Но от глаз стража не было спасения.
И Майкл шепотом сказал:
– Да. Это я.
Безумец кивнул и убрал свою руку с плеча Майкла.
– Полагаю, мы это скоро узнаем, не так ли?
– Ч-что вы имеете в виду?
– Ты ведь хочешь оживить свою сестру, верно? Эту визжалку и пиналку людей по голеням?
– Конечно…
– И ты видел лес. Который раньше был сплошным льдом и снегом. Как ты думаешь, что его оживило? Летопись! Она вернет твою сестру! Пробудит жизнь, которая уснула в ней. Это единственный способ. Другого нет.
– Тогда не будет терять время, – сказал Габриэль, поворачиваясь к лестнице. – Мы знаем, что Летопись хранится в вулкане.
– Нет! – Безумец бросился вперед и преградил ему путь. – Дракон тебя убьет!
– Разве дракон не подчиняется тебе? – спросил Майкл. – Ты же сам сказал, что вывел его из яйца и научил сторожить книгу!
– Нет! Нет-нет-нет! Дракон не слушается Берта! Дракон служит Летописи! Берт обречен жить, ибо Берт тоже служит ей. Но, – безумец снова склонился к самому лицу Майкла, – Летопись спрятана в вулкане, о да, и дракон убьет любого, кто войдет туда. Даже Берта. Только истинный Хранитель пройдет невредимым! – Он больно впился в плечо Майкла. – Чтобы спасти свою сестру, ты должен сойти в вулкан и встретиться с драконом – один на один.
Глава 13Привет, кролик!
Габриэль, конечно же, захотел пойти вместо Майкла. Он заявил, что на предостережения стража не стоит обращать внимания.
– С какой стати мы должны всерьез относиться к словам безумца, который жует жуков, как конфеты?
– Не знает, а говорит, – обиженно пробурчал страж. – Попробовал бы сначала!
– В самом крайнем случае пойдем вместе.
Они все еще стояли на верхней площадке донжона.
Эмма по-прежнему была в оцепенении. Изменилось только небо над их головами, из угольно-черного сделавшееся темно-синим.
Майкл проявил твердость.
– Вдвоем мы пойти не можем. Что, если нас убьют? Тогда некому будет позаботиться об Эмме. А если ты пойдешь в туннель и погибнешь, я не смогу один вытащить Эмму отсюда. Значит, идти придется мне, а тебе придется остаться. Вот и все, и говорить тут больше не о чем.
– А если дракон тебя не послушается? – спросил Габриэль. – Что тогда?
«Он хочет спросить, что будет, если я погибну», – без труда догадался Майкл.
– Тогда ты отвезешь Эмму к доктору Пиму.
– Давай лучше отправимся к нему прямо сейчас, а когда твоя сестра снова будет в порядке, вернемся обратно. И не нужно будет идти на такой риск.
Майкл покачал головой. Они понятия не имели о том, что случилось в Малпесе после их отлета. Что, если доктору Пиму удалось лишь ненадолго задержать Рурка? В таком случае лысый громила сейчас уже напал на след Летописи. Майкл был согласен отказаться от поиска Летописи, когда это казалось единственной возможностью спасти Эмму. Но теперь выяснилось, что обретение книги было кратчайшим и самым верным способом оживить сестру, а значит, следовало рискнуть! Даже если это означало, что Майклу придется спуститься в вулкан одному.
В конце концов, разве не он разгадал загадку со снадобьями в подземелье Малпесы? Стало быть, ему и это дело по плечу!
В итоге ему удалось настоять на своем: ведь он был прав, и Габриэль это знал.
Габриэль опустился на одно колено и вытащил из-за пояса нож. Он сказал, что этот нож подарил ему сам Робби Мак-Лаур, король гномов, что живут возле Кембриджского водопада. Нож был длиной около фута и поразительно легкий, но при этом резал кость, как бумагу. Разумеется, и Майкл, и Габриэль прекрасно понимали, что это прекрасное лезвие бессильно против дракона. Но Майкл все равно поблагодарил Габриэля и сунул нож себе за пояс. Вооружившись гномьей сталью, он сразу почувствовал себя увереннее.
– У нас в народе говорят, – Габриэль положил тяжелую руку ему на плечо, – что умирают только раз.
Майкл не понял, следует ли воспринимать это как ободрение, но на всякий случай сказал:
– Наверное… это хорошая новость.
– Ты помнишь свое первое утро в моем доме? После того, как я спас вас от волков?
– Да.
– Ты тогда выдал своих сестер Графине, понадеявшись, что она поможет тебе разыскать родителей. Помнишь?
Майкл потупил взгляд. Помнил ли он? Это воспоминание преследовало его. Это был самый ужасный поступок во всей его жизни. Из-за своей слабости и глупости он едва не потерял то, что было для него дороже всего на свете, – любовь своих сестер. Майкл не мог без муки вспоминать об этом, но все девять месяцев, прошедшие после возвращения из Кембриджского водопада, он снова и снова возвращался мыслями к своему ужасному поступку, он ненавидел и проклинал себя за сделанное и каждый раз давал себе страшную клятву больше никогда, ни за что не подводить Кейт и Эмму.
– Посмотри на меня.
Майкл поднял глаза на Габриэля.
– Каждый день, каждым своим поступком мы решаем, кто мы такие. Ты больше не мальчик. Твоим сестрам повезло иметь такого брата, как ты. А для меня большая честь называть тебя своим другом.
У Майкла так перехватило горло, что он не смог выдавить ни слова. Он мог только кивнуть в знак благодарности. Потом он вытер глаза, крепко обнял свою сестру, сжал ее худенькие руки, прошептал: «Я скоро вернусь» – и пошел вниз по лестнице следом за последним стражем.
Вновь очутившись в просторном подвальном зале, Майкл уставился в темноту туннеля, а страж повернул рычаг, закрепленный на одной из колонн. Звякнула цепь, железная решетка ворот поползла вверх.
– Она знает, что ты идешь.
– Она? Дракон… она?
– Да-да! Если ты настоящий Хранитель, то тебе нечего бояться. Моя девочка служит книге, а книга служит Хранителю.
– Хорошо.
– А если ты не настоящий Хранитель, то она тебя, скорее всего, съест.
– Хорошо.
– Возможно, сначала поджарит.
– Хорошо.
– Или сырьем проглотит.
– Я понял.
Ворота поднялись. Майкл постоял, чувствуя дыхание подземного жара.
Все было в точности, как в его сне.
Длинный туннель…
Красный свет впереди…
Страшный, иссушающий дыхание жар…
Разница заключалась лишь в том, что это был не сон и Майкл знал, что ждет его впереди.
В нескольких ярдах от решетки туннель делал резкий поворот, после чего круто шел вниз. Пористый черный камень стен был теплым на ощупь, в воздухе чувствовался едкий запах серы. Поначалу Майкл подгонял себя мыслями об Эмме, оцепеневшей на башне, но с каждым шагом притяжение Летописи становилось все сильнее, и вскоре оно властно повлекло его вперед. В какой-то момент туннель снова пошел вверх, а в воздухе появился новый, незнакомый Майклу запах, который не мог быть ничем иным, кроме как смрадом дракона.
Осознав, что подошел уже совсем близко, Майкл присел на корточки и дрожащими руками выудил из сумки «Гномий Изборник». Дж. Дж. Гринлиф посвятил драконам несколько параграфов своего труда, и Майкл без труда нашел их. И прочитал:
«Известно, что драконы охочи до золота – не самое плохое качество, если знать меру!.. Драконы, само собой разумеется, не боятся огня… Все драконы чудовищно тщеславны; лично я не взялся бы судить, кто более тщеславен: драконы или эльфы (подсказка: эльфы!)… Ни в коем случае не вступайте в разговоры с драконами, ибо они все закоренелые лжецы и обманщики; так что ежели вас угораздит завести беседу с драконом, можете сразу проститься с жизнью… Никогда и ни за что не называйте дракона червяком, как бы он ни напрашивался!»
Майкл захлопнул книгу. «Гномий Изборник» не прибавил ему храбрости. Он хотел встать, но нечаянно задел большим пальцем за твердый краешек фотографии, которую дал ему на прощание Хьюго Элджернон. Майкл вытащил ее, и молодой отец улыбнулся ему из далекого прошлого. Острая печаль сдавила грудь Майклу. Увидит ли он когда-нибудь своего отца? Настанет ли когда-нибудь тот долгожданный день, о котором он столько мечтал, когда они с отцом сядут рядышком и будут говорить о своей любви ко всему, что связано с гномами? Скажет ли отец когда-нибудь, как он гордится своим сыном Майклом? Отсюда, из зловонной, душной и жаркой пещеры в нескольких шагах от логова самого настоящего дракона, этот день казался бесконечно далеким.
Майкл сунул фотографию обратно в книгу и вдруг, подчиняясь какому-то наитию, пролистнул страницы и прочел:
«…Весной того года орды гоблинов вступили на земли гномов, сжигая и грабя все на своем пути. Король Килер Киллик собрал войско и выступил навстречу чудовищам. Молодой оруженосец, ехавший возле короля, спросил его, в чем состоит секрет долгого и успешного правления. И король Киллик ответил: “Великая личность живет не сердцем, а головой”».
Это были те самые слова, которые, если верить Хьюго Элджернону, особенно нравились его отцу. И те самые слова, которые больше всего нравились Майклу, которым он пытался следовать в жизни. Он стал читать дальше:
«“Чувства затмевают истину, – пояснил король. – Победу одержит тот, кто сумеет видеть зорче всех”. На беду, день выдался ясный, и король Киллик ехал без шлема, чем воспользовался гнусный гоблин, который спрыгнул с дерева и расколол благородную королевскую голову пополам, как орех. И хотя гоблины напрочь разбили королевскую армию, сровняли с землей селения гномов и переименовали столицу Киллика в Гоблинтаун, лишний раз продемонстрировав свою полную беспомощность в деле придумывания славных названий, пусть послужит нам утешением то, что слова великого короля пережили свое время, дабы и поныне быть уроком всем нам…»
Майкл закрыл книгу и встал, чувствуя себя гораздо лучше. Сунув «Изборник» в сумку, он пристроил его рядом с золотым обручем, который снял с головы ледяной эльфийской девочки. Поправил очки. Скомандовал себе: «Ну, вперед!»
Через двадцать семь взволнованных шагов он вошел в пещеру.
Габриэль стоял на вершине башни. Он вытер грязь с щек Эммы и вытащил остатки папоротников из ее волос. Все это время он терзался мыслями о том, правильно ли он поступил, позволив Майклу отправиться в вулкан одному. Что сказал бы на это волшебник? Неужели, после всего пережитого, он допустил чудовищную ошибку в самом важном деле?