример мамы показал, что нельзя расслабляться.
— У тебя еда, одежда есть?
— У меня все есть. Не надо ничего привозить и передавать.
— Я уже понял, мать натворила делов. Она глупая женщина, мне сильно угодить хочет. Я тебе денег переведу, купи моему внуку вкусной и полезной еды.
— И даже если это ребенок от Олега, — не знаю, зачем лезу на рожон.
— Он прежде всего от тебя. А потом уже еще от кого-то. Но я в жизни не поверю, что моя дочь, которая врать даже по мелочам не умеет, легла под чужого мужика, когда есть муж. Только если это не было изнасилованием? — по интонации понимаю, что отец еще что-то замыслил.
— Не придумывай! Пап, ты же можешь сделать, чтобы его отпустили?
— Влюбилась? Конечно, бабы по за ним вьются, только так. Твой Олег и сам выберется, он же не простой подзаборный Ваня. У Олега твоего связей и денег нормально, чуть его в изоляторе поддержать, шкурку помнут. И отпустят.
Папа прощается. Делаю скрин времени нашего разговора, пусть будет доказательство, что отец знал, что я жива и здорова. Я не хочу его засадить, но доказательства невиновности Олега мне не помешают.
Кому еще позвонить? Смотрю на номера в телефонной книжке. Влиятельных фамилий много, но кто из них пойдет против Белецкого и Чернышова?
Слышу шорох в коридоре, неужели родители уже кого-то прислали. Сердце в пятки, и под рукой ничего нет, чтобы треснуть того, кто ко мне ворвался.
Глава 29 Ванек! И полицейский участок
— Баб Насть, вы меня чуть до инфаркта не довели.
Бабушка уже переодетая и по-другому причесанная стоит в моем коридоре.
— Пойдем, твоего защитника освобождать. Я Ивану — нашему участковому позвонила, он сказал, что без проблем примет наши показания.
Смотрю на старушку, в ней жизни больше чем во мне и всей моей семье. Днем седые волосы были спрятаны под платок, а сейчас зачесаны в прическу. Не пойму, сзади кудри или шиньон так хорошо подобран.
— У вас и номер телефона его есть? — я не знаю, как зовут нашего участкового. Да и есть ли он у нас.
— Конечно, это вы молодежь как попало живете, а я и участкового знаю, и главного врача в нашей поликлинике, и еще много полезных людей. А как без этого жить. Собирайся скорее.
До полиции идти недалеко, дошли до конца улицы, повернули направо и уперлись в участок.
— Тут по телевизору сказали, что девушка пропала, а она не пропала. А вот она. Мы к Ивану, — баб Настя за минуту забила голову и мне, и всем сотрудникам полиции, которые были на проходной.
Бабушка бойко прошагала в кабинет, кажется, она здесь частый гость.
— Иван, я тебе тут дело раскрывать пришла, — заходит без приглашения, садится в углу на скамейку.
— Анастасия Макаровна, снова вы? Что стряслось, я по телефону ничего не понял кроме того, что дело очень срочное. Девушка, вы присаживайтесь, — голос усталый, почти без эмоций. Парень показывает рукой на обшарпанный стул.
— Ее украли, но вы же видите, что ее не украли, — бабушка снова завела свою шарманку.
— Баб Настя, можно, я все сама объясню. Это будет быстрее.
Старушка не очень довольна, что ее подвиг как будто не оценили. Опускает очки на кончик носа, а губы складывает "уточкой".
— Сегодня по местным новостям показали, что задержан предприниматель Олег Демьянов, за драку. И за похищение Ангелины Чернышовой. А он меня не похищал.
— Разберемся, — никаких эмоций. Вытаскивает лист из принтера и протягивает мне. — Пишите, что и как происходило.
Вот и что мне написать? Что я подставила мужика? Случайно. Или всю историю, что родные люди угрожают мне, хотят забрать ребенка.
Звонит телефон. Артур.
— Я могу на громкую связь звонок включить, это как раз заявитель звонит, или как он у вас называется, — может, вот мое спасение. Все улики плывут в руки.
— Можете, но к делу мы это приобщить не можем, — кажется, участковому вообще все равно, что происходит вокруг. — В каком отделе говорите находится ваш Демьянов?
— Это вы ты должен знать. а не мы. У тебя что базы нет, — бабушка включает “быка”, да, без ее нахрапа я бы и дальше проходной не прошла.