- Не бойтесь меня, госпожа моя. Мне нужна только вода - напоить коня, - он мягко улыбнулся, - а вовсе не женщина, чтобы пронести ночь.
Аликс, несмотря на боль и усталость, остро ощутила насмешку незнакомца.
Она выпрямилась и пристально взглянула на него, подыскивая слова для достойного ответа - но, встретив его взгляд, внезапно утратила весь свой боевой пыл, ощутив себя странно беспомощной перед ним.
- Колодец ваш, мой господин, - девушка сделала слабый жест рукой.
Незнакомец не спеша набрал воды и крепко взялся за бадью руками в перчатках, наклонив ее, чтобы коню было легче пить. На Аликс он смотрел почти отечески ласково:
- Вам, я вижу, многое пришлось пережить этой ночью, госпожа моя, - тихо промолвил он. - Вам причинили зло?
- Нет. Со мной все в порядке.
- Не пытайтесь скрыть от меня правду. Мне довольно только взглянуть вам в глаза.
Она вспомнила о своих растрепанных волосах и грязном платье.
- На нас напали воры, мой господин.
- Сейчас вы одна.
- Человек, с которым я ехала, остался сражаться с грабителями. Мои конь испугался и понес. Чтобы остановить его, мне пришлось заставить его упасть на камни, - она зябко передернула плечами, вспомнив пережитой страх. - Теперь мне придется идти пешком…
- А как же ваш сопровождающий? Аликс отвела глаза:
- Я не знаю, господин мой. Быть может, он убит, - с неумолимой отчетливостью воображение нарисовало ей мертвого Дункана, скорчившегося на камнях мостовой, и это видение пронзило ее душу нестерпимой болью.
- Говоря так, вы отдаете себя в мои руки, - мягко сказал незнакомец.
По спине Аликс пробежал холодок страха, но она была слишком измученной, слишком устала, чтобы испугаться по-настоящему, ей было почти все равно.
- Пусть так, господин мой, и что же вы станете делать со мной?
Незнакомец снова опустил бадью в колодец и потрепал шелковистую морду своего вороного:
- Помогу вам, госпожа, - его улыбка была такой успокаивающей, что Аликс невольно почувствовала доверие к нему. - Выйдите на свет и взгляните на меня.
Если я покажусь вам подозрительным, вы просто уйдете. Я не стану вам мешать. Но если вы найдете мои намерения честными, то сможете пойти со мной.
Аликс подчинилась без слов. Выглядел незнакомец человеком спокойным и благородным, а судя по тому, как он относился к своему коню, еще и добрым. Она долго смотрела ему в глаза, словно искала в них ответ.
Наконец, девушка вздохнула:
- Я так устала за эти день и ночь, что мне почти нет дела до ваших намерений. Куда вы направляетесь, господин мой?
- Куда пожелает благородная госпожа. Я к вашим услугам.
Аликс вглядывалась в лицо незнакомца, пытаясь угадать его истинные намерения, но по-прежнему видела в нем только безмятежное спокойствие. Одет богато, но без вычурной роскоши, да и ведет себя, как человек благородный…
- Вы служите Мухаару? - с неожиданным подозрением спросила Аликс.
Незнакомец улыбнулся - сверкнули в улыбке ровные жемчужные зубы:
- Нет, госпожа. Я служу только богам. Это принесло Аликс огромное облегчение. Она молча вынула из ушей драгоценные серьги и протянула их незнакомцу. Однако он их не принял:
- Мне ни к чему ваши камни, госпожа. То, что я делаю, не требует платы…
Так куда же вы идете, госпожа моя? Я охотно отвезу вас.
- На ферму, - тихо сказала она. - Там, в долине - около десяти лиг отсюда.
В глазах незнакомца мелькнула еле заметная тень насмешки:
- Вы вовсе не выглядите крестьянкой, госпожа. Я вижу в вас нечто большее… Она стиснула в руке гранатовые серьги:
- Не унижайте меня, мой господин, в этом нет нужды. Я знаю свое место.
Он подошел ближе - свет словно бы следовал за ним. Глаза его были ласковыми, как его голос, и темными, как глубокий колодец:
- Знаете? Вы действительно знаете свое место?
Аликс нахмурилась, неприятно удивленная, - и мгновенно утонула в непроглядной бархатной черноте его глаз. Незнакомец поднял правую руку, мгновение девушке казалось, что сейчас она увидит уже знакомый жест толмооры, но вместо этого из тьмы вырвалась пурпурная молния и наполнила его ладонь огнем, озарив лица девушки и незнакомца странным мистическим фиолетовым светом.
- Итак, ты узнала о своем родстве, - задумчиво проговорил незнакомец. После всех этих лет… Я думал, что ребенок Линдир пропал, и не принимал его в расчет.
Пламя беспокойно взметнулось в его ладони.
- Ты значишь для Пророчества больше, чем многие из тех, кого я видел. А я наблюдал много лет… Я ждал.
- Что вы говорите? - болезненно-резким голосом спросила Аликс.
Черные глаза сузились - девушка все еще была под их властью:
- Может ли быть так, что ты действительно не понимаешь? Разве Чэйсули еще не связали тебя своей толмоорой?
- Кто ты? Он улыбнулся:
- У меня много имен. Большинство их придумали жалкие людишки, трепещущие от страха передо мной. Прочие почитаются, как это и должно быть.
Аликс трясло от леденящего страха:
- Что ты за человек?
- Я тот, кто служит богам. Она хотела уйти, но не смогла даже сдвинуться с места.
- Чего ты хочешь от меня?
- Ничего, - спокойно ответил незнакомец, - если ты предпочтешь и дальше останешься в неведении. Только если ты признаешь свою толмоору, я буду принужден остановить тебя. Как смогу.
Камни серег впились ей в ладонь, так крепко она стиснула руку:
- Ты не Чэйсули…
- Нет.
- И все же ты говоришь о толмооре и Пророчестве… Что это значит для тебя?
- Это мое проклятие, - мягко ответил он. - Это конец для меня и моего народа - если Пророчество исполнится. И Чэйсули знают об этом.
Внезапно она поняла, кто перед ней, и это осознание обожгло ее ледяным прикосновением. Девушка заставила себя расслабиться и успокоиться, потом подняла голову:
- Я знаю тебя. Я знаю тебя, - она перевела дух, - ты - Айлини.
- Верно.
- Тинстар…
Его глаза по-прежнему ласково улыбались:
- Верно.
- Что ты делаешь здесь? - прошептала она.
- Это мое дело. Но вот что я тебе скажу: Беллэм уже перешел границы и вторгся в Хомейну. Хомейна падет, госпожа - скоро, очень скоро. Она будет моей, - он снова улыбнулся, - как и должно быть.
- Шейн никогда не позволит этого.
- Шейн глупец. Он был дураком, когда изгнал Чэйсули с их родины и приговорил их к смерти. Без них он не сможет победить. Он проиграет, и Пророчество не исполнится. Тогда править этой землей стану - я.
- С твоими нечеловеческими способностями! - крикнула Аликс. Чародей рассмеялся:
- У вас, моя госпожа, тоже есть некоторые нечеловеческие способности… вам нужно только учиться. Но пока вы этого не делаете, вы ничего не значите для меня, - он пожал плечами. - Потому я оставляю вам жизнь.
- Оставляешь мне жизнь… - повторила она безжизненным голосом.
- Пока - да, - подтвердил Тинстар.
Над ними скользнула крылатая тень. Тинстар взглянул вверх, проследил за ней глазами, потом снова перевел взгляд на Аликс:
- Вы призываете лиир, госпожа моя, даже не зная этого? Быть может, вы вовсе не столь наивны, как хотите казаться…
Кай! беззвучно крикнула она ястребу.
Рука Тинстара легла на холку вороного коня, в другой по-прежнему билось пурпурное пламя. Он улыбнулся Аликс и начертил в воздухе странную руну, вспыхнувшую в воздухе и обратившуюся в столб холодного огня. Сияние, показавшееся Аликс ослепительным в ночной темноте, заставило девушку на мгновение закрыть глаза, когда она снова открыла их, огненный столб исчез - а с ним исчез и Тинстар.
- Аликс…
Девушка резко обернулась - позади стоял Дункан с конем в поводу. Его левая рука была окровавлена, на щеке темнел кровоподтек, лоб пересекала узкая рана, но в остальном все было в порядке.
Аликс молча смотрела на него. Все те гневные слова, которые она наговорила ему перед их расставанием, больше не имели значения: какое-то новое чувство затеплилось в ее душе, и она начала понимать, что это.
- Конь ускакал, - неверным голосом вымолвила девушка.
Дункан не отводил взгляда от Аликс:
- Я нашел его. Хромает, но скоро поправится.
- Я рада, что он не сильно пострадал.
Их слова сейчас не имели значения - важнее было то, что стояло за словами.
- Тебе придется ехать со мной, потерпишь? - спросил Дункан. - Я не могу терять время на поиски другого коня. Я нужен клану.
Аликс медленно подошла к нему, чувствуя странную слабость, и остановилась всего в, шаге от Чэйсули.
- Это был Тинстар.
- Я видел его.
Дрожащей рукой она осторожно коснулась окровавленной руки воина:
- Дункан, я не хотела задеть тебя.
Он чуть отстранился, но девушка поняла: не от боли. То, что этот человек отныне принадлежит ей, внезапно потрясло ее.
- Дункан… - она смотрела в его горящие глаза, - Дункан, пожалуйста… обними меня, чтобы я поняла, что я и правда есть.
Он что- то прошептал на Древнем Языке и сжал ее в объятиях. Аликс почувствовала, что просто тает от прикосновения воина. Странная слабость, охватившая ее, была новым для нее чувством -но чувством без сомнения приятным.
Дункан зарылся пальцами в ее волосы и заставил ее откинуть голову:
- Ты все еще хочешь отречься от толмооры?
Она не ответила.
Дункан нашел пещеру в горах неподалеку от Мухаары и застелил пол шкурами.
Аликс сидела, завернувшись в красное одеяло, наблюдая за тем, как Дункан разводит огонь и пристраивает над ним куропатку.
- Болит рука?
- Да нет. Они не умели владеть оружием.
- Финн сказал, вы можете лечить. Разве ты этого не сделаешь?
- Не ради себя, тем более, из-за такой пустяковой раны. Искусством исцеления пользуются только когда это действительно нужно - и обычно ради других.
- Финн вылечил руку Кэриллону.
- Только потому, что Кэриллону нужно было доказать, что мы не демоны, как он думал.
Аликс пошевелилась - болела нога, болело все тело после падения с коня: