аправления вне зависимости от того, где ты находишься. По взгляду на реку, озеро или здание всегда можно определить, в какую сторону вы смотрите. Здесь, за городом, ориентироваться можно лишь по солнцу. Дороги и поля выглядят одинаково практически в любом направлении.
Особняк Уиттир большой и красивый, но крайне запущенный. Чем ближе мы подъезжаем к главному зданию, тем заметнее становятся облупившаяся краска и сломанные ставни. Я не вижу других припаркованных перед домом машин. Большинство окон выглядят темными.
– Что ты собираешься делать? – спрашивает Себ, нервно оглядывая эти окна. Уверен, что он думает о том же, о чем и я, и не горит желанием выходить из машины, понимая, что Кристиан может прятаться в одной из этих темных комнат с винтовкой наготове.
– Оставайся в машине, – велю я. – Присматривай за мной.
– Ладно, – говорит Себастиан, не сводя глаз с окон.
Я вылезаю из «Кадиллака-Эскалейд», чувствуя себя беззащитным посреди пустого пространства перед домом.
Брусчатка потрескалась, а двор зарос сорняками. Я чувствую себя немного лучше, когда оказываюсь под навесом, защищенном, по крайней мере, сверху.
Я стучу в дверь, затем звоню. Проходит какое-то время, прежде чем я слышу за дверью лай собак.
Наконец раздаются шаркающие шаги. Я держу пистолет наготове под полами куртки на случай, если он мне понадобится. Когда дверь открывает пожилая женщина, я отпускаю курок и опускаю руки.
– Что вам нужно? – требовательно спрашивает она.
У старушки сутулые плечи и широкое лицо, она одета в мужской кардиган и резиновые сапоги. Волосы такие редкие, что я вижу под ними розовую кожу головы. В руках у Айрин ведро с зерновой смесью, а ее ботинки покрыты коркой грязи – похоже, она кормила цыплят на заднем дворе, когда я позвонил в дверь.
– Прошу прощения за беспокойство, мэм, – говорю я. – Я просто хотел поговорить с Кристианом.
Старушка смотрит на меня как на сумасшедшего.
– С Кристианом? – визгливо переспрашивает она. – Какого черта вы приехали сюда поговорить с Кристианом?
– Я думал, он остановился у вас, – спокойно отвечаю я.
– Вы ошиблись.
Она собирается закрыть дверь, но я просовываю в проем носок ботинка.
– Вы уверены, что не видели его? – Я стараюсь сохранять вежливый тон.
– Я не видела Кристиана уже восемь лет, – говорит она. – Что, впрочем, вообще НЕ ваше дело, кем бы вы ни были. А если бы и видела, то не сказала бы.
Старушка с подозрением взирает на меня. Может, она и старая, и дряхлая, но у нее достаточно ума, чтобы понять, что друг Кристиана не стал бы стучаться в дверь без предупреждения.
Впрочем, думаю, Айрин говорит правду. Ее возмущение тем, что ее побеспокоили, кажется достаточно искренним.
– Понятно, – говорю я, отпуская дверь. – Спасибо за уделенное время.
– Да уж, «спасибо», – отвечает она, качая головой. – Как будто у меня был выбор!
С этими словами старушка захлопывает дверь прямо перед моим носом.
Я не обижаюсь. Мне по душе вспыльчивые пожилые дамы. Им больше нет резона скрывать свое истинное к вам отношение, а я ценю искренность.
Айрин справедливо мне не доверяет. Мое появление не сулит ее племяннику ничего хорошего. Более того, я с трудом представляю себе сценарий, при котором наша с ним встреча обойдется без жертв.
Теперь мне нужно найти его как можно скорее, потому что Айрин может позвонить племяннику, если у нее есть его номер. У Кристиана не займет много времени понять, кем был гигант на пороге его тетушки.
Я собираюсь вернуться в «Эскалейд», когда мне приходит в голову одна идея.
Я пишу Себу:
«Секунду. Проверю дальнюю часть поместья».
Не дожидаясь ответа, я обхожу дом. Территория не огорожена, поэтому пересечь угодья Айрин не составляет труда. Однако я помню о собаках, лай которых я слышал в доме. Я не знаю, рыщет ли еще кто-нибудь в округе, и не хочу выбирать между жизнью невинной собаки и куском собственной ноги.
Поместье Айрин в основном не ухожено – несколько открытых полей, старый загон для лошадей, который выглядит так, будто им не пользовались много лет, полуразрушенный сарай и несколько лесистых участков.
Я уже собираюсь вернуться к машине, когда нахожу то, что искал, на краю участка – крошечный домик. В больших поместьях обычно есть такой домик для смотрителя – он расположен так, чтобы не бросаться в глаза обитателем главного дома, но достаточно близко к нему, чтобы присматривать за большей частью территорий.
Дом выглядит таким же неухоженным и заросшим, как и все остальное. Но я все равно собираюсь осмотреть его. Это было бы идеальное место для укрытия, если бы вы захотели остановиться в доме своей двоюродной бабушки, но так, чтобы старушка вас при этом не беспокоила.
Айрин слишком стара, чтобы доходить сюда. Кристиан мог жить здесь месяцами, и она бы даже не заметила.
Подойдя ближе, я вижу подъездную дорогу, ведущую к дому. Можно подъехать прямо к нему и припарковаться незамеченным. В данный момент поблизости машин нет, но мне кажется, что я вижу свежие следы в грязи рядом с домом.
Я осторожно подхожу к дому, высматривая камеры и, заодно, растяжки. В Ираке их было предостаточно. Повстанцы использовали рыболовную леску, прозрачную и натянутую на уровне голени. Ее практически невозможно было заметить, пока не наткнешься, приведя в действие зажигательное устройство. А еще были эти чертовы выпрыгивающие мины – стоит ее задеть, и метательный заряд подбрасывает корпус мины на три фута в воздух, где она взрывается, разбрасывая осколки во все стороны на нужной высоте, чтобы разорвать вам кишки.
Да уж, мы их не очень любили.
Мы повсюду таскали за собой аэрозольный серпантин, чтобы опрыскивать территорию. Пенные нити повисали на растяжках, не приводя бомбы в действие. Но сейчас у меня нет с собой спрея. Так что я просто чертовски внимательно смотрю под ноги, осторожно пробираясь сквозь разросшуюся траву.
Добравшись до двери, я убеждаюсь в том, что Кристиан здесь бывал. Я вижу, как слой пыли прерывает дугообразная линия в том месте, где распахнулась входная дверь. Проверив, нет ли на косяках мин-ловушек, я поворачиваю ручку и вхожу внутрь.
Здесь не заперто. Вряд ли Кристиан ожидал, что мы его вычислим, не говоря уже о том, чтобы найти его убежище.
Я чувствую, как сквозь плесень и пыль пробивается запах мыла – Кристиан умывается в раковине. И спит на раскладушке в углу. Кровать аккуратно застелена, углы туго стянуты, одеяло подоткнуто со всех сторон, как это водится в армии. Я бы узнал эту технику где угодно – шесть дюймов между верхним краем одеяла и простыней, четыре дюйма сложенной ткани, четыре дюйма от подушки до сгиба.
В доме подметено, а рядом с раковиной сушатся единственная тарелка, кружка и вилка.
Здесь нет ни телека, ни музыкального проигрывателя – только старый шкаф у стены с парочкой заплесневелых книг и видавшим виды плюшевым мишкой на верхней полке.
Ничего из этого меня не интересует. Мое внимание сразу же привлекают аккуратные стопки бумаг рядом с кроватью. Папки и газетные вырезки лежат на перевернутом ящике. Я беру их и просматриваю одну за другой.
Чикагская библиотека приветствует Имоджен Гриффин в качестве нового члена правления…
Фергус и Имоджен Гриффин рады объявить о помолвке своего старшего сына Кэллэма с Аидой Галло, дочерью Энзо и покойной Джанны Галло…
Кэллам Гриффин избран олдерменом 43-го округа…
Телохранитель олдермена убит на кладбище…
Данте Галло арестован за убийство Уолтона Миллера…
Джек Дюпон, сын Горация и Елены Дюпон, был похоронен на кладбище Роузхилл в…
Стрельба в театре «Харрис»…
Компания «Галло Констракшн» объявляет о масштабном проекте реконструкции Саут-Шора…
Сталелитейный завод «Олд Саут Воркс» переоборудован под коммерческую и жилую недвижимость…
В Грант-парке состоится митинг против торговли людьми, организованный «Фондом свободы». Среди докладчиков будут…
Я просматриваю заголовки, вырезанные статьи и распечатанные скриншоты социальных сетей. Они складываются в события из жизни Гриффинов и Галло длинной почти в два года. Чего-то не хватает – например, Кристиан явно не в курсе о нашей связи с ограблением «Альянс-банка», о котором писали в газетах, но весьма скупо. Владелец банка позаботился о том, чтобы скрыть наиболее интересные детали налета. И, разумеется, газетчики не знали, кем были грабители.
В вырезках упоминается гибель главы «Братвы» Коли Кристоффа на балете, но нет ни слова о похищении Нессы Гриффин, которое этому предшествовало. Гриффины никогда не делали эту информацию достоянием общественности. Они всегда знали, что должны сами вернуть свою дочь.
Уверен, что Кристиан знает больше, чем тут написано. В качестве доказательства я нахожу последний листок, на котором значатся имена:
Миколай Вильк
Марцель Янковский
Анджей Возняк
Коля Кристофф (глава русских)
Илья Яхонтов
Кэллам Гриффин
Данте Галло
Неро Галло
Все, кто присутствовал на кладбище в вечер гибели Джека.
Я не знаю, откуда у Кристиана эта информация, так что не в курсе, знает ли он, кто на самом деле убил Джека. Это Марцель Янковский перерезал ему глотку по приказу Миколая. Но если никто из этого списка не общался с Дюпоном, то он вряд ли знает, кто именно стоит за смертельным ударом – польская мафия, «Братва», я или мой брат. Полагаю, он понимает, что Кэллам не стал бы этого делать, но, очевидно, Кристиан винит и его тоже.
Я так поглощен бумагами, что почти забыл, что нахожусь в доме Дюпона и тот в любой момент может вернуться. Я чуть не подскакиваю до потолка, когда дверь резко открывается.
– Это всего лишь я, – нетерпеливо говорит Себ, встряхивая челкой, чтобы убрать волосы с глаз. – Какого хрена ты тут делаешь?