Вспомним теперь, как здравоохранительные учреждения строятся в большинстве своем. Неудивительно, что в них люди сильнее напрягаются: свет там бьет в глаза, потолки давят, каждый шаг разносится по всему помещению и об уединении не идет и речи. Такие строения не успокаивают. Наоборот, чрезмерно раздражают.
Чем больше составляющих домашней и рабочей обстановки вас успокаивает, тем лучше. Принесите на рабочее место любимую подушку или плед; обустройте уютный уголок дома. Казалось бы, мелочи, но как же они повлияют на ваше общее состояние.
Полезным будет подумать, что поможет снизить уровень шума, который отвлекает или раздражает, даже фоновые шумы со временем могут вывести из себя. При этом свет должен быть достаточно ярким, но не слепить. Для того чтобы работать, читать или писать, прекрасно подходят точечные светильники. И старайтесь как можно больше использовать естественное освещение. Еще важно, чтобы на письменном столе или прикроватной тумбе не было понаставлено всего подряд: вместо этого расположите там что-то одно, но ценное и приятное глазу.
Люди годами равняются на передовые больницы в опыте создания благоприятной обстановки. В 1901 году в Нью-Йорке приняли закон, согласно которому во всех спальнях новых многоквартирных домов должен быть прямой доступ к естественному освещению и свежему воздуху. Закон основывался на опыте строительства санаториев, которые возникали тогда в Северной Америке и Европе. Во многих из них в первую очередь учитывали, что постояльцам, чтобы оправиться от болезней вроде туберкулеза, необходим отдых, солнечный свет, свежий воздух и правильное питание. Те же правила распространили и на школы: образовательные учреждения в то время выстраивали так, чтобы у школьников непременно был доступ к свежему воздуху и естественному освещению. Так продолжалось долгие годы, а потом наступили 1960-е и 1970-е, когда началось засилье искусственных материалов и ключевые правила (естественное освещение, свежий воздух) канули в небытие. Люминесцентные лампы стали нормой, а свежий воздух перешел в разряд второстепенных условий.
При этом в начале 1980-х Всемирная организация здравоохранения впервые определила такое понятие, как «синдром больного здания». Понятие описывает набор симптомов, вызванных веществами, которые используются в строительстве. Со временем в школах все возвратилось на круги своя: снова всем нужен свежий воздух, зелень, естественное освещение и тишина, потому что благодаря им ученики реже болеют и лучше учатся. При этом важно, чтобы школьная среда вдохновляла, воздействуя на разные органы чувств учеников, но не перегружая их сенсорной информацией. Исследования, посвященные влиянию планировки здания на успеваемость, показывают: ученики, которые обучаются в среде, где присутствуют такие составляющие, показывают лучшую успеваемость и больше запоминают38. Необязательно тратить кучу денег на переустройство, однако определенно полезным будет привнести в обстановку хотя бы частицу природы и что-нибудь вдохновляющее. Я невольно вспоминаю «временные» кабинеты, в которых мне приходилось заниматься в 1990-е годы. При этом им было уже по двадцать лет, и они стояли еще лет двадцать после меня. Сегодня, если строят школьные кабинеты (пусть и похожие друг на друга, но все же более продуманные), то сразу с прицелом на долгий срок, поскольку постоянная обстановка влияет на успеваемость и самочувствие учеников значительно благотворнее, отчего те охотнее в нее возвращаются.
Чтобы пространство было терапевтичным, необходимо весьма неожиданным образом уравновешивать составляющие. Причем не только между вдохновением и порядком, которые, если верить исследованиям, необходимы в школьной среде. Пространство должно успокаивать, однако в то же время предполагать некоторую гибкость, чтобы можно было как общаться с окружающими, так и в нужную минуту уединяться. Например, на рабочем месте открытая планировка нужна не везде: должны существовать укромные уголки, куда сотрудники могли бы при необходимости «прятаться». Примерно так же должно быть и дома: хорошо, когда светло и просторно, но есть уютный уголок.
В норвежском Акерсхусе с одной стороны расположены палаты, а с другой – лечебные корпуса. Между ними – протяженный внутренний двор, крытый стеклом, где располагаются магазинчики, кафешки и даже парикмахерская. Так творцы повторили обустройство остальных скандинавских больниц, а также предоставили посетителям пространство для непосредственного общения. От главной «улицы» отходят небольшие уединенные закоулки, в одном из которых, к примеру, располагается тихая часовня: пространство позволяет как выйти на люди, так и оградиться от всеобщей суеты. Разные части больницы обустроены таким образом, что рядом расположены отделения, которые выполняют похожие задачи.
А в Центре Дайсона есть пространства для общения, где располагается удобная мебель, которую легко передвигать. Здесь так и тянет поговорить с кем-нибудь. При этом есть и укромные местечки, где можно уединиться с родными и друзьями, к примеру комнаты с односпальной кроватью или пространства, отгороженные ширмой.
Дома, как правило, такая степень гибкости ни к чему, и тем не менее под разные задачи стоит выделять различные зоны. Там, где чаще бывают люди, пространства требуется больше; в укромных уголках должно быть уютно и безопасно. Здорово, когда на работе встречаются как пространства, в которых люди вынуждены пересекаться (пользоваться общим чайником, держать в одном месте кружки), так и места, где можно спокойно поработать, подумать или устроить небольшое собрание.
При этом, чтобы среда в должной мере вдохновляла, важно выдерживать равновесие между простым и сложным, знакомым и новым. Однообразное помещение порой по-настоящему угнетает. Даже любимая комната, если сидеть в ней слишком долго, начнет казаться тюрьмой, из которой один путь – побег.
Сложно сделать так, чтобы то и дело приятно удивляли родные стены, особенно если в них приходится сидеть довольно долго. Однако все равно можно подумать над тем, как добавить в окружающую обстановку загадочности и непредсказуемости – пусть даже через складной письменный стол или ширму, которая закрывает часть вида на сад. Рабочую обстановку тоже нелишним будет разнообразить: необычно оформить конференц-зал, поставить перегородку, которая перекрывает часть кабинета, обустроить укромные уголки, в которых можно спокойно выпить чаю и черкануть что-то в блокноте. Пространство, которое раскрывается постепенно, порой дарит огромное удовольствие. Кроме того, свежести знакомой среде придает перестановка.
На рабочем месте перестановки делают не так уж и часто, да и дома каждый день ей заниматься не будешь, однако все равно здорово обустроить пространство таким образом, чтобы оно отвечало разнообразным нуждам. Какие-то зоны поддаются переустройству проще, какие-то тяжелее. Я не предлагаю вам спать в ванной, но почему бы не поставить там, если помещается, кресло? Выйдет уютный уголок, куда можно при желании усесться. Любой, кому в ковид пришлось работать дома, наверняка вынужден был обустраивать рабочее место в какой-то из жилых комнат и, быть может, обнаружил преимущества такой причуды, как складной письменный столик.
К сожалению, пространств, которые не исцеляют, а угнетают, вокруг пруд пруди. Пространств, в которых ты как в темнице, где охватывает беспокойство, где все вечно шумят, в глаза бьет свет, а вы совершенно беспомощны. Тут уже неважно, открытая планировка у них или нет. Полным-полно таких рабочих мест и, как ни прискорбно, больниц. А порой и дома такие встречаются.
Когда я впервые стажировалась в качестве психолога, то работала со взрослыми людьми, у которых наблюдались депрессия и тревожность. Служба, где я работала, располагалась в старой больнице и собиралась переезжать. Мне с семью другими стажерами предоставили один кабинет с двумя письменными столами, одним шкафчиком для картотеки и тремя креслами. Нам, как и многим другим, приходилось заранее бронировать кабинеты, в которых мы будем принимать пациентов. Каждый раз бронировать один и тот же кабинет для консультаций получалось редко, приходилось довольствоваться тем, что было. Одни кабинеты были приличнее других: везением считалось, если в доставшемся тебе есть светильник или картина. Большинство славилось серыми коврами, неуютными казенными стульями, низкими ламинатными столами и в лучшем случае цветком в горшке. Где-то были сломаны жалюзи: смятые по краям или погнутые посередине. Стены зачастую были грязными. В лучших кабинетах было неряшливо; в худших страшно было дышать и что-то трогать. Не самая подходящая обстановка для пациентов с обсессивно-компульсивным расстройством. В таких кабинетах этих пациентов получится разве что столкнуть лицом к лицу со страхом, причем вообще без подготовки (в февральской главе я упоминала о таком методе в поведенческой терапии, который используется крайне редко). Как в таком месте поверишь, что тебе удастся помочь пациенту? Когда ты едва заходишь, а тебе уже хочется плакать.
Почему мы продолжаем принимать в столь мрачных, унылых и страшных помещениях людей, в сознании которых и без того царят мрак, уныние и страх? Причины, вероятно, две: нехватка средств и равнодушие. Достаточно взглянуть, какая красота получается, когда денег хватает, а создатели мыслят творчески. В качестве одного из примеров организации, которая преображает предназначенное для людей пространство, можно привести Hospital Rooms. Под ее началом художники расписывают стены и создают инсталляции в больничных отделениях. Сотрудники учреждения, которые разбираются в чувственном восприятии, могут и сами что-то изменить. Например, выделить помещение, где можно порадовать взгляд необычным освещением, осязание – приятными на ощупь поверхностями, обоняние – всяческими ароматами, а слух – музыкой и другими звуками.
Нечто похожее можно проделать дома. Необязательно выделять под чувственное восприятие целую комнату. Однако можно обустроить дом так, чтобы ваши органы чувств радовались как можно чаще. Даже такая мелочь, как уютный плед или зажженное благовоние, способны сильно повлиять на настроение. Запахи, в частности, очень действенно пробуждают воспоминания, а потому нас очень успокаивают ароматы, которые напоминают о чем-то приятном.