Еврей отдельно взятого Квебека
Победой оппозиционной Либеральной партии Джастина Трюдо завершились 19 октября парламентские выборы в Канаде. О политических симпатиях канадских евреев, особенностях общинной жизни и мультикультурном Квебеке мы говорим с профессором еврейской истории Монреальского университета, консультантом ОЭСР и Всемирного банка по вопросам науки и высшего образования, доктором Яковом Рабкиным.
Беседовал Михаил Гольд.
М.Г.: Еврейская община Канады – третья в мире по численности после общин в США и во Франции. Что представляет собой канадское еврейство в социально-демографическом плане?
Я.Р.: Почти 400 тысяч канадских евреев весьма сильно отличаются друг от друга, поэтому уместнее говорить не об общине, а об общинах. Например, в Монреале, где я живу, много соблюдающих традиции евреев, среди которых хасиды всех направлений: Любавич, Сатмар, Сквира, Вижниц, Бельц. Дело в том, что правительство Квебека, в отличие от других провинций Канады, субсидирует частные школы, в том числе еврейские. Нигде больше в Северной Америке это не практикуется. Как следствие, обучение ребенка в частной еврейской школе в Монреале стоит вдвое дешевле, чем в Торонто, и это привлекает соблюдающих традиции евреев.
М.Г.: И много детей охвачены системой еврейского школьного образования?
Я.Р.: В Монреале – примерно половина еврейских детей, при этом надо понимать, что речь идет об очень разных школах. У каждой хасидской группы свое учебное заведение, есть светские школы, созданные в свое время Бундом, например Yidishe Folkshule (Народная еврейская школа), которая сегодня привлекает достаточно состоятельных людей; школа «Бялик»; Herzliah High School c более чем вековой историей; близкая к направлению модерн-ортодокс Hebrew Academy, в которой учились мои дети; сефардская École Maimonide – всего полтора десятка школ в Монреале и примерно столько же в Торонто.
М.Г.: Квебек – франкоязычная провинция, соответственно, и в школах преподают по-французски?
Я.Р.: Право учиться на английском имеют только дети, чьи родители получили образование на этом языке. Но во многих еврейских школах есть английские и французские классы. Учтите также, что в Монреале проживает много сефардов – примерно 22 000 из 90 000 евреев города – в основном, выходцев из Марокко, то есть франкофонов. Вообще, община в Монреале, как, кстати, и в Нью-Йорке, была создана сефардскими евреями, приехавшими из Англии. Старейшая синагога города до сих пор называется Испано-Португальской. Сегодня это, конечно, уже другие сефарды, но, как бы то ни было, евреи Монреаля – самая двуязычная группа в стране.
М.Г.: То есть, монреальский еврей среднего возраста, выпускник англоязычной школы, свободно говорит по-французски?
Я.Р.: Почти каждый, хотя, поскольку многие пожилые евреи говорят только на одном из официальных языков, в среднем по провинции двуязычными считаются 62 %. Мой сын, которому сейчас 33 года, окончивший англоязычную Hebrew Academy, работает сегодня в крупнейшем франкоязычном банке. С коллегами он общается по-французски, его автоответчик отвечает на этом языке, поэтому и для него самого, и для его приятелей перейти с английского на французский не составляет труда. Что касается федеральных служащих, то все они получают надбавку к зарплате за свое двуязычие.
Вообще, у нас языковой плюрализм: в банках Чайна-тауна с вами и по-китайски поговорят, а два десятилетия назад на дверях одного банка висело объявление: «Мы говорим на идише». В то же время вам везде ответят по-английски, если французским вы не владеете. Да и ни один канадский политик не сможет сегодня быть лидером партии, не будучи двуязычным.
М.Г.: Еврейские общины в англоязычных провинциях – Торонто или Ванкувере – существенно отличаются от монреальской?
Я.Р.: Община Торонто – крупнейшая в стране, более 180 000 человек. И там куда больше денег, хотя и у нас в Монреале есть мультимиллионеры: например, Давид Азриэли. Вообще, Монреаль не очень богатый город по сравнению с Торонто и Ванкувером, но вместе с ними он входит в первую пятерку городов с наиболее высоким качеством жизни в Северной Америке, занимая при этом куда более скромное место по доходам на душу населения. Мои сыновья учились в Нью-Йорке, но вернулись в Монреаль, потому что им просто нравится здесь жить. Если говорить о доходах, то среди евреев Монреаля – 20 % бедных, в среднем по городу этот показатель несколько выше. Разумеется, существуют программы помощи неимущим, та же Hebrew Academy часть пожертвований направляет на помощь малообеспеченным учащимся. При этом не разглашается, кто именно получает стипендию.
М.Г.: Развитая система еврейского образования во многом объясняет более низкий уровень смешанных браков у канадских евреев по сравнению с евреями США. Из 200 канадских синагог – 175 ортодоксальных. Правда ли, что даже реформисты в Стране кленового листа гораздо строже относятся к соблюдению еврейских традиций, чем в США?
Я.Р.: Это правда. В Монреале, например, из почти сотни синагог всего одна – реформистская. В Канаду реформизм пришел из США, где он куда более распространен. Канадские евреи, чьи родители или деды приехали из Восточной Европы или Марокко, гораздо более консервативны в религиозных вопросах. Меньше 10 % местных евреев состоят в реформистских общинах. Поэтому для многих даже не соблюдающих людей важно быть членами именно ортодоксальных общин: эти синагоги основали их предки, и из уважения к ним они продолжают платить членские взносы. В Монреале любая еврейская организация, даже самая что ни на есть светская, устраивая банкет, непременно сделает его кошерным.
Надо учитывать и то, что в Канаде этнический фактор играет бо́льшую роль, чем в США, где торжествует политика плавильного котла. У нас и поддержка идей сионизма всегда была сильнее, чем среди американских евреев. В рамках политики мультикультурализма правительство поддерживает украинские или еврейские танцевальные ансамбли – в США все это существует на частные пожертвования.
В то же время и в Канаде достаточно евреев, формально не принадлежащих к общине, хотя это не всегда свидетельствует об отрыве от корней. Да, в большинстве синагог членство фиксируется ежегодным взносом, но в «Хабад» вы можете приходить хоть каждый день, при этом не становиться членом общины и не платить членские взносы, как делают многие друзья моих детей.
Евреи США руководствуются в оценке деятельности правительства преимущественно внутренними факторами: ситуацией в экономике, социальной сфере, здравоохранении. Но для их соплеменников в Канаде, похоже, главным пунктом является отношение к Израилю.
М.Г.: Ощущается ли в Канаде рост антисемитизма и верно ли, что эта проблема стоит в Квебеке более остро, чем в англоязычных провинциях, и среди сторонников отделения Квебека распространены антисемитские настроения?
Я.Р.: Я этого, честно говоря, не ощущаю – например, постоянно хожу в кипе – и по улицам, и по своему франкоязычному университету, в котором преподаю более 40 лет, – и ни разу за все эти годы не то, что не услышал неодобрительного возгласа, даже косого взгляда не перехватил. Традиционный антисемитизм практически исчез, речь сегодня идет о реакции на палестино-израильский конфликт. Да, во время очередной войны в Газе проходили довольно бурные демонстрации, но они не приняли антисемитский оттенок хотя бы потому, что среди активистов, выступающих за права палестинцев, очень много евреев. Тем более что существуют и чисто еврейские организации подобной направленности. Другое дело, что евреи, чье самосознание завязано на солидарности с Израилем, воспринимают всякий протест против политики «еврейского государства» как выпад против них лично.
Что касается антисемитизма политических лидеров Квебека – это расхожий миф. Я лично знаком с частью этих людей: многие деятели сепаратистского движения вышли из нашего университета. Хорошо помню, как основатель Квебекской партии Рене Левек устроил кошерный прием в честь годовщины избрания первого еврея в парламент провинции, кстати, впервые в истории Британской империи. Я уж не говорю о тесных связях Левека с еврейской общиной. К тому же многие евреи участвуют в движении за суверенитет: например, Давид Левин, а Эвелин Абитболь, с которой я хорошо знаком, была кандидатом в депутаты от Квебекской партии. Неоднократно правительства Квебека назначали евреев на должность генерального представителя в той или иной стране: благодаря федеральному устройству у ряда провинций есть не только свой МИД, но и сеть представительств за рубежом.
Надо понимать, что Квебекское движение не столько этническое, сколько культурно-политическое, и я очень давно не замечал за кем-либо из лидеров Квебека антисемитских заявлений: они у нас моветон.
Когда в 1995 году проходил референдум о независимости, сторонники суверенитета набрали на 0,5 % меньше, чем его противники. В три часа ночи премьер-министр Квебека Жак Паризо, крайне раздраженный исходом голосования, заявил, что референдум был проигран из-за «денег и голосов этнических меньшинств». В семь утра Паризо ушел в отставку: у нас подобные речи недопустимы.
Эта история получила неожиданное продолжение в 1996-м, когда я со своими студентами был в Израиле, где Биньямин Нетаньяху как раз победил Шимона Переса с перевесом в 0,5 % голосов. Победил и в первой же речи заявил, мол, важен не минимальный перевес, а то, что меня поддержали почти 60 % избирателей-евреев. Мои студенты засуетились, гадая, через сколько часов Нетаньяху уйдет в отставку. Разумеется, никуда он не ушел: в Израиле политические ценности совсем иные.
М.Г.: Мусульманская община Канады по численности втрое превышает еврейскую, а в Монреале вторым языком по количеству носителей после французского стал арабский. Как складываются отношения между общинами?
Я.Р.: Когда несколько лет назад прозвучал призыв запретить госслужащим ношение религиозной символики – это было направлено против хиджаба, – еврейские организации тут же выступили против. И это не единственный пример солидарности мусульман и евреев, в последнее время появилось довольно много инициатив по сближению общин. Я читаю курс современной еврейской истории, и всегда в аудитории есть несколько мусульман – им это интересно. В