лата повыше, заднице теплее и комфортнее, но сейчас я полилиции больше нужен. Могу ход дела смотреть. Не могу все на самотек пустить.
— Нравится?
— В полиции? Да уже привык, — как услышал, так и ответил.
— Про работу и так понятно. Я про Лину, как ты к ней слишком часто ходишь.
Вот так вопрос. А ведь Олег прав, я пока себе сам этот вопрос не задавал. Но если прислушаться к ощущениям, то да — нравится. Спокойная, рассудительная, разумная — я всегда хотел такую женщину рядом. Не люблю хабалок и истеричек. В моем семейном доме должно быть спокойно, а испанских страстей и пороховых бочек мне на работе хватает.
— Нравится. Но одного моего желания в этой истории маловато. Для нее я только друг. Да и после того, что с ней произошло, не думаю, что ей хочется новых отношений. Я пока просто побуду рядом…
Глава 52. Откуда не ждали беды…
— В какой палате лежит девушка, которая ко мне приходила? Если вы не скажите, я сама ее найду, в каждую дверь войду, — давлю на врача. — Мне очень нужно.
— Больница не место для разборок! — доктор отходит к окну. Берет с подоконника мою карточку, долго листает молча.
— Я ей помочь хочу. У нее Артур выманил очень большую сумму. Насколько я понимаю, эти деньги ей бы сейчас не помешали.
— Лин, мужчины ваши знают об этих намерениях? — никак ее не продавить.
— Нет, и вы меня не выдадите же, правильно. Если я смогу уговорить Карину, так ее зовут вроде, то Артура не смогут отмазать. Мне так кажется. Суд уже скоро, у меня сил нет ждать и не понимать.
— Только аккуратно, не волнуйся, о ребенке думай, — садится рядом со мной. — Давай, я с ней сначала поговорю, чтобы не испортить все. Прощупаю, так сказать, почву. А с отцами что будет?
— Я не знаю. Иван и Олег настаивают идти до конца, а я… Я “прекрасная” дочь, если засажу своего отца. И не знаю, что теперь со всем этим делать. ПУсть Артур понесет ответственность, а родители…
— Я тебя прекрасно понимаю, — доктор подходит ко мне близко-близко, обнимаю ее. Из слез градом слезы. — Чтобы не случилось, как бы родители себя не вели, ребенок все равно их любит. Поэтому, естественно, что ты скучаешь по ним, любишь их, готова простить. Я не психолог, а как человек, я не знаю, как бы себя повела.
— Если отец или свекор умрут в тюрьме, я этого себе не прощу. Невозможно жить счастливо, если знаешь, что из-за тебя умер человек.
— Ну как из-за тебя? Ты здесь, жер… — замолкает, подбирает подходящее слово. — пострадавшая сторона. Я с Катериной- Кариной поговорю, потом приду с ответом.
— Кариной или Катериной? Их что две? — встаю, начинаю снова делать обход палаты. Уже устала лежать, хочется движения, впечатлений, жизни. А здесь я как будто во всем старье, как в вязком киселе застряла.
— Там какая-то странная история, ее то так зовут, то так, — Встает и идет к двери. — Вернусь с новостями.
Как бы проснуться от этого мерзкого сна. Я хочу домой, хоть и не знаю, где мой дом. Хочу спокойной жизни, чтобы у моего ребенка были бабушка и дедушка. А не вот это вот все, плохо перевариваемое. Глажу живот.
Знаешь, у тебя есть тетка, тетя Алина. Она классная, любить тебя будет. Слезы наворачиваются на глаза. Такой одинокой я себя даже в недострое не чувствовала.
— Доченька, — в дверях появляется мама. Она так нараспев сказала, это слово, что мне показалось, я что я фильме ужасов. — Как ты себя чувствуешь? Мы тут с дедушкой нашей масечке подарки привезли. Мама у тебя немного бестолковая, но мы тебя в обиду не дадим.
— Ты как сюда зашла? И зачем? — отхожу к концу палаты, упираясь в подоконник спиной. Меня загнали в угол.
— Лина, ты в своем уме? Я твоя мать! А ты тут трагедию устраиваешь, как будто я тебе не мать, а мачеха. Придумала, что мы тебе с отцом зла хотим.
— Уходи, пожалуйста.
— Пока мы все вопросы не решим, я никуда не уйду, — подпирает дверь, чтобы никто не смог войти.
— Да ты проходи, присаживайся. Дверь, если что, на щеколду закрыватся, — показываю рукой на стул.
— Дочь, как так все получилось? Почему же наша большая и счастливая семья развалилась. Как я одна стареть буду?
— Мам, как деньги заменили всем друг друга — семья закончилась. Просто — раз и нет.
— Ты знаешь, дочь, я столько ошибок сделала. И с тобой, и с Алинкой, как теперь все вернуть. Прости меня, прости отца. Он в тюрьме умрет. Понимаешь?!
— Понимаю, мам! Я не хочу никому мстить, я не требую для них какого-то срока, мою нервную систему, прошлое — это никак не заменит. В моей семьей уже было предательство самыми близкими людьми.
— Да перестань, ну какое предательство. Вы же с Артуром сами решили жениться? Сами? Тебя, как племенную козу никто не вел на случку, ты сама ноги раздвинула, сама захотела это узаконить. А мы с отцом настояли, чтобы дочь не была обижена. Что плохого?
— Мам, вы не дали мне нормально уйти, когда все поняли, что у Артура есть другая женщина. Она, кстати, ему сына родила, где-то тут на этаже со мной лежит. Его ребенок тебе тоже внук?
Мать подходит ко мне, садится рядом. Легонько обнимает.
— Я очень боюсь и за тебя, и за меня. Я то как-нибудь доживу. А ты как без копейки будешь? Ты же никогда не работала, жила в удовольствие.
— Мам, я уже нашла себе работу. Вчера написала своей дипломной руководительнице. Все рассказала, место для меня найдут до декрета.
Буду на соискательство ученой степени подавать, аспирантуру вряд ли пока потяну.
— В университете же копейки платят! — узнаю этот барский голос. Я король, а вокруг одни холопы.
— Зато по морде не бьют, не унижают. А химию я люблю. И домой не вернусь, во всяком случае пока.
Мама сидит молча, мотает на палец ниточку от простыни.
— Лина, я с ней поговорила. Она даст показания, — врач с самого порога с новостями. — Теперь он не отвертится. Посадят по полной!
— Дочь…
Глава 53. Олег. Взгляд в будущее…
— Олег, вас из больницы беспокоят, — по номеру уже понимаю, кто мне звонит. — У нас тут проходной двор. Это не мое дело, но ваши парни только деньги ваши проедают и кофе из нашего автомата беспрерывно пьют. А толку больше от них никакого. Может, из тогда убрать их?
— Что значит, проходной двор?
Для больницы я отобрал трех нормальный пацанов. Странно.
— Понял вас, спасибо за звоночек. Кого сегодня пропустили?
— Так мать Лины. Захожу, а они там, не то чтобы разговаривали.
— Я сейчас подъеду, — завершаю разговор.
Не знаю, почему я прикипел к этой истории. Я готов тратить деньги, отдавать свое время, чтобы девчонка была счастлива.
Для меня это новые ощущения. Хотя… я из тех, кто всегда придет на помощь, протянет руку, возможно, отдаст свою рубашку, просто она никому раньше не была нужна. А тут.
Заказываю на кухне обед с собой. В больнице Лину нормально кормят, но это все равно не ресторанный уровень.
— Олег, из надежных источников поступила информация, что и на вас роют информацию. Чернышов и Белецкий так просто не остановятся.
— Борисыч, пусть роют. Нечего там копать, у меня все оплачено, документы правильно оформлены, деньги через другие фирмы не отмываю. Я честный бизнесмен.
— Ну вы же понимаете, о чем я? — Борисыч старый служака. Всегда перестраховывается, у него все должно быть согласно штатного расписания. Шаг в сторону — вызывает панику и срыв дел. — У нас даже на новорожденного дело могут состряпать. А вы так спокойны.
— А это ваша задача и нашего юриста, чтобы никто на мою бренную тушку не позарился.
— К вам можно? — заходит помощница, в руках огромный пакет с едой.
— Олег, жениться вам нужно, что вы все на ресторанной еде.
Когда-то давно я допустил глобальную ошибку. Бизнес я начинал, начитавшись модных книг по бизнесу. База у меня была, но то, что у нас, и то что заграницей сравнивать и применять нужно с большой осторожностью. Вот и мне хотелось, чтобы все на “ты”, стертая субординация, никаких отчеств. И сейчас я пожинаю эти плоды.
— Светлана, подождите за дверью. Я пока занят. Пять минут. — Вижу, как она поджимает губы и выходит.
— Боирсыч, еще одно. Парней в больнице заменить, а этих прохиндеев на улицу. Мне врач уже третий раз звонит, что они не выполняют свою работу, за кой я им плачу!
— Понял, все проверю. Новых ставим?
— Вот таких, как эти нет. Хоть весь отдел разгоняй. Есть у меня на примете паренек. С честью и совестью. Он пока согласие не дал, но думаю, это дело времени.
— Светлана, заходите, — кричу, чтобы в приемной было слышно.
Она едва расходится с эсбэшником в дверях.
— Еда, — с недовольным лицом ставит пае на стол.
— А ваша мысль, что мне пора жениться, мне нравится. Подумаю ее на досуге.
Моя помощница — какая-то липовая должность, она толком ничего не делает, радует своим появление мужчин в отделе. Светалана строит мне глазки, ждет продолжения деловых отношений. А мне этого не надо. Не люблю я женщин с таким характером.
Собираюсь и еду в больницу. По радио какая-то болтология, обсуждаю отношения между мужчиной и женщиной.
Что их обсуждать — нравится, бери, оберегай, люби. Хм, а сам я, когда в это погружался. Все мои отношения были далеки от идеальных. Моя финансовая сторона сильнее отсвечивала, чем человеческая. Во мне любили большой кошелек, счет в банке, мою недвижимость, а как человек, я был не очень нужен.
Захожу в больницу. Три лба в камуфляже еще толкутся у двери в палату.
— Парни, чего ждем? расчетные придут на карту, в офисе заберете документы.
Они что-то пытаются сказать, но мне уже не до этого дела. Хватит быть добреньким для все, всех понимать себе в убыток.
— И снова здравствуйте, — с размахом открываю дверь в палату.
Лина у окна, ее мать сидит на стуле, врач стоит у двери, видимо, блокирует вход-выход.
— Успели позвонить… — мать зыркает на меня с ненавистью. — Дочь, ты совсем ослепла? Или беременность мозги сломала? Ты же ему никто, он через тебя отцам мстит, чтобы его бизнес на плаву остался. Дура!