Защитный пластырь, таблетка от боли по имени Кирилл были просто сногсшибательными. Прекрасно справлялись с возложенными задачами. Но что-то большее, что-то сильное я не хотела испытывать.
Боли всегда достаточно. Одиночество без матери. Потеря бабушки. Предательство сестры. Измена мужа.
Только разбитого сердца из-за Кирилла не хватало. А он это сделает. Уже неосознанно делает. Выставляет свои положительные черты на обозрение, после того как сделал больно. Подчёркивает контраст. Как будто внушает мне: будь хорошей девочкой, и второго никогда не узнаешь.
Но я уже знала.
Поэтому била на опережение.
Подло, низко, против правил. Обрубая на самом интересном месте. Подрезая крылья надежде, чтобы навсегда запомнить: не стоит надеяться на лучшее, только на худшее.
Ночью Кирилл сделал вид, что не заметил оговорки и потянулся ко мне. Спеленал в своих объятиях. Утопил в своём запахе, который изменился вместе с приходом возбуждения. Стал плотным, тягучим, слишком мужским. А я сделала вид, что устала. Хотя внутренне просто сгорала от стыда, паники и… возбуждения.
Я не люблю бесконтрольных ситуаций. Я слишком не доверяю людям, чтобы вот так просто взять и открыться, но вчера…
Господи, кого я обманываю?
Я забыла вообще про контроль. Я забыла, как парень из универа выставил всю нашу постельную жизнь и мои нюдсы на всеобщее обозрение. Не помнила, как это больно, когда все смеются и хотят обсудить подробности. Мне было наплевать настолько, что то, что никогда не позволяла делать Андрею, сделал Кирилл.
Нереально сделал.
Почти заставил умереть и возродиться. И, если честно, какая-то напряжённая струна внутри лопнула со звенящим звуком. Оставила внутри ощущение полнейшей пустоты, пропасти над бездной.
Тело было легким. Я не хотела поворачиваться к Кириллу. Да. Спали мы на одной кровати, в одном номере. Просто как-то глупо, когда мужчина тебя узнал настолько хорошо, вставать в позу и требовать ржавый меч на постель.
Глупости все это.
Одни большие глупости, которые я множила в своей жизни в геометрической прогрессии.
— Доброе утро, — хрипло раздалось из-за спины. Я вздрогнула. Оборачиваться не хотелось. Смотреть на Кирилла не хотелось. Вчерашний загнанный глубоко в душу стыд показал свою физиономию и проорал: «Профурсетка!». Но правила хорошего тона, а они были хотя бы по факту моего оргазма, требовали ответить.
— Доброе… — тихо произнесла я и повыше натянула одеяло. Одеться вчера так и не смогла. А потом стало поздно.
Горячее дыхание коснулось шеи, и я ещё подтянула одеяло. Но Кирилл остановил. Невесомо касаясь сначала лопаток, потом спины, а далее талии. Его рука скользнула на живот и притянула к сильному телу. Между нами была прослойка одеял, поэтому утренний мужской реверанс я скорее подозревала. А когда пальцы Кирилла нежно прошлись ниже по животу, рисуя замысловатую дорожку, я хлопнула по одеялу ладонью.
— Что ты делаешь? — глупо, но все же спросила я и отодвинулась от Кирилла на самый край.
— Хочу тебя, разве не понимаешь. С ночи хочу. Ещё…
Кирилл говорил так, что все волоски у меня на теле приподнялись и заставляли кожу покрываться пупырками. Бестужев это заметил и провёл над телом ладонью, специально вызывая рой мурашек, а потом горячее дыхание и стиснутые зубы у меня на ключице, и жар острого языка.
— Ещё в ванной хотел это сделать, — признался Кирилл и снова скользнул ладонью мне по животу на этот раз поднимаясь наверх и сжимая грудь. Прикосновение отозвалось внутри волной пламени, которая плеснула по сознанию, и перед глазами встали картинки ночи: Кирилл очень нежно водил ладонями по груди, смешивая касания и мыльную пену, поэтому первые получались скользкими и очень порочными.
— Не надо… — простонала я, в душе глуша истерику внутреннего голоса на тему, что вот хоть раз можно было бы побыть девочкой, а не вот это вот все…
— А что надо, Ева? — заметно похолодев в голосе, спросил Кирилл, и я ощутила, как одеяло слетело с меня, а потом сильные руки перехватили за талию, и только мои пальцы успели схватить подушку, но ничего более.
Я оказалась на Кирилле сверху. Хорошо, что одеяло разделяло нас, но это не меняло факта, что я сидела голой. По инерции я постаралась обхватить грудь руками, но не успела. Кирилл накрыл своими ладонями полушария и сдавил. Внизу живота все свернулось в клубок нервов.
— Какие они идеальные… Ева… Ты себя вообще в зеркало видела? Это же чистый секс…
Мне было неуютно и приятно одновременно. Столько восторга и неподдельной страсти в голосе Кирилла. Я втянула горячий от эмоций воздух. Разобрала его на ароматы цитрусовых и цветочных, но звонок моего мобильного разрезал пространство фразой юриста:
— Евангелина, у нас проблемы с вашим супругом…
Глава 39
— Он пропал… — сказал очень уверенно юрист, которого мне сосватал Кирилл, а я растерянно хлопнула глазами. Даже забыла, что голая сижу.
— Куда пропал? — я убрала руки Кирилла от груди и сползла с него. Подцепила сорочку и, прижимая телефон плечом, оделась.
— Я не знаю. Вот решил у вас уточнить. Есть варианты? — не удивлюсь, если Кирилл хороший друг своему юристу, потому что сарказма им обоим не занимать.
— Без понятия, — призналась честно я и шагнула в ванну. Кирилл прошёл следом и непонимающе посмотрел на меня. Я пожала плечами. Хотя в голове сразу заметались страшные картинки, что Андрей не уследил за дорогой и попал ещё в одну аварию.
Я закрыла глаза рукой и покачала головой. Кирилл, как я поняла, совсем не терпелив, поэтому он перехватил у меня мобильный и ещё раз уточнил всю информацию у своего друга.
Я только могла качать головой. Андрей не мог никуда пропасть. У него же Соня. И родители. И так-то, скорее всего, просевший на долгах бизнес. А может это быть связано с этим?
Я как раз вышла в спальню и вытащила чемодан. Стала без разбора бросать в него шмотки, чтобы быстрее определиться с планом действий. Но тут голос Кирилла притих, а потом недоуменный вопрос настиг меня:
— Ева, ты что делаешь? — Кирилл стоял в одних боксерах и смотрел на меня из прохода в ванную.
— Собираю вещи, разве не видно? — резко, резче, чем следовало, ответила я и посмотрела на Кирилла. На его лице виднелось недовольство.
— Зачем? Самолёт только ближе к вечеру.
— Я хочу быть готовой ко всему, понимаешь? — выдохнула я и присела на пол, пытаясь сообразить, что ещё не положила. Говорить с Кириллом не хотелось. Сейчас ещё начнёт спрашивать о моем браке, о жизни…
— Нет, не понимаю, — пару шагов до меня, и протянутая ладонь как намёк на большее, чем просто желание, чтобы я встала с пола. Намёк на поддержку. — Ты переживаешь?
И тут меня прорвало.
— Нет, блин, — рявкнула я. — Я просто хочу получить этот чертов развод. Забыть последние недели и никогда не помнить о том, что муж у меня был таким себе, что я сделала плохой выбор, что…
— Меня тоже забыть? — выцепил совершенно нелогичное из моей речи Кирилл.
— Причём тут это? — я вообще не думала над воспоминаниями, которые оставил бы за собой Кирилл.
— Я тоже в этом времени… — он присел возле чемодана, только с другой стороны, и пристально посмотрел на меня.
— Тебя это волнует? — я захлопнула крышку и оцарапала палец о молнию.
— Да. Если причина, по которой ты от меня сбегаешь, скрыта в этом.
— Нет, Кирилл! — я рывком поднялась и откатила чемодан к двери. Вспомнила, что стою в сорочке, а платье осталось внутри, и чуть не завыла от досады. — Ты просто бабник, наглец, зажравшийся миллионер, которому хочется пощекотать себе нервы. А тут я такая вся проблемная, которая без судороги не может смотреть на чашки, которые стоят не по размеру.
Я просто хочу развод. Честно. Я уверена, что, как только стану свободной, все наладиться. Все пойдёт, как надо. И если бы встретилась с Кириллом позднее, ничего бы этого не случилось. Он привлекательный, харизматичный мужчина, и когда я не упираюсь, очень нежный и отзывчивый. Но нет! Все в одно время.
Сердце трепыхнулось в груди и ударилось в рёбра. Я выдохнула и подняла взгляд на Кирилла, который смотрел на меня с большим сомнением. Приподнятая бровь вообще не намекала на что-то хорошее.
— То есть тебя просто бесит, что ты не можешь развестись, что я бабник, что у тебя температура, и что ты…
Я судорожно кивнула. Спрятала глаза под опущенными ресницами, потому что не была уверена, что сейчас сдержу слёзы. Только злые.
Кирилл шагнул ко мне слишком быстро и прижал к груди. Не знаю, что говорят женские форумы, но ничего лучше объятий в момент истерики ещё не придумали точно. Особенно объятий сильного, уверенного в себе мужчины.
И мне было стыдно.
— Извини… — сдавленно и тихо произнесла я.
— Не за что… — Кирилл все же разжал объятия и выпустил меня. Я огляделась. — Сейчас мы позавтракаем. Ты выпьешь таблетки от простуды. Я позвоню ещё раз юристу. Мы обговорим все. Вечером улетим в Россию. Выясним, что там случилось, а завтра с утра уедем за город. Хорошо?
— Я не могу никуда с тобой поехать, — признание далось тяжело.
— Почему?
— Я не могу, потому что я замужем. И всего того, что было ночью, вообще не должно было быть. Я чувствую, что я ничем не лучше, чем мой муж. Что я такая же полностью гнилая, если позволяю себе нарушать данные обеты…
— Вы венчаны?
В голосе Кирилла не было издевки или удивления. Он просто спрашивал, интересовался, видимо, чтобы понять размеры катастрофы. Я мотнула головой и выдохнула:
— Нет, ты что? Я с такими вещами не очень.
Лицо Кирилла просияло, словно мой ответ разрешил всю ситуацию. Я не была в этом уверена. Просто не может быть такого, чтобы Андрей взял и тихонько сбежал, бросив родителей и своего будущего ребёнка. Это должно было что-то из ряда вон случиться. Но если он не появится на заседании, то, скорее всего, его перенесут, а значит, дело затянется.
Кирилл заказал обслуживание. Он не разбирал чемодан, поэтому просто вытащил тонкие брюки и рубашку. Оделся, пока я нервно мерила комнату шагами. Отдельная ему благодарность, что он не вспоминал всего, что случилось ночью, и сейчас, видя его понимание, совесть тихо шептала, что я конечно, та ещё дрянь. А вечером меня снова ждал самолётный ад, который я пережила только благодаря терпению Кирилла, а ещё немного новому сериалу и сжатой моей ладони в мужской.