Восход Меркурия
Глава 8Как ускорить доставку корреспонденции?
Раньше говорили, что за три столетия до 1800 года не произошло фундаментальных изменений в инфраструктуре связи, и уж точно ничего, что можно было бы назвать технологической революцией. Это были времена, когда моряки сталкивались с трудностями на океанских просторах и преодолевали их благодаря оптимизации и изменениям в конструкции кораблей, парусов и навигационных инструментов. Наземный транспорт развивался не так активно. Дороги Европы оставались трудными и опасными, а есть предположение, что качество дорог даже снизилось со времен Средневековья. Путешественники по-прежнему зависели от лошадей, повозок и телег для передвижения людей и товаров. Транспортировка по воде, в свою очередь, зависела от ветра и приливов, а также от изнурительной работы гребцов.
Долгое время коммуникационная инфраструктура Европы оставалась неизменной, однако в начале XVII века произошли довольно решительные изменения. Их нельзя было сравнить с изобретением пороха или печатного станка, это скорее был совершенно новый подход к функционированию сложившейся системы. И влияние его было столь же драматичным, как и многие из тех событий, которые мы называем «революционными».
Речь идет о полномасштабном преобразовании международной почтовой службы. В первые десятилетия XVII века общение по почте стало быстрее, дешевле и систематичнее. Сеть, связывающая поч-товые отделения, стала более плотной, что было крайне важно для более оперативного обмена информацией. Это сделало возможным частую, быструю и надежную доставку новостей, необходимую для следующего важного нововведения в СМИ: изобретения газеты.
Первая газета была выпущена в Страсбурге в 1605 году[417]. Это было творение продавца канцелярских товаров, который еженедельно выпускал рукописные новостные брошюры. Введение еженедельного печатного варианта представляло собой просто механизацию существующего коммерческого процесса: печатные листы, содержащие в основном те же самые новости, дали Иоганну Каролюсу возможность расширить свою клиентскую базу с минимальными дополнительными затратами. Это был эксперимент, не связанный с риском, и, похоже, он увенчался успехом. Вскоре издание Каролюса Relation aller Fürnemmen und gedenckwürdigen Historien («Взаимо-связи князей и памятные истории») начали копировать в других городах Германии и Нидерландов.
Однако газета не стала сразу повсеместно популярна. Италия, где властвовали avvisi со своими еженедельными рукописными новостными письмами, не перешла на еженедельные печатные издания. Мир новостей разделился на две части: север, который вскоре обратился к еженедельным печатным газетам, и юг, где они не привлекали внимания. Центр европейской новостной сети переместился на север — большая часть инноваций в последующих столетиях будет происходить в северных странах.
Это преобразование средств массовой информации последовало непосредственно за реорганизацией почтовых служб, которая началась в начале XVII века. Меры были решительными и порой безжалостными, однако только так удалось провести изменения, необходимые для объединения различных систем в единое целое. Это было великим достижением имперских почтмейстеров, семьи Тассис, которые выполняли эти обязанности более ста лет. Это одно из величайших невоспетых достижений европейской цивилизации.
Под знаком Меркурия
Основой новой почтовой системы, появившейся в XVII веке, была императорская почта, созданная императором Максимилианом за сто лет до этого. Первоначально предназначенная для обмена корреспонденцией внутри его владений в Нидерландах и Австрии, со временем сеть расширялась и охватывала новые владения, унаследованные им от Карла V. Правление Максимилиана стало золотым веком для имперской почты — регулярной, надежной и доступной для тех, кто мог платить по тарифам. Почта стала опорой дипломатической и торговой связи. Семья Фуггеров в Аугсбурге совершила переворот, когда договорилась о привилегированном доступе к почтовой системе для круга платежеспособных клиентов. Тщательно поддерживаемая связь семьи с имперскими почтмейстерами была краеугольным камнем их европейской торговой сети. В отличие от почтовых систем Франции и Англии, эта функционировала бесперебойно[418].
В то время как инициатива Максимилиана 1490 года начала прокладывать путь, двумя решающими этапами в раннем развитии европейской почтовой сети стали контракты с семьей Тассис в 1505 и 1516 годах[419]. Семья Тассис установила фиксированные сроки доставки, также они расширили почтовую сеть до Италии и Испании и подтвердили, что их семья — это сердце системы. Договор 1505 года предоставил Тассисам фиксированную годовую зарплату. Договор 1516 года с будущим императором Карлом V гарантировал им монополию на все почтовые операции на почтовых дорогах. Это, вместе с правом принимать письма для частных клиентов, сделало Тассисов богатыми.
Почтовая монополия также дала семье уверенность в том, что они могут инвестировать в дальнейшее улучшение системы. Расстояние между почтовыми станциями постоянно сокращалось: с 38 километров по первоначальной схеме до 30 километров в 1505 году. Во второй половине XVI века интервалы были сокращены еще больше, до трех немецких мейленов, или 22 километров[420]. Договором 1516 года был установлен новый маршрут из Антверпена через Инсбрук в Рим и Неаполь, соединяющий эти два крупных европейских торговых центра с императорской почтой. Контракт предусматривал, что благодаря новому маршруту почта должна доставляться из Антверпена в Рим за 252 часа, или 10 дней. Это было удивительно амбициозно, но все признаки, судя по сохранившимся письмам, свидетельствуют о том, что расписание соблюдалось.
Такая система требовала сложной и дорогостоящей инфраструктуры и ежедневного администрирования. Это было достижением Тассисов. В семье родилось много талантливых руководителей, энергичных и крепких долгожителей (особенно по меркам XVI века). К третьему десятилетию XVI века члены семьи служили почтмейстерами в Инсбруке, Аугсбурге, Брюсселе и Испании. Раймонд де Тассис сопровождал Карла V во многих его поездках, в том числе в Тунис. Другая ветвь клана обеспечивала работу папской поч-товой службы в Риме[421]. Заручившись доверием императорской семьи, Тассисы продолжали вносить важные структурные изменения в работу почтовой службы. Организация безопасного маршрута между Тренто и Болоньей привела к значительному сокращению времени на доставку корреспонденции между Веной и Римом. Почт-мейстеры начали вкладывать средства в строительство почтовых станций, а не просто использовать лучшие из имеющихся гостиниц. А в 1530-х годах Тассисы ввели «обыкновенную» почту. Вместо того чтобы отправлять депеши по требованию имперской администрации или когда накопилось достаточное количество писем, на главном маршруте теперь была фиксированная служба, о которой было объявлено публично, с отправлением в определенный день недели. Это было критически важным событием как для бизнеса, так и для новостей: оно установило ритмы почтовой недели, что отразилось на еженедельной службе рукописных новостей, а затем и в печатных еженедельных газетах. Действительно, новеланти XVI века не могли предложить клиентам свои услуги без обещания фиксированной еженедельной почты. «Обычный» принцип, введенный на маршруте Фландрия — Германия, вскоре распространился на Италию, когда в 1541 году было открыто почтовое отделение между Римом и Венецией[422].
Расширение имперской почты во время правления Карла V стало толчком к развитию европейской почтовой сети. Посыльные в ливреях и почтовый рог, оповещающий об их прибытии, стали ассоциироваться с доставкой корреспонденции. Для тех, кто занимался коммерцией, день прихода почты стал стержнем деловой недели. Толпы собирались у почтового отделения «под знаком Меркурия» в ожидании прибытия курьера. Тассисы начали рекламировать фиксированные тарифы на перевозку писем или посылок по определенным отрезкам маршрута. Стоимость перевозки зависела от размера и веса письма. А учитывая объем осуществляемых в то время операций, эти ставки становились все более доступными[423].
Несмотря на грандиозные успехи Тассисов, имперская служба все еще не могла обеспечить полностью функционирующую и интегрированную европейскую почтовую систему. Во Франции амбициозная система, заложенная Людовиком XI в XV веке, в значительной степени пришла в упадок. Париж и Блуа обслуживались курьерами на имперских маршрутах, а Лион был крупным почтовым узлом между Испанией и Германией, однако ограничения французской королевской системы оставили без внимания многие части королевства.
Реформа французской королевской почтовой службы была проведена во время правления Франциска II (1559–1560)[424]. Это был период внутриполитической напряженности, время интенсивной партизанской агитации перед началом французских религиозных войн. Новый указ ввел несколько почтовых маршрутов, расходящихся от Парижа к границам королевства, с двумя важными маршрутами из Лиона в Марсель и из Блуа в Нант. Магистральная дорога из Парижа в Бордо и далее до испанской границы состояла из пятидесяти трех почтовых станций. Указ также предусматривал выплаты двенадцати паромщикам: следует помнить, что в то время даже основные дороги не всегда соединялись мостами. В целом функционирование реорганизованной французской почтовой системы на практике вызывает сомнения. А через несколько лет восстание гугенотов во Франции спровоцирует хаос, и в течение сорока лет с перерывами будут продолжаться бои, что еще больше усугубит ситуацию на дорогах.
В Англии, как и во Франции, потребность в улучшении почтовой службы особенно остро ощущалась во время чрезвычайных ситуаций[425]. Когда Генрих VIII пересек Ла-Манш в ходе своей первой кампании во Франции (1513), его сопровождали начальник почтовой службы, сэр Брайан Тьюк, и четырнадцать посыльных. Но в XVI веке, как и раньше, основная ответственность за распределение почтовых пунктов была возложена на местных агентов, в основном на королевских шерифов. Расходы на содержание ложились на города вдоль почтовых маршрутов. Из письма Томасу Кромвелю в 1533 году:
«Необходимо, чтобы почтовых отделений на дороге было больше, и чтобы все были готовы в любой момент обеспечить посыльных лошадьми, чтобы не терять времени»[426].
Английские муниципалитеты терпеливо несли это бремя, но эффективность почтовой системы фактически была передана на субподряд множеству вспомогательных инстанций с самыми разными возможностями. Тем не менее именно так вела дела английская корона. Инструкция, сохранившаяся в городских архивах Саутгемп-тона, предписывала муниципальным властям в 1500 году «проследить за тем, чтобы прилагаемые письма были доставлены в Джерси и Гернси [Нормандские острова у побережья Франции] следующим же посыльным»[427]. Почтовыми службами Лондона также активно пользовались и представители королевской семьи.
Особенно сильно пострадали те города, которые лежали вдоль дороги на север. Во время восстания на севере в 1536 году мэры Хантингдона, Стэмфорда и Линкольна были обязаны назначить «человека, хорошо сидящего в седле», который будет днем и ночью доставлять письма от короля и Тайного совета. К сожалению, муниципальным властям было трудно содержать почтовые отделения. В 1568 году королева Елизавета приказала уволить всех местных почтмейстеров, не готовых работать за половину своей нынешней заработной платы. Попытка перенять некоторые континентальные обычаи — например, указание на письмах времени отправления и прибытия на промежуточных этапах пути и другие призывы к поспешности — увенчалась успехом лишь ненадолго. Несмотря на надпись о срочности «Ценой жизни и смерти» на посылке, письмо до Кале все же доставлялось девять дней, на что жаловался в 1548 году довольно вспыльчивый лорд Уортон. Использование знака виселицы для обозначения срочности также имело неприятные последствия, когда казначей северного гарнизона, явно неверно восприняв его значение, обиделся и написал злобное письмо протеста[428].
8.1. Почтальон в одной из первых немецких газет
Королевская казна была согласна покрывать расходы только на магистральных дорогах к проливу в Дувре и в Шотландию. В период военных действий были установлены почтовые реле в Холихеде или Милфорд-Хейвене (то есть в сторону Ирландии) и в Плимуте. В остальном рассылка официальной почты работала так же, как в Средневековье — королевские посыльные относили приказы шерифам графств, которые брали на себя ответственность за их распространение на местном уровне.
Почтовые системы Франции и Англии также отличались от имперской системы тем, что правительство оплачивало лишь пересылку служебной корреспонденции. Это означало, что частные или коммерческие клиенты должны были найти другой способ. Наиболее развитая и эффективная частная почтовая система была создана сообществом иностранных купцов в Лондоне — Merchant Strangers («Зарубежные торговцы»). Она связывала английскую столицу с имперской почтовой сетью, а также с маршрутом через Руан и Париж во Франции. Из Лондона торговая почтовая служба также доставляла письма в английские порты: в Плимут и Эксетер в Западной Англии, в Норвич, Колчестер и Харвич в Восточной Англии.
Итальянская семья Корсини, основавшая почтовую базу в Лондоне во время правления Елизаветы, установила на удивление довольно регулярное сообщение как с прибрежными городами, так и с заграницей[429]. Объем корреспонденции позволял удерживать фиксированные ставки, также английские торговцы могли рассчитывать на регулярное движение судов между Лондоном и своими основными зарубежными рынками. Частным лицам, не состоящим в этих двух ассоциациях, было гораздо труднее и дороже обеспечить безопасное сообщение.
В этом и заключалась основная проблема королевской почтовой службы. Лишенные этого дополнительного заработка, почтмейстеры королевской почты не спешили вкладывать средства в улучшение системы. Таким образом, на протяжении большей части XVI века Франция и Англия оставались практически вне европейской почтовой сети. Как следствие, предоставление новостей для этих мест всегда требовало больших усилий, а также использования торговых сообщений. В этом отношении решающую роль сыграл коммерческий мегаполис Лион, стратегически расположенный на полпути между Парижем и торговыми регионами Германии. Интенсивность товарооборота между Антверпеном и Лондоном способствовала ускорению сообщения через Ла-Манш, однако и тут вмешалось государство, установив более строгий контроль над иностранными торговыми почтовыми службами в последние десятилетия XVI века.
Серьезным недостатком имперской почтовой системы было то, что она не была предусмотрена для немецких городов. Надо признать, что отчасти это произошло по их собственному выбору. Немецкие города очень долго боролись за независимость и крайне неохотно допускали Габсбургов на свою территорию[430]. Более того, они отказывались открывать городские ворота в ночное время. Немаловажным было и то, что во время Реформации большинство имперских городов исповедовали протестантизм. Императорская почта была же во многом католическим учреждением. В результате единственным имперским городом, входившим в почтовую сеть Габсбургов, был Аугсбург. Шпейер, хотя и находился на стратегическом маршруте, отказался принять почтовое отделение. Даже великолепное новое почтовое отделение в Аугсбурге в 1549 году было построено за пределами городских стен. Немецкие почтовые станции, помимо Аугсбурга, были размещены в относительно небольших поселениях.
Торговые сообщества немецких городов стали основными жертвами этой идеологической чистоты. Фуггер и Вельсер из Аугсбурга смогли в полной мере пользоваться услугами почтовой службы, на самом деле система агентов Фуггера, которая достигла наивысшего уровня развития за эти годы, была практически немыслима без их доступа к имперской почте[431]. Помимо значительных сумм за отправку корреспонденции, в счетах Фуггера также фигурируют щедрые подарки почтмейстером, с которыми они были в дружеских отношениях[432]. В других городах Германии торговцам приходилось везти корреспонденцию до ближайшей императорской почтовой станции. В случае Франкфурта это был бы Райнхаузен, находящийся на расстоянии более 120 километров. Это было серьезной проблемой как для немецких городов, так и для европейской международной торговой системы. Более того, это даже сказалось на политической жизни Германии. Шпейер и Аугсбург все чаще выбирались для заседаний императорского сейма именно потому, что они были близки к основным почтовым маршрутам.
Кризис
В 1889 году рабочие, расчищающие административное здание во Франкфурте, сделали замечательное открытие. В скромном мешке был спрятан большой тайник с письмами, написанными триста лет назад, в 1585 году: всего в мешке было 272 почтовых отправления. Оказалось, что это остатки двух или более почтовых мешков императорской почты. Где-то к северу от Райнхаузена почта была перехвачена. Самые политически важные письма были уничтожены, а остальные, обычные деловые и семейные, выброшены. Сложенные в пачку и хранящиеся в углу какого-то офиса, они каким-то образом пережили следующие триста лет, чтобы стать безмолвным свидетелем почтовой системы конца XVI века, ее жизнеспособности и опасностей[433].
Сохранившиеся письма, которые сейчас являются ценным достоянием Франкфуртского музея телекоммуникаций, представляют собой захватывающий снимок европейской новостной сети почти через столетие после того, как имперские почтовые курьеры впервые начали свой путь по трансконтинентальным маршрутам. Почта связала торговцев и других корреспондентов в двадцати разных итальянских городах с друзьями и деловыми партнерами в Кёльне, Льеже, а также в Нидерландах. Подавляющее большинство сохранившихся писем отправлено итальянскими купцами их деловым партнерам в Северной Европе, в основном в Антверпен и Кёльн. Особенно поразительно количество итальянских имен среди адресатов. Значительное количество писем было предназначено для друзей в Антверпене, хотя город находился под серьезной осадой со стороны армии герцога Пармского. Еще одна группа писем предназначалась для солдат осаждавших армий.
Письма содержат подробности операций с впечатляющим разнообразием товаров, свидетельствующие как о жизнеспособности международной торговли, так и о роли имперской почты в ее поддержании[434]. За исключением одного: эти письма так и не дошли. Эти почтовые отправления стали жертвой политических потрясений, бушевавших в то время в Германии, в частности войны. И это был не единичный пример: имперская почтовая система, столь эффективно функционировавшая до отречения Карла V в 1555 году, во второй половине столетия столкнулась с серьезными трудностями, отчасти как неизбежным следствием этих смутных времен. Затяжной военно-политический конфликт, развязанный восстанием в Нидерландах, сильно нарушил работу северной части почтовой системы.
Нидерланды (охватывали территорию современных Нидерландов, Бельгии и Люксембурга) пережили несколько военных кампаний в 1566, 1568, 1572–1574 и 1579–1585 годах. Из-за гонений множество голландских протестантов эмигрировало, что спровоцировало создание подпольной курьерской службы, управляемой самими изгнанниками, — для общения с членами семьи, оставшимися на родине. Благодаря перехвату одной партии писем, которые были обнаружены в фальшивом дне корзины с овощами перед отправкой в Англию, мы знаем довольно много о функционировании этой подпольной организации[435]. Письма указывают на регулярное общение, во многих выражено трогательное чувство утраты из-за разлуки с мужьями и отцами, которые теперь вынуждены жить за границей[436].
Такая служба могла доставлять письма до места назначения всего за несколько дней. Торговая сеть, которая связывала Антверпен, Англию и порты Северной Германии, была идеальным прикрытием. Сухопутное сообщение вдоль Рейна было более опасным маршрутом, поскольку на этих землях регулярно проходили военные действия. Нападение на Антверпен мятежными испанскими войсками в 1576 году нанесло серьезный удар по северному торговому центру, который к тому моменту стал стратегическим узлом в торговой сети Европы. И как мы отмечали ранее, война архиепископства Кёльна также сильно повлияла на один из главных северных торговых центров.
Огромное влияние на имперскую почтовую систему оказали Французские религиозные войны, особенно пострадали маршруты, которые связывали Италию и Южную Германию с Пиренейским полуостровом. Дороги через юг Франции были крайне уязвимы, наглядно мы это увидели на проблемах коммуникации Филиппа II с Римом и Веной[437]. Фуггеры тоже часто выражали свое недовольство по поводу трудностей в коммуникации с Испанией. 26 апреля 1587 года агент Фуггера в Португалии был вынужден доложить, что обычная почта из Лиссабона была задержана недалеко от Бордо, а письма украли[438]. А позднее Фуггеры узнали, что все их письма в Испанию обычно вскрывались во Франции. В конце концов они поняли, что у них нет другого выбора, кроме как приказать своим агентам отправлять всю корреспонденцию морским путем в Геную или даже окольным северным путем через Фландрию.
Почтовые службы Тассисов тоже переживали не самый спокойный период. Раздел наследия Габсбургов между Испанией и Австрией поставил под угрозу их существующие контракты с имперскими почтмейстерами и привел к юридическим и юрисдикционным проблемам. К этому моменту императорская почта должна была оплачиваться нидерландской казной за счет испанских субсидий. Когда Филипп II унаследовал Нидерланды, служба стала де-факто испанской. Одного этого было достаточно, чтобы встревожить немецких почтмейстеров, поскольку многие из тех, кто был назначен на местные станции, были протестантами. В 1566 году два члена клана Тассис, Леонард, генеральный почтмейстер, и Серафин, почтмейстер Аугсбурга и Райнхаузена, фактически вступили в судебную тяжбу друг с другом, чтобы разрешить спор о разделении сборов на нидерландско-немецкой дороге[439]. Заработная плата почтмейстеров зависела от испанских субвенций, что становилось все более критичным, когда у испанской казны начали заканчиваться деньги. Испанское банкротство означало, что зарплаты остались неуплаченными. Система начала скрипеть. В 1568 году кардинал Гранвель уже жаловался на сильные задержки. Десять лет спустя немецкие почт-мейстеры не выдержали этого и в 1579 году объявили забастовку.
Немецкие лютеране увидели определенные возможности в недостатках имперской почтовой службы в этот период. Некоторые князья установили свои собственные ретрансляторы. В 1563 году Филип Гессенский и Август Саксонский объединились, чтобы спонсировать курьерскую службу и поддерживать связь с Вильгельмом Оранским, важным союзником в Нидерландах[440]. Позднее в сеть будут включены Вюртемберг и Бранденбург-Пруссия, хотя по сути она будет оставаться частной коммуникативной системой между немецкими протестантскими дворцами, закрытой для публики.
Для имперских городов мотивация была больше коммерческой, чем политической. В течение некоторого времени официальные поч-товые службы, которыми они пользовались, не особенно хорошо отвечали их потребностям. В 1571 году нюрнбергские купцы подали прошение об установлении прямого сообщения с Антверпеном через Франкфурт и Кёльн. А уже в следующем году Франкфурт открыл собственную еженедельную почтовую доставку в Лейпциг, возложив ее выполнение на семью Ординари-Ботенов, бывших потомками городских посланников XV века. Разница заключалась в том, что система, как и императорская почта, была открыта для всех и следовала обычному опубликованному расписанию.
В 1570-х годах была создана целая сеть городских курьерских служб по всей Германии[441]. Северный город Гамбург, который ранее находился в очень невыгодном положении из-за удаленности от основных почтовых маршрутов, теперь, с 1570 года, обменивался еженедельными сообщениями с Амстердамом, Лейпцигом, Бременом, Эмденом, Кёльном и Данцигом[442]. Влияние нидерландской протестантской диаспоры проявляется в выборе маршрутов, поскольку во многих из этих городов (включая Гамбург) базировались колонии изгнанных голландских купцов. А в Аугсбурге купцы открыли собственное независимое торговое почтовое отделение для отправки корреспонденции в Антверпен через Кёльн в 1577 году[443].
Почтмейстер Аугсбурга, Серафин фон Тассис, по понятным причинам был в ярости из-за этого отступничества, но пока имперская почтовая служба переживала не самые спокойные времена, он мало что мог сделать. В том же году генеральный почтмейстер Леонард фон Тассис был вынужден бежать из Брюсселя, чтобы спастись от ареста голландскими повстанцами. Ситуация выходила из-под контроля, и в последнее десятилетие XVI века император сам вмешался и взял почтовое дело в свои руки.
Регенерация
Реформа почтовой системы превратилась в своеобразный крестовый поход императора Рудольфа II, сменившего своего отца Максимилиана II на посту правителя в Габсбургских владениях в 1576 году. В последние годы своей жизни Рудольф стал трагической фигурой, будучи изгнан в свой замок в Праге вместе с коллекцией различных диковинок. Однако Рудольф понимал, что назревающий религиозный кризис в имперских землях требует изменений в политике Габсбургов. В результате в 1597 году был принят указ о реформировании имперской почтовой службы[444]. Мандат провозгласил воссоединение испанской и имперской почтовых систем и одновременно объявил о жестких мерах против несанкционированной конкуренции. Городские курьерские службы были упразднены, в то время как имперские почтовые маршруты не обслуживали большинство крупных немецких городов. Поэтому в 1598 году имперская почта сделала важный шаг вперед, основав почтовое отделение во Франкфурте с веткой, соединяющей главный коммерческий рынок Германии с существующей сетью. Совершенно новая почтовая дорога связала Франкфурт напрямую с Нидерландами через Кёльн. После длительных переговоров было создано новое сообщение восток — запад между Кёльном и Прагой через Франкфурт и Нюрнберг. Наконец, прямое сообщение между Кёльном и Гамбургом, а также между Франкфуртом и Лейпцигом включило в систему основные города севера и востока[445].
8.2. Почтовая служба между Парижем и Антверпеном отправляла посыльных пять раз в месяц в обоих направлениях. Это был жизненно важный маршрут, соединяющий два крупных новостных центра, а через них — Нидерланды и провинциальную Францию
Ввиду того что немецкие города инвестировали в свои курьерские службы, они были недовольны, когда их запретили. Арест городских курьеров на дороге между Франкфуртом и Кёльном привел к протестам в адрес императора[446]. Однако у императорской почты было одно важное преимущество. Она предлагала более развитую систему доставки, в отличие от частных курьеров, которым приходилось ехать без смены лошадей ввиду отсутствия промежуточных остановок. Имперская служба в данном случае доставляла почту вдвое быстрее. Со временем городские власти признали преимущества имперской системы.
К 1620 году Германская империя создала наиболее эффективную почтовую систему того времени. А единственный маршрут между Брюсселем и Веной был заменен сложной сетью курьеров, сосредоточенной в новой почтовой столице Германии — Франкфурте. В сочетании с одновременным обновлением английской и французской систем реконструированная имперская почта открыла новую эру в истории коммуникации.
Модернизация имперской почтовой сети достигла своего завершения как раз в тот момент, когда долгий мирный период, которым Германия наслаждалась с 1555 года, подходил к концу. В 1618 году, через два года после создания новой почтовой линии Франкфурт — Лейпциг, дефенестрация в Праге положила начало трагической последовательности событий, сделавших Германию новым полем битвы на международной политической арене. Тридцатилетняя война принесла смерть и разрушения на обширные территории Германии. Конфликт нанес ужасный ущерб экономике Германии и положил конец немецкому господству в европейской книжной торговле. Тем не менее эти события стали толчком к развитию эффективного международного почтового сообщения. Вовлечение стольких иностранных держав в германский конфликт означало, что все европейские столицы почувствовали потребность в быстром и надежном обмене информацией. Некоторые страны предприняли шаги по улучшению своих внутренних коммуникаций и подключению этих систем к центральной европейской почтовой сети. Во Франции была усилена королевская почтовая монополия, и в 1622 году сеть почтовых станций расширилась, чтобы охватить южные города Бордо и Тулузу, а также Дижон, недалеко от потенциальных полей сражений на востоке. В том же году Ламорал фон Тассис открыл курьерскую службу между Антверпеном и Лондоном. Десять лет спустя за этим последовал договор между почтмейстером Брюсселя и английским генеральным почтмейстером[447].
Интересы Дании и Швеции в Германии также стимулировали улучшение информационной сети[448]. В 1624 году король Дании Кристиан IV основал свою собственную почтовую систему в Копенгагене с филиалом в Гамбурге. Четыре года спустя шведы расширили эту сеть за счет собственного сообщения между Гамбургом и Хельсингёром. Шведское вторжение в Германию в 1630 году на короткое время привело к созданию альтернативной почтовой сети с центром во Франкфурте, с девятью маршрутами и 122 почтовыми отделениями[449]. Однако вскоре после поражения Швеции в Нордлингене в 1634 году система рухнула. Но более важным событием стало открытие прямого маршрута между Парижем и Веной через Страсбург, что, наконец, привело к сокращению длинного пути через Брюссель, который так ограничивал доступ Франции к международной почтовой арене.
На данном этапе европейская почтовая система была полностью сформирована, следующей вехой ее развития станет появление железных дорог, которые придут на смену почтовым каретам[450]. Почтовые кареты способствовали увеличению объема перевозимой почты, более того, они позволили путешественникам передвигаться с большими удобствами. В XVI веке купцы и посыльные, которые перевозили корреспонденцию, должны были быть отличными всадниками, и услуги их стоили дорого. Когда же в середине XVII века на немецких дорогах появились почтовые кареты, гораздо более широкий круг путешественников смог воспользоваться возможностью путешествовать с комфортом. Путешественнику больше не нужно было содержать свою повозку, следить за тем, чтобы лошади были крепкими и здоровыми, и проверять, есть ли у возницы все необходимое для ремонта, требовавшегося в пути, обо всем этом заботились те, кто предоставлял эти услуги. Расписание и регулярные рейсы позволяли планировать поездку и рассчитывать на прибытие по расписанию. Также почтовые кареты позволяли перевозить более тяжелые грузы, например газеты.
8.3. Прибыль почтовой монополии. Часть серии из четырех гравюр, посвященных визиту императорского генерального почтмейстера графа Турна-и-Тассиса к почтмейстеру Нидерландов. Размер свиты впечатляет
События, свидетелями которых мы стали в этой главе, демонстрируют невероятный прогресс в развитии европейской коммуникации. На протяжении нескольких веков система медленно развивалась и видоизменялась, что сопровождалось увеличением объема корреспонденции между теми, у кого было достаточно средств для создания собственной почтовой сети. Самая качественная информация была доступна только тем, кто мог за нее заплатить — это были люди, которые создали частные, государственные и коммерческие почтовые сообщения. Появление печатных станков в XVI веке спровоцировало трансформацию читающей аудитории, а также повлияло на виды новостной продукции в целом. В конце концов, все основные коммерческие центры Европы были соединены сетью государственных почтовых сообщений. Теперь новости распространялись по надежным каналам за умеренные деньги и гораздо более регулярно. Поэтому неудивительно, что следующий этап развития новостной индустрии разворачивался в коммерческих столицах Германии и Северной Европы и был ознаменован рождением газет.