- Тристан?
- Я желаю быть представленным этой красивой девице.
- Сейчас важно то, что эта девица – гвардеец на службе, - пожал плечами Ланс.
- Помнится, гвардейцы на балу должны танцевать с теми, кто свободен. Сдаётся мне, я сейчас свободен. Как ваше имя, прелестная девица?
- Меня зовут Лиза, ваше высочество, и я не думаю, что танцевать со мной сейчас – хорошая идея. Для вас.
- Отчего же? – нахмурился он.
- Вы не боитесь, что увидев нашу пару и не разобравшись, вас могут заподозрить в нездоровых пристрастиях? Люди горазды придумывать всякую ерунду и нести её дальше по свету, причём делают они это с большим удовольствием. И подумайте, ведь ваша помолвка может окончиться, едва начавшись. Мне рассказывали, что господин посланник Западного Предела крайне доверчив, верит самым чудовищным слухам и никогда не даёт себе труда их проверять, - и смотреть так, с чертовщинкой, и не ржать ни в коем случае.
Думаю, про сцену в парке ночью с участием принцессы Элизы наутро только ленивый не говорил. Хоть и не громко.
Ланс уже понял, о чём я, и брови его так и взлетели в усмешке. До Тристана доходило дольше, но дошло. Он побагровел – ничего себе, как умеет-то! – и фыркнул:
- С чего бы ему заподозрить меня в такого рода… пристрастиях?
- Она права, Тристан. Тебе не следует приглашать на танец гвардейца, будь он хоть сто раз девицей, - Лансу тоже непросто не разоржаться, не только мне. – Прежде чем разберутся, подумают всякое.
- Как скажешь, - Тристан скользнул по мне очень неприятным взглядом и пошёл в бальную залу.
Я выдохнула.
И дальше уже спокойно чередовала дежурство с перерывами – час в бальной зале по струнке, час за столом. Больше инцидентов не было.
Зато на следующее утро Тристан притащился к нам на тренировку.
7.
Когда принц вошёл в тренировочный зал, парни разом замолчали и сначала уставились на него, а потом стали старательно смотреть кто на пол, кто на стены – этикет же, нельзя же таращиться на принца. Принц в этот раз оделся чуток попроще, чем в тронный зал, и имел при себе шпагу.
Тренировку сегодня вёл не Ланс, но господин Хьюго, его самый опытный офицер. Его принимал на службу ещё покойный господин Антоний, и он с лёгкостью строил буйную гвардейскую вольницу. Мне прямо стало интересно – что, принца тоже будет строить? Я бы посмотрела.
Да, будет строить. С ходу велел снять расшитый дублет – мол, вашему высочеству пора и знать, что в таком неудобно. Правда, тот беспрекословно снял, не возразил, и даже косо не посмотрел, как он умеет. Дальше господин Хьюго оглядел Тристана, сообщил, что если его высочество желает присоединяться к тренировкам, то это благое дело следует только приветствовать. Только в следующий раз чтобы никаких перстней, никаких цепей, никаких колец в ушах и прочего быть не должно. И одежда чтоб была пригодна для того, чтобы в ней двигаться. И ещё уточнил, дошло ли до его высочества.
- Да, господин Хьюго, - принц на удивление кротко снёс все замечания по поводу собственного внешнего вида.
- Становитесь, - кивнул тот принцу, и принц молча пристроился сбоку от нашей шеренги.
Я очень порадовалась, что стою в середине.
А дальше началась обычная тренировка – бегать, прыгать, отжиматься, кувыркаться. Господин Хьюго обычным образом гонял нас в хвост и гриву, и приговаривал, что вскоре пойдём на улицу, там, в парке, будем преодолевать полосу препятствий. А пока – вдохновляемся мыслями о ней.
Что ж, Тристан всё делал наравне с нами, только вот под конец разминки начал сдыхать. Что, ваше высочество, это вам не за девушками бегать, да? Парни скользили по нему взглядом и не позволяли себе ни ухмылочки, но я внезапно поняла, что его высочество в этом зале не очень-то любят. Ну и хорошо. Значит, не всем он тут пуп земли.
Без оружия дрались в парах, и менялись по сигналу, и так вышло, что мне было принца никак не миновать. Я подумала, продержу его на дистанции, вдруг выйдет?
Не вышло. Завалились на пол, он меня приобнял, скотина, схватил за задницу, я вывернулась. Глянула хмуро. На его роже было написано – а я чо, я ничо. Ну, погоди. Он снова придвинулся, я подалась и как бы случайно заехала ему коленом между ног. И смотрю такая, я не я и лошадь не моя. Плечами пожимаю. Пустяки, дело житейское. Наверное, мы бы там убили друг друга, или хотя бы покалечили, если бы не смена партнёров.
А когда господин Хьюго скомандовал взять шпаги, Тристан прямо расцвел. На лице у него было написано – ну вот наконец-то я вам всем покажу, чего я стою, это не кругами по залу бегать, это я умею. Мне прямо стало интересно, что именно он умеет.
Господин Хьюго не стал предлагать принцу пройти мимо него – наверное, он это ему уже предлагал раньше, или ещё по какой там причине. Он поделил нас всех на группы по три человека, и дальше мы бились трое на трое. К счастью, Тристан не попал ни в союзники, ни в противники, и я не смотрела совсем, что и как он там делает – своих дел хватало. Знай только, отбивай чужие удары, уходи от чужих клинков да нападай сама.
Увы, господин Хьюго дождался конца схватки, дал нам чуть-чуть передохнуть и велел меняться. Тройки не разбил, но противников всем назначил новых. А потом ещё и ещё. Обычно это нисколько не напрягало, но сегодня…
Когда тройка, в которую входил Тристан, оказалась перед нами, все уже конкретно так устали. Но время обеда ещё не наступило, поэтому – улыбаемся и защищаемся. И нападаем тоже.
Салют, выпад, отбить, с шагом, уйти, отбить, атаковать, атаковать, ещё раз атаковать, прикрыть спину Жерару, подсечь Анатоля – он из вражеской тройки. А принца тут как бы и нет, пусть с ним парни разбираются.
Парни разобрались – тройка принца признала поражение. Я настолько вымоталась, что отползла к стене и села там, положив шпагу рядом. И тут же возле меня приземлился принц.
- Что это у вас на шее, драгоценная Лиза? Или это только мне сказали, что нельзя надевать ничего лишнего?
Я судорожно схватилась за амулет на шее – уфф, не вывалился наружу, только в распахнутом вороте рубахи виден шнурок. Я тут же застегнула верхнюю пуговицу, и глянула на него волком. Не ваше, мол, собачье дело. То есть принцевское, конечно.
- Поднимаемся, становимся, - командовал господин Хьюго.
Я попробовала подняться с пола, опираясь на него руками, но меня повело, и я завалилась обратно. Господин Хьюго махнул рукой – сиди, мол, пока, разрешаю. Но на Тристана глянул сурово и сказал:
- Поднимайся, твоё высочество. Или ты у нас тоже как девчонка?
После такого бедняге принцу ничего не оставалось, только подняться. Подобрать шпагу и встать. А дальше были спарринги, и ему доставались вовсе не самые слабые бойцы, о нет, не подумайте, специально никто ничего такого не делал, само выходило.
О нет, его не били специально. Но местами то подначивали, то посмеивались. Всё очень вежливо. Случайно коснуться кончиком шпаги принцевского носа – на секунду, не более. Дать по заду. Развязать бантик сбоку штанины. Не больно, но обидно.
Когда господин Хьюго возвестил конец тренировки и обед, принц на ногах стоял, но было ему тяжело. Тяжелее, чем любому из нас, как мне показалось. И когда его самым вежливым образом пригласили на обед, он так же вежливо отказался. И когда позвали приходить ещё, сказал, что подумает.
Кто б мог подумать, что его высочество Тристана так не любят обитатели нашего крыла?
И почему меня это порадовало, спрашивается?
8.
Тристан больше не приходил на тренировки, хотя, я слышала, Ланс его и приглашал. Вообще, конечно, принц оказался не самым плохим бойцом, но очень уж зазнавался, и очень уж явно показывал свой интерес ко мне. А зачем мне его интерес? И наши парни это отлично просекли, за что я им потом даже сказала больше спасибо.
Гулять в городскую таверну ходили раз в неделю, и я отважилась присоединиться к остальным далеко не сразу. Мало ли, что там. Я не то, чтобы боялась быть узнанной, нет. Но просто опасалась разного, потому что города-то и не знала. Я проснулась здесь принцессой, и не покидала дворца. Настоящая, блин блинский, принцесса – абсолютно беспомощная, выйду из дворца и потеряюсь. Нужно что-то с этим делать.
Эта мысль и оказалась тем самым толчком для того, чтобы решиться и выйти наружу. Потому что а вдруг? Вдруг я навсегда застряла в этой чертовой сказке? Вдруг лебеди-братики не вернутся, и я не придумаю, как их расколдовать? И никакая старушка не расскажет мне про обет молчания и крапиву?
В тот день я стояла в карауле в покоях королевы. Стоило ей узнать, что среди гвардейцев затесалась девица, она велела показать девицу ей. Что, я пришла. Сделала рожу тяпкой, встала – мол, всё для вас, ваше величество. Да, именно то, что вы подумали. Извращение – девица в гвардии, всё верно. К тому моменту я уже поняла, что амулет меня надёжно маскирует, и проникнуть сквозь эту маскировку не дано никому. И не беспокоилась совершенно.
Королева осталась довольна, и прямо стала присылать заказы на охрану и сопровождение. Я уже несколько раз наблюдала, как она принимает придворных и не только придворных в своём рабочем кабинете, и сопровождала её по дворцу для пущей важности. Ещё я один раз ехала с ней по городу в карете в ратушу и обратно, но в плане познания мира это оказалось несчитово – довезли, мы вышли, поднялись по лестнице в зал, приняли выражение верноподданнейших чувств от представителей магистрата, далее произошёл обед, во время которого я стояла за креслом королевы и надзирала, чтобы ей подавали еду чинно и аккуратно, а после обеда вернулись обратно в королевский замок, и я была отпущена.
Так вот, меня снова затребовали в караул. Я пришла вместе с Жермоном – совсем молодым парнем, шестнадцати, что ли, лет, он поступил в гвардию за месяц до меня. Мы пришли с надлежащим выражением лиц и встали в приёмной, камеристка сообщила – сейчас её величество выйдет, и нам нужно будет сопровождать её. Обычное дело. Постояли, подождали.