Этот аргумент заставил Мэри призадуматься. Затем она с серьезным видом твердо сказала:
– Я выйду замуж только за того, кто встанет передо мной на колени.
Джордж посмотрел на нее. Она была очаровательна, но он был упрям как мул.
– Это унизительно – ползать на коленях у ног женщины. Я этого никогда не сделаю!
– Какая жалость! – задумчиво пробормотала Мэри.
В молчании они доехали до Лондона. Джордж не произнес ни слова. Лицо Мэри скрывалось за полями шляпы. Когда они проезжали мимо Гайд-парка, она нежно попросила Джорджа:
– Вы не могли бы все-таки встать на колени?
– Нет.
Он одержал верх, он это чувствовал. В глубине души она восхищалась им, но он подозревал, что она тоже упряма как мул. Он вдруг резко остановил машину:
– Подождите минуточку!
Он вскочил, подбежал к витрине фруктового магазина и вернулся так быстро, что полицейский не успел сделать им замечание.
Отъехав, Джордж бросил яблоко на колени Мэри.
– Ешьте фрукты, – сказал он. – Это полезно для здоровья, а также символично.
– Символично?
– Да. При сотворении мира Ева угостила яблоком Адама, а в наши дни Адам перехватил инициативу. Я понятно объясняю?
– Да, вполне.
– Куда вас отвезти?
– Домой, пожалуйста.
Он затормозил у Гросвенор-сквер. Лицо его было бесстрастно. Выйдя, он обошел машину, чтобы открыть дверцу перед Мэри. Девушка сделала последнюю попытку:
– Джордж, дорогой, вы не могли бы... ну, просто чтобы доставить мне удовольствие...
– Никогда!
Но тут произошло нечто непредвиденное. Джордж поскользнулся, тщетно пытаясь удержать равновесие, и упал на колени прямо в грязь. Мэри радостно вскрикнула и захлопала в ладоши:
– Джордж! Милый! Теперь решено, я выхожу за вас! Вы можете ехать в Лэмбет-Палас и предупредить архиепископа Кентерберийского.
– Но я вовсе не хотел... Все этот... это раздавленное яблоко! – Он держал двумя пальцами вещественное доказательство.
– Неважно! – засмеялась Мэри. – Главное – свершившийся факт. Когда мы с вами поссоримся и вы бросите мне в лицо упрек, что я первая сделала вам предложение, я смогу возразить, что вы на коленях умоляли меня об этом. И все из-за благословенного яблока! Вы ведь так хотели его назвать?
– Да, вроде этого...
В половине шестого мистеру Лидбеттеру доложили, что его племянник хочет его видеть.
«Пришел извиняться, – злорадно подумал старик. – По правде сказать, я был жесток с ним сегодня утром». И приказал просить Джорджа.
Племянник вошел с самым независимым видом.
– Дядя, я хочу сказать вам несколько слов. Сегодня утром вы были ко мне очень несправедливы! И мне хотелось бы знать, могли бы вы – будь на моем месте и имея за плечами столько же лет, будь вы в буквальном смысле слова выгнанным из дома, как человек, опозоривший семью, – добыть себе доход в двадцать тысяч фунтов за время с половины двенадцатого дня до половины шестого вечера?
– Ты совсем спятил, мальчик!
– А я это сделал! Потому что я шустрый! И женюсь на девушке из высшего общества, богатой и красивой. Ради меня она отказалась от герцогской короны.
– Ты женишься на деньгах, мальчик? Я никогда не считал тебя способным на это.
– И вы не ошибаетесь, дядя. Я никогда не осмелился бы просить ее руки, но, к счастью, она опередила меня. Правда, потом она хотела переменить свое решение, но я сумел убедить ее не делать этого. И знаете, дядя, что я сделал для этого, истратив всего-навсего два пенса? Я схватил мяч на лету!
– Как это? Какие два пенса? Какой мяч?
– Яблоко у торговца фруктами стоило два пенса. Остальное – ловкость рук! Уверен, никому в голову не пришло бы подобное решение!.. А кстати, дядя, скажите, где можно получить разрешение на брак? В Лэмбет-Палас или в Докторс-Коммонс?
Изумруд раджи
Джеймс Бонд снова обратился к маленькой желтой книжке, которую держал в руках. Брошюра стоила один шиллинг и содержала пленительный вопрос прямо на обложке: «Хотите ли вы увеличить свой доход на триста фунтов в год?»
Джеймс прочитал две страницы, где давались бодрые советы вроде «смотреть своему шефу в глаза», «культивировать динамизм личности» и «излучать компетентность». Далее он перешел к более тонким вещам: «Иногда следует промолчать, а иногда – быть откровенным», «Сильный человек никогда не должен говорить того, что знает»... Джеймс закрыл книжку и посмотрел на простиравшуюся до горизонта голубизну моря. Его грызло страшное подозрение: он не был сильным человеком, в противном случае он был бы хозяином, а не жертвой создавшегося положения. И в который раз за утро он перебрал в памяти свои ошибки.
Он был в отпуске... Отпуск! Ядовитая ухмылка тронула его губы. Кто уговорил его приехать на этот модный курорт, Кемптон-на-море? Грейс! Грейс вынудила его основательно потратиться, хотя он не был к этому готов. И он с энтузиазмом принял ее совет. Она привезла его сюда... и что же? Он устроился в скромном семейном пансионе за километр от пляжа. А Грейс должна была бы выбрать пансион той же категории, но, конечно, не тот, где остановился он, это неприлично; а получилось совсем не так – она поселилась в отеле «Эспланада», на самом берегу моря!
И там завела себе друзей. Друзей! Джеймс вспомнил, как терпеливо он ухаживал за Грейс последние три года день за днем. Она была в восторге, что сумела привлечь его внимание, но это было еще до того, как она обрела славу в швейном салоне миссис Бартл. Сначала Джеймс капризничал, но теперь, увы, все пошло наоборот. Грейс теперь знала себе цену и стала высокомерной. Да, да, именно высокомерной! Она теперь явно игнорировала любовь порядочного человека, но зато принимала ухаживания напыщенного кретина, некоего Клода Соупворта, который, по убеждению Джеймса, в моральном плане не представлял никакой ценности. Джеймс обреченно зарыл пятки в песок и уныло созерцал горизонт. Кемптон-на-море!.. Да какого дьявола его принесло в подобное место? Богатый, элегантный курорт с двумя большими отелями, множеством длинных улиц, окаймленных живописными бунгало, где жили модные актрисы, английская аристократия и богатые вдовы.
Самое маленькое бунгало сдавалось за двадцать пять гиней в неделю. Легко себе представить, сколько же стоили тут большие виллы. Как раз за спиной Джеймса находилась вилла знаменитого лорда Эдварда Кэмпьена, который пригласил к себе кучу высокопоставленных гостей, в том числе и раджу Марапуты, человека сказочно богатого. Джеймс читал в местной газете об этом радже, о его владениях в Индии, его дворцах, редкостной коллекции его драгоценностей. Особо обращалось внимание на знаменитый изумруд величиной с голубиное яйцо. Джеймс всю жизнь прожил в городе и не очень-то представлял себе размеры голубиных яиц, но это выражение потрясло его до глубины души.
«Владей я таким изумрудом, Грейс смотрела бы на меня по-другому», – с горечью думал Бонд.
Его окликнул кто-то из смеющейся компании, и он резко обернулся. Перед ним стояли Грейс, Клара Соупворт, Элис Соупворт, Дороти Соупворт и сопровождавший их Клод Соупворт. Девушки держались за руки и хихикали.
– Ты здесь как чужой, – насмешливо и зло упрекнула Грейс.
– Да, – ответил Джеймс.
Наверное, он мог бы подыскать более красноречивый ответ, слово «да» не вполне точно соответствовало динамизму его личности. Он с отвращением посмотрел на Клода Соупворта. Молодой человек был одет с иголочки, словно опереточный герой. И Джеймс горячо пожелал, чтобы какая-нибудь бродячая собака поставила свои грязные лапы на белоснежные панталоны Клода. Сам Джеймс был в серых фланелевых штанах, знававших лучшие дни.
– Какой живительный воздух! – сказала Клара и захихикала.
– Это озон, – объяснила Элис. – Лучшее тонизирующее! – И тоже захихикала.
«Стукнул бы я эти глупые головы друг о друга, – с досадой подумал Джеймс. – И что их так смешит?»
– Искупаемся или это слишком утомительно? – томно спросил безукоризненный Клод.
Предложение было встречено пронзительными криками. Джеймс тоже молча принял его. Ему удалось отвлечь Грейс от компании всего на какую-то минуту.
– Я тебя совсем не вижу!
– Но ведь я в компании. Ты мог бы пойти позавтракать с нами, если бы... – Она бросила взгляд на ноги Джеймса.
– В чем дело? Я недостаточно элегантен для тебя, да?
– Ну, ты мог бы чуть более внимательно относиться к своей внешности. Все здесь такие шикарные. Посмотри на Клода Соупворта!
– Уже посмотрел. Никогда еще не видел, чтобы человек так напоминал осла!
Грейс поджала губы:
– Не критикуй моих друзей, Джеймс. Это некрасиво. Он одет, как все отдыхающие.
– Знаешь, что я однажды читал в «Светских сплетнях»? Какой-то там герцог, уже не помню его имени, слыл самым плохо одетым человеком в Англии!
– Возможно. Но ведь этот человек был герцогом!
– Ну и что же? А кто тебе сказал, что в один прекрасный день я тоже не сделаюсь герцогом? Или хотя бы пэром?
Он нащупал в кармане маленькую книжечку и процитировал девушке длинный список пэров, которые начинали жизнь куда скромнее, чем сегодня Джеймс Бонд.
Грейс не могла удержаться от смеха:
– Не глупи, Джеймс. Не считаешь ли ты себя уже графом Кемптон-на-море?
Он взглянул на нее с яростью и отчаянием: атмосфера этого места, несомненно, оказала влияние на девушку.
Пляж «Кемптон» представлял собой длинную полосу песка. Вдоль берега тянулись кабины. Маленькая компания остановилась перед шестью кабинами с надписью «Для клиентов отеля „Эспланада“.
– Вот мы и пришли, – с воодушевлением сказала Грейс. – Но боюсь, что ты, Джеймс, не сможешь остаться с нами. Найми палатку там, пониже. Ну, до свидания, встретимся в воде!
Джеймс поклонился и ушел.
Пройдя немного вдоль самой воды, он увидел двенадцать скверных палаток. Их охранял старый моряк с рулоном голубых билетов в руках. Взяв у Джеймса монету, он оторвал квитанцию от рулона, протянул полотенце и, слегка похлопав молодого человека по плечу, хрипло сказал: