на бетлемские земли, где всегда полным-полно людей: пациентов и сотрудников.
Чем ближе больница, тем тише и безлюднее окружающие улицы. Наконец, вы добираетесь до широких бекенхэмских дорог, где много деревьев, а людей мало. Бетлемская больница уже близко: вот высятся ее величественные ворота, дорога огибает круглый цветник с розами. До отделения, в котором я работала, еще пять минут пешком через ярко выкрашенное здание отделения физиотерапии, к краю отведенных больнице земель. В отделении принимают подростков, а этажом выше – детей. И главный вход, общий для тех и других, украшает огромное дерево – творение юных пациентов. На детском этаже все разрисовано трафаретными изображениями лесных животных, а на подростковом располагается игровая, где можно развлечься бильярдом, настольным футболом или расслабиться в кресле-мешке. Планировка привычная для подобных заведений: длинные проходы; на каждое отделение по сестринскому посту, со стеклянными окнами, чтобы медсестра могла видеть, что происходит вокруг. В отделениях нередко было шумно, всюду царила непредсказуемость. Двери приходилось открывать осторожно. Однако с юными пациентами было здорово гулять вокруг больницы: успокаивающие виды дарили ощущение простора и свободы – настоящая отдушина после необходимости сидеть взаперти.
То, как окружающая обстановка влияет на наше самочувствие, часто изучают в самих медицинских учреждениях. Еще в 1980-е исследователи задавались вопросом: влияет ли планировка на то, как быстро оправляется пациент? В последние годы этот вопрос изучается вовсю, в том числе с точки зрения душевного здоровья.
Роджер Ульрих, профессор архитектуры из Технического университета Чалмерса в Швеции, одним из первых решил исследовать, как больничные здания влияют на состояние пациентов. В 1984 году Ульрих воспользовался тем, что в некоем больничном отделении имелся достаточно длинный проход, чтобы провести один опыт. Половина пациентов видела из этого прохода только кирпичную стену. Другая половина – деревья. Те пациенты, которые видели деревья, выздоравливали быстрее и жаловались на боль реже, чем те, кто видел лишь стену. Первые просили меньше обезболивающих, а еще не так часто отмечали у себя осложнения вроде головных болей или тошноты24. «Вид деревьев снимает напряжение и отвлекает больного от собственного состояния, в том числе и от боли, благодаря чему та беспокоит не так сильно», – предполагает Ульрих.
Другие похожие исследования это лишний раз подтверждают. В ходе одного из экспериментов прикованным к постели пациентам давали после операции на сердце взглянуть на цветные изображения. Пациенты, которые смотрели на изображения деревьев и водоемов, расположенных на открытой местности и залитых солнечным светом, нуждались в болеутоляющих реже, чем пациенты, которым не показывали ничего или давали взглянуть на некий абстрактный образ25. Еще одно исследование, в ходе которого здоровым добровольцам накладывали в больнице надувные шины и постепенно увеличивали количество воздуха в них, показало: если человек просматривал видеоряд с изображениями природы, у него болевой порог был выше, а сопротивляемость боли сильнее, чем у того, кто смотрел на пустой экран26.
Раз природные виды настолько хорошо воздействуют на посетителей больницы, то почему бы не воспользоваться этим за ее пределами? Конечно, деревья или водоемы из окна чаще видят обитатели сельской местности. Тем не менее каждый сам волен выбирать, что вешать на стены и использовать в качестве заставки для рабочего стола. Добавить в окружение чуть больше живописных видов – лишь один из способов использовать то, что известно науке о влиянии природного окружения на здоровье.
Природные виды не только ослабляют боль, но и способствуют творчеству. Помню, как возвращалась к себе на малую родину в графстве Девон и читала о «зеленом эффекте». Я тогда жила еще в Лондоне, и в сравнении с теми видами, которые открывались мне там, Девон был необычайно зеленым. Городок, куда я направлялась, окружали холмы, покрытые яркой, сочной травой. Даже вдоль обходных путей в промышленной зоне располагались живые изгороди. «Зеленым эффектом» называют благотворное влияние зелени на творческую деятельность. Звучит как что-то эзотерическое, однако, чтобы проверить эту гипотезу, провели исследование27, в ходе которого людям две минуты показывали экран того или иного цвета: зеленого, белого, серого, голубого, красного. После этого участники выполняли творческое задание, например придумывали, как по-новому использовать те или иные предметы либо как можно дорисовать тот или иной образ. Те, кто перед заданием смотрел на зеленый экран, мыслили более творчески. В исследовании участвовало чуть меньше сотни людей, поэтому его результаты нельзя назвать показательными. Тем не менее стену, на которой я собираю всевозможные мысли и сведения, мне захотелось выкрасить в зеленый.
На настроение влияет отнюдь не только зеленый цвет. Множество исследований28 показывает, что иные цвета также воздействуют на наше состояние, меняя его как к лучшему, так и к худшему. В частности, красный цвет связывают с раздражением, а синий – с умиротворением. В разных состояниях по-разному работает и наше внимание: красный его ограничивает, а синий – рассеивает. Часть исследователей объясняют то, как на нас влияет красный цвет, целым рядом причин: кто-то предполагает, что дело в наших предках, которые связывали красный цвет с опасностью; а кто-то, что виновны вообще современные учителя, которые исправляют ошибки красной ручкой. Когда на рабочих тетрадях писали номера участников разными чернилами (красными, зелеными, черными), то хуже с анаграммами справлялись те, чей номер был выведен красным, который, видимо, негативно влиял на внимание. Когда проводились исследования креативности, вроде описанного выше с «зеленым эффектом», то воображение лучше работало у тех, у кого на экране компьютера оформление было не красным или белым, а синим (участников просили придумать как можно больше необычных применений кирпичу). Получается, синий цвет дает больше воли воображению. И это даже выглядит закономерным: когда нам что-то угрожает, внимание обычно сосредоточено на самой угрозе, а вот в расслабленном состоянии уже и о чем-то созидательном подумать не страшно.
Из окружающей обстановки на наше состояние влияет не только цвет. В ходе одного исследования датских деятелей искусства29 спрашивали о том, как они творят и вдохновляются ли природой. Слова, которыми участники описывали, как природа влияет на их творчество, отражают, какие именно части окружающей обстановки важны для созидательной деятельности, и подтверждают иные исследования по тому же вопросу. Например, особенно благотворно на творческий процесс, по мнению опрошенных, влияли ощущение безопасности, наличие надежного укрытия, свобода, красивые виды, чувство спокойствия и возможность общаться. Авторы исследования заключают: пребывание на природе в разной степени способствует творцу на различных этапах его деятельности. В частности, природа особенно полезна на подготовительном этапе (когда мы останавливаемся на определенной задумке) и этапе созревания (когда мы «вынашиваем» задумку в себе и прорабатываем ее неосознанно, осознанно занимаясь при этом чем-то еще). Я вот обожаю «вынашивать» задумки на природе. Как только выдастся свободная минутка, непременно стараюсь погулять среди деревьев. Потом, по возвращении, я смотрю на проделанную работу по-новому, даже (или, скорее, особенно) если о ней во время прогулки и не думала.
Почему природа так вдохновляет? Об этом представление уже не такое четкое, однако некоторые исследователи предполагают, что на природе наш мозг работает иначе, она оказывает на него восстанавливающее воздействие. Природное окружение и приятный чувственный опыт вызывают низкочастотные колебания в лобной доле, что снимает напряжение и позволяет расслабиться30. Это раз за разом доказывают исследования, в ходе которых измеряется электрическая активность и кровообращение в мозге. Когда мы меняем окружение, меняются ощущения.
Природа может благотворно влиять на нас не только своими видами, пусть даже запечатленными на снимке. Можно привнести частицу природы и в домашнюю обстановку: окружить себя предметами из природных материалов (к примеру, дерева) или завести домашние цветы.
Недаром в эпоху ковида так подскочили продажи домашних растений. В лондонском отделении благотворительного фонда Wellcome Trust есть внутренний дворик, где растут деревья. Проходишь по нему, и душа радуется. Быть может, вы слышали о синрин-еку, японском «купании в лесу», которое от прогулки по лесу отличается тем, что необходимо осознанно обращать внимание на все свои ощущения. А Wellcome Trust устроило себе «лесную купальню» прямиком во внутреннем дворике. Разместить частичку природы у себя дома – один из советов, который зачастую также присутствует в текстах о фэншуй; причем действенность этого совета, как ни удивительно, подтверждается наукой.
Обитатели Скандинавских стран давным-давно научились переносить в дом частицы природы. Несколько лет назад я отправилась в Норвегию, чтобы написать об одной больнице, которая удостоилась награды, в журнал Mosaic31. Я добиралась туда на самолете, потому смогла с высоты насладиться видом Осло. И это просто сказка. Самолет постепенно садится: облака сменяются темно-зелеными лесами, перемежающимися озерцами поменьше, озерами побольше и, наконец, извилистыми фьордами, которые перетекают в море. Золотистые тропы вьются меж деревьями, и грубыми с виду заплатами то и дело проглядывают на склонах скалистые породы. Всюду пруды, и кажется, словно леса здесь произрастают из недолговечной топи. Домишками земля будто сбрызнута, и чем ближе к аэропорту, тем их больше.
Темно-синие деревья, иссиня-черная вода, серо-голубые, окутанные бледной дымкой горы в отдалении – весь этот пейзаж успокаивает. Над головой – недвижимые белые облака, снизу фиалковые, несущие в себе дождь. Кажется, будто здесь нет и намека на привычные современности стекло или металл. В этой стране ты буквально окутан природой; даже в городской среде она сочится из-под земли, со всех сторон, и с неба тоже. Едва ли удивительно то, что природа находит свое отражение и в норвежских зданиях.