Шаткой,
Обледенелой.
Между
Собакой
И волком
Происходит
Душа,
Между
Жизнью
И смертью —
Сомнение,
Боль,
Вера.
Момент
Бытия
Невесом
Словно
Крик
Чайки
Под
Восходящим
Солнцем,
Отражающийся
В гранях
Последнего
Снега
Весеннего.
Утро,
Наступая
С востока,
Протаптывает
Дорогу
В день,
Двигаясь
Мерно
Вдоль
Привычного
Водотока.
Все
Лучится
Восторгом,
Все
Исполняемо,
Сольно
Или
Оркестром,
Соль-до
Звучит
Окрест,
Духовым
Дышится
Вольно,
Струны
Трепещут,
Свет
Вымпелом
На ветру
Полощется.
Чудо
Есть.
Смирение
Как совесть
Одно
Увидит
Свет,
Проливший
В поле
Дуновением
Ветра
Меру
Действий –
Необходимость
Взять
Обет
На жизнь
И смерть,
Естественно
Кто
Смог бы
Немощь
Веры
Принять
В свою
Ответственность,
Стать
Ей
Железным
Стержнем
На время
Претерпевания
Бедствий,
Не потерять
Стезю
Заветную?
Так
Возрожденный
Феникс,
Сгорающей
Звездой
Слетая
С неба
Снова,
Дарит
Сектор
Спектра
Дождю,
Что –
Образ
Бога.
Если
Благо
Есть
Боль,
Ей
Поможет
Сильней
Разгореться
Ум,
Расплавленный
Пламенным
Скерцо
Для скрипки,
Лишь
Старайся
Отважней
Расходовать
Средства
И время
И в цели
Не целиться
Непосредственно,
В лица
Встречных
Вглядеться
Пристальней,
Пристреливаясь,
Не брезгуй,
Балансируя
Грузом
Тела
У бездны
Небесной,
Где
Звезды
Дерзкие
Без тени
Ответственности
Над тобой
Зубоскалят
Колко,
В облаков
Обломках
Хороня
Иных Смелых,
Трелью
Взвившихся
Между
Делом,
К свету
Белому
Среди
Ночи,
Но картечь
Поражает
Вне очереди.
Пережив
Как мелькание
Чуда
Событие
Смерти,
Не стремишься
Взлететь,
Позабыв
Об опоре, —
Ясно
Стало:
Движения
Влекут
Неминуемо
В сети,
Согласно
Апориям,
В пестрой
Земной
Круговерти,
Одновременно
Покоящейся,
За
Пределом
Которой
Нет
Воскресения,
Бесконечность
Прерывна,
И нужно
Пройти
Половин
Половину,
Значит,
Жизнь
Не начнется,
Стрела
Временения
Пущена
Мимо
Пространства,
Твердь
Переменна.
Среди
Констатаций,
Случайным
Наброском
Накинутых,
Есть ли
Константа –
Сам
В себе
Эталон,
Созидающий
Мира
Картину?
Что
В молчании
Зреют
Зерна
Событий –
Знают
Птицы,
Парящие
Мерно
В кромешных
Ветрах,
И,
Пернатым
Крылом,
Ясность
Разъяв,
Доселе
Укромно
Сокрытую
Небом,
Новый
Сеятель
Падает
Семенем
Слепо
В лоно
Прозрения,
Взрезав
В сердце
Скрежещущий
Страх,
Как сапер,
Рассадивший
По полю
Опасности
Завязь,
Не ступит
И шагу
И сам
Теперь,
Бытием
Не рискуя.
Как
Чары
Чистой
Воли,
Сминающие
Лист,
Напоминают
Волны,
Разбитые
О пирс,
Переходящий
В пристань,
И после
Сразу —
В бриз,
Смывающий
С нагорья,
Бесчинствуя,
Каменную
Письменность
Жилищ,
Привычное,
Застывшее
В наличном,
Срывая
Крыши
С гнезд
Насиженных?
Так
Трепещи
Что
Дерево
Осиновое
От ветра
Осени
И тяжести
Вороны,
Сгибая
Стан
И издавая
Стоны,
В обличье
Тонкоствольном,
Не в силах
Выдержать
Стихии
Натиск,
Отдав
Листву,
Разъяв
Объятья.
Арго
Немеет,
Срывая
С языка
Неверный
Ветер
Слов,
Распавшихся
На звуки
Оркестровой
Ямы.
Стихает
Разговор,
Запнувшийся
О камень
Разночтений
Символов
Судьбы.
Мгновение
Становится
Прозрачным
Инеем,
В котором
Плещет
Звонко
Рыба
Покуда
Нерастаявшего
Знания
О временении
Доселе
Закованных
В доспехи
Льда
И неподвижных
Сущностей
Ума,
Пришедших
Безвозвратно
В изменение,
Стремясь
К излучине
Пытливого
Ручья
Под
Действием
Не речи,
Но сомнения.
Будь
Бусиной
В запутанном
Плетении
Временных
Нитей,
Быстрее
Бликов
Света
Соскальзывая
В темень
И, где
Пески
Безбрежные
Бережно
И нежно
Передвигает
Ветер,
Живи
Затерянно
И в забытье
Как растение
В семени,
Птенец
В яйце,
Невидимо,
Но уже
Творение,
Покачиваясь
Мерно
В скорлупе,
Не становясь
Ничем
И пребывая
Вне.
Размытость
Граней
Не вместит
Пространства,
Не осилит
Выстлать
Плотью
Зияющую
Пустоту,
Где
Невозможно
Странствие
В отсутствии
Маршрута
И циферблата,
Переводящего
В движение
Стрелок
Скачок
Секунды
Вдоль
Часовой
Окружности
В очерченное
Туманом
Утро.
Там
Меркнет
Мера
Действий,
Мутнеет
Гладь
Сознания,
Теряя
Резкость
Слуха
И внятность
Речи,
А вот бы
Как
Капля
Скатывается
С листа –
Журча
Ясно,
Ловко,
Беспечно.
Звон
Отчаяния
Раскачает
Сонное
Утро.
В наведенной
Резкости
Различаешь
То,
Чего
Не было
Доселе
Будто,
Словно
След
Судьбоносный
Отпечатан
На челе
Нечутком,
Только
Зеркало
Отражает
Это
Явление
Чуда.
Так
Лишь
Наощупь
И чувствуешь
Пустоту
И бремя
Обид,
Нелепость
Бунта
Уже
После
Проигранной
Битвы,
Неудачной
Шутки,
Когда
Раненый Спит,
Немного
Еще —
И навсегда,
Беспробудно.
Тогда
Открывается
Вид
С каланчи,
На будущее.
Перезвон
Случающихся
Событий
Сложится ли
В песню?
Отлитый
Из меди
Колокол —
то Музыка
Или
Вещь?
С языка
Срывается
Не звук,
А известие,
История
Дает
Трещину,
Чтобы
Молча
Его
Стерпеть,
Триумфальное
Шествие
Венчает
Смерть,
Версия
Происшествия
Более,
Чем
Само
Оно,
Есть,
Благодаря
Молве.
Сошедший
Со стапелей
Крейсер
Уже
Источен,
Значит
Наведение
Следует
Выполнять
Четче,
Чтобы
Поразить
Пойманное
В прицел
Сердце
Эпохи,
Исцелить
Оное
Иным
Образом
Нет мочи,
Как мотор
Глохнущий,
Ибо
Все
Средства
Имеют
Границы,
Строго
Отмеченные,
Действенности
И изложения
На публике.
Итого,
Истина
Открывается
Чудом,
Необходимость
Победы
Соседствует
С самомнением,
Большинству
Беречь
Нечего,
Кроме
Верности
Неясному
Будущему.
Так
Спор
Заканчивается
Вечностью.
Около
Берега
Встает
Цербер.
Поэтому
Лейтмотив
Не забудут,
Остальное
Дочерчивается
Естественно,
Кто
Знает
Все
И расчертил
Себе
Маршрут
Через
Зыбучие
Пески,
Учел
Заранее
Ошибки,
Когда
Нужна
Была
Решимость
В путь
С места
Двинуться,
Пусть
Исход
Неявен,
Тот,
Поймав