– Правильно, – согласился муж и улыбнулся. – Ты – не норушка, ты – белая, домашняя мышка.
Короче говоря, вчерашний вечер получился молчаливо-мучительными. Наташка решительно прерывала все дальнейшие попытки мужа заговорить с ней.
«Нет, Олька все-таки не дура, – продолжала рассуждать про себя Наташка. – Она уже два раза разводилась, а я?!..»
Оля была одинокой и гордой женщиной. И Наташе то же вдруг захотелось стать такой.
«Если у Мишки есть заначка, я уйду к маме!» – наконец решилась она.
На секунду Наташка представила себе, как она – бледная, ужасно гордая и неприступная – стоит на пороге квартиры с чемоданом. Где-то там, на заднем плане, мелькнуло Мишкино лицо – не менее бледное, чужое и потеряно жалкое…
2.
От письменного стола Мишки пахло сигаретами и еще чем-то неопределенно мужским.
«Дешевым одеколоном, наверное…» – недобро усмехнулась Наташка.
За пару минут молодая женщина обшарила все ящики стола, заглянула под крышку и даже попыталась поднять ее. Но тайного клада не было. Наташка довольно бегло осмотрела два подоконника и тумбочку с телевизором. Заначки не было и там…
Однокомнатная квартира вдруг показалась молодой женщине ужасно маленькой. Наташка подошла к шкафу. Бабушкин шкаф был еще более старым, чем письменный стол. Под его единственной, широкой дверцей располагались два выдвижных ящика.
«Нет, шкаф это место скорее для женской заначки, – подумала Наташка. – Я же каждый день в нем что-нибудь перекладываю…»
Она заглянула за шкаф. У нее тут же радостно и зло екнуло сердце – там, на полу, между стеной и шкафом лежал небольшой, зеленый рулончик, туго и густо перемотанный леской. Иногда Мишка ездил на рыбалку, и леска говорила о том, что это именно он, Мишка, обмотал загадочный рулончик.
Наташка просунула руку в щель между шкафом и стеной. Ей мешал изогнутый угол трубы отопления – гладкий и холодный металл сильно давил на локоть.
«Все равно достану!..» – уже не на шутку рассердилась Наташка.
Конечно, можно было сходить за шваброй и попытаться достать предполагаемую Мишкину заначку снизу, но добыча казалась уж очень близкой. Наташка прикусила губу и втиснула руку дальше. Ее пальцы слегка коснулись рулончика…
«Еще чуть-чуть!.. Ух, и устрою же я Мишке «Исповедь непокоренной»!..»
Очередной рывок руки вперед заставил Наташку вскрикнуть от боли. Она инстинктивно попробовала вытащить руку, но вдруг с ужасом поняла, что рука застряла. Шкаф и труба парового отопления держали как клещами. Любые попытки не просто пошевелить рукой, а даже сесть удобнее, вызывали невыносимую боль в локте.
Наташка испугалась и с силой рванула руку. Боль стала просто чудовищной. Перед глазами вспыхнули огненные круги, а на лбу выступила холодная испарина…
3.
… Два часа изнурительной, крайне болезненной борьбы почти лишили сил молодую женщину. Отдыхая, она сидела, неудобно привалившись боком к стене. Страшно ломило не только зажатую в щели руку, но и затекшую поясницу.
На столе зазвонил телефон.
«Вас приветствует автоответчик, – ответил телефон радостным Наташкиным голосом. – Ку-ку!..»
Что-то щелкнуло.
– Наташ, я сегодня в командировку сорвусь на пару дней, – сказал Мишкин голос. – Ты не возражаешь?.. Домой заходить не буду. Позвони мне на сотовый.
Голос пропал.
Наташка заплакала от отчаяния. Промелькнула мысль «Все, это конец!..» Боль и ужас стали просто нестерпимыми. Слезы застилали глаза, комната поплыла как в тумане. Сознание то ли ускользало в темноту, то ли попросту растворялось в ней. Тело стало заваливаться вперед и страшная боль, как игла, в очередной раз прошила от пяток до затылка.
«Я же вот так умру!..» – вдруг подумала Наташка.
Приступ ужаса – огромный и похожий на распахнутую пасть – на какое-то время затмил боль. Наташка снова изо всех сил рванула руку и тут же рухнула в бездну…
4.
… В прихожей хлопнула входная дверь.
– Мишенька!..
Наташа не узнала собственного голоса. Он был хриплым и глухим, как из подполья. Мишка ничего не ответил. Он рванулся в комнату так, что сорвал вешалку в тесной прихожей.
– Мишенька!..
Мужу потребовалась только одна секунда, чтобы понять смысл случившегося. Он бросился к шкафу.
– Сиди тихо, не шевелись, – рявкнул он.
– Бо-о-ольно!.. – заплакала Наташка. – Мишенька, воды дай!..
Снова нашлись слезы, хотя там, внутри, было жарко и пусто, как в рассохшейся бочке.
Муж на удивление легко справился со шкафом. Дубовая громадина, как пушинка, скользнула по полу и замерла в шаге от Наташки.
Мишка бережно усадил жену на диван.
– Мишенька, воды дай!..
Наташка прижимала руку к груди как ребенка и раскачивалась взад-вперед. Мишка метнулся на кухню. Через секунду оттуда донеслось громкое «Ой, черт!..» и звук разбившегося о раковину стакана.
Наташку начало трясти… Мишка принес воду в пол-литровой банке. Пока Наташка пила, он попытался осмотреть ее руку. Наташка закричала от боли. Вода попала в легкие… Кашель получился надрывным и старческим, из самой глубины.
Мишка кинулся к двери в прихожую.
– Ты куда?.
– Я «скорую» вызову.
– Не уходи!.. Я боюсь. Еще воды дай!..
5.
Визит «скорой» был недолгим, а диагноз пожилого врача даже слегка улыбчивым.
– Уверяю вас, молодой человек, ничего страшного. В основном это нервный шок, – заверил он Мишку. – Кости целы. А синяк будет не таким уж небольшим…
Наташка лежала на диване. Она безучастно рассматривала потолок, прижимала к груди руку и механически повторяла одно и тоже:
– Больно!.. Больно!
– Я сделал три укола, – пояснил Мишке врач. – Если хотите, мы можем отвезти вашу жену в больницу.
– Я никуда не поеду! – твердо сказала Наташка.
После того, как врач ушел, Мишка все-таки заглянул за шкаф и поднял с пола загадочный, обмотанный леской рулончик.
– Итальянская леска, – пояснил он жене. – Только леска. Закатилась, видно… А тебе она зачем понадобилась?
Вместо ответа Наташка долго рассматривала рулончик в руках мужа. Она вдруг поняла, чего она боится – пустоты внутри себя самой. Примерно такой неживой бессодержательности, которая бывает в комнате с вдруг провалившимся полом или когда все вокруг заслоняет боль.
– Миша, воды дай!.. – буквально вскрикнула Наташка.
6.
… Стрелки часов показывали уже половину третьего.
Наташка прижимала к груди руку и расхаживала по комнате.
– Больно!.. Больно! – тускло и автоматически повторяла она.
Мишка сунул голову под подушку. Любые его попытки заговорить с женой – а они длились не один час – и как-то отвлечь ее вопросами «Где болит?» или «Ну, давай я поглажу, да?..», вызывали одну и ту же реакцию – Наташка принималась стонать еще громче.
– Больно!
Наташка подошла к столу. Она взяла стакан с водой пострадавшей рукой, выпила его до дна и со стуком поставила на стол.
– Больно!
– Наташенька, зайка моя, я сейчас с ума сойду, – наконец пообещал из-под подушки Мишка.
– Больно!
– Я спать хочу. Мне утром на работу идти.
– Больно!.. – повысила голос Наташка.
Мишка приподнял подушку и посмотрел на жену… Ответный женский взгляд был чистым, ясным и по-детски страдающим.
– Я сейчас снова вызову «скорую» и отвезу тебя в больницу! – пообещал Мишка.
– Больно, – тише и чуть менее уверенно сказала Наташка.
– Честно слово, отвезу!
– Больно… – уже совсем шепотом сказала Наташка.
Для того чтобы уснуть Мишке хватило и минуты тишины.
7.
… Но его пробуждение было просто ужасным – Мишку избивали.
Наташка сидела верхом на муже и колотила его подушкой.
– Нашла, нашла!.. – весело кричала Наташка. – Она за диваном была!
Мишка поднял руки, пытаясь хоть как-то защититься. Лицо Наташки буквально сияло от счастья.
– Нашла!.. Ах, ты сволочь моя! – Наташка нагнулась и с шумным «чмоком» поцеловала мужа в щеку. – А ты думал, я не найду, да?..
– Что ты нашла? – только и смог выговорить удивленный донельзя Мишка.
– Твою заначку! – радостные и чистые глаза в упор смотрели на мужа. – Три тысячи рублей. Я победила, понимаешь?!
– Кого?.. – снова не понял Мишка.
Вместо ответа Наташка показала мужу язык. Она положила подушку и принялась устраиваться за спиной Мишки. Между делом женщина еще раз поцеловала мужа, уже в плечо.
– Тоже мне, конспиратор.
– Я это… Хотел тебе подарок купить, – начал было оправдываться Мишка. – Я же не для себя копил, честное слово!
– Не верю.
– Я же говорю, что…
Мишка попытался повернуться к Наташке, но в его спину уперлись два кулачка.
– Тпру, стоять!.. Мишка, тебе спать осталось только два часа. Вот и спи.
Мишка замер, лежа на спине. Наташка прильнула к его большому и теплому телу. Она провела по его груди ладошкой и снова засмеялась.
– Ты что?..
– Ничего.
– А все-таки?..
– Да так… Ты копил-копил, а я нашла и победила. Спи-спи!..
Уже усыпая, Наташка вспомнила свое недавнее ужасно гордое и прекрасное лицо. Лицо растворялось и уходило в бездну. А сама бездна была уже неощутима, как забытая боль.
«Мышь ты, белая!..» – улыбаясь, почему-то подумала про себя Наташка.
Ночью ей приснился странный сон: на людной улице она остановилась возле нищего старика. Тот сидел на асфальте и гладил худющего, видно, что тоже бездомного котенка. Наташка подала нищему три тысячи рублей, а, пройдя дальше, она вдруг оглянулась и громко и радостно крикнула: «Спасибо вам, дедушка. Спасибо вам огромное!..»
«Что это я так?..» – там же, во сне, снова удивилась Наташка.
Ее догнала мысль: «Действительно, ведешь себя как белая мышь!..»
Всегда
1.
Если бы автор был злым человеком, он рассказал эту историю короткими, насмешливыми словами, потом, чему-то многозначительно усмехнувшись и стукнув себя кулаком по колену, встал и, не прощаясь, ушел. Я не могу и не стану утверждать, что я добрый человек, просто в силу не зависящих от меня причин я вижу – нет, не лучше! – а чуточку дольше злого человека.