В общем, бой шёл на настоящем боевом оружии, и проигрыш грозил мне не только ударом по самолюбию, но и травмами различной степени тяжести. Скорее всего, лёгкими, конечно, но может и серьёзно прилететь — бьёт Норман, не жалея сил. Убить — не убьёт, но это результат не его милосердия, а моей живучести: даже рубящий удар по шее, которым можно перерубить не слишком толстое бревно, меня не убьёт. Мой позвоночник, как, впрочем, и остальные кости, укреплён какими-то хитрыми полимерными составами, плюс по позвоночнику же идёт целый пучок весьма прочных нитей-проводов, соединяющих микрокомпьютер, установленный в моей черепушке, с периферией моего не совсем уже человеческого тела. Полимерными составами укреплены так же мышцы и сухожилия, но не такими прочными, как кости — им нужна большая подвижность, так что они у меня гораздо уязвимее, так мне объяснили.
Вот только если я сейчас получу этот самый удар по шее, скорее всего, я мгновенно вырублюсь, «система», как я про себя называю микрокомпьютер и всю его периферию, тут же начнёт спасать мою жизнь всеми доступными ей способами: остановит кровотечение, введёт стимуляторы, обезболивающее и, что самое паршивое, если сочтёт повреждения критическими, активирует «последний шанс» — это одноразовый, не побоюсь этого слова, техно-магический артефакт, который мгновенно перенесёт мою тушку (или то, что от неё останется) практически из любой точки планеты в центр экстренной медицины корпорации «Инсауро».
«Последний шанс» представляет собой амулет, носимый на шее под одеждой, я его даже в душе не снимаю, вот и сейчас снять не подумал. Так что перенесёт меня в случае критических повреждений метров на триста всего, а амулет будет использован, а значит, пойдёт под замену, а стоит он… Как говорили в моём мире, как сбитый «боинг». То есть, мягко говоря, дорого.
Я, конечно, скорее всего, обойдусь, какими-нибудь незначительными порезами, но с Нормана станется и клинок мне в брюхо всадить, насколько сил хватит. А сил у него достаточно: он всё-таки тоже Изменённый, хоть и первой серии. Придётся обращаться к медикам, а медицина у нас хоть и на высоком уровне, но отнюдь не бесплатная.
Очень хочется закончить тренировку без потерь для кошелька. Остановить бой может только инструктор, например, при моём «неспортивном» поведении — и правда, развернуться и удирать от него по тренировочной площадке начать, что ли? У Нормана же на самом деле нет цели меня покалечить, он вообще один из немногих людей в этом мире, кого я могу назвать своими приятелями.
Я блокировал очередной удар, шагнув при этом в сторону, ещё блок и ещё шаг. Норман разгадал мой нехитрый манёвр, и на его лице появилась ухмылка, он тоже начал подшагивать, отрезая мне путь к отступлению и оттесняя меня всё дальше в угол. Да ну нах! Не возьмёшь! Я тоже зло ухмыльнулся.
Подныриваю под следующий удар в голову, резко сближаюсь с инструктором. Эффективно атаковать клинком с такого расстояния невозможно, и я бью эфесом в грудь. Норман отшатывается и наносит удар сверху вниз. Парирую, бью баклером. Норман пропускает удар мимо себя, развернув корпус и убрав ногу далеко назад, успевает вновь ударить клинком. Я снова парирую и пытаюсь пнуть его в так соблазнительно выставленную вперёд ногу. Норман убирает ногу чуть в сторону, одновременно делает какое-то неуловимое движение клинком, и тот оказывается лежащим плашмя у меня на плече.
— Стоп! — поднимает вверх левую руку инструктор, останавливая схватку. — Искандер, отрадно, что ты понимаешь, что щит — это скорее дополнительное оружие, чем элемент брони. Но в остальном… Эх, ты дерёшься как уличная шпана!
— Да я эту железяку в руки два месяца назад в первый раз взял!
— Следите за своим языком, молодой человек! — повышает голос Норман. — Выбирай выражения, когда говоришь о своём оружии!
— Извини.
— Извиняться следует не передо мной!
— Прости, — сказал я клинку, чувствуя себя кретином. — Был не прав.
— Искандер, ты быстрый, сильный и выносливый, — уже нормальным тоном принялся наставлять меня Норман. — Хоть это по большей части заслуга корпорации, вложившей в тебя эти качества, но ты и сам не стоишь на месте.
— Ага! Корпорация много чего мне дала, — с сарказмом проговорил я, — и всё не бесплатно!
— И эта, как ты выразился, «железка», стоит больше, чем моё годовое жалование.
— И её стоимость тоже висит на мне долгом перед корпорацией, — вздохнул я. — Вместе со стоимостью всей амуниции и операцией по изменению.
— Я согласен, что делать всё это с тобой без твоего согласия было не совсем корректно со стороны корпорации, но спросить согласия у твоей полумёртвой тушки никак не получалось. Она не отвечала, знаешь ли! — сварливо проговорил Норман. — Да если бы и отвечала, ты бы предпочёл сдохнуть?!
— Нет.
— У тебя есть крыша над головой?
— Да.
— Еда?
— Есть.
— Работа?
— Есть — вздохнул я.
— Далеко не все могут таким похвастаться! — подытожил Норман. — Так чего ты ноешь?
— Я не ною, я ворчу!
— Молод ещё ворчать! Приходи лет через тридцать, будем вместе ходить по тренировочной площадке и ворчать, — усмехнулся Норман. — На молодняк и друг на друга.
— Хорошо, — улыбнулся я. — Так что там? Я дерусь как шпана!
— Именно! — перешёл на менторский тон инструктор. — Я не говорю, что ты плохой боец, тебе приходится драться преимущественно с тварями.
— И у меня это неплохо получается.
— Там такая тактика оправданна, — кивнул Норман. — И тебе не обязательно заниматься у меня, начальную подготовку ты давно освоил, а за остальное мне не платят. Но умение фехтовать лишним не будет, и мне приятно с тобой заниматься. Я чувствую, что из тебя может выйти толк. Да ты и сам понимаешь, что если есть способности — их нужно развивать; иначе не ходил бы ко мне.
Я согласно кивнул. И Норман продолжил с ухмылкой:
— Да и не будешь ты иначе навещать старика!
— Тоже мне, старик! — ухмыльнулся я.
В самом деле, сколько лет Норману? Сам он на этот вопрос либо отшучивается, либо отмахивается, либо вообще делает вид, что не слышал. На вид ему можно дать лет сорок пять — пятьдесят, но если учесть уровень развития здешней медицины… да и как обстоят дела со старением у Измененных — тоже вопрос! В общем, даже не возьмусь предполагать.
— Ты, конечно, уже не тот сопляк, которому приходится вбивать в голову прописные истины…
— Посредством пинков в задницу! — припомнил я воспитательные методы моего наставника.
— Очень действенный метод! Задница, можно сказать, ближайший пуль к мозгу! Так, юноша, хватит меня перебивать, — нахмурил брови Норман, но тут же они поползли вверх. — Слушай! А может, я на пороге великого открытья?! «Особые вибрации от удара по заднице через позвоночник передаются из жопы в головной мозг, и он начинает лучше усваивать информацию!»
— Точно! — поддержал я. — Тебе стоит срочно писать научную книгу «Воздействие жопы на головной мозг человека»!
Мы отсмеялись, и Норман продолжил:
— Итак, Искандер, вернёмся к делам. Силы и скорости реакции тебе хватает.
— Угу, — кивнул я.
— Но, — воздел палец к небу Норман — ты делаешь уйму ошибок. Ты бездумно блокируешь атаки, действуя на инстинктах.
— Что же в этом плохого? — удивился я. — По-моему, для воина это отличный рефлекс!
— Не спорь со мной, юноша! Рефлексы — хорошо, бездумность — плохо! После парирования должна следовать контратака! Я тебя этому учил. Парируя атаку противника, ты должен думать о своей атаке и блокировать таким образом, чтоб тебе из этого положения было удобно наносить удар и чтоб противник открылся для этого удара!
— Понимаю.
— Но не делаешь! В результате ты атакуешь только в тех случаях, когда я это тебе позволяю, а если и начинаешь делать правильно, то до конца не доводишь. Вот, к примеру, конец нашей сегодняшней схватки — ты правильно начал двигаться, перехватил инициативу, после правильно парировал атаку, но вместо того, чтобы развить успех и контратаковать… Я как раз был открыт для удара в верх корпуса или голову. Но нет: ты, как осёл, полез лягаться!
— Ну очень уж ты соблазнительно выставил ногу! Я чисто рефлекторно решил тебя пнуть.
— Вот и я об этом! Неправильные у тебя рефлексы! Ты не увидел возможность провести колющий удар в открытый корпус, ты увидел возможность пнуть меня в выставленную ногу — хулиганские, Искандер, у тебя замашки, а в результате ты проиграл схватку.
— Ну, не так уж позорно проиграть схватку инструктору по боевой подготовке.
— Для тебя позорно — ты изменëнный!
— Ты — тоже.
— Ты измененный третьей серии, а я — первой, ты можешь быть на порядок быстрей… Ну, в теории.
— Так то в теории…
— Ну так развивайся! — воскликнул Норман и добавил тише: — Хотя ты и так растёшь.
— А учёные говорят, что человек растёт только до двадцать пяти лет!
— Серьёзно?! — удивился Норман.
— Ага, — кивнул я с самым серьёзным и многозначительным видом. — Только женщины ещё добавляют, что почему-то жопа и живот об этом удивительном факте, похоже, ничего не знают!
Мы снова посмеялись, и тут веселье Нормана резко сошло на нет; глядя куда-то мне за спину, он вздохнул и сказал:
— Ладно, Искандер, мне работать пора. А ты, если уж тебе так нравятся все эти прыжки и увороты, пробегись по полосе препятствий.
Я оглянулся, проследив за его взглядом: за мной стояли четверо изменённых с бесстрастными холодными глазами. Я поприветствовал их кивками, они кивнули мне в ответ. На лицах их не дрогнул ни один мускул, словно это были не лица, а восковые маски.
— Вторая серия? — спросил я Нормана.
— Да, — скривился инструктор. — Двигай уже на свою полосу препятствий.
— Угу. Пошёл.
Но дойти до полосы препятствий мне в этот день не довелось — меня остановил абсолютно бесстрастный, хоть и приятный женский голос, прозвучавший в моей голове: «принято сообщение от абонента «Юджин», отмеченного, как важный».
Юджин — это действительно важно! Мало того, что он, можно сказать, мой создатель, он ещё и частенько подкидывает мне работу. Да что там частенько, почти вся моя работа на корпорацию идёт от Ю