– Ну, Витя, что скажешь? – произнес капитан после того, как закрылась дверь за посторонними.
– Интересную историю рассказала девчонка. Судя по ее описанию, тамошний предводитель этакий амбициозный фюрер и мини-царек времен феодализма в одном флаконе. И хотя информация интересная, план менять мы не будем. Он явно не дурак, надо уважать соперника, да и меня сейчас больше интересует его «цепной пес». С позиции боевой подготовки – это серьезный соперник.
– Да, большое осиное гнездо мы растревожили. Если верить Татьяне, то Древнев будет копытом рыть, пока нас не найдет, после нанесенного ему оскорбления. Так, Виктор, давай проведем анализ информации и их примерный план действий. Как ты думаешь, что они предпримут?
– Исходя из того, что рассказала Татьяна, изначально у него было двадцать пять бойцов. После выходов в город и нашего посещения станции осталось пятнадцать и двое раненых, плюс Приступа, то есть восемнадцать. Такими силами внешний рубеж обороны не удержать, значит, уйдут внутрь здания. А посты перенесут повыше вместе с прожекторами. И все, мы их уже врасплох не застанем. После чего наверняка Древнев начнет набирать в свою армию рекрутов, и поверь мне – желающие найдутся. Пообещает им с три короба: еды вдоволь, женщин без разбора и три дня на разграбление – как это было принято раньше. А когда они обеспечат свою безопасность, то будут искать нас и рано или поздно найдут. Сергей Сергеевич, как я понял, не дурак, и до него допрет, что вояки поработали. А не допрет, так Стас подскажет. Почерк-то виден. У одних учителей учились. А дальше дело, как говорится, техники: вычислить, откуда мы пришли.
– Да, некрасивую картинку ты нарисовал. И что же нам делать? Посты наверху мы постоянно держать не сможем. А у нас там генераторы. Напасть на них снова невозможно. Хотя у нас есть преимущество в людях, но нет преимущества в оружии, и фактор неожиданности мы потеряли.
– Вооружаться надо.
– Как? Ты же сам сказал, что из управления все подчистую вынесли.
– Максим, когда мы там были, картотеку разрешительную прихватил. Там все адреса, где какое оружие и боеприпасы по городу числятся. Можно по этим адресам пройтись, вот тебе и оружие. И второе: есть у меня мыслишка про упреждающий удар…
– Ну, чего замолчал… давай, сказал «А», говори и «Б».
– Тоннель… Чем больше я о нем думаю, тем больше возникает уверенность, что это какая-то коммуникационная и энергетическая линия между всеми значимыми объектами промышленной зоны. Вот смотри… – он показал на карте, постоянно лежащей развернутой на столе. – Мы вот тут. Направление тоннеля на юг, – делая пометку на карте, продолжил он. – Вот здесь бункер с мертвыми, я так понимаю, «Завода радиодеталей». Дальше, по логике, должен быть выход из подземных помещений «Кристалла». И все это соединяется по тоннелю силовым кабелем. А я в этом направлении других электросиловых установок, кроме как в ТЭЦ, не знаю. Вот только у меня единственный вопрос: вентиляторы в проходе работают – откуда энергия берется, если станция не работает?
– Может быть, может быть… – Еремин задумчиво смотрел на нарисованные линии на карте. – В любом случае, тоннель этот надо исследовать, и оружие с боеприпасами нам сильно нужны. Поэтому параллельно будем работать над обоими направлениями. Обработай картотеку, выбери близлежащие адреса, где могло что-то уцелеть, и направь людей. И главное – создай группу для осмотра тоннеля, лучше из тех людей, кто уже там был. А я все-таки займусь организацией охраны периметра. Пара огневых точек возле ветрогенераторов и входа нам не помешают. Спокойней будет.
Ничто так не объединяет людей, как выживание. Благодаря этой способности они смогли уцелеть там, где вымерли более сильные или опасные животные. Куда там крысам и тараканам – человек венец творения по выживаемости на планете. Новый рукотворный ледниковый период и радиация заставили человека зарыться под землю, сплотиться перед лицом страшной опасности вымирания, но совсем не изменили его. Человек хочет жить и хочет жить лучше, чем живет в настоящий момент. Лень великий двигатель прогресса. И человеку не лень изобрести что-то новенькое, чтобы лучше и с большим комфортом лениться. Это и толкает его к совершенствованию своих инструментов, новым знаниям, с помощью которых это слабое хрупкое существо уже однажды покорило мир. И теперь, когда человечество само отбросило себя на несколько десятков, а то и сотен лет назад, приходится, сохраняя по крупицам остаточные знания, начинать все снова.
Бурная деятельность в убежище по переоборудованию одного из огромных цехов в сельскохозяйственное поле была в полном разгаре. Помещение полностью освободили от станков, и бригады упорно трудились над вскрытием цементной стяжки, чтобы добраться до земли-кормилицы. Принесенные семена обещали дать неплохой первый урожай. Какими будут всходы тыквы, кабачков и огурцов, неизвестно, они все-таки требуют большого количества влаги и света, но морковь, картофель, свекла, редис и репа «обещали» не подкачать. Конечно, с этого, да и с последующего урожая на стол вряд ли что-то перепадет, но перспектива радовала.
И все бы было хорошо, если бы не война. По-другому эти боевые действия и не воспринимались. Удивительно, как измельчали люди! Раньше подобное назвали бы, в лучшем случае, вооруженной стычкой, а теперь, глядишь ты, война. А вообще-то все логично. Количество людей по понятным причинам значительно уменьшилось, и порог восприятия их действий необозримо снизился. Смерть десятка человек из всех выживших потянет на геноцид. Так что война! По-другому и не назовешь. А война имеет свои законы. Кто-то из великих китайских полководцев сказал: «Старайся предугадать действия противника, а сам нападай там, где он тебя не ожидает». Исходя из этой древней военной мудрости и согласно приказам начальника, по выявленным из разрешительной картотеки адресам к более или менее уцелевшим зданиям были отправлены сталкеры. Тоже новое слово, появившееся откуда-то из постапокалиптической литературы и сразу прижившееся. Великое дело знать, что и где искать. Это не «сходи туда, не знаю куда». Небольшие маневренные группы, по два-три человека, в течение недели притащили большое количество всевозможного оружия. Преимущественно это были охотничьи гладкоствольные ружья различного калибра и марок, да и боеприпасы к ним. Но особо удачливым сталкерам попадались нарезные «красавицы» с оптикой – шедевр человеческого гения, направленного на уничтожение себе подобных. Армия росла, вооружалась и укреплялась. На крыше убежища соорудили две огневые точки, в которых постоянно дежурили бойцы, обеспечивающие неприступность крепости. И последнее – самое важное на этот момент – обследование туннеля.
Темнота туннеля, робко рассеиваемая несколькими фонарями, почему-то совершенно не пугала. От уходящего во мрак простора веяло надежностью и спокойствием. Как будто местный хозяин деловито знакомил долгожданных гостей со своим владениями. Нечто подобное Максим ощущал еще в той жизни в древних египетских пирамидах. Незыблемость. Вечность. Конечно, годков этому туннелю будет поменьше, чем упомянутым строениям, но чувствовалось, что построено сие на века. Максим неустанно крутил головой, пытаясь разобраться в хитросплетениях кабелей, задирая голову и рискуя сломать шею в тот момент, когда проходили под гудящими лопастями больших вентиляторов, и стараясь уловить в воздухе морозную свежесть с поверхности. Нет, воздух из вентиляции был теплым и сухим. Таким он бывает в автомобиле при включенной печке. Наверное, Изотов был похож на любопытного щенка, попавшего в новую комнату, что было недалеко от истины. Ровный, чистый, словно выметенный пол постепенно отучил светить себе под ноги. И в конечном итоге расслабил настолько, что Максим не заметил, как отряд остановился возле массивной решетки и чуть не опробовал ее своим лбом на прочность.
– Э-э-э, Док, притормози. Сейчас решетку снесешь, а она нам еще пригодится. – Вернувшись на бренную землю из страны фантазий, Максим осветил толстые прутья и, разглядев скрытую среди них калитку, с нетерпением произнес:
– А дальше как?
– Тимофеич, где твой золотой ключик? Видишь, медицине не терпится! – весело позвал куда-то в пустоту бригадир, осветив отряд своим фонарем. В холодном свете улыбающиеся или напряженные лица выглядели непохожими на человеческие: неестественная бледность, большие расширенные зрачки глаз. Футуристичные лица – как лица гуманоидов или зомби из уже подзабытых голливудских фильмов.
– Вам лишь бы зубы скалить. Правильно говорит доктор, нечего на решетку пялиться, – как всегда ворча, из-за спин исследователей появился Тимофеич и по-хозяйски подошел к калитке. Плавное точное движение, лязг сработавшего механизма замка, и калитка бесшумно и приветливо открылась.
– Там в десяти метрах жмур, – вслух напомнил всем Дмитрий, видимо, этот вопрос волновал его с самого начала пути.
– Жмур и жмур. Что ты, Димка, паникуешь? Или, как прошлый раз, решил излить посильно все, что накопилось.
– Ничего я не решил, – насупился Дмитрий, но было видно, что эти воспоминания ему крайне неприятны.
– Надо бы похоронить. Не по-человечески как-то, – произнес Максим, стоя над телом умершего.
– Там таких «не по-человечески» цельный бункер. Неделю будем хоронить. И потом, он же под землей, значит, по всем религиозным канонам все правильно.
– Давайте его хотя бы в шлюз занесем, негоже, чтобы мертвяк под ногами валялся, – произнес Тимофеич.
Вот умеет же старшее поколение быстро находить рациональное решение. После минутной паузы все согласились, что так будет правильней, и, не откладывая дело на потом, без особых почестей отнесли тело в шлюзовую камеру, после чего с чувством выполненного долга закрыли за собой гермозатворы.
Отряд вышел на неизведанную территорию.
– Все-таки надо бы их похоронить. Да и жаль, что такие хоромы мертвым отданы, – рассуждал вслух бригадир, светя фонариком по сторонам. Хотя и смотреть-то было не на что. Тот же вид: серые отштукатуренные стены и уже порядком опостылевший красный кабель под потолком.