Мне снова стало дурно. Тяжело дыша, я замахала обеими ладонями себе в лицо, стараясь немного охладиться и все-таки не рухнуть в обморок снова.
Мой муж... герол... Кто? Что это за существо, вообще? Он хоть на человека похож?
И если ребенок сожрет меня изнутри, то я даже до родов не доживу!
Пока я пыталась отдышаться, а Пиппа испуганно на меня пялилась, в дверь снова кто-то начал ломиться.
— Госпожа, можно я открою дверь Пэрис? — спросила Пиппа. — Она принесла вам завтрак...
Сердце от ужаса подскочило к горлу, но я усилием воли вернула его обратно. Нет, ну, рано или поздно ведь все равно придется выйти из комнаты. Надо же как-то понять, что со мной, где я и как это вообще возможно и, самое главное, как мне всё вернуть обратно!
И опять же. Завтрак мне просто жизненно необходим, чтобы не оказаться съеденной изнутри.
— Открывай!
3 глава. Успехи переговорщиков, оброк и другие неприятности
Пэрис оказалась обычной женщиной, не зеленой. Достаточно привлекательно и достаточно молодой... Уж точно не старше меня настоящей.
Пэрис
Поставив поднос на столик, она почтительно поклонилась, как-то уж слишком подозрительно, недобро зыркнув на меня.
— Госпожа! Царские сборщики прибыли! Требуют монеты в счет уплаты оброка.
Оброк — это типа налога что-то? Из курса школьной истории осталось в памяти немногое, но, чуть успокоившись, я хотя бы уже не удивлялась каждому слову, каждой услышанной фразе.
То есть я кому-то должна что-то там уплатить? Раз уж они требуют...
За моей спиной испуганно ахнула Пиппа, да и озабоченный вид Пэрис тоже многое мне подсказал. Платить, я так понимаю, нечем? Так, а я что в таком случае должна сделать? У меня есть какие-то средства? Или нужно как-то уговорить этих сборщиков отложить платеж? В конце концов, хозяина-то дома нет...
Господи, о чем я думаю-то? О чем?
Мне нужно думать о том, как вернуться домой! Мне нужно понять, как я сюда попала, что это за место, а я собираюсь какой-то там оброк отдавать!
Но непонятное такое чувство, ощущение, словно чей-то голос в голове, подсказывало, нашептывало, что мне нельзя задавать вопросы. И уж тем более нельзя признаваться в том, что я на самом деле никакая не "госпожа", а вполне себе обычная женщина — Снегова Дарья Васильевна, ведущий менеджер сети магазинов, незамужняя, не имеющая (и, если честно, не желающая иметь) детей...
Подчиняясь этой своей внезапно проснувшейся интуиции, а также рукам своих служанок, я быстро оделась в длинную белую рубаху, такое же длинное шерстяное, украшенное сверху тесьмой и кружевом и перехваченное поясом над моим необъятным животом, платье. Волосы мне красиво уложили на голове и засунули в подобие сетки. И я пошла в сопровождении Пиппы на встречу со сборщиками платить оброк...
Конечно, путь от каменного, лишь отдаленно похожего на замок дома до деревянной длинной лачуги, которую Пиппа назвала гордым словом "экономия", был недолог, и я толком ничего рассмотреть не успела.
Я очень старалась сосредоточиться на том, чтобы не выглядеть слишком уж шокированной и, что называется, следила за лицом.
Но одетые в длинные юбки женщины — и обычные, земные, и похожие на Пиппу, мужеподобные и с зеленоватым оттенком кожи, встреченные по пути... Но голоногие ребятишки, играющие в траве у длинного забора из скрепленных параллельно друг другу и земле круглых бревен... Но лошади, привязанные неподалеку от колодца... Да и сам колодец — каменный с деревянной двухскатной крышей. Ох... Как можно было всему этому не удивляться!
А вдали за чередой небольших домиков, тянущихся вдоль широкой дороги, высились горы со снежными шапками на вершинах.
Может, я стала героиней новой части "Холопа"? Так а живот тогда откуда взялся? Он-то точно настоящий! И зеленые люди...
На крыльце экономии нас встречал высокий худой старик, в похожем на рясу платье, подвязанном на талии простой веревкой.
— Приветствую вас, госпожа!
Я ж, наверное, должна ему как-то ответить тоже? Неуверенно покосилась в сторону сопровождавшей меня зеленой служанки, и она, каким-то чудом поняв, чего я от нее хочу, наклонилась к моему уху и шепнула:
— Приветствую тебя, Гринвилд...
Мне осталось лишь повторить.
— Госпожа, — в тесном коридорчике, последовавшем за входной дверью, вышеупомянутый Гринвилд задержал меня, осторожно взяв под локоть. И когда Элли вошла внутрь, притворив за собой дверь, заговорил сбивчиво и расстроенно. — Гонец, которого мы позавчера отправили к господину, так и не вернулся. А подождать с уплатой до возвращения хозяина, сборщик не соглашается ни в какую!
— Гринвилд, что же делать? — обтекаемо спросила я, надеясь на то, что он сам додумается до ответа, а мне ничего не останется, как просто подтвердить его.
— Я не знаю, госпожа! — старик расстроенно взмахнул руками, а потом и вовсе прижал ладони ко впалым щекам. — Тянуть время, насколько это возможно! Вдруг боги распорядятся так, что господин с трофеями вернется в ближайшее время! А ведь иначе сборщики сами заберут весь наш урожай, да еще и рабов прихватят впридачу! А зима не за горами, того и гляди снег пойдет...
Чтобы обдумать полученную информацию, мне бы по-хорошему нужно было хотя бы час-полтора, потому что "господин и трофеи", "рабы", "снег не за горами" — всё казалось чудным и необъяснимым! Ну, позвольте, какой снег, если я только что шла по улице, а там было тепло и детишки бегали босыми? Но... требовалось все-таки решать первоочередные задачи, а в суть устройства данного мира можно будет вникнуть позже.
Мы прошли дальше.
За большим круглым столом в центре комнаты сидели трое мужчин. Бегло пробежав по их лицам, я легко определила самого главного. Несмотря на то, что маленький кругленький толстячок всячески пыжился, стараясь выглядеть важным и значимым, седовласый мужчина с благородными чертами лица, обладал ярко выраженным чувством собственного достоинства и был, по всей видимости, руководителем данной группы... товарищей. Третий — розовощекий мальчишка с золотыми кудрями явно находился в качестве ученика — он с любопытством и живым интересом осматривал помещение, Пиппу, Гринвилда и меня саму.
Я даже, вопреки здравому смыслу, немного загордилась собой из-за того, что так легко их раскусила. Все-таки всю жизнь проработать в торговле — это вам не просто так! Тут понимать психологию надо...
— Приветствую вас, господа! — поклонилась примерно так, как это сделала Пэрис, когда вошла ко мне в комнату, и насколько позволял мой огромный живот.
Они привстали вразнобой, отвечая мне тем же.
Мельком взглянула на Элли, застывшую у входной двери изваянием. Она ободряюще кивнула мне, сложив свои губы в некое подобие улыбки, от которой немного обнажились белоснежные клыки.
Я уселась в свободное кресло, показав Гринвилду на последнее свободное.
Он почему-то в ужасе отшатнулся и остался стоять справа от меня, прижимая к груди большую книгу в кожаном переплете.
Опять же, следуя негласному кодексу любого менеджера по продажам, я широко улыбнулась и изобразила на лице высшую степень приветливости и интереса.
— Приветствуем вас, госпожа Эсмеральда!
Ну, вот... наконец-то я узнала и свое собственное имя... Эсмеральда, значит. В голове некстати зазвучали строчки песни, которая была дико популярна во времена моей юности: "Сон, светлый счастья сон мой, Эсмеральда! Стон, грешной страсти стон мой, Эсмеральда! Он... сорвался с губ и покатился камнем вниз..."
Красивое имя... Интересно, как зовут моего мужа? Хоть бы не Квазимодо...
— Так вот, госпожа... — продолжал вещать толстячок, и я усилием воли вернулась к разговору, старательно выбросив из головы отвлекающие мысли. — Король требует от всех своих вассалов как можно скорее уплатить в казну положенное, потому что война на севере может начаться в любой момент, а значит, необходимо снарядить и подготовить войско...
— Но вы, наверное, знаете, что мой супруг в настоящий момент находится с войском на западе, и сражается там с этими... — мягко перебила его я... С кем он там сражается-то? Слово мудреное, как назло, вылетело из головы! — как их там... Ну, вы поняли. Нам ведь и свое войско, получается, содержать нужно! Да и зима не за горами. Чем людей кормить? А ваш король, зная о таком положении дел, мог бы немного и подождать!
Толстячок, открыв рот, пораженно смотрел на меня. Он так удивлен из-за того, что я забыла, как называются наши враги? Или что?
А седовласый господин, недовольно хмурясь, вдруг начал подниматься из своего кресла, нависая над столом. Где-то там, под столом, внизу, звонко лязгнуло что-то металлическое, и я интуитивно замолчала, почувствовав, что явно ляпнула что-то лишнее.
— Госпожа, госпожа, умоляю вас, — зашептал Гринвилд, наклонившись к самому моему уху. — Замолчите! Я попробую сам!
И, подойдя вплотную к столу, он заговорил, опустив глаза в стол самым подобострастным тоном, на какой, видимо, был способен:
— Умоляю вас, господа, поймите, госпожа Эсмеральда расстроена! От господина нашего давно вестей нет. А она в тяжести, — он показал глазами на мой живот, и седовласый, снова грюкнув металлом и болезненно скривившись, нехотя присел на место. — Вся положенная сумма, конечно, будет уплачена в самое что ни на есть ближайшее время. Дайте только пару дней сроку, чтобы собрать необходимое. А сегодня вечером в поместье мы устроим для вас отличный ужин. Наш охотник подстрелил утром оленя в лесу...
Толстячок облизнулся. Седовласый прикрыл глаза. На его лбу выступили капельки пота. Внешне было очень похоже на то, что он плохо себя чувствует, но я не рискнула после своего фиаско об этом прямо спросить.
— Вы простите, — прошептала, вставая, — гормоны, сами понимаете. Дети герольтов, они такие... Прошу вас, не откажитесь с нами сегодня отужинать!
И направилась к выходу, очень надеясь, что сказала всё так, как положено, ничего не намудрив и не напутав...