– Значит, теперь ты можешь вернуться домой. К сестре и брату.
Кейт кивнула.
– А мисс Би умерла.
Кейт чувствовала, как гнев и боль волнами исходят от него, словно жар от огня.
Внезапно раздался страшный грохот. Обернувшись, Кейт и Рэйф увидели, что колокольня осела и накренилась, снизу вся объятая пламенем, а потом, под оглушительные взрывы хохота и криков, доносящихся из-за угла, башня надломилась и тяжело обрушилась сквозь крышу церкви, взметнув исполинский фонтан искр и дыма.
Пронзительно вскрикнув, Рэйф бросился к искореженной железной ограде, вырвал оттуда прут и помчался за угол.
На подгибающихся ногах Кейт поспешила за ним, громко окликая по имени.
Когда она вышла на улицу, там было около сорока мужчин, вооруженных дубинками и факелами, все они радостно кричали и гоготали, отсветы пожара делали их лица дьявольскими. Они были так увлечены зрелищем, что не заметили бегущего в их сторону мальчика. В нападении Рэйфа не было никакой магии, только животная боль и ярость. Он ударил пузатого мужчину прутом по голове – Кейт с двадцати ярдов услышала отчетливое бац, – и тот замертво повалился на землю. Не останавливаясь, Рэйф набросился на трех малолетних громил, каждый из которых был старше и крупнее его. Первого Рэйф крест-накрест ударил прутом по плечам, так что юнец выронил факел и с хриплым стоном упал на колени. Второго Рэйф ткнул концом прута в живот, отчего громила согнулся пополам, и как следует врезал коленом в лицо, опрокинув навзничь. Третий головорез успел выхватить нож и полоснуть Рэйфа по руке. Оградный прут со звоном покатился по мостовой, парень ногой отпихнул его своему приятелю, первому из упавших, который схватил его и вскочил с земли. К этому времени и второй парень с лицом, залитым кровью из разбитых губ и носа, тоже оправился от удара и вынул нож. Троица окружила Рэйфа, но когда Кейт уже приготовилась броситься в драку, Рэйф подхватил с земли факел, прошептал что-то, и пламя, спрыгнув с палки, охватило нападавших.
– Нет!
Кейт выбила факел из руки Рэйфа. Пламя, напавшее на громил, погасло. В следующую секунду раздался приближающийся звук колоколов и сирен, кто-то закричал, что едет полиция, и толпа в мгновение ока растаяла, а юнцы, изрыгая проклятия и угрозы, бросились в темноту.
Рэйф хотел кинуться за ними, но Кейт схватила его за руку.
– Прекрати!
– Почему? Ты же видела, что они сделали!
– Но ты не можешь так! Я не позволю тебе!
Она крепко обхватила его обеими руками, обняла и прижала к себе. Рэйф брыкался и вырывался, но Кейт держала изо всех сил, уткнувшись головой в его плечо, пока наконец не почувствовала, что он затихает. Она еще немножко подержала его, обмякшего, в своих объятиях, а потом выпустила. Рэйф упал на колени в снег. Его плечи тряслись. Кейт знала, что он чувствует: его мать, Скраггз, Генриетта Бёрк – они все умерли, их всех убили. Детей, о которых он заботился, выгнали на улицу. Теперь Кейт понимала, как легко гнев может поглотить его. Но она вспомнила, что сказала ей Генриетта Бёрк: «Люби его, как он полюбил тебя».
– Пойдем со мной.
Рэйф поднял голову, слезы блестели на его покрытом копотью и гарью лице.
– Что?
Кейт думала, что голос у нее будет дрожать, но ничего подобного. Она знала, что права: все встало на свои места, она очутилась здесь для того, чтобы не дать ему сделаться Грозным Магнусом.
– Идем со мной.
Он покачал головой.
– Не могу. Я должен позаботиться о детях.
– Они отправятся в хороший дом. Мисс Бёрк все подготовила заранее, там дети будут в безопасности. Идем со мной.
Он пристально всмотрелся в ее лицо. Сирены пожарных и полицейских карет звучали все ближе.
– Чего вы все боитесь? Ты, Скраггз, мисс Би. Ты пытаешься удержать меня от чего-то. Чего хочет от меня Грозный Магнус?
Кейт не смогла устоять перед мольбой в его глазах.
– Он… он хочет, чтобы ты занял его место.
– Что?
– Прости, я не могу объяснить. Но ты перестанешь быть собой! Ты станешь им, как все остальные, до него. Он хочет тебя использовать! Ты должен пойти со мной!
Сказав это, Кейт поняла, что этого хочет не только Атлас, но и она сама. И вовсе не потому, что он должен превратиться в Грозного Магнуса – нет, она просто хотела, чтобы он был с ней. Вот и все.
«Люби его, как он полюбил тебя».
– Я хочу, чтобы ты пошел со мной. Пожалуйста.
Рэйф по-прежнему стоял на коленях, теперь он смотрел на свои руки. Кейт увидела, что они все покрыты ожогами и волдырями.
– Она сказала, что я должен выбрать. Мисс Бёрк. Она сказала, я должен выбрать, кем мне быть. То же самое говорила мне мама.
– Так выбирай! Пойдем со мной.
Кейт протянула ему руку. Рэйф посмотрел на ее ладонь, на нее. Кейт показалось, будто весь мир затаил дыхание. Потом, очень медленно, Рэйф стал подниматься с колен.
– Ты!
Крик раздался с улицы. Кейт посмотрела за спину скрюченному Рэйфу и увидела темную фигуру, выскочившую из темноты.
– Я так и знал, что ты здесь, вырожденка! Я предупреждал, что ты свое получишь!
Кейт узнала кислолицего юнца, который этим утром гнался за ней, Абигейль и мальчиками по улице, потом увидела у него в руке пистолет, нацеленный прямо на нее.
Кругом стоял страшный шум, ревел пожар, заливались сирены подъезжающих машин, эхом разносились крики удирающих громил, но Кейт все-таки услышала отчетливый хлопок, после чего кислолицый повернулся и со всех ног бросился в темноту. Рэйф уже вскочил на ноги, но вел себя как-то странно, будто не знал, что ему делать, и только переводил глаза с удирающего бандита на Кейт. Кейт хотела сказать ему, что она в полном порядке и что не надо так на нее смотреть, но у нее вдруг подогнулись ноги. Даже не почувствовав, что падает, она с размаху ударилась головой о булыжники мостовой. Но даже после этого она никак не могла взять в толк, почему лежит на снегу. Кейт хотела встать, но не смогла. Потом над ней появилось лицо Рэйфа.
– Что… что случилось? – спросила Кейт. – Он же промазал, да?
– Ш-ш-ш-ш, не разговаривай.
Кейт увидела страх и тревогу в его глазах, и это напугало ее. Огромным усилием она приподняла голову и увидела, как на белой кружевной груди ее платья расцветает большое красное пятно.
– Рэйф…
– Все хорошо. Мы все исправим. Все хорошо…
Ее первая мысль была о Майкле и Эмме. Она должна вернуться к ним. Она не может умереть здесь, ведь тогда они никогда не узнают, что с ней случилось. Нет, она непременно должна к ним вернуться! Кейт призвала свою магию, но у нее уже не было сил. Она не могла сосредоточиться, чтобы отдать приказ, магия ускользала от нее.
– Я должна… – зашептала она, – я должна…
Рэйф поднял ее на руки.
– Я отнесу тебя к тому, кто тебя вылечит. Скраггз… нет, не Скраггз… Нам нужен кто-то могущественный. Очень сильный волшебник…
Кейт услышала панику в его голосе, ей захотелось его успокоить.
– Все хорошо. Я совсем неплохо себя чувствую… Только… только холодно…
Лицо Рэйфа изменилось.
– Я знаю, кто тебе поможет! Ты только держись.
И он бросился бежать по улице, прижимая Кейт к своей груди. Они миновали полицейскую и пожарную кареты, заворачивающие за угол; Рэйф бежал так, словно Кейт ничего не весила, впрочем, ей тоже казалось, будто она с каждой секундой становится все легче и легче, словно вся тяжесть и все тяготы покидают ее. Рэйф бежал по проспекту, и она слышала веселое пение новогодних гуляк, ведь время приближалось к полночи. Потом крики стали громче, но нет, это опять был Рэйф, он подозвал конный экипаж, вскочил в него на ходу, прокричал адрес и велел гнать как можно быстрее; Кейт услышала щелканье вожжей, ощутила толчок, с которым экипаж сорвался с места, теперь она чувствовала, как крепко Рэйф прижимает ее к себе и как холодно, как же ей холодно, но ведь не может быть, чтобы она по-настоящему, по правде умирала…
– Мои брат и сестра… они не узнают, что случилось…
– Ты им расскажешь. Ты поправишься. Я знаю, кто тебе поможет. Ты только держись. – Слезы катились по его щекам. – Я не могу потерять и тебя тоже…
А потом – впрочем, может быть, ничего этого и не было, она это все просто придумала – он наклонился и поцеловал ее.
Экипаж несся по проспекту, заворачивая на полном ходу, возница кричал на людей, чтобы поживее расступались, и вскоре Кейт стала уплывать, убаюканная мерным топотом конских копыт и покачиванием кареты, а Рэйф держал ее и все шептал:
– Все будет хорошо. Я тебя не потеряю…
Потом экипаж поехал медленнее, возница закричал на лошадь, чтобы она, черт ее побери, заворачивала; Кейт не видела, где они очутились, но Рэйф ударом ноги распахнул дверцу и, не выпуская Кейт из рук, выпрыгнул наружу, да так аккуратно, что она даже не почувствовала тряски, затем он помчался вперед, и хриплый, злой окрик внезапно прорвался сквозь туман в голове Кейт.
– Нет… Рэйф… нельзя…
– Другого выхода нет. Если он настолько силен, как ты рассказывала, то это наша единственная надежда!
Рэйф бежал слишком быстро, чтобы кто-то мог его остановить, он вихрем промчался мимо охранников и влетел в особняк, где его окружили четверо рычавших Нечистей.
– Назад! – рявкнул голос, который Кейт сразу узнала, и Нечисти расступились.
– Твой хозяин должен ее исцелить, – сказал Рэйф. – Я сделаю все, чего он хочет. Но он должен ее исцелить.
Несколько мгновений гигант разглядывал его, потом кивнул.
– Он сказал, что ты придешь. Иди за мной. Судя по ее виду, времени в обрез.
Для Кейт все происходило словно во сне. У нее не было никакой власти над событиями, она могла лишь смотреть, как они разворачиваются. Следуя за Рурком, Рэйф пронес ее вверх по лестнице, затем они вошли в распахнутые двери и очутились в бальной зале, полной мужчин, женщин и каких-то призрачных фигур; толпа расступилась, и пред ними предстал дряхлый Грозный Магнус, одетый в длинную зеленую мантию, Рурк согнулся в низком поклоне, а Рэйф, не останавливаясь, пошел дальше, и вот уже в центре огромного, озаренного свечами зала остались только они трое – Кейт, Рэйф и старый колдун.