«Я не предал!»
«Я не предал!» — эти слова из посмертной записки девятнадцатилетнего солдата Ури Илана, погибшего под пытками в сирийском плену. Подвиг этого израильского солдата, который предпочел смерть измене Родине, стал символом самопожертвования и верности своей стране.
В конце 1954 года израильское военное командование приняло решение направить разведгруппу в Сирию. Там, на Голанских высотах действовала хорошо замаскированная установка прослушивания сирийских каналов связи, с помощью которой израильская разведка получала важную информацию.
Как позднее рассказал Пинхас Лавон, бывший в то время министром обороны Израиля:
«Это было очень эффективное устройство, которое позволяло нам прослушивать правительственные и армейские переговоры сирийцев».
Разведгруппе предстояло скрытно проникнуть на сирийскую территорию, провести необходимые работы на устройстве и вернуться с добытыми разведданными. В разведгруппу входило пять бойцов — лейтенант Меир Мозес, сержант Меир Яакоби, старшина Иаков Линд и капралы Гад Кастелянец и Ури Илан.
В ненастную ночь 8 декабря 1954 года разведгруппа вышла на задание. Бойцам удалось скрытно пересечь линию прекращения огня и углубиться на сирийскую территорию. Однако затем удача покинула израильских разведчиков — внезапно они напоролись на сирийскую засаду и после скоротечного боя раненые бойцы были захвачены в плен.
Пленных израильских солдат сирийцы сначала держали в тюрьме в городе Кунейтра а затем перевели в тюрьму в Дамаске, где полностью изолировали друг от друга. Начались непрерывные допросы, сопровождавшиеся чудовищными пытками.
Надо сказать, что Сирия была убежищем для беглых нацистских преступников. Окопавшиеся в военных структурах Сирии гитлеровцы принимали активное участие в подготовке сирийской армии к войне против Израиля.
Бегство нацистских военных преступников приняло особенно большой размах в конце 40-х — начале 50-х годов. Для их переброски в арабские страны был создан специальный «Арабо-германский центр по вопросам эмиграции», занимавшийся, в частности, вербовкой бывших офицеров вермахта и СС на военную службу в армиях арабских государств.
Руководителем центра стал бывший офицер штаба фельдмаршала Роммеля подполковник Ганс Мюллер: он перешел в ислам и действовал под видом сирийского гражданина Хасана Бея.
С его помощью на арабский Восток было переправлено 1500 гитлеровских офицеров, а всего, по данным зарубежной прессы 50-х годов, в арабские страны бежали около 8 тысяч офицеров вермахта и CC, поступивших на службу в вооруженные силы различных стран региона.
В Сирии во главе беглых нацистов, руководивших обучением местной армии, находился бывший полковник гитлеровского генерального штаба Крибль.
Офицер гестапо Рапп одновременно проводил реорганизацию разведывательной службы сирийской армии.
Окопавшиеся в военных структурах Сирии гитлеровцы установили тесные связи с наиболее ярыми антиизраильскими элементами в стране и принимали активное участие в многочисленных государственных переворотах. Так, Рапп, например, был одним из организаторов военного путча в Дамаске в марте 1949 года.
Отцом сирийских спецслужб считается беглый нацист гауптштурмфюрер СС Алоис Брюннер, бывшее доверенное лицо Адольфа Эйхмана, архитектора геноцида в фашистской Германии.
Брюннер ответственен за депортацию евреев из Австрии (47 тыс. человек), Греции (44 тыс.), Франции (23 тыс. 500), а также Словакии (14 тыс. человек) в нацистские лагеря смерти. Во Франции этот нацистский военный преступник был дважды приговорен к смертной казни, однако сирийцы отказались выдать Брюннера французскому правосудию.
В это же время в Сирию прибывают советские "военные советники". СССР полностью берет на себя подготовку и вооружение сирийской армии. Целью активности русских на Ближнем Востоке является провоцирование войны против Еврейского государства.
В Сирии сложилась парадоксальная ситуация — русские и беглые гитлеровцы объединились с целью обучения и подготовки сирийской армии к войне против Израиля.
В пытках израильских военнопленных разведчиков могли принимать участие нацистские военные преступники, нашедшие убежище в Сирии.
После захвата разведгруппы военное командование — министр обороны Пинхас Лавон и начальник Генштаба Моше Даян — интенсивно искали пути спасения своих разведчиков.
Уже через четыре дня после пленения разведгруппы, 12 декабря 1954 года, самолеты израильских ВВС перехватили сирийский гражданский самолет, совершавший авиарейс из Сирии в Египет. На борту самолета находилось десять пассажиров и членов экипажа, которых предполагалось использовать для обмена на военнопленных.
Однако правительство Израиля сочло аморальным использовать захваченных пассажиров для обмена. Министр иностранных дел Моше Шарет заявил: «Мы не пираты, мы не можем отказаться от наших моральных принципов». В результате захваченный сирийский самолет вместе с пассажирами был возвращен Сирии, а сирийцы продолжили пытать израильских военнопленных.
Девятнадцатилетний солдат Ури Илан в сирийских застенках стойко переносил пытки и издевательства. Сирийцы внушали ему, что его товарищи уже погибли под пытками и, суля спасение жизни, склоняли его к измене Родине.
15 января 1955 года Ури Илан покончил собой в камере дамасской тюрьме — он предпочел смерть измене Родине. Вскоре сирийцы передали тело погибшего солдата израильским пограничникам.
Уже в Израиле при осмотре тела погибшего солдата была обнаружена прикрепленная к ноге предсмертная записка, которую Ури Илан написал на клочке бумаги, прокалывая буквы каким-то острым предметом.
Последняя запись Ури Илана гласила:
«Всех уже убили. Больше ничего не знаю. Похороните меня рядом с Габи. Отомстите. Я не предал, я предпочел смерть…»
На похоронах Ури Илана в его родном кибуце Ган Шмуэль присутствовали тысячи людей, поминальную службу провел главный военный раввин генерал Шломо Горен, выступил начальник Генерального штаба генерал Моше Даян.
Моше Даян сказал:
«Девятнадцатилетний солдат Ури Илан отдал свою молодую жизнь ради высокой цели — обеспечения безопасной жизни нашего народа. Его воля и решимость идти до конца не были сломлены врагом, свидетельством чему стала записка со словами «Я не предал!»
Армия склоняет свои знамена перед тобой — еврейский солдат Ури Илан».
Так произошло превращение скромного деревенского паренька из киббуца Ган Шмуэль в человека-символ патриотизма.
Ури Илан родился в 1935 году в кибуце Ган Шмуэль. Его родителями были убежденные сионисты Шломо Илан и Фейга Иланит (Гиндес), в двадцатые годы прошлого века репатриировавшие из Польши, активисты левого сионистского молодежного движения Хашомер Хацаир (Молодая гвардия)
Фейга Иланит (1909–2002) была внучкой известного польского раввина Шимона Шкопа, однако рано примкнула к левым сионистам. Она работала в составе «Рабочих батальонов» на прокладке дорог в Эрец Исраэль, была в числе основателей кибуца Ган Шмуэль, где родились ее трое детей.
Она была удостоена чести быть избранной от Рабочей партии депутатом Кнессета первого созыва.
Ури Илан вобрал в себя идеалы, которыми жили его родители — безграничная преданность Родине и верность идейным ценностям.
Фейга Иланит и в трудное время после пленения сына твердо следовала своим моральным принципам — она поддержала решение правительства о возвращении пассажиров захваченного сирийского самолета без обмена на израильских военнопленных.
Когда к ней, известной политической деятельнице и члену руководства правящей Рабочей партии, обратились представители международных организаций с предложением оказать содействие в возвращении сына из сирийского плена, она, верная своим моральным принципам, отказалась, заявив, что должны быть возвращены все израильские военнопленные, а не только ее сын.
По-разному сложились судьбы четырех бойцов разведгруппы, захваченных в плен вместе с Ури Иланом. Они выжили и через пятнадцать месяцев плена в феврале 1956 года были обменены на тридцать пять сирийских солдат, захваченных в плен израильскими войсками в ходе боевых операций.
Надо сказать, что израильских солдат, вернувшихся из плена, всегда ждет на Родине настоящий взрыв всенародного ликования. Впрочем, эти минуты счастья освобождения не долги — каждый бывший военнопленный проходит через череду жестких бесед-допросов с офицерами военной контрразведки.
В ходе таких многочасовых бесед-допросов офицеры военной контрразведки и следователи военной прокуратуры стремятся до конца выяснить — каким было поведение в плену и какую секретную информацию враг мог выбить из военнопленных.
В ходе таких допросов возникли подозрения в отношении бойцов разведгруппы Меира Мозеса и Меира Яакоби. Как выяснилось из допросов они планировали привести сирийцев к месту закладки устройства и взорвать себя и сирийцев зарядом взрывчатки, установленной в устройстве. Однако заложенная в устройство мина не сработала. Им не поверили.
Они были разжалованы по недоказанным обвинениям. Защитить их честные имена удалось далеко не сразу.
Сержант Меир Яакоби не дождался реабилитации — он погиб в бою во время Синайской кампании 1956 г., будучи в рядах израильских десантников, штурмовавших перевал Митла.
Лейтенант Меир Мозес вернулся в армию в 1969 г. Но окончательная реабилитация произошла только в 2005 году. Тогда ему было присвоено звание полковника, и президент Израиля и начальник Генштаба полностью сняли обвинения в измене.
Человек Мосада
Цнефы — так на армейском жаргоне в Израиле называют десантников, эту элиту современной армии. В ряды парашютно-десантных войск можно пробиться, лишь победив в жестоком конкурсном отборе множество других кандидатов, из рядов цнефов вышли многие генералы и начальники генштаба.
Израильские десантники прославлены головокружительными операциями во всех войнах Израиля и пользуются международным авторитетом — на учебных базах цнефов проходят подготовку тысячи десантников и спецназовцев из армий многих стран мира.