Изменить себя
Часть первая. В некотором царстве, в некотором государстве. 1
- Просыпайтесь, принцесса! Ваш отец, король, ожидает вас, он велел вас разбудить!
Я просыпаюсь и не понимаю ровным счётом ничего. Какая принцесса? Какой король? Папка мой – никакой не король, даже когда выпьет, королём себя не называет, с чего вдруг?
Открываю глаза и вижу вокруг странное. Может я того, всё ещё сплю? И мне это снится? И сейчас прозвенит будильник, и нужно будет подниматься и идти пересдавать экзамен? Так, я крепко зажмурилась и сплю дальше. Закрыть глаза посильнее и посчитать про себя до ста. Наверное, спать осталось с полчаса, нужно обязательно уснуть обратно.
- Ваше высочество Элиза, вас ждут! Принцессе нельзя заставлять себя ждать!
Этот голос был… преисполнен возмущения, вот. Если бы я была какой-нибудь там камеристкой принцессы, и мне нужно было добиться от неё чего-нибудь, я бы так и говорила – вежливо и возмущённо.
- Принцессе нельзя, а кому можно? – спрашиваю я, интересно же.
- Никому нельзя, ваше высочество! Чему вас только учили ваши воспитатели!
- Чему надо, тому и учили, - сообщаю я и сажусь на постели.
Что же, антураж офигительный. Я играю в полевые ролевые игры, и я знаю, как это – заморочиться по антуражу. Тут кто-то заморочился вот прямо по высшему разряду. И вложились нехреново, и ещё сами, наверное, строгали, пилили, красили и вышивали.
Кровать – прямо музейный образец. Как его, экспонат. Шёлковые простыни – скользкие и неудобные, с жестким плетёным кружевом. На мне батистовая сорочка, вся вышитая, и больше ничего. Тяжёлые портьеры закрывают кровать – чтоб видно не было, спишь ты или нет, так? Сейчас эту портьеру отдёрнули, и возле кровати стоит тётенька лет так сорока очень свирепого вида. Костюм у неё отпадный, закачаешься. Вот прямо скроен как надо, сшит аккуратно, вся отделка к месту, и корсет с кринолином под платьем правильные, а не из свадебного магазина. И причёска к платью подходящая, а не дулька на затылке, в сеточку упрятанная. Респект тётеньке, в общем. За её спиной маячат ещё человек пять, все женского пола и разного возраста. От девчонки, примерно моих лет, и до бабушки. Одеты не так пафосно, как та тётенька, но тоже в стиле.
И комната вся тоже по высшему разряду – прямо дворец, как музей какой-то, летом в Питер ездили, и там как раз ходили по музеям и смотрели именно такие дворцы. Обои в цветочек, лепнина и позолота, и другие признаки пафоса и богатства. У кровати моей приступочка ступеньками, и на той приступочке тапки бархатные стоят. Круто кто-то заморочился!
Я сунула лапки в тапки и глянула на тётеньку. Подыграть ей, что ли? Я ж вообще-то умею.
- Подайте умыться. И что ещё нужно человеку с утра, тоже подайте.
Раз я теперь принцесса, можно и покомандовать, правильно?
Видимо, сказала я правильно, потому что тётенька махнула кому-то рукой, и ко мне мигом притащили и позолоченную ночную вазу, и умывальный фарфоровый кувшин с тазиком. Во дают!
Утренний туалет на глазах у изумлённой публики – это нечто. Но вдруг в условиях игры, если это игра, это сразу было так прописано, а я просто проспала и всё забыла?
- Ступайте одеваться, ваше высочество Элиза. Его величество уже трижды справлялся о вас, - строго сказала тётенька.
- Не его величество, а её величество, - тихонько сказала девушка, которая принесла умывальный кувшин, пока тётенька-командир на кого-то отвлеклась. – Королева очень гневается из-за вчерашнего.
А что было вчера? Я крепко задумалась. Вчера, вчера… Экзамен? Нет, экзамен был позавчера. А вчера мы играли спектакль.
Мать моя женщина. Спектакль. И всё, что случилось потом.
Так что, выходит, это не ролевая игра и не сон?
И я попала?
2.
Тётенька воспользовалась моим замешательством и велела подавать платье. Вокруг меня принялись скакать и прыгать те самые остальные пятеро, а мне оставалось только стоять столбом да поворачиваться, когда командовали. Ой, нет, не командовали, просили. Ваше высочество, будьте добры. Повернитесь, принцесса. Руку сюда. Ногу в чулок, а потом в туфельку. Два раза.
Они копошились вокруг, а я вспоминала. Вспоминала вчерашний день, и как он закончился. Вот облом так облом, всем обломам облом!
Меня зовут Лиза, мне девятнадцать лет, и я учусь на втором курсе политеха. То есть технического университета, но всё одно политехом называют. И учусь я, чтоб вы знали, на специальности «Самолётостроение», это вам не баран чихнул, честно говорю. Правда, пошла я туда не от великого ума, а по квоте от завода – ну, папка у меня инженер на заводе, двадцать лет уже отработал, и ему удалось пристроить меня в ту программу. Завод за меня платит, а я как закончу, пойду туда подготовленным специалистом. А я ж не против, мне же проще – не искать никакую работу, всё уже готово.
Другое дело, что учусь я, прямо скажем, не очень, потому что непросто это – учиться на инженера. Не потому, что девушка, а потому, что трудно, парни тоже стонут. Даже те, кто не пропускает ни одной пары и всегда ко всему готовится.
Я, конечно, тоже готовлюсь, но… Дело в том, что я ещё на первом курсе определилась в местный клуб – ролевых игр, а в нём ещё есть секция артистического фехтования, артфеха. Ну, для игр и так нужно уметь драться, если ты не декоративная девочка, а я как раз не она. На нашей окраине такой быть себе дороже, знаете, да – жила-была девочка, сама виновата. Так вот, я не хочу быть «сама виновата», поэтому умею за себя постоять. И артфех мне пришёлся в самое сердечко – и тренироваться, и красиво. Когда выходишь на сцену весь такой со шпагой и в рубашке-фехтовалке с развевающимися рукавами, в штанах и высоченных ботфортах – это красиво. И когда ты красиво движешься, то и самой приятно, и людям нравится. Наш руководитель ВасильБорисыч, он же сэр Джонатан, если по-клубному, меня хвалит.
Может, я где этот дурацкий термех и пропускала больше, чем нужно, не знаю. В общем, я пошла сдавать и не сдала. Но договорилась, что ещё поучу и приду на пересдачу в сессию, чтоб хвосты не плодить. Учить-то я бы выучила, а там же задачи решать, и вот задачу-то как раз я на экзамене и не решила. Но ничего, я справлюсь… то есть, я до сего момента думала, что справлюсь. Потому что к любому экзамену можно подготовиться, выучить, задачи порешать, и что там ещё нужно. И вчера вечером я как раз должна была готовиться, а сегодня идти пересдавать.
Но вчера мы играли спектакль, последнюю детскую ёлку в сезоне. Пропади они пропадом, эти ёлки. Нет, деньги платят, и вообще они совсем не лишние, но как же я устала от этих ёлок!
Во-первых, сказка была очень уж странная. Нет, обычная, про приключения Маши и Вити, но на современный лад. Типа Дед Мороз – маразматик, Маша с Витей – малолетние гопники, и все прочие герои тоже не сахар. А нас с другом Лёхой вообще позвали красиво постоять и побегать со шпагами, а в финале сделать фехтовальную сценку, типа – как победили зло. Я в душе не ведаю, зачем в той сказке была сценка со шпагами, но режиссёр сказал «Хочу», а он – друган нашего ВасильБорисыча. И всегда просит, чтобы кто-то из клуба поучаствовал в спектакле – ну там рыцаря настоящего детям показать, или мушкетёра, или ещё кого. И в этот раз повезло нам с Лёхой, это я думала, что повезло – посветиться в сказке на сцене нашего театра, да ещё и денег заработать.
Друзья из клуба рассказывали, что ёлки – это даже весело. Настоящая сцена, говорили они, настоящий спектакль, говорили они, зрители в восторге, и денег дадут, вам понравится, говорили они. Только вот в этот раз что-то пошло не так.
3.
Я вообще нормально общаюсь с детьми, ну, если дети нормальные. Нам время от времени приходится – если заказывают рыцарей или ещё кого на детские дни рождения, или выпускные в младшей школе или садике, или просто на городских мероприятиях. А тут дети оказались через одного какие-то, прямо скажем, долбанутые. Дикие, бешеные, а слова им не скажи – тут же подбегают мамашки, вы что, «этожеребёнок».
И вот вчера у нас был полный зал «этожеребёнков». Весь спектакль они бесились, орали, швыряли на сцену попкорн, фантики от конфет и даже стакан с остатками колы полетел в нашу Бабу-Ягу, и прилетел бы, да я отбила. Дети пришли в восторг и бросили ещё один, пришлось и его отбивать. Ну вы что, круто же – стоит на сцене девушка и шпагой отбивает весь тот мусор, что они бросают, обделаться можно от крутости. И можете представить, как я была к финалу зла! Утешало только то, что это последний спектакль и всё, я свобо-о-оден! Завтра получить деньги, на которые, кстати, уже планы – новый костюм заказать, я сама-то не швея ни разу, и досвидос.
И вот, выходим мы после спектакля в фойе, где ёлка стояла, и видим, что от той ёлки тоже рожки да ножки остались. Как ураган пронёсся – как только она вообще стоять осталась, бедная. Игрушки разбитые валяются, мишуру в клочья порвали, гирлянда не работает. Я так офигела, что прямо с ходу и спросила:
- Это что за кабздец? У вас так всегда в финале?
Можно было и не спрашивать, потому что я слышала обрывки разговоров о том, как все билеты разлетелись, и даже два дополнительных спектакля давали, потому что не было отбою от желающих прийти. Ну вот, пришли, называется. Если это новогодняя ёлка, то я – Чебурашка, не меньше.
Мой партнёр Лёха тут же и слинял, надо было ему куда-то бежать. А я почему так же не сделала, до сих пор не понимаю. Театральную компанию я так толком и не узнала, потому что в общих репетициях мы почти не участвовали, только пару раз, когда наш номер встраивали в спектакль. И зачем я пошла со всеми этими тётеньками и девушками в гримёрку - ну, сначала чтоб снять костюм, а потом уже и еда-питьё, конфетки-бараночки. У меня-то кроме жвачки ничего в карманах не было, и я честно предложила поделиться, но на меня замахали руками – мол, не парься, всё сейчас найдём. И не поверите, нашли – и выпить, и закусить, и быстро накрыли на одном из столов. У банки оливок оторвалось колечко, за которое её открыват