ыло множество темных пятнышек. Почему грудь была загорелой среди зимы, Черный не знал. Еще у этой красавицы были короткие руки и она имела привычку размахивать ими при разговоре. Размахивая, она не сгибала руки в локтях.
Впрочем, вторая мама была не лучше. Мама Коричневого была очень спокойной женщиной в очках, с тройным цветом волос: черным внизу, рыжмим вверху и седым на макушке. Ее лицо было кислым как уксус и, казалось, говорило: "делайте все что хотите, а к худшему я приговилась". Она была школьной учительницей. Любила носить спортивные комбинезоны. Драка на втором уровне не могла закончиться без крови.
Красный, конечно, был значительно сильнее. Но он был трусом - Черный видел труса сразу. Сильный трус совсем не страшен, особенно, когда у тебя скальпель в кармане. Коричневый был на голову ниже Красного и вдвое слабеее - не физически слабее, он просто не умел правильно драться. Но Коричневый мог войти в раж и поэтому тоже был опасен. Он как бульдог - говорят, что есть такие бульдоги, которые не разжимают челюстей, даже если их застрелить. Если бы была возможность выбирать, Черный бы предпочел вначале убрать Коричневого. А ещё лучше - двух сразу. Но - как получится. Для начала хотя бы одного.
Коричневый налетел на Красного и получил такой удар в нос, что упал и поехал по скользкому полу. Красный стоял в боевой стойке.
Никакой бокс не поможет, если ты трус. Коричневый поднялся и снова бросился в атаку. Еще один удар - и его лицо почти превратилось в кусок мяса. Но через минуту он приподнялся снова.
- Мальчики, - сказал Черный, - так драться не честно. Нужен секундант.
- Пошел отсюда! - сказал Красный.
Ух, как он обнаглел. Ничего, скоро присмиреет.
- Я говорю, - продолжал Черный, - что ты конечно его побьешь, но это будет не по правилам. Это не засчитывается, если нет секунданта. Никто не поверит, что ты победил.
Коричневый уже поднялся и приготовился нападать снова.
- Ну и что? - заинтересовался Красный.
- А то, что нужно пойти в спокойное место, выбрать секунданта, например меня, и лупить друг друга сколько хочешь, хоть до смерти. Вот это будет по правилам.
- Тебя? - спросил Красный.
Он все ещё стоял в боевой стойке.
- Меня и место я знаю.
- Далеко?
- Тут, в подвале.
- Пошли? - спросил Красный.
- Пошли, - ответил Коричневый.
Показалось, - подумал Черный, - нос ему не свернули. Пока не свернули.
Просто у него такое лицо.
Черный вначале шел впереди, потом Красный его обогнал. В подвале было темно. Черный включил яркий свет и запер дверь изнутри. За себя он не боялся.
В углу подвала были кучей свалены старые слулья. Коричневый выбрал из груды тяжелую деревянную ножку в полметра длинной и пригововился нападать.
- Эй, я так не согласен! - возмутился Красный.
Коричневый медленно подходил. Ножка была хороша, но такой не убьешь. Это не входило в планы.
- Так несправедливо, - сказал Черный, - так я победу не защитаю!
- Он победу не защитает! - откликнулся Красный.
Вот теперь он уже испугался. Коричневый остановился.
- Ну и что? - сказал он.
- Если ты побьешь его палкой, то твоя мама не самая красивая, так не считается. Так не честно.
- Ладно, - Коричневый отбросил палку.
- А теперь я тебя убью, - сказал Красный и сам подошел к куче стульев.
- Эй, - сказал Черный, - драться только честно. Никаких палок.
- Ну и ладно. Мне не нужны палки, - ответил Красный и снова сочно вмазал по расплющенной физиономии. Коричневый упал и больше не дергался.
- Он готов, - сказал Красный.
- Щас я проверю, - Черный потряс Коричневого и привел его в чувство.
Сейчас или не сейчас? Нет, ещё рано, в нем ещё много силы.
- Нет, - сказал Черный, - в нем ещё осталось много силы. Сейчас он поднимется и вы будете драться дальше. Он так просто не дается.
Коричневый встал, шатаясь. Кровь стекала с лица на рубашку и быстро засыхала, быстро становилась коричневой. На Красном ещё не было ни одного синяка.
Коричневый попробовал снова пойти в атаку.
Красный прыгнул вперед и выдал серию ударов, но Коричневый не упал, а только опустился на колени.
- Теперь все?
- Проверим, - ответил Черный и склонился над лежащим.
- Ты чего лежишь? - спросил он тихо.
- Сейчас встану, - ответил Коричневый.
- Молодец, голова работает. Держи это, это штука только для тех, у кого голова работает. Он входит почти на ладонь. Нужно только не пырять, а резать.
Запомнил?
- Запомнил.
Коричневый встал. В его кулаке блестело что-то стальное.
Красный достал из кармана большой стальной ключ с зазубренным острым концом и тоже сжал его в кулаке.
- Да, это честно, - сказал Черный.
Коричневый снова пошел вперед. Руку со скальпелем он держал за спиной.
Красный стоял спокойно. Он был уверен - РАЗ!
Скальпель оставил длинную полосу, будто след от удара саблей.
- Молодцы, - сказал Черный, - ты Красненький, ты особенный молодец. Жаль, что через пять минут ты умрешь от потери крови.
Красный упал. Коричневый сел на него и продолжал резать, не соображая. Куда уж тут соображать, если это второй уровень.
Черный выскользнул из подвала и закрыл за собой дверь. Дверь была тяжелой, металлической - подвал по совместительству занимался бомбоубежеством.
Раздался громкий стук изнутри. Это Коричневый пришел в себя. Но дверь уже заблокирована. Час или два - и он задохнется в герметично закупоренной комнате.
Черный закрыл за собою ещё и вторую дверь. Вторая была мягкой и звуконепроницаемой. Стук исчез. Был слышен лишь гул, волнами - громче, тише, громче, тише...
На обратном пути Черный зашел в туалет и внимательно осмотрел свой черный халат. Нет, пятен крови нет. А сзади? Сзади тоже нет. Можно возвращаться.
Есть ещё такая вещь как экспертиза и отпечатки пальцев, но на втором уровне никто не станет этим заниматься.
Черный зашел в палату к девочкам и застал там Пестрого, который воторой раз повторял свой анекдот про Холмса и секс. Пестрый не всегда бывал оригинален. Но девочки смеялись. Это была такая игра: которая засмеется, та должна поцеловать расказчика.
- Эй, осторожнее, дырку процелуешь! - крикнул Пестрый и девочки навалились на него всем скопом.
- Ниже пояса не целовать, буду присуждать штрафные очки! - сказал Черный.
- Че надо? - спросил Пестрый. - Не видишь, девочки недовольны?
- Линейка есть?
- Какая?
- Подлинее. Сантиметров на тридцать.
- Ой, поищи сам! - возмутились девочки и снова навалились на Пестрого.
- Бой без правил! - кричал Пестрый, - можно целовать в любую часть тела и сколько угодно раз!
Все визжали, вопили, орали и хохотали.
Тебя в следующий раз, - подумал Черный. Он нашел линейку и вышел из девчачьей палаты.
68
Черный опять вернулся. Теперь он привязал к ручке сачка длинную деревянную линейку, чтобы так ловить рыбок, которые плавали у дна. Проходя, он зацепился за перевернутый стул и выругался.
- За линейкой ходил, - нервно объяснил он, хотя никто и не спрашивал.
- Черный, чего тебе в жизни не хватает?
- Мне всего хватает. Он опустил сачок в воду и стал гоняться им за красной рыбкой, поднимая муть со дна. Рыбка долго не продержалась.
- Делай всегда вот так, и тебе всего в жизни будет хватать.
Он ударил кулаком, расплескивая рыбку. Рыбка брызнула во все стороны, как будто она была жидкая. Синяя поднялась, с вызывающим видом стряхнула каплю с рукава и ушла.
Черный подошел и вытер ладонь о мою рубашку.
- Вот так, - сказал он зачем-то. - Не бойсь, она к тебе вернется.
Черный относился ко мне иначе, чем к другим. Во-первых, он меня не бил.
Во-вторых, он меня воспитывал и рассказывал разные вещи о себе, даже очень секретные. Казалось, он хотел сделать из меня ученика. Поэтому я относился к нему без надлежащей робости.
- Ты когда-нибудь кого-нибудь убивал? - спросил он.
- Тараканов.
- Ну и как?
- Противно, - сказал я.
- Не жалко?
- Жалко.
- А вот я убивал. И даже несколько раз. В первый раз - человека, которого всегда уважал. Еще за день до того мы ехали в поезде и он рассказывал всякие интересные вещи. О древних людях, о рыцарях. Рыцари когда-то жили на самом деле.
Он говорил так, как будто сам их видел. У него был сломан нос и это его не уродовало. Еще он говорил о красоте жизни - тут я его понимал. Я ведь не дурак, ты знаешь. Только умный чувствует красоту жизни, для глупоко красота слишком сложна, а ума хватает только на гадости... А на следующее утро я его убил и ни капельки не жалел в первые дни.
- А сейчас?
- Сейчас жалею. Жалею, что не узнал больше. Он много мог рассказать.
- А эачем ты мне это рассказываешь?
- Учу. Тебя ещё многому придется учить. Сколько сейчас времени?
- Примерно без пятнадцати шесть. А что?
- Я все время был здесь и ловил рыбок, правильно? Все время, с самого обеда. Ловил, пока не переловил всех.
- Вроде так.
- Не вроде, а так. Если спросят, так и скажешь. А тебя обязательно спросят, потому что ты все запоминаешь. Ты меня не подведешь.
- Черный, - спросил я, - а что у тебя с линиями на руке? Мои исчезли, осталось только чуточку.
- Я знаю, - сказал он, - не обращай вниммания.
Но смотреть на ладонь он не стал.
69
Анжела не могла проснуться до четырех часов вечера. Ей снился жуткий кошмар
- будто попадает она в черный дом со многими лестницами и в какую комнату ни войдет, везде черная дверь на улицу. За дверью кто-то царапается и стучится.
Она не хочет подходить к двери, но подходит, поворачивает ручку и открывает. За дверью никого. Красивейший многоцветный закат лежит на холмах. К горизонту уходят столбы. На уровне верхушек столбов неподвижно парит половина человека, верхняя. Видна линия среза и все то, что внутри. Ле