Похоже, нам придется разобраться в этом сейчас.
— Я слышала твой разговор с Сарварной, — сказала я спокойнее, чем чувствовала себя в тот момент. — Она предложила тебе место в Стае и выход из ситуации с вечным спутником жизни. Это была хорошая сделка.
— Хорошая сделка? — голос Джэйса звучал на два тона громче, чем нужно. — Серьезно? Жизнь моей сестры в обмен на место в их прогнивших рядах? Думаешь, я этого захотел бы?
Были времена, когда я, может быть, и извинилась бы, увидев его гнев. Джэйс всегда был сильнее. Он вел, я следовала. Но уже нет. Все изменилось. Я изменилась.
— Откуда мне было знать? Может, ты послал мне записку? — я повернулась к Талли. — Или ты? Может, ты отправила мне телепатическое сообщение: «Не волнуйся из-за Джэйса, у нас есть план», — вот теперь я громко орала.
— Не кричи на Талли.
— Ты позволил мне сидеть в клетке и сделал вид, что тебе все равно.
— Я пытался тебя спасти!
— Ты даже ни разу ко мне не пришел!
— Я должен был придерживаться роли!
— Ты не навестил меня! Бросил! Одну! — я стерла единственную скатившуюся слезу. — Какой брат даже не приходит попрощаться с сестрой? Даже Сарварна поняла бы потребность поставить точку! Но ты не пришел. Все могло пойти не так. Я могла умереть, и ты так и не попрощался бы со мной.
— Как я мог? — он перешел на шепот. — Как я мог пойти туда, смотреть на тебя в этой клетке, знать, что ты можешь умереть, и никак не показать, что я тебя люблю? Ты была моим лучшим другом с тех пор, как мне исполнилось шесть месяцев. Почти все мои самые счастливые воспоминания связаны с тобой. Мне дурно даже от мысли потерять тебя. Как ты могла этого не знать?
В моей семье не принято говорить о чувствах. Да, мы любим друг друга, но обычно не испытываем потребности озвучивать это вслух. Может, стоит делать это почаще, потому что от слов брата стали затягиваться некоторые трещины в моей душе.
Я бросилась к нему, и он сжал меня в медвежьих объятиях. Я тоже со всей силы обняла его. Джэйс принял это как вызов и обнял меня так крепко, что аж ребра затрещали.
— Я тоже тебя люблю, ты же знаешь.
— Ну кто бы сомневался.
Я прижалась щекой к его плечу.
— Теперь, когда мы со всем разобрались, давай пойдем и надерем задницу Лиаму.
Джэйс усмехнулся.
— Я в этом сомневаюсь. Ты хоть раз с ним дралась?
Я покачала головой.
— Он слишком занят тем, что заставляет меня бегать кругами и отжиматься. Никакого веселья.
— А вот мне выдался шанс. Поверь, весельем там и не пахнет.
Я попыталась сделать вид, что меня не раздражает явно тесная дружба Джэйса и Лиама, но провалилась.
— Вы никогда не дрались? — спросила Талли.
— Неа.
— Никаких ссор и препирательств с переходом в драку, нет?
— До сегодняшнего дня нет, и то ты меня остановила.
Джэйс пытался сложить что-то у себя в голове. Я поняла это по его перекошенному лицу и по пальцам, пытавшимся следовать воображаемому маршруту в воздухе.
— Никаких ударов кулаками? — спросил он.
— Нет.
— Пинки?
— Нет.
— Как насчет армреслинга?
— Нет. И пока ты не спросил, никаких тычков, пощечин и танцевальных конкурсов.
Джэйс потер подбородок.
— А в форме волка?
Я вздрогнула.
— Мы немного покувыркались, — мои щеки слегка запылали. Почему-то эта деталь показалась мне настолько личной, что делиться ей с братом было бы неправильно. — Так в чем дело? Не можешь понять, почему мы друг друга не убили?
Хотя, если подумать, это действительно чудо.
— Просто это ненормально, когда два оборотня не пытаются установить иерархию, — сказала Талли. — Обычно, когда два доминирующих оборотня вроде тебя и Лиама оказываются рядом, и часа не проходит, как начинается драка.
— Может, это потому что я девушка, — парировала я. — Нет смысла спорить, у кого струя длиннее, если мне приходится все делать сидя.
Джэйс фыркнул.
— Вау, Скаут, это было ужасно непристойно.
— А еще это ложь, — сказал Лиам, поднимаясь по ступенькам. — Если бы она писала сидя во всех местах, где мы побывали, она бы уже подхватила какую-нибудь заразу или что похуже.
— А это, — добавил Джэйс, — еще грубее и вообще отвратительно.
Лиам плюхнулся в кресло-качалку, которое едва не треснуло под его весом.
— Прости, чувак. Не хотел оскорблять твою пару.
Я хотела поправить его насчет пары, пока не заметила одну деталь, привлекшую мое внимание. Не знаю, как это до сих пор от меня ускользало.
Джэйс и Талли держались за руки.
— Подождите. Что? — я глаз не могла оторвать от их сцепленных рук. — Ладно, кто-то должен начать говорить, и я выбираю… — я посмотрела на них обоих. Талли уставилась куда-то в район своего пупка, густо краснея. — Колись, Джэйс.
— Церемония еще не окончена, но мы планируем все сделать весной.
— Ты женишься. Весной. На Талли, — мир официально слетел с катушек.
— Не женится, — ответила Талли. — Мы просто закончим церемонию объединения, а поженимся уже после окончания колледжа.
Как разумно. Похоже на Талли. Есть только одна проблема:
— Вы же не хотите быть парой и жениться.
Джэйс наконец-то отвел глаза от Талли и посмотрел на меня.
— Кто это сказал?
— Ты. Были крики. Крики, обиды и куча злости. И все это в мой адрес.
— Разве я когда-либо говорил, что не хочу быть с Талли?
— Знаешь, за это время много чего произошло…
— Нет. Я никогда не говорил, что не хочу ее.
— Но ты так орал.
Джэйс поднес к губам руку Талли, которую все еще держал в своей, и нежно поцеловал костяшки пальцев. Судя по ее виду, Талли в тот момент воображала себе мультяшных зверушек и птичек, скачущих вокруг.
У меня заболела голова от попыток осознать эти новые сюжетные ходы.
— Я злился на тебя, потому что ты принудила Талли быть со мной, тогда как она заслуживает намного лучшего, — Джэйс улыбнулся своей фирменной улыбкой. — Теперь, когда она сама решила, меня все устраивает.
— Значит, тебе нравится Талли? Прям нравится-нравится?
— Я люблю Талли.
Я посмотрела на лучшую подругу, которая все еще любовалась на воображаемых насекомых.
— А ты?
— По уши, — ответила она.
Лиам весело наблюдал за всей этой перепалкой.
— А ты когда узнал? — спросила я у него.
— Я? В мае.
— В мае? — я смерила презрительным взглядом эту парочку предателей. — Вы сообщили Лиаму, но не мне? Это как называется вообще?
Джэйс поднял руки в защитной позе.
— Успокойся, злая мартышка. Я понятия не имею, о чем он говорит. Мы с Талли и сами-то поняли только в сентябре.
Я глубоко вздохнула, чтобы успокоиться и напомнить себе, что мир не крутится вокруг меня. Мне нужно подумать о Талли. Я любила свою подругу, но она одна из тех людей, которые везде видят солнце и радугу. Проблема в том, Джэйс может быть похожим на солнце и радугу. Когда он сияет, на свете нет ничего лучше. Когда все его внимание и улыбки сосредоточены на тебе, мир становится светлее, счастливее и ярче. Но, как и у солнца с радугой, у него есть привычка внезапно и очень надолго пропадать. Я сестра, поэтому многие его темные дни меня миновали. Но я видела, как он бросал друзей и девушек и даже не оглядывался. Не потому, что он жестокий, просто он не понимал, что делает. Когда дело касается отношений, у Джэйса случался легкий синдром дефицита внимания.
Конечно, сейчас он искренне увлечен Талли, но что будет на следующей неделе? А через месяц? Что, если милая девчонка из универа позовет его на вечеринку? Или он столкнется с бытовыми трудностями? Как Талли, вкладывающая всю себя во все, что делает, переживет это?
Жестокая правда: не переживет.
— Вы хорошо подумали?
— О чем тут думать? — спросил Джэйс. — Это пожизненный союз. А мы просто решили его заключить. Что может пойти не так?
Талли закатила глаза. Все-таки она слишком много времени проводит с ним.
— Конечно, мы обо всем подумали, — она посмотрела мне прямо в глаза. — Мы оба этого хотим. Честно.
— Уверены? Просто, может сейчас вы этого хотите, но потом…
Взгляд Талли не дрогнул.
— Я люблю его, Скаут. И он любит меня, — она подняла их сцепленные руки. — Поверь, он не может скрыть свои чувства от меня.
— Но это же Джэйс.
— Это Джэйс, — она улыбнулась. — Мой спутник жизни.
Глава 10
Той ночью я не могла уснуть. Прошедший день оказался полон откровений. Джэйс меня не предавал. В отличие от миссис Мэттьюс. Чарли был ранен и находился под постоянным контролем Альф, но выжил и шел на поправку. Джэйс и Талли встречались, или как это называется у тех, кто навеки связан друг с другом, и они оба, похоже, безумно радовались этому. Та часть моего мозга, что не занята раздумьями об этих новых поворотах, просчитывала новые изобретательные способы надрать зад Лиаму.
Я больше не могла лежать и терпеть взгляды этих жутких кукол, поэтому отправилась бродить по дому. Джэйс и Талли спали в гостиной: Джэйс на диване, а Талли на надувном матрасе. Проходя мимо двери, я заметила, что рука Джэйса свисает с дивана и переплетается с рукой Талли. Это было бы очень мило, не будь это столь безумно странным и жутковатым.
Лиам сказал, что идет спать на закрытую террасу, но нашла я его не там. Я шла по заднему двору, держа ухо востро, чтобы не наткнуться на всяких грызунов. Он должен был услышать меня, но просто сидел на заборе и смотрел на горы.
Я забралась на забор с другой стороны. Сидеть на ограде не так легко, как показывают все эти картинки с ковбоями. После нескольких неловких попыток примоститься, я наконец приняла положение, при котором деревянная доска не оставит синяков на заднице.
— Все как в песне Джона Денвера, — сказала я, нарушая тишину ночи. Луны не было, но звезды светили достаточно ярко для моих чувствительных глаз оборотня. Восточный Кентукки не может похвастаться экономическими успехами, но это все же одно из красивейших мест на земле. — Знаешь, жизнь всего лишь смешная шутка, и, слава Богу, я деревенская девчонка.