- Роза говорила мне, - перебил меня Оскар, давая понять, что и эта часть моей жизни ему известна.
Я была благодарна Розе за это, да и за многое другое. Все же она -- надежна. И как деловой партнер, и просто, как друг.
- Итак, раз уж мы разобрались, что скрывать мне нечего, и я обычная нищая наследница, наследовавшая лишь мало-мальски известное имя и домик сторожа даже не в собственность, а всего лишь в бессрочную аренду, а не хищная дива из знаменитых салонов, за которой тянется шлейф приключений, которые и являются причиной моей нынешней ситуации…
- Да, перейдем к делу. Сейчас я обрадую, а может и огорчу, потому что не знаю, каковы же ваши искренние чувства к сестре. Есть несколько вариантов, но все они грязные. Вы понимаете, что иногда, чтобы не допустить грязи на собственной репутации, приходится действовать не слишком элегантно? – чуть прищурив глаз, то ли от дыма, что источала его сигара, то ли от желания прочесть эмоции на моем лице, спросил месье.
- Да, я считаю Бернардет сестрой, мы выросли вместе, хоть мне и отводилась роль служанки. Но в этом есть и плюсы – благодаря сложной жизни, я не порхала, как бабочка, меня интересовали рисунки, ткани, меня интересовал окружающий мир. Так что, в какой-то мере именно моя сестра, стала причиной того, кем сейчас стала я. Но большой любви к ней я не питаю.
- Хорошо. Информации много, и ваши чувства к родственникам могут сделать вас слишком мягкой, - сказал он, потянулся к столу за достаточно объемной папкой.
- Обещаю молчать до тех пор, пока вы не спросите моего мнения, - отставила я чашку, сложила руки на коленях, и внимательно посмотрела в его переносицу, давая понять, что я вся – внимание.
- Сначала информация о нынешней единственной подруге Бернардет – Матильде. Тетушка её мужа, несмотря на свой возраст, жизнь ведет далеко не безгрешную. Мало того, что оставшееся от мужа она уже порядком потратила на якобы путешествия, лечение и прочие женские штучки, в её штате имеется пара любовников, что сейчас содержат её, а точнее – поддерживают её жизнь на плаву, - он сделал паузу, потянулся за чашкой, которая оказалась пуста, но в ту же минуту в кабинет постучали и молча вошел его ассистент, или секретарь. На подносе стояли новая пара чашек с дымящимся свежезаваренным кофе, хрустальная вазочка со сладостями и сливочник.
- Так вот, Матильда, которая имеет явное умственное превосходство над Бернардет, думаю, все и задумала, но у меня есть очень важное доказательство её излишне вольной жизни – письма этих мужчин, и её к ним. Мало того, каждый из них будет удивлен существованием другого. Ведь они содержат её… Так еще и страх перед тем, что их семьи узнают о ней… - он, как опытный сплетник, делал паузы в нужных местах, давая мне представить картину.
Я отпивала кофе, пытаясь этим заткнуть себе рот, потому что обещала молчать пока он не спросит моего мнения. Картины рисовались прекрасные, и даже сам факт того, что мы можем поговорить с одним из мужчин, и заявим, что она треплется о нем, заставит её испугаться, а тут аж двое.
- Так вот, думаю, варианты как закрыть ей рот, судя по вашему лицу, вам понятны?
- Бесспорно. Продолжайте, - коротко ответила я, хоть и было желание встать и обнять его, и сразу же, просто немедленно, начать все это претворять в жизнь.
- Теперь, то, что касается вашей сестры. Кроме ситуации с любовником, которая наделала столько шума, месье Мюлан не в курсе еще одного проступка своей жены, - он снова сделал паузу, наблюдая за тем, как мои брови ползут вверх. – Ваша сестра в таких долгах, что все её и его имущество навряд ли покроет их. Благодаря своей несдержанности, она то ли от глупости, то ли от веры в то, что муж когда-то станет богаче, брала деньги в долг под бешенный процент, и с каждым днем он больше.
Я открыла рот и сделала глубокий вдох... Во мне снова началась внутренняя борьба – боролись на этот раз чувство жалости к Бернардет и жалость к себе.
Как, ну, как можно быть такой идиоткой?! Начать с приличного дома и дохода и все похерить из-за глупости? Она же могла не выходить замуж, просто её состояние было бы чуть поменьше. Ну, не совсем чуть, но прожить без изысков — хватило бы. И да, мне её жаль! Я понимаю, что её не готовили к самостоятельной жизни...
Только моя жизнь мне, все же — дороже. Я приняла решение — я не буду платить за её глупость.
- Вижу, вы не станете противиться огласке, и не станете уговаривать меня сделать все мягче?
- Да, вы правы. Я не стану вас ограничивать, месье.
- Так вот, вы должны выбрать – что мы можем сделать для вас. И каким путем идти. Первый вариант – напугать тетушку, пригрозить озвучить сведения её мужчинам – так дамы поймут, что мы не шутим, и предупредить Бернардет, что речь о её долгах станет известна всем, или же -- сразу оглашаем все это в обществе? – он вновь внимательно посмотрел на меня, затянулся ароматным дымом сигары и замолчал.
- Думаю, первый вариант пока куда более желателен, ведь люди, которых лишили всего и сразу не имеют страхов, они пойдут на все, чтобы утопить меня. Давайте припугнем, дадим понять, что у нас имеется много информации. Но они должны понять, что пока еще -- они еще на плаву и только от нас зависит их видимая стабильность, - уверенно ответила я.
- Мадемуазель, вы не просто выбрали верный шаг, но и удивили меня. Чаще всего, женщины упиваются местью, даже не думая о её последствиях. Вы же оказались выше всех моих ожиданий – умной и мудрой одновременно. Я начну все, как только провожу вас, после обеда.
- После обеда? Сейчас еще завтрак. Обед лишь через пару часов, - удивленно ответила я сыщику.
- Я уверен, что вы все утро были так возбуждены моими новостями, что пренебрегли завтраком. Я прав? – он, улыбаясь, чуть склонил голову набок.
- Вы правы, месье — я благодарно улыбнулась ему.
- Так что сейчас вы отправитесь завтракать и отдыхать. А я, с вашего позволения, проводив вас, закончу приводить в порядок бумаги и доказательства и назначу встречу мужу вашей сестры. А что касается еще одного вашего дела...
- А то, что касается моего еще одного вопроса… - я не знала, как начать, потому что мой интерес к Жану-Полю де Морсену он мог истолковать по-своему.
- Так что же вас еще интересует? Вы уже могли убедится, мадмуазель Мадлен, что я не разбрасываюсь секретами своих клиентов — он чуть укоризненно покачал головой.
- Баронет Жан-Поль Морсен. Мне нужно знать о нем все, - будто выплюнула я, боясь, что не смогу произнести этого имени, но это сейчас было важнее того, что подумает обо мне сыщик. — Все, что вы сможете найти, как хорошего, так и плохого.
38
У меня появилась компаньонка, которую помогла подобрать Роза. Софи де Сент-Мор, вдова сорока трех лет, спокойная, элегантная и нелюбопытная. Что я и оценила в ней больше всего. Она с удовольствием принимала от меня маленькие презенты, но ни разу даже не попыталась заглянуть в святая-святых дома — мой кабинет. Она взяла на себя всю светскую переписку, подобрала недостающую прислугу, выстроила вполне удобный для меня график визитов. Через месяц я уже не понимала, как я раньше жила без нее.
Через девять дней после беседы с сыщиком я получила полный отчет о дальнейших действиях моих "родичей",
Вследствие разговора с месье Лавуа, муж сестры счел за благо переехать на некоторое время в деревню для поправления здоровья. Чьего именно здоровья — не уточнялось. Возможно, нервы бедного месье были расстроены бесконечно воющими животными в его собственной псарне. Собак ему пришлось продать — это слишком дорогое удовольствие.
В течение недели он закончил еще каки-то дела в Париже, и отбыл в сопровождении рыдающей Бернардет в скромной дорожной карете.
Слуги сообщали, что между супругами прошла серия шумных скандалов, где муж упрекал жену в том, что она сгубила его жизнь, а жена верещала о недопустимой скупости супруга.
Уже по таким сведениям можно было догадаться, что сестрицу ничто не исправит. Так что я не жалела о том, что сделала. Зато себя я обезопасила надолго. Кроме того, думая о деревенской скуке и тоске, я надеялась, что у нее появится ребенок и поможет ей стать немного менее эгоистичной. Кто знает?
Городской дом четы Мюлан был выставлен на продажу, что говорило о том, что владельцы если и вернутся в Париж, то очень и очень нескоро.
С теткой, мадам Туссе, все было и проще, и интереснее. Один из её содержателей был весьма высокопоставленный человек, обладающий в провинции огромной властью, отличающийся, к тому же, злопамятным нравом. Посему Матильда, отложив на длительный срок, а может и насовсем, свои планы, написала под бдительным присмотром месье Лавуа, два письма для своих любовников, где объясняла, что серьезно больна и мечтает провести свои последние дни, по совету врачей, любуясь на меловые скалы Истборна и дыша морским воздухом.
Мадам Туссе дождалась от них ответов с прощальными подарками и была посажена на судно идущее в Англию людьми месье Лавуа. У нее и в самом деле там, в районе курорта Истборн, был крошечный домик. Конечно, изрядно разорив свои деревни и опустошив наследство после мужа, вдова сможет вести только самую скромную, зато — очень благочестивую жизнь. Ну, или завести еще пару любовников. Только теперь — англичан. Главное, делать это все она будет подальше от Франции.
Я выдохнула и постаралась навсегда выбросить из головы этот гадюшник со змеями, который судьба мне подсунула бонусом во второй жизни. Пожалуй, никаких бонусов мне и не нужно — сама все заработаю.
По, скажем так, техническим причинам мне, иногда, приходилось общаться с клиентками вне работы. Многим я просто не могла отказать. Например, той же мадам де Малин, тетке баронета. Но свое ближайшее окружение, людей, кому я смогу безоговорочно доверять, я хотела выбирать сама.
Из проблем оставался только месье Морсен, баронет Жан-Поль Морсен, который не просто не шел у меня из мыслей, но и активно напоминал о себе. Напоминал роскошными букетами и коробками пирожных, достаточно остроумными письмами, не пошлыми, а изящными, галантными и самую капельку — пикантными, дающими юной девушке возможность влюбится в такого потрясающего кавалера. И нравилось мне это все меньше и меньше...