Когда Амиши преподавала в Пенсильванском университете, Ричи посетил университет с лекцией. Во время выступления он ни разу не упомянул слово «медитация», но показал два ФМРТ-снимка мозга — на одном был мозг в глубокой депрессии, на другом — в состоянии счастья. Амиши спросила: «Как можно перевести мозг из одного состояния в другое?»
«Медитация», — ответил Ричи.
Это вызвало у Амиши интерес — как личный, так и профессиональный. Она начала медитировать и запустила исследование о том, как данный метод может влиять на внимание. Но коллеги осадили ее, предупредив, что это рискованное занятие вряд ли вызовет широкий научный интерес в области психологии.
На следующий год Амиши посетила второй Летний исследовательский институт ума и жизни, который привел к переменам в ее судьбе. Преподаватели, аспиранты и доктора, с которыми она познакомилась, составляли сообщество единомышленников, поддерживающее начинания Амиши.
Ричи отчетливо помнит, как Амиши эмоционально рассказала на той встрече, что медитация была частью ее коренной культуры. В то время как она ощущала себя связанной в проведении подобного исследования в своем университете, она поняла, что наконец-то обрела дом в среде ученых-единомышленников, занимающихся исследованиями в этой области. Амиши стала лидером нового поколения ученых, посвятивших себя медитативной нейронауке и ее преимуществам для общества.
Вместе с коллегами она провела одно из первых глубоких исследований влияния медитации на внимание[161]. Ее лаборатория, теперь находящаяся в Университете Майами, обнаружила, что у новичков, прошедших обучение MBSR, значительно улучшилась способность к ориентированию. Этот компонент селективного внимания направляет ум к главной цели среди практически бесконечного массива сенсорной информации.
Представим, что вы находитесь на вечеринке, слушаете музыку и «отключились» от компании, разговаривающей прямо напротив вас. Если кто-то спросит вас, что сейчас сказали эти люди, вы не сможете ответить. Но если бы один из них упомянул ваше имя, вы бы тут же сфокусировались на этих приятных для вас звуках, как если бы слушали их с самого начала.
Известное в когнитивной науке под названием «эффект коктейльной вечеринки», это внезапное осознание иллюстрирует часть строения систем внимания нашего мозга. Мы принимаем большую часть доступного потока информации, чем осознаем. Это позволяет нам «отключать» не имеющие особого значения звуки, но по-прежнему оценивать их на актуальность где-то в уме. Наше собственное имя всегда остается значимым.
Кроме того, внимание имеет разные каналы — один, который мы сознательно выбираем, и те, от которых мы «отключаемся». В диссертационном исследовании Ричи анализировал, как медитация может укрепить нашу способность концентрироваться по выбору. В исследовании добровольцы должны были сконцентрироваться на том, что они видели (мигающий свет), и игнорировать то, что они чувствовали (вибрацию в области запястья), или наоборот. В это время он анализировал данные электроэнцефалограмм их зрительной или тактильной коры, чтобы оценить силу концентрации участников. Кстати, воспользовавшись ЭЭГ для анализа людей, Ричи стал первопроходцем, — ранее такой эксперимент проводился лишь на крысах и кошках.
Практикующие медитацию продемонстрировали незначительное увеличение в том, что Ричи назвал «кортикальной избирательностью», — повышенной активности в определенном участке сенсорных зон коры. Поэтому, например, когда они уделяли внимание тому, что видели, зрительная кора становилась активнее, чем тактильная.
Когда мы сосредоточиваемся на визуальных ощущениях и игнорируем тактильные, свет становится «сигналом», а прикосновения — «шумом». Когда мы отвлекаемся, шум заглушает сигнал: сосредоточение означает, что сигнал гораздо больше шума. Ричи не обнаружил увеличений сигнала, но в шуме были некоторые снижения — соотношение изменилось. Меньше шума означает больше сигнала.
Диссертационное исследование Ричи, как и Дэна, лишь намекало на эффект, который он пытался найти. Перенесемся на десятилетия вперед к более сложным критериям целенаправленного сенсорного восприятия, которое пытался продемонстрировать Ричи. Группа из MIT задействовала магнитный энцефалограф (МЭГ) — прибор для магнитной энцефалографии с более точным наведением на области мозга, чем позволял старый энцефалограф Ричи. В этом исследовании добровольцы в случайном порядке проходили либо восьминедельную программу MBSR, либо ждали начала обучения до тех пор, пока эксперимент не закончится[162].
Как вы помните, MBSR включает в себя внимательность к дыханию, практику систематического сканирования ощущений в теле, внимательную практику йоги и осознавание мыслей и чувств от мгновения к мгновению. При этом предполагалось, что участник ежедневно практикует данные методы тренировки внимания. Спустя восемь недель те, кто прошел программу MBSR, показали улучшенную способность концентрации на ощущениях, чем до начала обучения MBSR. В данном случае ощущениями выступали тщательно откалиброванные постукивания по руке или ноге участника. Также они показали лучшие результаты по сравнению с теми участниками, кто по-прежнему ждал начала MBSR.
Вывод: внимательность (по крайней мере, в этой форме) укрепляет способность мозга концентрироваться на одной вещи и игнорировать отвлекающие факторы. Исследования показывают, что нейронную сеть, отвечающую за селективное внимание, можно натренировать. Это идет вразрез со стандартным мнением, согласно которому внимание запрограммировано с рождения и, таким образом, находится вне досягаемости любых попыток изменить его.
Схожее укрепление селективного внимания обнаружено у практикующих випассану из Общества медитации прозрения, которые прошли проверку до и после трехмесячного ретрита[163]. Во время ретрита они должны были поддерживать полное внимание не только в течение восьми часов ежедневных формальных сессий сидячей медитации, но и в остальное время.
До ретрита, когда участники уделяли внимание селективным звуковым сигналам в разных тонах, их точность определения тонов не отличалась от точности других участников. Но через три месяца селективное внимание участников ретрита заметно улучшилось. Рост составил 20 %.
Удержание внимания
Ученый мастер дзен Дайсэцу Судзуки входил в число участников выездного симпозиума. Находясь за столом с другими участниками, Судзуки излучал абсолютное спокойствие, его взгляд был сосредоточен на одной точке где-то перед ним. Казалось, что он «отключился» от остального мира. Но когда внезапный порыв ветра поднял несколько листков на столе, Судзуки единственный среди участников молниеносно среагировал и схватил их. Он не был «отключен» — он в стиле дзен уделял пристальное внимание всему.
Как вы помните, способность практикующих дзен удерживать внимание без привыкания была одним из малочисленных открытий в области медитации в те времена, когда мы начали эти научные поиски. То исследование дзена, несмотря на свою ограниченность, подстегнуло нас двигаться дальше.
Внимание проходит через крошечный канал в мозге, и мы бережно распределяем это узкое пространство. Львиная доля выделяется на то, на чем мы решаем сосредоточиться в данный момент. Но по мере удержания внимания на этой вещи наша сосредоточенность неизбежно ослабевает, ум начинает блуждать в других мыслях и так далее. Медитация бросает вызов этой ментальной инерции.
Универсальная цель медитации любого вида сводится к удержанию внимания определенным образом или на выбранной цели, например дыхании. Многочисленные сообщения, как частные, так и научные, поддерживают идею того, что медитация ведет к более устойчивому вниманию или, если использовать научное понятие, — бдительности.
Но скептик может спросить: внимание усиливает именно практика медитации или действует какой-то другой фактор? По этой причине необходимы контрольные группы. Чтобы предоставить даже более точное доказательство, что связь между медитацией и устойчивым вниманием не простая, а причинно-следственная, требуется долгосрочное исследование.
Такую высокую планку смогли взять Клиффорд Сарон и Алан Уоллес. В их исследовании добровольцы прошли трехмесячный медитационный ретрит с Уоллесом в роли учителя[164]. Они практиковали сосредоточение на дыхании на протяжении пяти часов в день. Сарон проанализировал их состояние в начале ретрита, через месяц и спустя пять месяцев после завершения ретрита.
Испытуемые улучшили свои способности бдительности — значительное улучшение было заметно в первый месяц ретрита. Через пять месяцев после окончания ретрита каждый прошел проверку на бдительность. Поразительным образом улучшения, достигнутые во время ретрита, были по-прежнему устойчивы.
С уверенностью можно сказать, что улучшение, по заявлениям испытуемых, достигалось после часа ежедневной практики. Тем не менее это одна из лучших прямых проверок измененных черт внимания, вызванных медитацией, которые нам известны на данный момент. Конечно, доказательство было бы более убедительным, если бы участники исследования продемонстрировали то же улучшение и через пять лет после исследования.
Когда внимание мигает
Понаблюдайте за четырехлетним ребенком, который сосредоточенно изучает толпу на рисунке из «Где Уолли?»[165], и дождитесь того момента радости, когда он наконец-то указывает на Уолли в его ярком полосатом свитере. Этот огромный восторг при нахождении Уолли — ключевой момент в работе внимания: мозг награждает нас за подобную победу дозой приятных нейрохимических веществ.
Наука сообщает нам, что в эти моменты нервная система отключает внимание и расслабляется ради своеобразной быстрой нейронной вечеринки в честь праздника. Если бы другой Уолли неожиданно возник во время этой вечеринки, наше внимание было бы занято другим делом. Второй Уолли ушел бы незамеченным.