Студия была набита до отказа, как метро в час пик. Очередь начиналась за дверью и тянулась по коридору. Как только помощник выкрикнул первое имя в списке, все засуетились. Лорис смотрела на часы всякий раз, когда называлось новое имя: в среднем беседа проходила около пяти минут.
Через час беседы сократились до двух минут. Артисты входили и выходили со скоростью конвейерной сборки. Еще через час очередь уже перестроилась в два ряда, а ассистент директора казался полностью вымотанным.
— Я обращаюсь ко всем Анитам, — выкрикнул он, называя имя женской главной роли в спектакле. — Девочки, если ваш рост превышает пять футов пять дюймов, вам не стоит тратить свое время, — он взмахнул желтым блокнотом, чтобы успокоить хор поднявшихся протестующих замечаний. — Наша звезда очень болезненно относится к своему росту.
— Почему же вы раньше об этом не сказали? — требовательно спросила брюнетка, такая же высокая, как Лорис.
— Потому что раньше никто не говорил мне, сладкая. Я здесь только ассистент директора.
— Как мерзко! — буркнула другая брюнетка.
Он пожал плечами.
— Это шоу-бизнес.
Без возражений все высокие девушки стали выходить из студии, за исключением пары с ростом пять футов и шесть дюймов, рассчитывавшей, что, ссутулясь, они подойдут. Лорис решила, что уже достаточно натерпелась на сегодня; остаток дня она провела в кинотеатре и к назначенному сроку отправилась на беседу с Тони Сторпио.
Впустив Лорис в кабинет, Тони Сторпио уселся на свой стол, заваленный доверху сценариями и фотографиями актеров, и выдал в телефонную трубку безостановочный, в ритме стокатто, поток требований. Не смолкая ни на секунду, он ткнул указательным пальцем в кресло, обитое кожезаменителем, предлагая ей сесть. Затем он словно забыл о ее существовании, и у Лорис появилась возможность понаблюдать за ним.
На вид ему было не больше сорока пяти, на нем была дорогая одежда, его вьющиеся черные волосы блестели. Однако его внешность чем-то напоминала уличных панков. Время изменило черты лица красивого мальчика, сделав их более грубыми, а выражение лица слишком надменным и высокомерным. У него был акцент человека, долго прожившего в Нью-Джерси, при котором все произнесенные слова казались оскорбительными и обидными.
Он создавал впечатление идущего по следу зверя, не переносящего никаких соперников, тем не менее Лорис восхитила его словесная изворотливость. Она никак не могла понять: то ли он устраивает это представление для того, чтобы помочь ей, то ли это действительно его манера поведения.
Замолчав и предоставляя наконец человеку на другом конце провода вставить слово, Тони Сторпио допил то, что осталось в его бокале, и протянул его Лорис.
— Виски со льдом и немного воды, — скомандовал он. — Сделай себе, что найдешь и захочешь. Все там.
Он кивнул на небольшой бар, встроенный в стену напротив кушетки, обитой черной искусственной кожей.
— Конечно, слушаю тебя, Леонард, — заверил он собеседника, — но ты не говоришь мне того, что я хотел бы услышать.
Хотя Лорис стояла спиной к нему, наливая бурбон, затем водку с тоником для себя, она чувствовала, что он наблюдает за каждым ее движением. Когда она принесла Тони его заказ и села, он отвел глаза.
— Тебе бы следовало получше постараться, Леонард. — Он положил трубку. — Дерьмо!
Откинувшись в своем крутящемся кресле, он медленно сделал большой глоток и посмотрел на нее через стекло бокала, наконец замечая ее присутствие. Его темные, почти черные глаза незаметно двигались вдоль ее тела.
— Итак, что я могу сделать для тебя?
— Я ищу агента.
— Их же полно на каждом шагу.
Он поставил бокал на стол, используя фотографию в качестве подставки.
— Но я не агент. Я персональный представитель, импресарио.
— Я понимаю, — сказала Лорис, делая вид, что на самом деле понимает разницу.
Но он не попался на удочку и раздраженным тоном объяснил:
— Я поддерживаю только своих собственных клиентов. Я не человек с биржи труда — я предвижу все аспекты карьеры моих клиентов.
— В таком случае, — с насмешкой сказала Лорис, не испугавшись его грубости, — я ищу персонального представителя.
Его глаза сузились; он стал также тщательно изучать ее лицо, как недавно ее тело.
— Давай посмотрим твой рекламный альбом.
Лорис быстро расстегнула папку и протянула через стол. Пока он щелкал по вставленным в пластик фотоснимкам с откровенно скучным видом, она потягивала свою водку с тоником.
Он на момент задержался на последней, лучшей ее фотографии, затем захлопнул альбом.
— Тебе нужны еще снимки. Один-два из них неплохие, но все равно они не делают тебе рекламы.
— Сегодня мои дела обстоят так, что придется копить деньги на новые снимки и…
— Тебе не надо ничего платить, — прервал он ее с насмешкой. — Существует масса фотографов, которые сделают тебе пробные снимки. Ты будешь позировать им бесплатно, а они дадут тебе дюжину прекрасных снимков для твоего альбома.
Он вернул альбом.
— С этим ты нигде ничего себе не найдешь. Чтобы показать свое преимущество перед другими, тебе надо сняться во весь рост в бикини.
Его глаза снова пробежали по ее телу.
— Ты когда-нибудь была фотомоделью?
Лорис покачала головой.
— Я не настолько худа.
— Я не говорю о модели применительно к моде. Там они в основном используют мальчиков и девочек, — сказал он ее бюсту. — Я говорю о так называемых портретах хорошеньких девочек-натурщиц.
— Нет. Но я не хочу быть натурщицей. Я же актриса.
— Серьезно? — Он сделал быстрый глоток бурбона. — У тебя есть рекомендации?
— Я отдала их вам утром вместе со своей фотографией 10x8, — напомнила она.
— Точно.
Он стал перетасовывать вещи на своем столе; ее снимок лежал под кипой нерассмотренной почты. Чтение заняло у него не больше минуты.
— И это все? Никаких удостоверений об окончании курсов на телевидении или в кино?
— Я работала только в театре, — ввернула гордо Лорис. — Я член Театрального общества.
Он презрительно засмеялся.
— Перед тем как прийти на Бродвей сегодня, ты уже целый год не занималась этим — Он швырнул рекомендации и фотографию поверх всей кипы. — У тебя есть клипы или какая-нибудь другая пленка? Или даже небольшой отрывок? Ну, что-нибудь?
— Э-э, на самом деле нет.
— На самом деле нет.
Буря отвращения взвинтила его с места. Он подскочил к ней и неожиданно для нее вскинул руки. Лорис откинулась в своем кресле; в какую-то секунду она действительно подумала, что он ее ударит. Вместо этого он взял из ее рук бокал. Только сейчас она заметила, что он пустой.
— Водка с тоником, верно?
Он не затруднил себя ожиданием ответа. Остановившись только для того, чтобы забрать свой бокал, он поспешил к бару.
— Твоя наглость зашла слишком далеко, — бросил он через плечо, быстро составляя новые напитки. — Ты прорвалась сюда с плохими фотографиями и без всяких рекомендаций и ожидала заполучить агента высочайшего класса, который станет представлять тебя.
— Может, я не знаю коммерческую сторону дела, но я твердо уверена, что могу играть.
— Играть? — Он саркастически рассмеялся, давая ей понять, что эти слова прозвучали, как слова персонажа из плохого кинофильма. — Очереди безработных в этом городе полны людей, намного более способных, чем ты.
— Откуда вы знаете? Вы никогда не видели меня…
— Хм, видел, меня не интересуют артисты, — усмехнулся он. Взяв бокал, он остановился напротив нее. — Я имею дело с профессионалами, а не с артистами. Стоит мне только взглянуть, и сразу понятно, дилетант он или нет.
Он практически бросил питье ей в руку и снова устроился в своем кресле.
— Это мое дело. Поэтому ничего не говори мне по этому поводу, о'кей?
— Тогда почему вы, к черту, попросили посмотреть мой альбом? — настойчиво спросила Лорис, чувствуя, что ей стало надоедать это обращение с ней, как с ничтожеством. — Почему же вы с самого начала назначили мне встречу?
Тони Сторпио улыбнулся.
— Меня потрясла твоя большая грудь.
С силой грохнув свой нетронутый бокал на стол, Лорис подхватила свои альбом и сумочку и поднялась.
— Да ладно тебе, не принимай все так близко к сердцу. Ты не можешь быть такой ранимой, если собираешься остаться в этом деле, — пробормотал он горько. — Посмотри, ты пришла сюда, потому что подумала, что я смогу тебе помочь, так? Хорошо, я могу. И, может быть, я сказал тебе не совсем то, что ты хотела услышать, но я сказал тебе об этом прямо. Это намного честнее, чем то, что тебе скажут большинство других людей в этом дрянном мире.
У Лорис были твердые намерения уйти, но она помедлила, растерявшись. Если не обращать внимания на все остальное, она была вынуждена признать, что он отвратительно правдив с ней.
Он махнул ей на кресло.
— Ладно, садись. Ты должна кое-чему научиться.
В ожидании, когда она снова усядется, он отпил еще бурбона.
— Урок номер один: ты могла бы стать лучшей секс-артисткой в мире, но я не собираюсь искать тебе работу на один день. Я не продаю актеров. Я продаю имидж. Внешне ты очень красива, но этот город переполнен красотками. У тебя есть то, чем ты отличаешься от всех остальных.
Указательным пальцем он показал сначала на одну ее грудь, потом на другую.
— Вот это то, чем ты можешь пробить себе дорогу. Потому что это пользуется спросом. Ты замужем?
— Гм… нет.
— Помолвлена?
— Нет.
— На что же ты живешь?
— По ночам я работаю… буфетчицей.
Он иронически фыркнул.
— Потрясающе!
— Здесь я больше зарабатываю, чем официанткой, а потом у меня есть свободное время для уроков, для своих дел и…
— И как долго это продолжается?
Лорис проглотила слюну.
— Почти три года.
— Не так уж много ты добилась за три года, не так ли?
Она нахмурилась.
— Это временное явление, скоро все изменится.